Книга о путешествии писца Наара

– Да. Ты можешь идти? Пришел в себя? – Кедир смотрел на своего друга.

– Смогу.

– Тогда пойдемте. Нам нужно идти вверх по течению. – Воин повернулся и довольно бодро зашагал вверх по реке, жуя на ходу что-то из тех припасов, что дали русалки.

– Жаль только, что не ясно, как далеко идти. Это ведь зависит от того, что для русалок значит «недалеко». – Протяжно сказал Кавэд, он шагал рядом с Нааром. Тот ничего не ответил, только едва заметно покачал головой. Некоторое время шли молча, но потом Кавэд вновь заговорил.

– Нет, это поразительно. И даже непостижимо. Я читал о русалках, я видел их изображения, я понимал, что если они описаны в книгах, то должны существовать. Но я до сих пор не верю, что мы с ними разговаривали, что они с нами разговаривали. Мы даже прикасались друг к другу. Я всегда убеждал себя в том, что верю в этих существ, которых мы не видим, но которые должны быть. А тут вдруг оказалось, что я в них верю с трудом. Или даже должен заставить себя в них поверить. Это что же, я могу и коздо встретить? И тритона, и дракона и огненную саламандру?

Наар улыбнулся.

– Получается так. Я сам немного озадачен. Даже стыдно. Я ведь священник, переписчик, каттав. Должен во все это безоговорочно верить. А не получилось.

– Так я получилось самый верующий среди вас? Может я еще и самый праведный? А? Отцы-каттавы? – хохотал Кедир.– Я вот нисколько не удивился, когда увидел русалок. Мне о них в детстве бабушка рассказывала. И я ей поверил. Так что я тут ничему не удивился. Еще мне бабушка рассказывала об огромных диких вепрях, медведях, драконах, морских чудовищах, гигантских пауках. И если я их встречу, то не удивлюсь. А вы почему сомневаетесь в этом? – в ответ священники помолчали минуты три, потом переглянулись.

– Все это кажется очень ненастоящим. – Начал Кавэд. – Ну какие огненные саламандры? Их уже сотни лет никто не видел. А если кто видел, то только в огненной горячке, когда наш разум нам не подвластен. И так со всем, со всеми этими духами, животными, героями, демонами. Вот, к примеру, демон Хоргед. Один из верховных демонов, слуг Малакка. Его описывают как огромного обезьяноподобного мужчину верхом на крокодиле. Как в это поверить? Горилла верхом на крокодиле. И никто этого демона уже даже не сотни, тысячи лет не видел.

– Тяжело поверить, понимаешь? Один из основных догматов нашей религии в том, что всё, что написано и описано – существует. Но в это тяжело поверить. – говорил Наар.

– Все, что записано – существует. – повторил монах. – А ты себе представить не можешь, сколько всего записано к настоящему моменту. Это записанное действует через людей в нашем мире. Но может и прийти сюда, если кому-то это понадобится. Книги – это миры. Вернее даже так сказать: «есть мир, в котором существует зло, описанное в наших книгах, зло созданное Малакком».

– Ой, Наар, что-то ты мудро говоришь. И много. Скажи проще? – Кедир немного скривился, будто пытался съесть что-то очень горькое.

– Я только хочу сказать, что тот невидимый мир так сложен, что поверить в его существование еще сложнее.

– И совсем не верится, что он такой, каким его описывают в священных писаниях. – Смущённо бормотал монах.

– И как же у вас совести хватает учить этому людей? – Просто спросил Кедир.

– А так и хватает. Понимаешь, я ведь сам думал, что верю во все это, а теперь вдруг оказалось, что все не так просто. Что не до конца верю. – Наар говорил медленно, будто слова приходилось пережевывать перед тем как произнести.

– Словом, я тебя, кажется, понял. Вернее, вас. Вы слишком умные, чтобы просто верить в то, во что нужно просто верить. Это я понял из вашего рассказа. – Воин шел впереди и отвечал не оглядываясь назад, на собеседников. От этого складывалось впечатление, что он размышляет вслух, а не продолжает беседу. Кедир шел вперед, гордо подняв голову, всматриваясь в даль, ожидая увидеть там хижины рыбаков или встречных путников. Каттавы переглянулись. За такие слова собеседника хотелось ударить, но хуже всего было то, что оба, и монах и молодой священник поняли, что воин был прав. Они принимали веру в Сефера, в то, что он демиург, творивший через написание книги Мироздания. Но верить в такие небылицы, как истории о русалках или драконах … нет, они выше этого. Это не та вера, которую они себе позволят. Ни Кавэд, ни Наар ничего не ответили на замечание Кедира. Наконец вдалеке показалась лодка, в ней сидел один человек. Из воды он доставал что-то, похожее на сети, издалека было плохо видно.

