Книга о путешествии писца Наара

– Не стоит утруждать себя поисками. Уверен, сделавший это не хотел сделать ничего дурного, а просто выполнял свою работу. В любом случае, мне давно необходимо увидеть его мудрость. Даже если он при смерти, я тем более хотел бы его увидеть. Я готов подождать, но не очень долго. Я занятой человек и не могу тратить время на ожидание. – Ялган произнес все тоном, не терпящим никаких возражений. Келлай помолчал некоторое время.

– Хорошо, я спрошу его Мудрость, сможет ли он вас принять. Но если он откажет, вы должны будете прекратить добиваться приема. В противном случае мы силой выдворим вас за стены Библиотеки, что не доставит удовольствия ни вам, ни нам.

– Я пока здесь подожду. Дальше посмотрим. – Ялган спрятал руки в рукава, правую руку в левый рукав, а левую в правый и начал ходить вдоль стены, рассматривая узоры, которых на ней было немало. Келлай постучал в дверь, у которой проходил разговор, подождал совсем немного и вошёл, хотя никакого ответа из-за двери не было. Через минуту грамматик вышел.

– Его Мудрость ждет вас.

– Спасибо. – Сухо ответил зераклит, переступая порог. Келлай закрыл за ним дверь. Ялган Маязимский оказался в совсем небольшой комнате, хорошо освещенной четырьмя большими лампадами, чей свет увеличивали медные пластины, прикрепленные к светильникам. Вся комната была исписана всевозможными буквами. Ялган узнал письмо военных – зерамкарев, письмо священников – зарамиер и еще были какие-то буквы, которых он не знал. В комнате стоял пюпитр для молитвы и деревянная кровать. Посреди комнаты стоял невысокий пожилой человек, абсолютно седой, с небольшой бородой. Левую руку он сжимал в кулак, приложил его к груди, ладонь правой руки лежала сверху на этом кулаке. Голова была немного наклонена, будто он совершал поклон.

– Доброго дня вам. Мне сказали, что вы очень хотели меня видеть? – голос прокоэна был мягким, приятным, даже успокаивающим.

– И вам доброго дня и долгих лет жизни. – Зераклит вошёл в комнату очень раздраженным, но вид этого пожилого человека немного убавил раздражение, хотя я не до конца. – Да, я очень давно хочу вас увидеть. Но все говорят о вашем плохом самочувствии и уже десять дней мне к вам никак не попасть. Хотя выглядите Вы хорошо.

– Да, спасибо, мне уже лучше, но окончательно недуг ещё не отступил. Вы проявили немалую настойчивость. У вас, должно быть, ко мне серьезное дело.

– По другому поводу я вас и не беспокоил бы. Понимаю, что мирские дела вас едва ли тревожат, и все же хочу спросить, слышали ли вы что-нибудь о последних событиях в Галиаре?

– Вы о беспорядках перед дворцом Верховного Синклита Империи и об отстранении Его Величества, Императора Владара от власти? Слышал. – Голос старика оставался таким же мягким и приятным. Пытаться понять его отношение к случившемуся было совершенно невозможно.

– Я зераклит Верховного Синклита Ялган Мияземский, члены Синклита уполномочили меня встретиться с вами, чтобы узнать, поддерживает ли Эхаль и вы лично и вы лично, как глава Эхаля, произошедшие перемены? Мы прекрасно понимаем роль, которую играет Эхаль и духовенство в Империи. Ваше мнение игнорировать нельзя. Поддерживаете ли вы Верховный Синклит, как единственный и главный руководящий орган Империи?

– Простите, у меня нет стола, за которым мы могли бы присесть. Вот, только лавка. – Прокоэн указал рукой на лавку у стены, до этого момента Ялган ее не видел. – Давайте присядем, так будет удобнее разговаривать. Я понимаю ваш интерес и благодарю, что пришли. Эхаль является частью страны и поэтому все, что происходит в Империи или с Империей – очень важно для Эхаля. Но мы не можем быть за кого-то или против. Если что-то произошло, то только потому, что это было записано в книге мироздания, в книгах судеб самим Сефером. Безусловно, как у каждого жителя Империи, у священника, писца, библиотекаря, словом, у каждого каттава может быть личное мнение. Но лучше, если оно будет совпадать с мнением Эхаля.

– То есть можно сказать, что вы поддерживаете случившееся?

– Нет, я этого не говорил. Может быть, вы это услышали, но мной ничего такого произнесено не было.

– Но вы и не против случившегося?

– Нет, не против. Я же сказал, что не оцениваю смену власти с позиций хорошо или плохо.

– Однако, мы зераклины, Верховного Синклита Империи можем сделать для Эхаля больше, чем делалось раньше. Разве это будет плохо?

– Не ясно, к чему это предложение. Да, вы можете сделать много доброго для эхаля. Но вы можете сделать и много плохого.

