Дорогие мои «книжечки». Дополненное издание двух книг с рекомендациями по чтению

Варшава. Проехали через город, прекрасный и оживленный. После Варшавы я достал упакованную в фольгу еду и пообедал. До Познани дорога была еще неблизкой. Наш автобус особо не разгонялся, дорога была узкой, всего по одной полосе в каждую сторону, и вдоль дороги достаточно часто можно было увидеть «полонезы» польской дорожной полиции с невозмутимыми усатыми полицейскими внутри патрульных машин.

Поздно вечером подъехали к Познани, сопровождавшие нас охранники попрощались и вышли из автобуса в городе, а мы поехали уже к пограничному пункту. Машин с немецкими номерами становилось все больше. И вот, мы на границе. Сопровождавшие нас водители и стюардесса собрали наши паспорта и унесли в будку, где сидели немецкие пограничники. Через некоторое время в автобус зашел один из них со стопкой наших паспортов, и начал раздавать их каждому, внимательно глядя на лица. В автобусе были и граждане Германии, с ними он здоровался, шутил на немецком языке, приветствуя их на родине от лица немецкой погранстражи. Весь процесс занял около получаса. Затем автобус тронулся и поехал по территории Федеративной Республики Германии. Ощущения какой-то особой заграницы не было. Темнота не давала рассмотреть все то, что было вокруг. Огни Франкфурта-на-Одере остались в стороне. В пять часов утра мы были в Берлине на автовокзале. Вышел размять ноги, ничего особенного я и не увидел. Сели в автобус и поехали дальше. Я заснул.

Проснулся я уже в двенадцать часов дня, в окне мелькали щиты звукопоглощения, трехполосной автобан был забит сверкающими автомобилями, по внутреннему радио автобуса включили какую-то немецкую радиостанцию. Я в Германии!!! Я ехал первоначально не на юг, в Вайнгартен. Дед меня должен был встретить на севере, недалеко от Ганновера, в городке Гютерсло. Автобус не заезжал в то время в такие городки, пассажиров высаживали на растхофах – станциях техобслуживания и отдыха на трассе – немецких автобанах. Моя остановка называлась растхоф Херфорд. Около двух часов дня (разница с Орском была в четыре часа) наш автобус заехал в огромный комплекс зданий (стоянка, заправка, гостиница, столовые и рестораны, туалеты и т.п.) – растхоф Херфорд. Я взял свою сумку и вышел наружу. Вначале я никого не увидел. Но тут раскрылись дверцы стоявшего невдалеке «Фольсквагена», из него вышел мой дед, я узнал его и быстро пошел к нему. Сопровождали его пара мужчин, как оказалось, его двоюродный брат Райнхольд и его сын Антон – тоже эмигранты из Союза, правда, уехавшие оттуда еще в начале 80-х годов. Я поздоровался со всеми, обнялся с дедом, он протянул мне банку « Хольстена» – и тут уже все!, я почувствовал себя наконец-то заграницей!!! Вокруг все было настолько незнакомо и непривычно, что я несколько терялся, иногда не зная, как правильно себя вести и что делать со многими незнакомыми мне вещами. Но главное, мы встретились с дедом!!! Мы расселись в машине, и поехали в город Гютерсло, первый немецкий город, который я посетил. Приехали в квартиру Райнхольда, дед был у них в гостях, нам предстояло прожить там целую неделю, и только потом поехать на юг, домой к деду, в Баден-Вюртемберг. Нас встретила милая невысокая женщина, жена Райнхольда, Аннета. Мы познакомились, она предложила мне принять душ с дороги и пообедать. С удовольствием принял ее предложение, полтора суток в автобусе летом изрядно меня утомили и загрязнили. Помывшись, переодевшись и пообедав, мы с дедом сразу решили пойти погулять, ему не терпелось показать мне жизнь немцев.