– Наконец. Похоже, скоро будем на месте. Давайте ускорим шаг. Может быть, за теми холмами скрываются рыбацкие хижины. – Кедир пошел быстрее, задавая темп друзьям. Скоро появились вторая лодка и третья. Рыбаки в них ставили сети, это уже было хорошо видно. За холмами, как предположил воин, действительно расположилась рыбацкая деревня. Небольшие, но добротно поставленные домики будто жались друг к другу, окруженные маленькими сараями, где, должно быть, местные жители хранили припасы и свой нехитрый скарб. Все дома, их было не больше восьми, были связаны между собой тропинками. Вдоль речного берега стояли лодочные сараи. В домах были квадратные окна, сами жилища были сложены из речного камня, который набирали, по-видимому, здесь же. Для покрытия крыши использовали камыш. Из дымоходов валил дым, а от домов распространялся запах свежеприготовленной снеди. Хоть путники голодны не были, но запах еды заставил их ускориться и быстрее подойти к ближайшему к ним дому. Их увидели еще на подходе, какая-то женщина выходила из сарая с деревянной лоханью в натруженных жилистых руках.

– Вы кто и что вам надо? – не церемонясь спросила она.– Сакил! Тут какие-то люди пришли.

– Вы не бойтесь, мы не хотим ничего дурного сделать. У нас даже нет оружия. – Спокойно, уверенно сказал Кедир. Его голос звучал успокаивающе, убедительно. Но на женщину это плохо подействовало.

– А мне откуда знать? Сейчас муж выйдет, с ним поговорите. – Женщина двинулась к двери в дом, распахнутые ей на встречу. Когда женская фигура скрылась в дверном проеме оттуда вышел невысокого роста коренастый мужчина. Лысый, с глубоко посаженными глазами и редкими бровями, достаточно короткими, но мускулистыми руками, он имел вид грозный, предупреждающий, что с этим человеком нужно быть осторожным или хотя бы внимательным.

– Чего вам? – тон обращения не обещал ничего хорошего, ровно как и плохого.

– Доброго дня. – поздоровался Кедир. – Мы идем в Хорганол. Хотим узнать, не мог ли бы кто-то нас туда отвезти, если туда долго идти. Если нет, мы могли бы и сами дойти. Нужно только узнать, где он точно находится.– через открытую дверь на улицу, к путешественникам продолжали проникать запахи, привлекшие их еще на пути к поселку. Сакил дослушал Кедира, вышел на улицу, до этого он стоял в дверном проеме, и закрыл за собой дверь.

– Вы не из города? – задал рыбак вопрос. Его не сразу поняли.

– Из какого города? – переспросил Наар.

– Здесь один город – Бэлда.

– Нет, мы не из Бэлды. – сказал Наар и начал придумывать, что же сказать в ответ на вопрос. Историю с русалками излагать было бы глупостью, в нее никто бы не поверил, так юноша сам решил, за местных рыбаков. – Мы путешественники. Шли караваном из Наппара в Бэлду, на нас напали, уже недалеко от Бэлды, мы едва смогли спастись. Несколько дней ходили по лесам и вышли к реке.

– А Харганол вам тогда зачем? Если вы в Бэлду шли. – Сакил прищурил правый глаз. Это выглядело смешно, но никто из троих друзей смеяться не решился.

– В Харганол мы собирались после Бэлды. – продолжал уже Кавэд.– Но уж если нам не удалось дойти до Бэлды, то лучше сразу в Харганол.

– Не переживайте, мы не преступники. – Кедир показал Сакилу раскрытые пустые ладони.

– Это я понял по вашим лицам. До Харгонола три дня пути пешком вдоль реки. На лодке можно добраться за полтора или два. Рыбак посмотрел в сторону широкой водной глади, мерно протекавшей мимо поселка. Вдруг из дома донесся крик, какой бывает у людей в лихорадке или беспамятстве, или при сильных болях, дикий ор невластного над своим здоровьем человека. Сакил отвернулся и скривился, будто больно было ему, а не тому, кто кричал в доме.

– Извините, мне нужно идти. В Харгонол – вверх по реке. – Рыбак быстро попрощался с друзьями и скрылся за дверью, из дома вновь донесся крик.

– Бедолага. – сказал Кедир. – Пойдемте к другому дому. У меня нет желания три дня идти пешком. Неужели тут никто заработать не хочет? Чего вы стоите? – Наар и Кавэд не двигались, о чем-то переговаривались.

– Мы хотим попробовать помочь тому, кто кричал.

– Вы же священники, писцы, а не лекари. Как вы ему поможете?

– Каждый нормальный священник немного лекарь. – Будто с обидой сказал Кавэд.– Мы прочитываем и переписываем сотни, даже тысячи страниц. Там много о врачевании тела и души. Мы не можем пройти мимо.

