Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы

Дженни говорила уверенным голосом, но не могла больше сидеть от слабости и в изнеможении вновь откинулась на подушку.

– Мужа вы уже увели, а старшему сыну всего десять лет.

Дженни умолчала о Рэбби и Фергюсе: подростков вроде них англичане вполне могли счесть взрослыми, особенно когда речь идет о подозрении в мятеже. Оставалась надежда, что мальчишки заметили вторжение и скрылись до того, как их заметили.

Немолодой капитан явно прошел через многое и не напоминал легковерного человека.

– Вы знаете, что в Хайленде запрещено держать оружие дома. Это серьезное преступление, – произнес он и скомандовал солдату, появившемуся следом: – Дженкинс, обыскать дом.

Тут на лестнице раздался такой шум, что приказ капитану даже пришлось отдавать громким голосом.

В комнату ворвалась миссис Иннес, чуть не сбив бедного Дженкинса с ног, и набросилась на капитана с кулаками.

– Оставьте в покое бедную леди! – закричала она.

Голос повитухи дрожал, из-под чепца торчали кудри, но настроена она была весьма решительно.

– Убирайтесь, бесстыдники! Оставьте леди в покое!

– Да кто ж тут твою хозяйку обижает? – сердито спросил капитан, который, видимо, счел миссис Иннес служанкой. – Я лишь…

– Всего час назад она разрешилась от бремени! Вам даже смотреть на нее не следует, не то что…

– Разрешилась? – перебил англичанин и с внезапно возникшим интересом уставился на кровать. – Миссис Мюррей, вы родили? А где ваш младенец?

Младенец в этот миг ворочался в пеленках, поскольку испуганный дядя неосознанно прижал его к себе изо всех сил. Джейми смог разглядеть из шкафа окаменевшее лицо Дженни, на котором выделялись мертвенно-белые губы.

– Младенец умер, – заявила родильница.

Миссис Иннес открыла рот от изумления. Хорошо лишь, что капитан драгун смотрел только на Дженни.

– Да? – медленно произнес он. – А почему?..

– Мама! – раздался страдальческий крик от дверей: маленький Джейми вырвался из рук солдата, который пытался его задержать и бросился к матери. – Мама, ребенок умер? Нет, нет!

Джейми в слезах уткнулся лицом в одеяло. Одновременно с ним новорожденный Эуон, словно пытаясь опровергнуть сказанное, напомнил о своем существовании: чувствительно пнул дядюшку ногами под ребра и что-то забурчал (к счастью, эти звуки оказались не слышны за рыданиями его старшего брата).

Дженни пыталась утешить сына, повитуха безуспешно пробовала поднять на ноги Джейми, который вцепился матери в рукав, английский капитан тщетно старался перекричать детские рыдания; помимо прочего, от топота солдатских сапог дом весь трясся. В уверенности, что красные мундиры станут дознаваться, где тело младенца, Джейми стал трясти ребенка, чтобы тот не вздумал заплакать, и еще сильнее прижал племянника к себе. Свободной рукой он взялся за рукоять кинжала; впрочем, он прекрасно понимал, что, если его найдут в шкафу, он не успеет перерезать себе горло.

Недовольный положением, в которое он попал, младенец кряхтел, и его кряхтение казалось дядюшке чуть ли не громче плача его старшего племянника. К счастью, дело обстояло иначе, и дому не грозил огонь, а его обитателям – гибель.

– Это вы виноваты!

Неожиданно маленький Джейми вскочил и, красный от гнева, бросился на капитана, словно бодливый теленок, опустив в пол покрытое слезами лицо.

– Это ты, ты убил моего братца, черт английский!

Англичанин, застигнутый этим внезапным нападением врасплох, испуганно заморгал и попятился.

– Нет, парень, ты ошибаешься. Я только пришел спросить…

– Черт поганый! Гад! A mhic an diabhoil!

Маленький Джейми, вне себя от горя, не останавливался, выкрикивая все известные ему бранные слова, и гэльские, и английские.

– Э-э! – громко произнес новорожденный прямо в ухо Джейми. – Э-э-э!