– Вы понимаете, у императора могут быть… – тут Ялган замолчал на несколько секунд, потом продолжил. – У императора есть сторонники, которые будут отстаивать его власть с оружием в руках. Погибнут люди. Вы можете если не прекратить это противостояние, то повлиять на его ход. Вы должны вмешаться.

– Я соглашусь с вами в том, что нужно сделать все, чтобы избежать человеческих смертей. Междоусобная брань, самое страшное, что может постичь государство. Борьба с врагом, напавшим на твой дом – естественна, а борьба с братьями, с которыми ты делили хлеб – нет. Я лишь могу составить текст, где от имени Эхаля призову всех, кто поднимет оружие на своих братьев – отложить мечи в сторону и начать разговаривать друг с другом. – Прокоэн смотрел в пол, но было видно, что сейчас в его голове роятся сотни мыслей. В то же время он совладал со всеми этими мысли, они не разрывали его тревогой, как это обычно бывает с людьми. Возможно, это было некое управляемое множество, власть над которым имеют лишь единицы.

– А если вас никто не послушает? – с легкой иронией спросил Ялган, – если продолжат убивать друг друга?

– Наш труд будет не напрасным, даже если одна жизнь будет спасена. А вы так уверены в том, что начнется война между сторонниками старой и новой власти?

– Я не уверен в этом, но исключить такой возможности нельзя. Вероятность очень высока. Я спрошу еще раз: Вы выступите с посланием к пастве в поддержку Верховного Синклита Империи?

– Вы знаете мой ответ. Много лишних слов произносить ни к чему. Простите, я устал и хотел бы отдохнуть. Можете прийти завтра, если будет необходимость.

– Хорошо. – Ялган поднялся с лавки, кивнул в сторону прокоэна. Это был прощальный поклон раздраженного зераклита, и пошел к двери. – Всего доброго. Поправляйтесь.

– Спасибо. – Касав на прощание улыбнулся любящей отеческой улыбкой. Она ёще больше разозлила Ялгана. «Старый дурак. Толку от него никакого. Чему он улыбается? Он так уверен в своей безопасности, могуществе? Похоже, он начинает выживать из ума».

Коридор оказался пустым, никого, кто мог бы указать дорогу к выходу из здания, рядом не было, мужчина потратил какое-то время на поиски обратного пути, пока не встретил какого-то монаха, который его и вывел. Ялган принял решение: нет, не по пути ему с этим добродушным стариком. Нужен человек, готовый вершить настоящие дела. Конь мчал во весь опор к дворцу Верховного Синклита Империи. Его ахон был там.

– Скил, собери все, что сможешь о прокоэне, любые сведения. Ёще мне нужны сведения о самых амбициозных старших архикаттавах. Их настроения, отношения к Синклиту, к прокоэну, все, что сможешь найти. Мне нужен человек, имеющий влияние в Эхале, с которым я бы мог работать. И пускай мне принесут вина с корицей, разбавленного водой. Пить хочется. У каттавов гостей угощать, похоже, не принято. Сроку тебе на сбор информации – три дня.

Скил выполнил задание вовремя. У Ялгана на столе лежал свиток, довольно длинный, чтобы изучить его зераклиту понадобилось около трёх часов. Он выделил из всего списка архикаттавов первого священника области святых городов – архикаттава Залдана. Это был довольно молодой архикаттав. В пятьдесят лет он занимал одну из самых важных и почетных должностей в Эхале. Область священных городов находится к юго-востоку от города Галиара. Представляет собой несколько десятков гор, чьи вершины будто срезали. Так, что получаются огромные поля, возвышающиеся над землей. Горы отстоят друг от друга на различном расстоянии, одной, двух, трёх вёрст, но не больше. Где возможно, между плато перекинуты мосты. На этих плато расположены города, состоящие из монастырей и храмов. Там происходит непрерывная молитва, переписываются тысячи текстов, создаются манускрипты, свитки, делаются тонны чернил и красок для книжных миниатюр, варится бумага, обрабатываются шкуры животных под пергамент. Этим обусловлено и значительное количество монастырских и храмовых животных стад в области священных городов. Для производства книг действительно было нужно огромное количество животных. Для одной рукописи могли понадобиться шкуры до пятидесяти животных. В области были разные обители и храмы. В каких-то из них паломникам были рады, в другие паломников вовсе не пускали. Никто не мог сказать, сколько именно в том районе сосредоточено монастырей и храмов. Область эта никогда не знала набегов неприятеля или разбойников. Неисчислимые богатства, что там хранились, берегли монахи и священники. Иногда бывали случаи, что под обличьем пилигрима скрывался вор, но украсть что-то таким людям получалось крайне редко. Наказание было суровым – смерть. Пойманного варили в чане с чернилами.