Кавэд кулаком постучал о шершавые доски серой двери жилища Сакила. Со словами «Кого там все сегодня носит?» дверь открыла женщина, которую путешественники встретили раньше.

– Это опять вы? Что вам еще нужно? Муж же все уже вам сказал. – Вид ее был очень недовольный и какой-то уставший. Волосы вылезли из-под косынки на голове, на руках, ниже локтей, была рыбья чешуя.

– Нет, нам ничего не нужно. Мы хотим помочь. Кажется, у вас кто-то болен. – Наар говорил медленно, стараясь никак не обидеть или испугать собеседницу, хотя и вид ее показывал, что это она скорее обидит юного священника, чем он ее. Хозяйка несколько секунд колебалась, потом сделала шаг в сторону, открыв путь в дом.

– Проходите. Меня зовут Агунда. Больной лежит в дальнем углу. Это наш старший сын Лур.

Трое вошли в хорошо освещенную пламенем очага комнату, заполненную разным домашним скарбом. Здесь были веревки, с нанизанными на них рыбами, какие-то раковины морских моллюсков, крючки для удочек, иглы для починки рыболовных снастей. Посреди комнаты была большая печь, на ней готовили, она же отапливала дом. На столе была разложена рыба, которую Агунда с двумя дочерьми потрошила и чистила. Сакил точил ножи и встал с места, когда увидел вошедших.

– Сакил, – обратилась к нему жена. – они хотят помочь Луру. – когда Агунда произнесла имя «Лур» из угла, где стояла невысокая кровать донесся сдавленный стон, как если бы человек пытался откликнуться на свое имя.

– А вы что, лекари? – Сакил подошел ближе и уже внимательнее, чем при разговоре на улице стал рассматривать незнакомцев.

– Нет, не лекари. Меня зовут Наар – я каттав. Это мой друг Кавэд он тоже каттав. Монах. А это Кедир. Он не каттав, но наш приятель.

– Каттавы… – повторил Сакил.– Что же, пойдемте. Хуже вы ему уже не сделаете, так что я не против. Может быть, лучше станет.

Хозяин дома подвел друзей к стоявшей в углу кровати, на которой в каких-то тряпках лежал человек. Он был весь в каплях пота, кожа земляного цвета, губы синие, опухшие и сухие. Иногда он пытался смочить их, проводя по ним сморщенным сухим языком. Волосы спутаны в клочки, иногда тело несчастного сотрясали судороги. Сакил просто указал на сына рукой, ничего не сказав при этом.

– У меня два вопроса. Как давно ваш сын болен и что с ним случилось? – Наар и Кавэд начали сматывать с юноши тряпки, чтобы осмотреть тело. На левой руке, выше запястья был черный след от укуса, рана начала гноиться, от нее тонкими нитями по всей руке шли рубцы, которые исчезали выше локтя, так и не достигнув плеча.– Что это? – Наар повернулся к Сакилу, Кедир и Кавэд осматривали рану. При этом разговоре женщины продолжали чистить рыбу, будто происходящее их не касалось. Рыбак вздохнул.

– Это произошло четыре дня назад. Мы с сыном рыбачили, как обычно, недалеко от берега. Это было уже вечером, часа за два до захода солнц. Поплыли проверить сети, как вдруг в лодку забралась какая-то тварь. Я о таких не слышал и не видел. Трехглазая рыба со страшной клыкастой пастью, колючим плавником на спине. Но, самое страшное – у нее за жабрами располагались человеческие руки. Не длинные и не короткие, у соседа примерно такие. Очень жилистые. Я думаю, сильнее моих, хотя меня Бог силой не обидел, поверьте. – Все трое слушали молча, кивали головами, только Наар бросил короткий взгляд в сторону Кавэда и коротко сказал: «Трианс», на что тот ничего не ответил, согласился кивком головы и продолжал слушать Сакила.

– Так вот эта тварь вцепилась в руку моему сыну. Я хотел ударить ее дубинкой, которой мы обычно оглушаем рыбу, но этот зверь прыгнул обратно в воду. Место укуса сразу стало красным, но больше ничего не происходило. А вот через час где-то после нападения, Лур упал на пол и стал биться о землю, будто его тело кто-то невидимый швырял и тащил по ней. Наш местный лекарь приходил, но сделать ничего не смог. – рассказывал Сакил.

– Уж сколько отваров он выпил, сколько порошков давали, компрессов ставили. Кровь пускали и все равно ничего. – Мать больного старалась говорить ровным, спокойным голосом, но было слышно, как сквозь спокойствие прорывался плач. Женщина вытерла слезившийся глаз запястьем своей правой руки и продолжала чистить рыбу.