Книга о путешествии писца Наара

– С ними мы договариваемся о мире.

– Думаете, они согласятся?

– Я очень на это надеюсь.

– Мы будем молиться, чтобы так и случилось.

– Спасибо. Я заеду к вам через пару дней. Всего доброго.

Первосвященник из зераклит расстались друзьями, хотя собираясь к Залдану, Ялган совершенно на это не рассчитывал. Каттав оказался близок ему по взгляду на положение дел в Империи и по тем способам, которые казались необходимыми для решения возникающих проблем.

Глава 37. Новое преследование

Закхаль был вне себя от гнева. Он хотел сравнять Кар-аб-дабир с землей. Закхаль понимал, что если он вернется к Хунхару и расскажет о случившемся, о том, что он упустил Наара, а с ним и рукопись, то наибольшей милостью для него будет смерть быстрая и безболезненная. Но ожидать этой милости не стоило бы. Закхаль боялся даже не Хунхара, а того духа, что едва не задушил его. Шёпот Раэля будто до сих пор стоял в ушах злодея, некогда самого влиятельного человека Наппара, а сейчас просто преступника-, спасающего свою шкуру. Нет, совсем не такой судьбы хотел себе Закхаль. Он трижды проклял покойного Ауэла, хотя и отдал должное стойкости последнего, не сломавшегося под самыми страшными пытками, какие только знали номады и слуги Закхаля. Преступник устроил едва не поголовный опрос жителей, видел ли кто Ауэла, ведущего трех мужчин к воротам из города, или показывающим тайный ход или то, что могло бы быть тайным ходом. Портрет Ауэла был нарисован сразу, как его взяли под стражу, а позже размножен и развешен по городу. Некоторые горожане приходили, рассказывали, что видели этого каттава с тремя мужчинами, идущими по городу. Какой-то единой последовательности событий сложить не удавалось. Сообщали, что их видели в самых разных районах города, иногда получалось, что они должны были одновременно находиться в разных местах. В итоге, вместо обещанного вознаграждения свидетели получали десяток ударов плетью. Через три дня от неиссякаемого, казалось, потока свидетелей не осталось и следа. Исчезла и надежда напасть на след беглецов. Закхаль в тайне сам начал начинал думать о побеге, лишь бы более не встречаться с Хунхаром и тем демоном, что рядом с каганом номадов.

На четвертый день после смерти Ауэла в Дом городских отцов, где остановился Закхаль, какая-то старуха привела своего внука. Мальчик был напуган, женщина держалась гораздо бойчее, но по ней тоже было видно, что и она сильно волнуется.

– Мой внук может рассказать вам, куда сбежали те, кого вы ищете.

– Ну? – Устало и безразлично, не ожидая услышать чего-либо стоящего, спросил высокий, худой наемник из отряда Закхаля.

– Не молчи! – старушка еще раз легко толкнула внука в спину. Тот сначала очень замялся, но взял себя в руки и начал говорить.

– Я видел как тот священник, чье лицо нарисовано на бумаге и развешано по улицам, показывал троим мужчинам какой-то лаз под землю. – Мальчик был напуган, смущен, от того говорил тихо и не очень внятно, но слушавшие его наемники смогли все разобрать. Они слышали уже много похожих историй, при проверке, однако, оказывалось, что либо дверь в тайный ход исчезла, хотя свидетели клялись, что они сами её видели «на этом точно месте», либо они указывали не на тех людей. В таких случаях Закхаль страшно злился и плеть не щадила никого. Бай, так звали наемника, что допрашивал старуху с внуком, решил, что и здесь тоже ошибка.

– Парень, а ты уверен, что этот тайный лаз не исчезнет, как только мы придем на указанное тобой место? Так бывало, и не раз. Тогда тебе придется очень не сладко, а заодно и твоей бабуле, раз она тебя привела к нам. – Бай сплюнул сгусток слюны на землю, растер его носком ботинка. – Но сейчас ты еще можешь уйти, и тебе ничего не будет.

– Нет. Я никуда не уйду. Я уверен в своих словах. – Мальчишка вдруг заговорил уверенным тоном, не оставлявшим сомнения, что он действительно уверен в своих словах.

– Ну что же, я тебя предупреждал. Теперь показывай, где твой потайной ход. Зовут тебя, кстати, как?

– Мад.

Трое наемников на лошадях, а вместе с ними пожилая женщина с внуком, которых всадники посадили вместе с собой верхом, отправились к месту, которое указал Мад. На пыльных улицах Кар-аб-Дабира никого не было, только несколько бродячих псов трусцой слонялись по дорогам и вдоль домов в поисках пищи.

– Как ты их увидел, Мад? – Заговорил с мальчиком Бай.

