Книга о путешествии писца Наара

– Нам пора расстаться, иначе ты рискуешь встретиться с язычниками. Вдруг они тебя, или даже нас, съедят? – С иронией громко сказал юноша. Но монах никак не реагировал.

– Ладно, поступай как знаешь. – и Наар молча продолжил путь вслед за проводником.

Через полчаса подъём прекратился и путешественники вышли на открытую поляну больших размеров. На противоположной её стороне, метрах в двухстах виднелись три высокие башни и два невысоких дома. Из одного из домов и шёл дым. Пока путешественники смотрели на поселение, дым пошёл из дымоходов остальных построек.

– Ты думаешь, ты вот первым мне вопросы такие задал: о людях, о том, что я видел, что не видел. А я их ещё раньше себе задавал. Один из моих любимых текстов для молитвы – текст о сотворении, о сочинении мира. Я его переписываю, молюсь, а сам думаю: "Я же ничего не видел из своей келии. Никакого этого мира". Да, я много гуляю по горам, что-то помню из того, что в городе видел, пока в скит не ушёл. Ещё о людях много думаю. Люди… Ведь это главное творение, сочинение Сефера. Он дал людям способность сочинять, творить, создавать. А я их не знаю. Я переписал десятки текстов по описанию сотворенного мира. Мир есть у меня в голове, но того, что есть на самом деле, я не видел. Тут появляешься ты со своими разговорами, путешествием. Я тебе завидовал, когда ты рассказывал о путешествии из Таирасса к нам. Я не знаю, почему столько лет ждал или боялся. Но сегодня решил пойти посмотреть, что за люди – горцы. Может, они правда не такие страшные.

– А настоятель?

– А что настоятель, он гораздо мудрее, чем может показаться из-за его словоохотливости. Он всё поймёт. Тем более что я не собираюсь идти с тобой дальше. Мне интересно поселение.

– Да, а мне уже показалось, что ты со мной пойдёшь до Белого побережья. В любом случае, я за тебя рад, это смелый поступок. – И оба двинулись к поселению. По виду, башни, высотой в десять метров были предназначены как для проживания, так и для защиты, были такими укреплёнными жилищами. Основание башен было шире, чем верхняя площадка, кровля, за счёт этого стены получались наклонными. В башне были узкие бойницы. На той стене, которой башня была к ним повернута, Наар насчитал их пять штук. И дома, они имели форму прямоугольников, и башни, были построены из дикого камня и обломков скал, скреплены известняковым раствором. По мере приближения, путешественники рассмотрели также балки межэтажных перекрытий, выступавшие из стен башен. Судя по ним, в одной башне было четыре этажа, в другой пять.

Навстречу и Наару и Кавэду вышли трое мужчин. Они были в чёрных тёплых штанах из плотной шерсти и тёплых куртках такой же материи.

– Всё, вот они нас и съедят – Наар произнёс фразу весело, но было слышно, что это нервное веселье, попытка успокоить себя. Всё же неясно, чего ждать от этих людей.

– По крайней мере, у них нет оружия. Это уже позволяет надеяться на лучшее. – спокойно ответил Кавэд.

– Оружия либо нет, либо мы его не видим. Пусть подойдут поближе. – так просто Наар верить в лучшее не хотел.

Мужчины, правда, оказались безоружными. Чернобородые, с довольно большими, но в то же время красивыми носами и светлой кожей, они не пугали, но и не располагали к себе. Оружия с ними действительно не было.

– Мир вам. Зачем вы сюда пришли? – По первым же фразам было ясно, что горцы настроены, в крайнем случае, не враждебно, но на глоттаре говорили с акцентом.

– Я хочу идти через горы, дальше на восток. – Каждую свою фразу Наар подкреплял жестами. Слушал его только один из троих горцев, а потом он же что-то рассказывал своим друзьям. Должно быть, переводил услышанное.

– А, перевал, это дальше на восток. Проходите за мной – горец замахал руками в сторону одной из башен.

– Меня зовут Наар, а это мой друг Кавэд. – Кавэд смущался, по всему было видно. Улыбался, но ничего не говорил. Было непонятно, услышал горец имена путешественников или нет. Монах обратился шёпотом к Наару:

– Ты зачем к нему домой идёшь? Спросил бы дорогу, как дальше идти и всё. Зачем домой? – Монах немного нервничал.

– Ну, давайте, скажите ему сами, что мы не пойдём к нему домой. Глоттар он понимает вполне сносно. К тому же, не знаю, как Вы, а я замёрз и хочу обогреться у очага. А у него дома, я уверен, очаг есть и, наверняка, на нём сейчас готовится пища.

– Дёрнуло меня пойти дальше, чем следовало. Не иначе Малак сочинил и тебя и этих людей. – Разговор вёлся тихими голосами, иначе не ясно, какой была бы реакция гостеприимного горца. Когда путники вошли в башню, то на первом этаже увидели хлев. К счастью, там задерживаться не пришлось, по бревну с вырубленными заступами, так оно походило на своеобразную лестницу, путешественники поднялись на второй этаж. Это, по всей видимости, был жилой этаж. Там находилась искусно сложенная печь, которая отапливала всю башню. На этом же очаге готовили. Рядом с очагом сидела пожилая женщина, которая, перебросившись с мужчиной, тем, что встретил Наара и Кавэда, парой фраз, налила им в глиняные миски какой-то тёплой похлёбки и даже бросила туда по куску мяса. Впрочем, свой кусок Кавэд не без опаски переложил Наару. Монах не поступился обетами, что юноша про себя отметил и не стал сопротивляться. А мясо монаху есть нельзя. «Может, Кавэд прости побоялся, что мясо человеческое?» – подумал про себя Наар и улыбнулся. Хотя бульон монаху пить пришлось, совсем отказываться от еды было бы оскорблением.

