Книга о путешествии писца Наара

– Немедленно пошлите гонца к номадам. Нам нужны переговоры, нам нужен мир любой ценой. – Отдал приказ Галсаф своему ахону.

– Ваше Величество, кочевники до этого не шли ни на какие переговоры, думаете, что сейчас пойдут?

– Я не намерен сейчас это обсуждать. Пусть едет граф Левкос. Он достаточно красноречив и умен, чтобы справиться с этой задачей. Пусть отправляется немедленно. Есть ли новости из Бэлдских лесов? – так Галсаф интересовался, не нашелся ли император.

– Нет. Ничего. Направили еще людей.

– Ладно. Я уже объявил, что его захватили номады, так это и оставим. И Левкос пускай говорит, при случае, что едет к кочевникам вести переговоры о выкупе тела императора. Не все могут принять мысль о необходимости завершить войну сейчас. Как я понимаю, скоро из Галиара должен прибыть посланник, с полномочиями от Синклита для ведения переговоров и заключения мира. У графа скорее разведывательная миссия. Он должен понять настроения орды. – здесь подошел слуга и сказал, что на городской стене появился князь Страмир и хочет видеть Его Высочество. Галсаф вернулся к воротам, к тому месту, откуда он говорил с Салваром.

– Рад, что вы пришли, светлейший князь. Неужели вы одумались?

– Прекратите, Ваше Высочество. Я не спорить с Вами хочу, я хочу напомнить, что сейчас, на расстоянии двух дней пути отсюда, вверх по реке, стоит огромное неприятельское войско и нам было бы крайне глупо начинать междоусобную войну перед лицом такой опасности.

– Да, но вы должны понимать, что теперь нам будет сложно «стоять за одно?» Кто-то должен будет уступить.

– Или нам нужно найти такой способ взаимодействия, при котором все останутся в едином строю и ничьи интересы не пострадают. У нас только осталось совсем мало времени. Никто не может быть уверен, что кочевники не появятся раньше, чем через два дня.

– Я предлагаю встретиться через три часа, у Малых ворот. Мы вдвоем обсудим все. Согласны? – Страмир прежде чем ответить посмотрел вокруг, на своих соратников:

– Да согласны. Через три часа у Малых ворот.

На этом их разговор был завершен Три часа просили быстро, в спорах, как в одном лагере, так и в другом. Сами лагеря разделились на одинаковые, по сути своей, партии.

Была партия, которая считала единственным решением заставить противника принять все выдвинутые ему условия. Эта партия и не думала о возможности сотрудничества для блага всех. Была вторая партия, которая пыталась доказать, что заставить противную сторону пойти на уступки не удастся и нужно искать способы сотрудничества. К единому решению прийти не удалось ни в городе, ни за его стенами. Всё зависело от воли глав противоборствующих сторон.

В назначенное время Галсаф и Страмир встретились у Малых ворот, как условились, вдвоем.

– Удалось ли вам договориться со своими сторонниками? Какие будут предложения? – Переговорщики стояли не друг напротив друга, но рядом, плечом к плечу и смотрели на ворота, откуда только что вышел Страмир.

– Кое о чем договориться удалось. Очевидно, что мы не можем сейчас враждовать друг с другом – спокойно начал Светлейший князь. – Мы и так не можем остановить продвижение врага, если мы начнем истреблять друг друга, то Империи конец.

– Вы правы, поэтому мне кажется своевременным отправить человека для переговоров с противником. Возможно, Хунхар согласится заключить, если не мир, то хотя бы перемирие? – На самом деле граф Левкос уже скакал к Малой пристани. Галсаф просто хотел узнать мнение на этот счет князя Страмира.

– Переговоры? С кочевниками? После всего, что они сделали на нашей земле! Ваше Высочество, вы меня удивляете. Переговоры с противником невозможны. Даже если бы Хунхар сам сам приехал к нам просить мира то и тогда бы следовало ему отказать. Похоже, у нас с вами гораздо больше расхождений, чем кажется. – Страмир развернулся к собеседнику лицом, а затем всем телом.

– То есть вы за дальнейшее кровопролитие и еще тысячи смертей?

– Ваше высочество, как вы можете даже думать в таком ключе? Вижу, что у нас с вами разное понимание происходящего. Я не хочу смертей, равно как и вы, надеюсь. Но я не могу оставить огромные территории врагу, даже на короткое время. Я знаю, государь бы сказал то же самое. Кстати, от чьего имени вы собрались вести переговоры? Если от Имени Верховного Синклита, то как вы смогли узнать его мнение по этому вопросу? Или вы его знали заранее?