Вышли на улицу, и пошли к центру города. Я с интересом смотрел на улицы, дома, магазины, людей. Все, буквально все было иным, не таким, как в России. Первое, что меня поразило Гютерсло – везде цветы, очень много деревьев, сорта хвойных я многие видел впервые. Розы, огромные кусты высотой до двух с половиной метров, росли вдоль дорог, огромные бутоны благоухали. Никто не рвал их и не пытался украсть. Я представил ситуацию с розами в России, вспомнил свои розы в саду, выращенные в свое время еще дедом, периодически воры залезали в сад и, если я не успевал обрезать цветы, срезали их. Дойдя до центра города, мы попали в пешеходную туристскую зону. Везде были толпы людей, масса больших супермаркетов и маленьких магазинчиков, забитых всевозможными невиданными мной раньше товарами. Дед купил мне красивый дорогой кожаный бумажник, вложил туда купюру в сто марок – знакомую уже мне голубоватую бумажку с изображением Клары Шуман. Мы зашли в первую «мою» пивную, и бармен налил мне огромную кружку настоящего пива. Такого напитка мне раньше не приходилось пробовать, но литровую кружку сразу я не смог осушить. Мы с дедом «чокнулись» кружками, выпили за приезд, и вернулись назад в гостеприимно принявший меня дом родственников деда.

По состоянию здоровья дед не мог часто и долго ходить со мной, тем более центр города был достаточно далеко от квартиры Райнхольда и Аннеты. Ими же мне был выдан старенький, но вполне еще рабочий велосипед, и я ежедневно, а то и пару раз в день, ездил в центр города, гулял по улицам, магазинам. Кафешкам, впитывал в себя все новое и интересное для меня, и новым и интересным было ВСЕ.

Быстро пролетела неделя, мы собрались уезжать домой к Деду в Вайнгартен. Ехали мы на так называемом «веселом» поезде. На уик-энд (выходные по-нашему и пятницу, субботу, воскресенье) можно было купить билет на электрички с многочисленными пересадками, но зато по билету, стоимостью всего в тридцать марок, можно было проехать всю Германию впятером. В Гютерсло было жарко, я уезжал в шортах и майке. Меня ждал юг. Я думал, что раз такая жара на севере, то на юге Германии еще жарче. Я ошибся. Но все по порядку.

Поездка была интересной и необычной. Немецкие поезда были непривычны – первый класс, второй класс, купе для курящих и некурящих. Необычной была и скорость, с которой передвигались эти электрички-около двухсот километров в час. Пассажиры вели себя несколько непривычно. Некоторые закидывали ноги на сиденья, неприятно поразили футбольные болельщики, оставившие после себя в вагоне груды банок из-под пива и бутылок из-под дешевого вина. Очередная пересадка (а их за дорогу было несколько) была в Кельне. Мы ждали на вокзале наш поезд на юг, и дед мне рассказывал о том, какой красивый Кёльнский собор и как интересно бы было его хоть увидеть одним глазком. Век живи, век учись. Мы с дедом просто не знали, что Кёльнский собор находится буквально в 50 метрах от вокзала. Два олуха стояли и рассуждали о красотах готической архитектуры, даже не зная, что выйдя на улицу, они могут увидеть эту красоту прямо перед собой.

Так и не увидев собор (мы посетили его во время своей поездки в Кёльн, но об этом позже), мы сели на поезд, идущий в Штутгарт, столицу земли Баден – Вюртемберг. На какой-то маленькой станции поезд остановился, пассажиров попросили выйти из вагонов. Состав ушел, а пассажиры остались стоять, ничего не понимая. Никто из представителей немецких железных дорог ничего не объяснял. Наконец вышел начальник станции и объявил, что впереди был ураган, порвало провода и на этом участке дороги движение пока закрыто, в лучших советских традициях, сказав « Ждите», скрылся в вокзальчике.

Я несколько был ошарашен таким отношением к пассажирам, сотни людей вокруг тоже громко выражали свое недовольство. Тем временем погода менялась. Стало холодать, поднялся ветер, люди вокруг были одеты в теплые куртки и брюки, а я стоял на перроне в шлепках и майке с шортами. Пришлось лезть в сумку, доставать теплые вещи и одеваться прямо на перроне. Поесть тоже было негде. Маленькое кафе в вокзале было закрыто, непонятно по какой причине. Пассажиры начали рассасываться, многие брали такси и ехали своим ходом куда-то. Мы решили ждать, деваться нам было некуда. После четырех часов ожидания, наконец пришел поезд. Но это была не стандартная электричка, а скоростной ICE-intercity express. Сам поезд напоминал какую-то машину будущего, для меня, привыкшего к нашим тепловозам, это вообще была фантастика. Внутри салон напоминал какой-нибудь аэробус. Скорость этого экспресса достигала 330 километров в час. Нам пришлось доплатить за этот поезд, несмотря на то, что дойче бан – немецкие железные дороги не смогли обеспечить наши купленные билеты и доставить нас на место по старой цене. Девушка-контролер нам объяснила, что мы можем потребовать компенсацию от железнодорожного ведомства. Надо только сохранить все билеты и на месте написать заявление с объяснением. Порядки в Германии напомнили мне Россию, несмотря на восторженные отзывы о хваленом немецком порядке, бардака хватало и там.

