Быть Живым

– Но я не могу идти, у меня ужасно болит поясница – крикнул я.

– Естественно, она у тебя сломана – засмеялся он.– Но ноги то у тебя целы, друг? Хватит ныть, хочешь, есть, приходи, не хочешь, дальше разглядывай меня из окна.

Он сел за стол спиной ко мне и наложил себе в тарелку огромную гору жареного мяса с помидорами и луком подкопченными на костре. Поставив поближе соусницу с красным соусом, он макал туда лаваш, и поглощал его вперемешку с мясом.

Я больше не мог на это смотреть. Голод пересилил боль. Опираясь на спинку кровати, я встал, громко вскрикнув от боли.

– Я рад, что ты передумал, друг! – послышалось из-за окна.

Опираясь на различные предметы, дойти до крыльца дома оказалось довольно просто. Но путь от дома до летней кухни, лежал по открытому участку. Газон зеленым гладким морем разделял меня от заветной трапезы.

– Ты бы не мог помочь мне дойти до стола, я был бы тебе очень признателен, – сказал я, держась за кресло-качалку, на крыльце.

– Пожалуй… – он сделал вид, что раздумывает над чем-то серьезным, – пожалуй, нет. Нет, друг.

И дальше продолжил наминать свежеприготовленное мясо, запивая его вином из длинного стеклянного бокала.

– Почему? – недоумевая, спросил я.

– Извини, друг, но не я тебя толкнул с моста, ты сам это сделал. Теперь сам и пожимай плоды своего выбора. Мудро, правда? – он засмеялся и отвернулся, наклонившись над тарелкой.

Меня взбесила эта наглая демонстрация трапезы, и я сделал резкий рывок в попытке добежать до заветного куска сочно прожаренного мяса. Но… на первом же шагу упал, срубленный резкой болью в пояснице.

Я лежал на зеленой веселой траве и, сжимая от злости ее руками, чувствовал, как до меня доносится ароматный запах моей цели, такой многообещающий но, как оказалось обманчивый.

– Вот, это тебе. Это то, что ты заслужил за сегодняшний день – я поднял взгляд к верху и увидел руку, протягивающую мне кусок лаваша, смоченного в красном соусе.

Приняв сидячее положение, насколько это позволяла моя спина, я жестом отказался от протянутой мне подачки.

Он сел в позу лотоса рядом со мной на траву.

– Понимаешь, Андрей – начал он, – в этом твоя проблема. Ты хочешь получить с лёгкостью то, чего не заслуживаешь. Ты считаешь, что благо само должно прийти тебе в руки. Но как оно в них придёт, если твои руки опущены? Тебе лень их поднять. Вот ты и сидишь, разинув рот, смотря как это благо сыпется всем в округе, кроме тебя.

Сказав это, он начал смачно уплетать лаваш, от которого я отказался, смотря на меня маленькими черными как уголь глазами.

Теперь находясь вблизи с ним, я мог хорошо разглядеть, что представляет собой этот человек. На вид, я ему дал бы лет пятьдесят, но на самом деле по непонятной причине я ощущал, что ему намного больше. Наверно, это читалось в его мудром взгляде. Правда, о его годах не возможно было судить по тому, как он двигался. Ничего не стесняло его. Ведь, как правило, у пожилых людей видно, что там рука болит, здесь нога похрамывает. Так сказать от ранений жизненных лет. У этого же нет. Живчик. Сразу видно.

Кожа у него была красноватого оттенка. Волосы черные, длинные. Нос грубый, похожий на орлиный клюв. Широкий рот, с белыми острыми зубами. Мощные, мускулистые руки, говорили о дюжей силе. От него веяло энергией.

Под белым кухонным фартуком просматривались светло-коричневые мокасины и клетчатая широкая рубашка. На спине, держась за нитку, перевязанную на шее, висела длиннополая шляпа из соломы.

Если бы я был на диком западе в данный момент, я бы сказал что сижу в обществе самого настоящего индейца.

– Дон Хенаро, очень приятно – словно услышав мои мысли, сказал он.

– Ну, мое имя вы знаете – ответил я.

– Ты.

– Что, ты? – не понял я.

– Не вы, а ты. Говори мне ты, не поднимай моего чувства собственной важности, а то я буду очень важный и лопну как мыльный пузырь. ПшшшШШШ!!! – он надул щеки, издав этот звук, имитируя лопающийся пузырь.

– Хенаро…

– Дон Хенаро!!! – крикнул он так, будто я наступил ему на ногу.

«Странно, а титул Дона не повышает его чувство собственной важности?» – подумал я, но решил этого не говорить. Честно говоря, меня немного пугал этот субъект.

– Эмм, Дон Хенаро… а собственно, где я? – задал я, наконец, вопрос который меня волновал с самого момента пробуждения. Кроме чувства голода конечно.

– А как ты сам думаешь? – спросил он, упав на траву и натянув на лицо шляпу.

– Я думаю, что я умер – улыбнулся я.

– А ты хотел бы? – приподнял он шляпу, глядя на меня.

– Нет, нет, конечно!

– Ну, тогда нет. Ты жив – лег он опять в прежнее положение.

– Тогда где я, черт побери?!

– У меня в гостях, друг. В том месте, где сбываются мечты, кхех- крякнул он от смеха.

– Что здесь смешного, не пойму? – спросил я его.

– А то, что ты всю свою жизнь ждешь чего-то удивительного, потустороннего, что изменит положение вещей, которые ты наворотил в своей жизни сам. Но ты не догадываешься, что самое удивительное и потустороннее – это твоя воля. Воля может многое.

– Кто ты?

– Я тот, кто вылавливает таких как ты, из мира грез, и возвращает на остров реальности— ответил он. Рыбак, который удит вас всех из реки отчаянья – улыбнулся он.

– Спасибо тебе большое, что спас меня. Извини, я совершенно забыл обо всем от голода и из-за странного этого места!

– Что странно, так это слышать спасибо, за спасение жизни самоубийцы – сказал он. Надо признать ты первый, кто отблагодарил меня. Кто-то просто делал вид, что он случайно упал с моста… А кто-то, так сильно ругался и бранился, что их приходилось швырять обратно в воду, где они доделывали, то что начали на мосту.

– Что доделывали?..

– Ты что, тупой?! Шли ко дну и умирали, конечно! – он дико засмеялся.

– Ты что убивал их?! – недоуменно закричал я.

– Нет, они себя убивали сами, еще задолго до того, как прыгали с моста. Своей бесцельной и пустой жизнью. Я лишь давал выбор. Но не все люди делают правильный. А у некоторых даже не хватает энергии и воли характера сделать хоть какой-то выбор.

«У этого гражданина явно не все дома. Вернее там вообще никого не было! Совершенно безлюдное место – его голова».

– Ясненько. Когда я смогу уйти? – спросил я.