Каждый день

– Не смей врать!

– Нет!

– Ты врешь! Давай быстро рассказывай!

– Не знаю о чем ты, я это просто так сказал…

– Дэвид!

– Ну ладно. Да! Но ты бы ее видел! Миссис Синклер, она производила впечатление как натурщица художника.

– Какого еще художника?

– Ну этих самых, которые обнаженных женщин рисуют…

– Черт возьми, Дэвид!

– Мы были подростками! А ей и тридцати не было и она превосходила по красоте Мэрилин Монро…

– Боже мой, Дэйв…а ведь производил впечатление…хм..

– Кого? Ангела? – прервал я Глена. – То, что я начитался литературы мистера Брауна, это, к слову…наш учитель музыки…тот еще эстет… Не важно, так вот! То, что я много читаю подобного и говорю речью персонажем старого романа, не делает меня персонажем этих книг…

– Оу…ясно.

Я снова обернулся в сторону этих старых картин, и вновь вспомнил о том вопросе, на который, перебив меня, не ответил Глен.

– Тьфу ты…мы отошли от темы! Зачем тебе рисование? – спрашиваю я.

– Мне это нравится, я хочу связать свою жизнь с этим. Жизнь сложная штука, а в картине ты можешь отобразить свои желания. Представить мир, каким ты хочешь его увидеть. – проясняет ситуацию Петти.

– А-а-а-а! Понимаю, грезы.... Хотя…ну не знаю… для этого есть музыка.

– Музыку мы слышим…а так хочется увидеть, прикоснуться, разглядеть…

Я, пытаясь не слушать Глена, стал играть на пианино. Мой навык игры га этом скучном инструменте теперь на высоком уровне, отчасти из–за того, что я просто уже не могу ошибиться, так как физически, мои движения идеальны. Видел бы меня сейчас Джо, думаю я про себя. Составил бы я ему конкуренцию, как бы это цинично по отношению к другу не звучало.

– Ты меня не слышишь… – ноет у меня за спиной парень.

– Все можно выразить путем использования музыки. Мелодия – универсальный язык человека, можно передать радость, горе, злость, ярость и любовь. Достаточно лишь подобрать нужное сочетание и все! Готово послание! – говорю я, параллельно играя на пианино, но затем, в процессе разговора, я невольно вспомнил Эми. – Хочешь, скажи, что тебя радует; хочешь, покажи что ты зол; а хочешь, покажи что…влюблен…

– Дэйв…? Ты чего замолчал? – реагирует на мое томное молчание Глен.

– А–а…да так, вспоминал как там дальше. – очнулся от воспоминания я, продолжая играть.

– А мне уже пора на мои настоящие уроки. Английский не ждет. Пока Дэвид! Я еще вернусь, если конечно нигде не задержусь. – Глен встал со стула и начал собирать свой рюкзак.

– Или, если мимо пройдет Анна–Мария… – иронично говорю я.

– Отстань!

– И не забудь батарейки для плеера… А…уже ушел, и дверь закрыл! Чертов Пикассо… – крикнул я вслед.

Вот он вечно убегает так быстро и резко, что это можно смело окрестить "Законом Глена Петти": если он придет, мы по душам поговорим, а затем он уйдет. В принципе, я не против такого общения, оно у меня вообще есть и за это большое спасибо. Но! Я все равно провожу здесь ночь один, и я не знаю причину, почему меня видит лишь он.

Конечно, эгоистично с моей стороны, когда–либо попросить его остаться здесь ночью и со мной говорить. Поэтому я этого не сделаю, это уже слишком. Но вот почему именно он? И почему именно только он? Пожалуй, один раз меня, возможно, услышала девушка, которая неумело пыталась себя убить. А Глен то почему меня видит, или это очередная шутка ангела.

– Как от этого всего мне становится не по себе…черт возьми! Почему нет одной универсальной инструкции: как, зачем и почему! – крик души, исходящий от меня был смешным со стороны.