ICE прибыл в Ульм, мы пересели на электричку до Равенсбурга, уже было темно, час езды и мы вышли на перрон маленького вокзала Равенсбурга. До Вайнгартена, где жил дед, было еще около трех километров. Подошел автобус, мы загрузились в него, доехали до остановки Lamm, вышли и пешком добрались до дома, где снял свою первую немецкую квартирку дед. Небольшой трехэтажный домик, на вид уютный, но внутри меня поразили узкие коридорчики, винтовая лестница и низкие потолки. Привыкнув к своим высоким потолкам в маминой квартире, я был несколько придавлен немецкой архитектурой. Как сказал мне дед, немцы редко строят дома с высокими потолками – экономят на отоплении. Квартира деда представляла собой однокомнатную «конурку», кухня в этой же комнатке, чуть отделена от так называемой «жилой зоны», и маленький «стоячий» душ. Это было его первое съемное дешевое жилье в Германии, комфорта была мало, кроме того, рядом располагалась пожарная часть, и брандмейстеры, или как их называют в Германии Feuerwehrmann, выезжая по вызову, включали громкую сирену в любое время суток. Мебель в квартире была с блошиного рынка, телевизор с мусорки. Но, лиха беда начало!

После такой долгой поездки мы с дедом немного перекусили, помылись и завалились спать. Дед лег на диван, а я освоил раскладное кресло – диван, немного коротковатое мне по длине. Тем не менее, усталые мы быстро заснули.

Наутро, проснувшись, умывшись, я быстро побежал знакомиться с городом. Маленький южно-немецкий городок, игрушечный на вид со своими домиками под черепичными крышами, узкими улочками исторического центра и старинной Базиликой восемнадцатого века с действующим (на тот момент) монастырем при ней. Вернувшись домой, я с дедом начал решать проблему дальнейшего пребывания в Германии (срок бизнес-визы заканчивался через неделю). Проблема разрешилась достаточно быстро и просто. Бремя продлить визу и помочь мне остаться еще на месяц взял на себя двоюродный брат деда Володя, оформивший мне гарантии и страховку. Запас времени у меня был, я продолжал знакомиться с окрестностями Вайнгартена, открывал для себя и магазины (все эти Lidl, Aldi, Norma) прочие сетевые и несетевые структуры торговли. В дальнейшем эти магазины послужили основой для создания огромных российских сетевых гигантов типа «Магнита» и «Пятерочки». Вместе с дедом, а потом уже и самостоятельно, я почти ежедневно ходил пешком в соседний городок Равенсбург, по размерам чуть больше, и гулял по живописным окрестностям. В книжных магазинах Вайнгартена меня привлекли очень дешевые компакт-диски с записями классической музыки. За время пребывания в Германии я набрал около пятидесяти компакт дисков с музыкой Моцарта, Вагнера, Шуберта, Баха и Брамса. Гуляя по городкам, мне очень нравилось иногда присесть на лавочку и слушать колокольный звон церковных колоколов, наблюдать повседневную жизнь горожан. Понравилась мне и еженедельная ярмарка, проводившаяся в Вайнгартене по средам с раннего утра до обеда. Все окрестные крестьяне могли за минимальную плату в 5—10 марок арендовать торговое место и продавать там продукты своего сельхозпроизводства, которые только собраны с участков. Цены были в разы дороже, чем в сетевых магазинах, но качество товара превосходило намного все эти безвкусные гидропонные овощи и фрукты из супермаркетов. Домохозяйки с плетеными корзинами и полотняными сумками (почти никто не использовал полиэтиленовые пакеты-атрибут сетевиков) с шести часов утра разбирали продукцию селян с огромным энтузиазмом. Мы же с дедом приходили всегда к окончанию торговли. Многие продавцы, чтобы не везти товар обратно, старались распродать его по бросовым ценам – для меня это послужило хорошим уроком ведения торговли. Для примера, если утром килограмм нектарин продавали по 5—6 марок, то к окончанию торговли предприимчивый продавец продавал свои прекрасные нектарины уже за две марки ящик.