– Нет, идея моя. Синклит оповещу потом.

На самом деле переговоры о мире – это было распоряжение Синклита, Галсаф просто исполнял его волю. Но признаться в этом не мог, возникли бы подозрения, как получены приказы Синклита, когда их должны были отправить из Галиара в Бэлду при Владаре, когда он еще не исчез и считался законным императором. Светлейший князь ничего не ответил сразу. Подумал немного:

– Вам нужен мир чтобы упрочить власть Верховного Синклита? Ведь ради этого. И нет других причин. Вам нужен мир с кочевниками, чтобы воевать с нами.

– Нет. Мир с кочевниками нужен для переговоров с вами, а не для войны.

– А если кочевники откажут? Что тогда? Будете вести с нами переговоры, пока враг будет захватывать новые и новые провинции? Мы должны вместе продолжить противостоять врагу.

– Хорошо. Но если кочевники согласятся на перемирие? Вы согласны подчиниться Верховному Синклиту?

– Нет, если кочевники пойдут на перемирие, то я готов лишь разговаривать с Синклитом. Кроме того, у кочевников нужно будет узнать, что случилось с государем. Это в том случае, если вы говорите правду и его Величество действительно попал в плен к врагу. Да, еще, я хочу вас предупредить, что бы вы не думали воевать с врагом только теми силами, что у вас сейчас есть. Вы погубите и себя и солдат.

– Мне кажется, мы с вами ни о чем не сможем договориться, светлейший князь. То ли мы говорим о разных вещах, то ли не хотим понимать друг друга.

– Тогда нам следует договориться о том, чтобы не убивать друг друга. Вы сегодня пытались убить меня и моих людей.

– Это была защита, вы меня хотели арестовать.

– В любом случае, сегодня была драка между солдатами Империи, погибли люди. Мы должны этого больше не допустить. Предлагаю вам и Вашим сторонникам занимать пространство вокруг города. Сам город останется в наших руках.

– И как долго, по-вашему, ваша Светлость, мы должны будем так стоять друг напротив друга?

– Думаю, до подхода кочевников. Как только они появятся, уверен, вы перестанете упорствовать и согласитесь, что сейчас не лучший момент для действия такого масштаба, как свержение императора.

Галсаф в ответ лишь улыбнулся. Он почему-то был уверен, что Хунхар согласится на перемирие.

– Хорошо, пускай так. Если через три дня неприятель не появится, мы встречаемся с вами на этом же самом месте. Если номады будут согласны на мир, я дам вам знать.

На самом деле Галсаф не собирался ждать прихода кочевников. Ему нужен был город, как можно скорее. Над Бэлдой должны развиваться знамена Синклита – серебряная сова на красном поле. Это будет символ силы новой власти. Если кто-то держится, крепко держится за старые порядки, руки которыми за эти порядки держаться, нужно отрубить, так казалось Галсафу. У него уже созрел план захвата города. Исполнить его он решил немедленно, даже не дожидаясь возвращения графа Левкоса.

Через Малые городские ворота в город пропускали небольшие обозы с солью, углем, сеном. Князь императорской крови велел найти среди местных крестьян – угольщиков, которых бы хорошо знала стража у ворот. Такие люди были найдены, три человека. К ним прибавили четверых лучших воинов, которых только смогли найти среди своих солдат сторонники Галсафа. Нагрузили углем восемь мулов, этот обоз двинулся к Малым воротам. Под покровом ночи, вдоль дороги, ведущей к воротам, в зарослях, спрятались отряды Галсафа. Глубокой ночью, когда гарнизон спал, к Малым воротам подъехал обоз мулов с углем. Это было обычное время доставки угля в крепость, никто ничего не заподозрил. Один из крестьян постучал небольшим молотком, прикрепленным к полотну ворот.

– Кто пришел в такую пору? – ответил стражник сонным голосом.

– Это я, Алхид, угольщик. Привез уголь для городских бань.

– А, Алхид – В двери открылось окошко. Стражник пытался рассмотреть лица пришедших, но в темноте смог разглядеть лишь семь человеческих фигур, одетых в рваную одежду, сгорбленных. Окошко закрылось, послышался звук открываемого засова, одна половина Малых ворот подалась назад, открывая дорогу людям.