Напротив, возможно, что все просто, но мне этого понять, пока не дано. Или я просто не могу найти ответ. Хотя где мне его искать, если я сижу в старом, практически, чулане, в кладовке с мусором и старыми вещами, которые изредка навещает уборщик. Может ответ в одной из коробок? Нет, там только старые и пыльные вещи, а я как на свалке. Что, в принципе, заслуженно мной, я считаю. И, конечно же, я забываю про старые сломанные музыкальные инструменты, которые сюда отправили как ненужные вещи. Плюс огромное окно, выходящее в окно.

Я вспомнил, как Джо прятал там свои ноты Джерри Ли Льюиса, потому что элементарно забывал их дома. Здесь он учить пытался, а потом забывал эти бумажки под подоконником. Подоконник, к слову, явно не красили тридцать лет.

Вспоминая просьбу в адрес Глена о том, чтобы тот принес батарейки, я с этого свой день и начал. Хотя, фраза, что я начинаю свой день, не подходит ко мне, ибо мертвые не спят, для меня это один сплошной день. А для того, чтобы выяснить количество дней, которые я тут просидел, мне также нужен Глен.

На первом этаже был представитель Глена, его рюкзак, рядом с сумкой Палмера, но самих их не было. У меня ощущение дежавю когда я вновь стал копаться в сумке Глена. Там сразу же нашлись батарейки в яркой прозрачной коробке и калькулятор Глена. Юноша также как я и относился к этим урокам с пренебрежением. Грубо говоря, мы оба не дружили с математикой. Но Палмер, похоже, иного склада ума, у него на спортивной сумке открытая книга лежит – Как решать задачу авторства Дьёрдь Пойа. Эту книжку я помню, где–то в библиотеке видел, даже один раз читал.

– Спортсмен! Математик! Это что–то новенькое… – воскликнул я от удивления.

Мороз по кожи…сказал бы я, имея бы возможность это почувствовать. Больше четырнадцати тысяч дней я тут сижу. Это практически половина всей жизни человека.

– Бррр…лучше не буду думать об этом, того и гляди одной тенью останусь, пока я хоть себя вижу! – сказал я про себя.

Наконец я извлек батарейки и использовал все свои способности, чтобы скрыть от посторонних глаз летающую коробочку. То есть как, способности, протащил их по краю скамейки и резко рванул в сторону лестницы, чтобы там от всех скрываться. И у меня бы мог получиться этот маневр, если бы две девчонки, которые хотели пнуть коробку с моими батарейками. Пришлось синтезировать неприятность, чтобы их отвлечь и незаметно утащить ценный груз. И самая главная опасность, это Фрэнк, наш добродушный уборщик, от чьего взгляда не ускользнет ни одна вещь на полу. Вот его миновать было сложнее всего, его простым шорохом не спугнуть. Я решил сдаться и оставить батарейки на шкафчике, а после звонка я их заберу.

– Черт…надо же Глена предупредить… – вспомнил я о том, у кого эти самые батарейки и свистнул.

Я быстро оказался на месте. Палмер и Глен уже ищут на полу, вероятно украденную мною, пропажу.

– А что ты потерял то? – спрашивает сидящий на корточках Палмер.

– Да говорю, батарейки… – отвечает сующий руку за скамейку Глен.

– Это то понятно! Как выглядит?

– Коробочка…обычные батарейки.

– Угораздило же тебя…черт возьми!

– Может их кто украл!?

Палмер вскочил из под скамейки, куда он залез, посмотрел на Глена слегка унизительным взглядом и сказал – Ен! Кому нужны твои…батарейки?

– Может Билл со своими дружками? – спрашивает задумавшийся Глен.

– И что, унес мелочь но не стырил твой телефон…Вот негодяй! – с высокой долей сарказма и артистизма произнес эту фразу Палмер.

– Ен? Так ты…Ен? Успокойся ты, это я свистнул батарейки, они на шкафчике сейчас лежать… – и тут вовремя появился я.