Я гулял, смотрел, учился, впитывал в себя особенности жизни немцев. Но у меня была еще одна цель в этой поездке. Мой папа возжелал, чтобы я пригнал из Германии в Орск ему хорошую недорогую иномарку. Деньги небольшие у меня были, добавить еще решил дед. Выбирать, и ездить по объявлениям я не мог – не было транспорта и гида. В машинах я разбирался, сказать проще, практически никак. Основным критерием для меня был внешний вид. Водительский стаж у меня составлял четыре дня. Но отец как-то очень меня агитировал купить машину. Я понимал, что ему очень хочется авто (мне оно было абсолютно безразлично), но трудности с перегоном и другими проблемами несколько настораживали меня. Но дух авантюризма, риск и желание приключений возобладали в моей буйной головушке. И я решил провернуть эту аферу. Время моей визы подходило к концу, надо было искать машину, а все никак не удавалось найти удачный вариант. Бюджет мой был невелик, еще надо было учитывать дорогу домой – оформление, бензин и другие расходы. Плюс я сам не хотел ехать за рулем, трезво осознавая свои шансы доехать живым и здоровым и привезти машину домой. Буквально в последнюю неделю моего пребывания в Вайнгартене я нашел устроивший меня вариант – симпатичный пятидверный «Форд-Эскорт». Эту машину хотела купить передо мной одна австриячка, но оказалось, что в Австрию запрещен ввоз авто старше десяти лет (моей машинке было на тот момент тринадцать). Я уплатил продавцу машины деньги, купив еще комплект зимний резины, и поехали с ним на оформление моей покупки. Вся процедура, включая оформление недельной страховки и изготовление транзитных номеров в мастерской при муниципалитете, заняла у нас около часа. Получив документы и ключи, отдал деньги и поехал домой к деду. Ехал я очень медленно, непривыкший вообще к рулю и уж конечно к достаточно интенсивному немецкому движению. Нужно было решить еще проблему перегонки авто. Нашли с дедом двух человек – один в Вайнгартене, он взялся перегнать машину со мной до города Гемау в Баварии, где жил еще один знакомый русак-перегонщик Яша. С ним я собирался ехать до города Гродно, что в Беларуси. Встретить меня там должны были мой папа и муж моей двоюродной сестры – опытный водитель. Вот такую сложную схему мне предстояло осуществить, кроме того, я загрузил по совету деда в багажник два ящика пива, два ящика шоколада – для ГАИ и возможных нюансах на дороге плюс, конечно, и для собственного потребления. Купленная резина занимала половину заднего сиденья, багажник забит сумками с подарками и покупками – короче, барахолка на колесах. Впереди лежало пять тысяч километров, три границы и куча предполагаемых проблем в виде бандитов в Польше, в России, наших сотрудников ГАИ, дороги и многое другое. Но меня не пугало ничего. Раз решился, надо делать. До Хемау дед хотел доехать со мной. В этом баварском городке жила его старая приятельница. Он планировал погостить у нее и дождаться момента, когда я приеду домой, и моя авантюра закончится.

Все собрано, с «гонщиками» все нюансы обговорены, завтра утром уезжаем. Я прошелся по узким улочкам Вайнгартена, простился с городом. Легли с дедом спать. В четыре утра подъем, мытье, бритье, завтрак, в пять пришел Саша – наш водитель до Хемау. Мы с дедом закрыли квартиру, присели на дорожку. Вышли на улицу, было еще темно. Сели в машину и… Вперед!!! Гонка началась!!!

До Хемау мы доехали без приключений. Единственно, дед немного подустал, состояние здоровья его все-таки оставляло желать лучшего. Мы подъехали к дому его знакомой, водитель наш пожелал нам приятного пути и уехал на вокзал, чтобы сесть и уехать домой в Вайнгартен. Мы после 6 часов дороги электричку умылись, позавтракали, и я стал ждать второго моего сопровождающего водителя, с кем должен был доехать до Гродно. В Гродно меня должны были встретить отец с зятем и с ними мы планировали уже ехать до Орска через Беларусь и всю Центральную Россию в наши оренбургские степи.