– Я прятался. Это был тот день, когда вы напали на наш город. Я хотел добежать до дома, спрятаться там, но вас было много, вы всех убивали. Я решил, что вы и меня убьете. Я спрятался за домами у городской стены, это было хорошее убежище, никто там меня увидеть не мог. Место там очень узкое. Широкая щель между домом и городской стеной. В её углу куча камней, поросших кустами, там я и прятался. Когда пришли эти люди, мне даже показалось, что они видели, как я убегал, и хотят меня убить. Но они не стали подходить близко к камням. Священник начал ощупывать стену, надавил на какой-то камень и в земле открылся люк, каменная дверь. Он нажал еще раз, она закрылась. Он опять открыл ее, трое, бывшие с ним спустились туда, он запер за ними люк и набросал на него песка, камней. Так если бы я этого не видел, то никогда бы не нашел. Стоял бы на нём и не догадывался, что на входе в тайный ход стою. – Мад разговорился.

– И ты сможешь найти тот нужный камень? Или что там открывает дверь, вход в подземелье? – Бай до конца еще не поверил мальчишке, но начинал проникаться симпатией, что его даже немного удивило.

– Найду. Может быть, не сразу, но найду.

– Посмотрим.

Прибыли на место. В конце закоулка действительно была груда камней, уже заросших кустами, ребенок мог спрятаться там и никто его бы там не увидел. Под ногами были песок и сухие ветки.

– Показывай, Мад. Мы ждем.

Мальчик начал ходить вдоль стены, с силой надавливая то на один, то на другой камень в стене. Ничего не происходило.

– Ну? Что, не можешь найти? Или нет здесь ничего? – Уже начал злиться один из бывших с Баем наемников.

– Постой, ему, может быть, просто не хватает сил. Он же еще ребенок – Бай подошел к стене и сам надавил на несколько камней, на которые уже довил Мад. К всеобщему удивлению, с третьей попытки один из камней поддался, утонул в стене, а в земле открылся люк, за которым стали видны ступеньки, покрытые песком. И на этом песке даже можно было различить следы людей. Только определить, когда они были оставлены, было трудно.

– Вот! Я говорила – он не лжет! Видите! – Кричала от радости старушка. – Молодец, Мад, молодец! – Она обнимала и целовала внука.

– Да, похоже, ты действительно не лгал. Тарок, – обратился Бай к своему товарищу, – ты останешься здесь, присмотришь за входом. Мы возвращаемся в Дом городских отцов, нужно доложить обо всем господину Закхалю.

Закхаль был счастлив услышать, что на след беглецов, похоже, удалось напасть. У него будто выросли крылья. Тем более, что буквально утром к нему прибыл посланник от Хунхара, чтобы узнать, как идут дела у нового слуги кагана номадов. Так что Закхаль вместе с ним отправился к обнаруженному тайному ходу. Посланником был какой-то кочевник, с ним переводчик. Кочевник вел себя немного надменно. По крайней мере так казалось Закхалю.

– Передайте его величеству, что юноше не уйти, рукопись будет у господина Хунхара.

– Когда? Ты устраиваешь проблемы, затем их решаешь и хочешь выдать это за хорошую работу? Да, твои люди продолжают преследование, но им бы не пришлось этого делать, будь они расторопнее, а их хозяин мудрее. – Посланник испытывающе смотрел на Закхаля. В других обстоятельствах последний убил бы дерзившего, но других обстоятельств не было, нужно было поступать иначе. Они только что вернулись в Дом городских отцов и разговаривали в одном из его огромных залов. Закхалю, отчасти, было просто обидно. Напасть на след беглецов – это успех, но этот успех никто не оценил, более того, им не довольны. Преодолев волну внутреннего гнева, которая едва не вырвалась наружу и не смыла в окно пятого этажа надменного посла от Хунхара, Закхаль сделал жест слуге. Тот на секунду вышел, а когда вернулся, то нес на подносе какой-то высокий предмет, накрытый небольшим куском шелковой ткани. Слуга по мягкому пышному ковру прошел к господину и с поклоном протянул ему поднос. Закхаль просунул руку под покрывало и взял скрытый там предмет. Однако, что там было скрыто, продолжало оставаться загадкой. Он подошел к послу:

– Почтенный Баурт, позвольте в знак дружбы сделать вам подарок. – Он стащил шёлк со скрытого под ним до того момента предмета и посол увидел серебряный кубок, украшенный чернением, драгоценными камнями, эмалью. Стакан кубка был доверху заполнен золотыми монетами. – Не подумайте, что я дерзаю вас подкупить. Это подло и низко. Тем более, когда имеешь дело с номадом, свободным человеком. Подарок – просто знак моего к вам уважения. Хотел сделать его раньше, но из-за всех этих хлопот, не получилось поступить, как хотел.

Баурт принял подарок из рук Закхальи.

– Ничего. Я вас понимаю. Тернги готовит для нас многие испытания, но главное – проходить их с достоинством и без ропота. Уверен, вы с этим справитесь. Благодарю за подарок. Теперь тяжесть вашей работы и усердие, прилагаемое к ней стали для меня куда яснее. – Посол поставил кубок на тот же поднос, на котором кубок внесли. Слуга поклонился и вышел из зала.

– Передайте его величеству кагану Хунхару, что я возлагаю Кар-аб-Дабир к его ногам. Отныне это его город. Сам я продолжаю погоню за Кедиром и его товарищами.

– Я буду рад доставить такие вести его Величеству. Однако не забывайте, что главная цель – рукопись.