Это весьма напоминало начало полноценного крика. Перепуганный донельзя пленник шкафа смог только оторвать руку от кинжала и сунуть свой палец в мокрый рот, издававший разоблачительные звуки. Беззубые десны сжали палец с такой силой, что Джейми сам чуть не заорал.

– Пошел вон! Вон! Пошел вон, или я тебя убью! – кричал англичанину мальчишка, вышедший из себя от злости.

Капитан растерянно посмотрел на Дженни, словно надеялся, что лежащая женщина сможет остановить его бесстрашного маленького противника, но та лежала, закрыв глаза, как покойница.

– Я буду ждать отряд снаружи! – наконец крикнул англичанин и поспешил вниз, не забыв плотно закрыть за собой дверь.

Потерявший объект ненависти, маленький Джейми бросился на пол и истерически зарыдал.

Джейми-старший заметил через щель в шкафу, что миссис Иннес вопросительно уставилась на Дженни и уже раскрыла рот. Сама Дженни, страшно выпучив глаза, словно воскрешенный Лазарь, вскочила с постели и прижала к губам палец. Младенец яростно впился в палец и чуть ли не рычал, пытаясь добыть хоть каплю молока.

Затем, покачнувшись, бедная Дженни села на кровать (внизу все еще грохотали сапоги и слышались грубые голоса). Ее трясло от слабости, но она показала рукой на шкаф, где прятались ее мужчины.

Джейми собрался с духом и набрал воздуху в грудь. Нужно было рискнуть. Недовольный ребенок уже обслюнявил ему всю руку и в любую минуту мог разразиться громким криком.

Шатаясь, он, взмокший, выбрался из шкафа и передал младенца матери. Дженни мигом вытащила грудь и прижала мальчика к ней, будто могла так спасти от всех возможных бед. Начавшийся было крик оборвался и сменился яростным чмоканьем. Джейми неожиданно так и сел на пол, как подкошенный.

Маленький Джейми был так потрясен явлением дядюшки из шкафа, что застыл на полу с раскрытым ртом и выпученными глазами и лишь недоуменно смотрел то на мать, то на Джейми. Повитуха что-то быстро зашептала ему в ухо, присев рядом, однако заплаканный мальчик явно ничего не осознавал.

Когда по конскому топоту и командным крикам все поняли, что англичане покинули Лаллиброх, сытый Эуон уже спал на руках матери и довольно сопел. Джейми осторожно следил из окна, наблюдая за уходом врагов.

В комнате было тихо, слышалось лишь бульканье виски, которое наливала себе следующая особа, миссис Иннес. Маленький Джейми уселся рядом с Дженни, прижавшись к ее плечу. Та склонилась над младенцем и не поднимала лица, закрывшись своими черными волосами.

Джейми подошел к ней, тронул за плечо и испытал внезапное потрясение: казалось, мертвенный страх был для него чем-то обыденным, а тепло близкого человека – чуждым и странным.

– Я спрячусь в убежище священника, – тихо произнес он, – а когда наступит ночь, поднимусь на холм.

Дженни молча кивнула, так на него и не посмотрев. Джейми увидел, что в черных волосах виднелось куда больше седины.

– Наверное… лучше мне пока не появляться, – добавил он. – Пока все не утихнет.

Дженни вновь молча кивнула.

Глава 6

Искупление кровью

Джейми, как и сказал, потом не появлялся. Первые два месяца он вообще сидел в пещере и только иногда устраивал короткие ночные вылазки, чтобы добыть себе пищу охотой: с благословения короны патрули англичан, как и раньше, устраивали рейды из Комара по окрестностям. Днем они передвигались небольшими отрядами по восемь-десять человек, совали везде свои длинные носы, прибирали к рукам все, что плохо лежало, и изничтожали все, что не было им нужно.

Под холмом, где он прятался, испокон веков шла оленья тропа. Конечно, к пещере, из которой разило человечьим духом, мог сунуться только очень глупый олень, но при попутном ветре изгнанник, бывало, видел на тропе нескольких благородных оленей, а иногда находил неподалеку от входа в свое убежище свежий след.