– Поторопитесь, подгонял угольщиков стражник. – Живее! Не пускать вас надо было.

– Что там за шум – Послышался голос другого стражника из небольшого пристроенного к городской стене домика для охраны, крытого камышом.

– Все в порядке, уголь для бань привезли. – Ответа из домика не последовало. Должно быть, спрашивающий был удовлетворен ответом, ведь что опасного в угольщиках? Однако, совсем неожиданно для открывавшего дверь стражника, один из крестьян быстро подошел к нему, достал что-то из складок своей одежды и молниеносным движением всадил в горло стража клинок. Крестьяне и остальные солдаты начали открывать ворота, подпирать их мешками с углем. Тут же из одной из сумок был извлечен сигнальный горн. Набрав воздуха в легкие, один из участников, на самом деле солдат Галсафа, протрубил атаку для сидевших в засаде, вдоль дороги, товарищей. Те сразу же, что было сил, со всех ног бросились к открытым воротам. Сигнал услышали и вдалеке, там, где стояли основные силы армии Синклита, ждущие приказа идти к Малым воротам Бэгды. В городе тоже услышали горн и поняли, что начинается штурм города. Только было не ясно, где противник? В лагере Галсафа и его союзников как и в предыдущие ночи горели костры, о чем-то переговаривались часовые. У стен Бэлды никто из часовых на башнях не видел неприятеля. Однако буквально считанные минуты после звука горна крик «Малые ворота!» страшной птицей пролетел над левобережной частью города, затем перекинулся на правый берег и центральную часть. Бэлда была разделена реками на три части, соединенные между собой мостами и паромными переправами. Галсаф надеялся захватить сразу весь город, хотя это было сложно. Однако, даже обладая одной частью города можно было быть достаточно уверенным в скором падении двух других, при условии их осады. А это условие, князь Императорской крови, слуга Верховного Синклита Империи, выполнить мог.

Дверь из дома охраны Малых ворот привалили мешками с углем, затруднив выход солдат оттуда. Последние, пытались перелезть через неожиданную преграду, а когда преодолевали её, падали от рук крестьян, вдруг оказавшихся первоклассными бойцами. Тогда солдаты полезли через узкие, длинные окна, завязался ожесточенный бой, но как стража не старалась, с какой силой она не напирала на семерых человек, трое из которых были крестьяне, двое из этих крестьян были убиты, запереть ворота так и не удалось. Одна из створок почти закрылась, когда самые быстрые из сидевших в засаде достигли ворот и с разбегу вбросили свои тела в гущу врагов. Чтобы отличать себя от сторонников императора, воины Галсафа повязали себе на правую руку, немного ниже плеча полоску ткани. Однообразия в типе ткани не было. Каждый вязал, что мог найти. В бою это пригодилось. В темноте повязку далеко не всегда можно было увидеть сразу и иногда солдаты одного отряда начинали драться между собой, но быстро прекращали.

Как краска, если капнуть каплю ее в стакан воды, медленно распространяется по всему стакану, так и отряды Синклита входили в левобережную Бэлду. Жители реагировали на штурм по-разному: одни закрывались, в надежде, что их дом не обратит на себя внимание солдат, другие выбегали на улицу, спрашивали, в чем дело и брались за оружие.