– Спасибо, очень вкусно, мы вам очень благодарны. – Громко и четко сказал Наар, показывая на миску с едой.

– Не за что. Таков закон. Друг другу нужно помогать. – С улыбкой ответил мужчина, которого путешественники негласно стали звать «хозяином» башни. Теперь Кавэд поймал на себя на мысли, что он ест, но думает, не ест ли он бульон из человечины, но гнал эти мысли прочь, иногда хмурясь.

– Зачем вы так далеко зашли? Здесь жители равнин бывают редко. – Мирный тон горцев настраивал всё больше на спокойный лад.

– Я иду к Белому побережью, а это – Наар ткнул пальцем в сторону Кавэда, – мой проводник по горам.

– Проводник? – хозяин засмеялся, в углу тоже кто-то засмеялся, но было не ясно, ребёнок это или молодая девушка. Потом мужчина добавил. – Меня зовут Алоин. Это мой дом.

– Спасибо, мы благодарны. Меня зовут Наар, это мой друг Кавэд. Нам нужно дальше, на восток – ещё раз повторил Наар.

– Опасно. Там много лавин, можно погибнуть. – Лицо горца стало очень серьёзным.

– Но нам очень надо. – Наар говорил, а сам даже удивлялся: «Почему очень надо? Зачем спешить? Куда?».

– Дело твоё. – развёл руками Алоин – Когда пойдёте?

– Чем раньше, тем лучше. Можно сейчас.

– Можно. – Заулыбался хозяин башни.

– Нужно ему что-то подарить – на ухо Наару шепнул Кавед.

– Хорошая идея, но что? У меня ничего такого нет.

– У меня есть небольшая рукопись. Совсем небольшая. Может её? Вдруг он сможет уверовать?

– Вот это уже идея не очень. Если они язычники, то твоя рукопись им ни к чему – шепотом отвечал Наар.

– И всё же я попробую. – сразу после этих слов монах порылся в карманах, засунул в правый руку по локоть, потом в левый руку по локоть и достал маленькую бумажную рукопись, размером с ладонь в кожаном переплёте. – Вот. Это алфавит зарамиер. Он меня оберегает от всего дурного. – и благоговейно протянул рукопись на вытянутой руке Алоину. – Возьмите, дар. Пусть теперь алфавит и вас оберегает. – Алоин учтиво поклонился и принял рукопись в обе руки. Будто он и не язычник вовсе, а чтит заветы и законы великого Сефера.

– Спасибо. – почти без акцента произнёс Алоин. Тут же к нему подошла молодая девушка и забрала книгу. Мужчина показал на неё кивком головы: «Илара – моя дочь». Было видно, что он горд своей дочерью и почти хвастается её перед гостями. Это она смеялась в углу, когда услышала, что Кавэд – проводник по горам. Дочь забрала подарок и быстро вернулась в свой угол. Кавэд всё ждал, когда же Алоин начнёт хулить религию Сефера, но тот всё не начинал.

– Сейчас в горах туманы и ледники, по горам ходить опасно. – Ещё раз предостерёг путешественников хозяин башни.

– Хорошо, но я всё равно пойду. Мне нужно идти. – Наар отставил миску с едой. Она была пуста. – Мне нужно в Сариат.

– Ты хочешь идти один? – взгляд горца выражал то ли восхищение, то ли непонимание, то ли удивление. – А проводник? – Алоин посмотрел на монаха. Кавэду стало неловко. Он не хотел, чтобы думали, что он бросает путешественника.

– Я не могу идти дальше. Я монах, должен вернуться в скит. Понимаешь? Меня не отпустили дальше. – Это была новая фраза, потому что раньше Кавэд говорил, что и сам дальше идти не хочет. Теперь виновным был кто-то, кто не пустил его дальше.

– А, скит. Знаю – Алоин заулыбался – Вы внизу живёте.

– Да. Ты всё правильно понял.

Хозяин сказал что-то одному из двух мужчин, что сидели рядом с ним, тех, с которыми он вышел встречать гостей. После этого мужчины встали и вышли.

– Я проведу тебя дальше, через перевал. Скоро поедем. Пока отдохни. – И жестом пригласил проследовать за собой. Все трое поднялись по такому же бревну-лестнице, которое вело на второй этаж. Третий этаж был убран богаче второго. Здесь было много козьих и овечьих шкур. Освещение было тусклым, но жёлтый свет от ламп на жиру добавлял уюта. Алоин ушёл собираться в дорогу.

– Надо же – когда остались вдвоём, шепотом сказал Наар. – он даже не спросил, кто я и зачем мне нужно по ту сторону Высоких гор. Просто решил помочь.

– Да, мне будет что рассказать братии, когда вернусь в скит. – голос монаха погрустнел.

– Может, ты пойдёшь дальше со мной? До Белого побережья? Тогда вы сможете рассказать братии ещё больше после своего возвращения. – Тот молчал в ответ.

– Боюсь, что это будет предательством по отношению к братии и настоятелю и к Самому Сеферу.

– А может, это будет предательством по отношению к себе? Если сейчас пойти назад. Может, Сефер даёт Вам шанс? Разве то, что вы увидели за последние сутки, эти люди, этот дом – плохо? Сколько ещё хорошего вы можете увидеть! Подумайте.

Кавэд смотрел в потолок.