– Рукопись, которая желаннее целого города. Что в ней может быть такого? Тем более для его величества. А вы, номады, ведь вовсе отрицаете письменность, саму возможность её существования и необходимость.

– Мы сами не знаем, зачем нужна эта рукопись. Никто не знает. Однако внешне этот поход, завоевание новых земель, ничем не отличается от предыдущих. Замыслы государя известны только ему, нам остается исполнять его волю. О рукописи много говорят, но никто ничего не знает наверняка. Возможно, какая-то рукопись действительно есть, но зачем она его Величеству, никто не знает.

Глава 38. Возвращение Хунхара

Армия Малакка продвигалась на восток. Пещера рождала все новые и новые полчища тварей. Только к концу пятнадцатого дня после начала исхода, поток чудовищ иссяк. Первые отряды отстояли от замыкающих на сотни верст. Даже армия кочевников была менее многочисленной. Там, где ступали их лапы, земля темнела, вода протухала, все живое в страхе бежало, небо чернело. Человеческие ненависть, страх, боль, злость – были тем, что питало эту армию. Однако кочевников они не трогали, как Раэль и обещал Хунхару. Хотя дружбы или приязни между ними тоже не было. Иногда бывали стычки, в которых верх одерживали, как правило, твари, хотя, иногда победителями оказывались и номады. Если кочевники оставляли после себя захваченную землю, которую они считали своей, то твари оставляли мертвую землю, над которой властвовали смерть и горе. Владеть такой землёй никому не хотелось. Лишь отдельные города и селения оставлялись номадам, как награда за службу.

Твари, чтобы покорить человеческий мир приняли человеческую природу, то есть появилась возможность их убить. Часто это было сделать крайне сложно, если нужно было убить огромного великана с толстой кожей или клыкастого волка, размером с коня.

Хунхар вернулся в Малую пристань, его армия только готовилась выступить к Бэлде. Он появился так же неожиданно, как и исчез. Спустился с той же башни, где не так давно его забрал с собой Раэль. Дух теперь тоже обрел физическую форму, осязаемую. Темносиний, почти черный балахон с капюшоном, столь глубокого цвета, что, казалось, эта сама темнота может вместить в себя весь мир. Под капюшоном тьма, так что не ясно, есть ли в этой тьме лицо? Шагов при ходьбе не слышно, будто тот, кто скрыт под балахоном – парит над землей, не касается её. Те, кто видели их, идущих по лагерю, Хунхара и Раэля, расступались, чьи-то невидимые руки жали на плечи и головы, приклоняя к земле. О возвращении властелина тут же сообщили Гоггалы и другим старейшинам, тамнаконам. С почтением, те вышли их встречать. На вытоптанной поляне, между пёстрых тайев, с приклонёнными головами они встретили короля и его спутника.

– Ваше величество, мы рады вашему возвращению. – Гогалы в знак приветствия протянул Хунхару кубок кумыса. Король не обратил на это никакого внимания.

– Слушайте все, – начал король. – Гаалик предал меня. За это предательство он заплатил сполна, как полагается согласно любому закону. Я убил его. Он составил против меня заговор. Сумел уговорить царей Руннала, Йелдара и Самгала выступить против меня. Теперь короли эти, их воины, сыновья, отцы – мертвы, а племена никогда не возродятся. Я сделал это один, ибо мне была дарована невиданная до того сила. Ни один из моих великих предков не обладал такой силой. Я один сокрушил три войска. Сюда с запада двигается армия. В её рядах много существ, о которых вы раньше никогда не слышали или слышали лишь в легендах и древних сказаниях. Но мы стали избранным народом, мы будем владычествовать над землей. Весь Арэц покорится нам. Империя, Союз торговых городов, Северные и южные королевства, даже далекие заморские земли. Все покорится нам. Сам Тернги снизошел к нам. Он дал мне силу сокрушить врага. – Среди знати, спокойной до того момента, вдруг начался шепот, еле слышный. Ведь каган говорил, что сам бог праотцов сошел в Арэц, чтобы помочь своему народу покорить землю. Более того, он даже ведет свою армию, чтобы помочь в этом. Неужели воинственный Тернги, бескрайнее синее небо, действительно стал человеком, снизошел к своим детям – кочевникам? Властелин продолжал:

– Сейчас армия Тернги еще далеко, но она продвигается быстро и будет здесь очень скоро. Она неутомима. Мы пойдем дальше, на восток, чтобы, когда Тернги будет здесь, мы могли преподнести ему как наш дар многие имперские города, сокровища и рабов. Идите в свои племена и кланы, расскажите то, что я сейчас вам сказал. Закончилась бесславная эпоха. Через службу нашему великому богу мы стяжаем достойную нас славу.

Слова, произнесенные Хунхаром, ошеломили знать, военных вождей. Неужели сам Тернги решил встать во главе войска своих детей? Много вопросов задавали вожди друг другу, но ответа не было. И что за человек был рядом с королем? Что значит «один одолел три армии?» Как это возможно?

Хунхару доложили о присутствии в лагере имперских послов, он согласился принять их, пообещал мир, а ночью истребил.

Глава 39. Загадки