Страмир покинул дворец коммита и поскакал к Малым воротам, покинув внутреннюю цитадель и преодолев Горбатый мост. Горбатый мост был действительно горбатым. Его «горб», центральная часть, была деревянной и разводилась, чтобы дать пройти судам, следующим далее по р. Стис. Две части моста, начинавшиеся от берегов, были каменными, мост имел форму дуги, поэтому звался горбатым, с самой высокой его точки можно было обозреть левый берег, но Страмиру ночью ничего разглядеть не удалось. Он пришпорил коня и поскакал вниз по мосту. Пока защитники города были сконцентрированы на защите городских улиц у Малых ворот, противник начал атаку в районе Древних врат, было еще несколько ложных атак, направленных на то, чтобы заставить Страмира распылить силы защитников. Отбить Малые ворота не удавалось, отряды, верные Синклиту продолжали входить в город. На некоторых улицах собралось огромное количество солдат, которые даже не могли свободно действовать оружием. Так, на улице Сапожников, совсем недалеко от Малых ворот, две толпы солдат уперлись друг в друга копьями и пытались протолкнуть противника назад, вытолкать с улицы, освободить себе дорогу. После пятнадцатиминутного противостояния и двух дюжин сломанных копий войска Страмира стали поддаваться, пятиться назад. Через силу, мелкими шагами, но отступать, пятиться. Было захвачено несколько оборонительных башен, положение защитников левобережной Бэлды становилось критическим. Страмир приказал драммиатам и сотникам строить баррикады на улицах, чтобы блокировать дальнейшее продвижение неприятеля по городу. Улицы заставляли телегами, бочками, любыми другими тяжелыми и большими предметами, которые можно было найти на улицах и в домах горожан. На крыши домов посылали лучников, чтобы они истребляли врагов в образовавшихся у баррикад заторов, скоплений солдат, не могущих прорваться через преграду. В темноте лучники видели не всегда достаточно хорошо, что не мешало им справляться со своей задачей. Казалось, угроза захвата Левого Берега Беды миновала, но тут Страмиру донесли, что враг смог взобраться на городскую стену, недалеко от Больших речных ворот, что стоят на р. Нахавэ, в том месте, где русло реки входит в город. С той стороны баррикад не ставили. Теперь противник мог пройти в тыл к уже стоявшим баррикадам. Светлейший князь приказал отходить ближе к мостам и ни в коем случае, не позволить отрядам Галсафа перейти реки Нахавэ и Стис, проникнуть в другие районы города. Медленно, с трудом, сторонники Синклита прокладывали себе путь по городским улочкам, двигаясь к мостам. Но там их удалось остановить. Мосты враг не взял. В городе также оказались незанятыми несколько больших зданий. Солдаты Страмира сумели превратить их в крепости. Правда, было не ясно – крепости это были или ловушки для их защитников, потому что выбраться оттуда было мало шансов. Конечно, если осаждённые не решили бы перейти на сторону мятежников.

С рассветом битва закончилась, наступило перемирие, но никто не мог сказать, как долго оно продлится. Галсаф отправил письмо Светлейшему князю с предложением переговоров. Страмир был взбешен таким предложением. Он убедился в полном бесчестии двоюродного брата императора и не мог даже думать о разговоре с ним. И к чему беседа? Разве слова что-то могут значить для этого человека? Его обещания чего-то стоят? Того же мнения было и окружение Страмира. Была злость и на самих себя, на свою доверчивость, на веру в то, что принадлежность к благородному роду по крови, уже сама по себе делала человека достойным разделить славу и авторитет предков.

С высокой башни дворца коммитов Бэлды князь Страмир с соратниками смотрели на левый берег города, отделенный от них рекой и несколькими десятками тысяч вооруженных людей. Почти на всех сторожевых башнях городских стен были развернуты красные с серебряными совами флаги Верховного Синклита Империи. Только на трех башнях оставались бурые, с изображением рек, флаги города Бэлды. Они имели вид прямоугольного полотна с соотношением сторон один к двум, на плотной темно-синей ткани было изображение трех рек, того места, где Нахавэ разделяется ни Стис и Гефир. Чувствовалось напряжение, исходившее от людей, витавшее в воздухе, куда поднялось с городских улиц, где еще лежали жертвы ночного боя. Только реки несли свои воды так, будто их не касалось ничего, что люди устраивают между собой. Вода унесет грязь дальше и перед глазами останется чистая вода которая, как покажется, была такой вечно.

– Я бы никогда больше не хотел видеть этого мерзавца. А если и увидел бы, то только чтобы убить. Нет, никаких мучений. Просто, одним ударом вышибить из него дух. Будь он врагом, я бы сказал, что он меня обманул. Но я не считал его врагом, скорее соперником, человеком, с которым можно договориться. А он оказался не просто пустословом, он оказался предателем. Я все больше и больше начинаю верить в то, что Галсаф был участником заговора против государя и исчезновение императора – дело рук вовсе не номадов.– Гиббор императорской армии, князь Страмир ходи взад и вперед, как ходит по клетке хищник, томящийся в тесной неволе.

– Ваше Сиятельство, Вы злы, возбуждены. Это совсем не то состояние, которое нужно для принятия решений. – Спокойно говорил казначей Бэлдской провинции Тимтат Эман. Тимтат происходил из крестьян, свое место занял исключительно благодаря выдающимся способностям, которые в нем сумел развить предшественник коммита Салвара, Залвар, умерший за несколько лет до начала войны и похороненный в Бэлде, на территории дворца коммитов. Казначей был известен даже при императорском дворе и к его мнению прислушивались.