Первый священник, начальник этой области был человеком весьма уважаемым, как в Эхале, так и светском обществе. Залдан же был достоин уважения и без этой должности. Прекрасное образование, безупречные манеры, приятная внешность, а заодно и немалое влияние при дворе, державшееся на сокровищах вверенной ему области, делали его желанным гостем во многих столичных домах. Благодаря всем названным выше достоинствам прокоэн прощал ему слишком частые отъезды из области священных городов и пребывание в Галиаре подолгу. Залдану столица была гораздо ближе, чем самый богатый подчиненный ему монастырь. Он хотел быть первым в столице, это желание давно поселилось в его сердце. Он не расценивал его как гордыню, но считал совершенно естественным и справедливым. «Кто, если не я? И почему не я?». Прокоэн разгадал сердце Залдана, видел его способности и доброту души, которая у архикаттава тоже была. Прокоэн хотел исцелить сердце собрата, поэтому и направил его в самую святую землю во всей империи. Однако желание власти и почета все же оказались сильнее.

Ялган отложил в сторону свиток. Он видел Залдана несколько раз, однажды они даже общались и успели проникнуться друг к другу взаимной симпатией. Да, это тот человек, который нужен сейчас Ялгану.

– Скил, где сейчас первый священник области священных городов? – слуга сидел тут же, в комнате господина, тоже просматривал какие-то тексты.

– В Галиаре его резиденцией служит монастырь книги Мироздания, вы проезжаете его, когда едете от дворца Верховного Синклита к Высшему Императорскому суду. Простите, к бывшему Высшему Императорскому суду. – Скил встал с места и подошел ближе к своему господину.

– Это огромный монастырь с большими воротами, обитыми медью, на них, кажется выбитые буквы алфавита священников? Ворота со стороны Широкой улицы, так?

– Именно так, господин.

– Я сейчас еду туда. Ты едешь со мной.

– Как прикажете, господин.

Хотя Ялган любил пышные выезды, часто он ездил в одиночку или с ахоном. Доскакали быстро. На Широкой улице людей почти не было, у больших ворот, отливающих на солнцах красной медью, всадники спешились. Молотки, прикрепленные на дверном полотне, были на вид тяжелыми, но на поверку оказалось, что с ними можно управиться одной рукой. Едва Ялган успел убрать руку с молотка, перед этим несколько раз постучав, как окошко в калитке открылось:

– Кто вы и зачем пришли? – спрашивал гладковыбритый лысый мужчина резким голосом.

– Я член Верховного Синклита Империи, зераклит Ялган Миязинский. Мне нужно увидеть первого священника области священных городов Залдана. – Едва привратник узнал, что стучавший в дверь – зераклин, голос стал значительно приветливее, будто другой человек заговорил.

– Конечно, проходите. Сейчас о вас доложат его Святости.

Стражник взял под уздцы лошадей гостей и, вслед за посетителями, ввёл их в монастырский двор. Перед Ялганом и Скилом открылась длинная аллея, с правой и левой стороны ограниченная кустами и деревьями. Было видно, что в разные стороны от аллеи отходят дорожки, прямые, извилистые, змейкой, ломаные. Монастырские стены были высоки, не на много ниже, чем городские. Они остались еще с тех далеких времен, когда монастырь книги Мироздания находился на окраине Галиара, имевшего в древности меньшие размеры. Обитель тогда играла важную роль в системе городских укреплений. Высокие стены, в купе с большой площадью монастыря, разбросанными по его территории скрипториями, библиотеками, часовнями, кухнями, трапезными, бумагоделательными мастерскими и прочими помещениями, делали монастырь похожим на небольшой городок. В конце аллеи находился дворец. Ялган и Скил догадались, что именно там должен находиться Залдан. Они успели только подойти к ступенькам дворца, чтобы подняться на его крыльцо, как на встречу вышел сам первый священник.

– Хвала Творцу! Я не ожидал, что и такая милость записана в книге моей судьбы! Сам Ялган Миязимский, великий зераклит, решил посетить мою обитель! Удивительно, как на одном человеке Сефер может показывать такие разные свои милости. – Залдан был неподдельно рад визиту. – Я все хотел сам вас посетить, но, догадываюсь, сколько сейчас у вас работы. Поэтому все откладывал свой к вам приезд.

Ялгана растрогала такая встреча, Скил сдержанно улыбнулся.

– Я уже начинаю жалеть, что не уделял вам достаточно внимания раньше, ваша святость! – зераклит приветственно обнял священника.

– Спешу вас заверить – это взаимно. Прошу вас пройти внутрь, там мы сможем поговорить.

Несколько минут разговор шел о погоде, о войне, об урожае. Гости восхищались красотой дворца Залдана, и там действительно было чему восхищаться. Стены были украшены фресками с изображением природы, так искусно, что казалось, птицы запоют, хищные звери бросятся на людей из своих укрытий, вода польется со стен.

– Удивительно. Это чудо! Это не мастерство, а волшебство. – восхищался Ялган.

– Да, можете считать так. – Первый священник улыбался довольной улыбкой.

Вежливые беспредметные разговоры продолжались еще некоторое время. За столом начали говорить о приятном вине и фруктах, о печенье, которое подали к вину. Скил за стол не сел, Ялган попросил его просто быть неподалеку на случай, если что-то понадобится.