Моего водителя звали Яша, по виду мужчина лет 40, опытный «гонщик» машин (как оказалось, на его счету было около сотни перегнанных иномарок в Беларусь). В два часа дня он пришел к нам, закинул в салон небольшую сумку, я попрощался с дедом, мы обнялись и простились. Я обещал деду, как только мы доедем, известить об этом его, позвонив из Орска. Я ков сел за руль, я рядом, и мы тронулись в путь. По Германии мы ехали достаточно быстро, Яша вел машину профессионально, хотя разок мы чуть не столкнулись на скорости 150 километров в час с каким-то «мерседесом». Усатый дядька за рулем пытался перестроиться со средней полосы на нашу крайнюю левую, не показав сигналом поворота о своем маневре. Яша среагировал, крутнув чуть руль и избежав столкновения. Его высказывания о манере вождения усача были коротки и по-русски сочны. Недалеко от Берлина мы успели проскочить мимо большой аварии, буквально после нашей машины полицейские закрыли проезд. На обочине лежала и дымилась спортивная машина, а на дороге вперемешку стояли несколько побитых автомобилей. Ночью мы подъехали к Франкфурту-на-Одере, встали в очередь на пропускной пункт границы. Пару часов, и мы в Польше. Яша собирался гнать всю ночь не останавливаясь, опасаясь бандитов. По его словам, отбирать мою старенькую машинку никто бы не стал, но остановить нас и потребовать пару сотен марок «за проезд» могли очень просто (технология «купи кирпич» – могли разбить лобовое стекло). Бешеная гонка с небольшой остановкой продолжалась всю ночь. Были довольно опасные моменты. Многие «дальнобойщики» и перегонщики легковых машин для защиты от бандитов объединялись в большие группы (по тридцать-сорок машин, а то и больше), в салоне сидел напарник, так что выходила группа из шестидесяти, семидесяти мужчин с арматурой и разными железками для самозащиты. Этого было достаточно, чтобы отпугнуть дорожных разбойников. Нам встретилась колонна фур, шедшая к границе, обгонять машины, идущие с «крейсерской» скоростью девяносто километров в час с небольшим интервалом было сложно, но Яша мастерски справился с задачей, показав высокий класс вождения. Под Варшавой мы остановились буквально на несколько минут на пустынной автостоянке, я заплатил полупьяному поляку марками за бензин, и мы поехали дальше. Утренняя Варшава была прекрасна, по моей просьбе мы остановились у какого-то старинного костела, я вышел размять ноги и посмотреть на просыпающуюся столицу Польской республики. После Варшавы мы ушли на Белосток, и дальше в десять часов утра уже были на границе. Очередь в накопитель была на первый взгляд небольшой. Мы встали в конец очереди с автомобилями с транзитными немецкими номерами (все это были машины, перегоняемые в Россию и другие республики бывшего Советского Союза). Яша попрощался со мной и ушел пешком через границу, его там встретил его друг и отвез в Гродно. Я же должен был ждать очереди, пройти границу и позвонить по телефону в Гродно, чтобы ребята встретили меня и помогли доехать до города.

Ожидание растянулось на четырнадцать часов (потом мне сказали, что я еще быстро прошел границу, обычно это занимало двадцать или даже больше часов). Мне повезло, стоящие передо мной шесть «Лад» с черными польскими номерами и поляками же за рулем пограничники завернули куда-то в сторону, я быстро проехал в досмотровую зону и сдал документы пограничникам. После таможенных процедур, заплатив тридцать марок за транзит по Беларуси и получив за эти деньги специальную бумажечку на лобовое стекло, я прошел границу и остановился на пропускном пункте позвонить своим приятелям в Гродно. Они очень удивились звонку, ждали они меня только к утру. Но минут через сорок они подъехали ко мне на красном «Фольксвагене», Яша выпил и не мог сесть за руль. Я поехал за ними на небольшой скорости. До города было около сорока километров, ребята, как я понял, торопились к столу, но я не спешил – пара бессонных ночей, жара, дорога плюс мой малый водительских стаж – я не рисковал и не гнал. Спокойно приехали в город. Меня поселили в какую-то «общагу», небольшая комнатка с душем. Ребята ушли, пообещав прийти завтра к половине десятого утра – поезд из Москвы приходил в десять, должны были приехать меня встречать и сопровождать до Орска мой отец и зять.

С огромным удовольствием я принял душ, смыл грязь и пыль дороги, перекусил и лег на койку, через минуту я спал – первая фаза моей авантюры закончилась, можно отдохнуть.

Наутро я встал, оделся, подъехали ребята, Яша сел за руль моего «Форда», и мы буквально за пять минут были на привокзальной площади. Наши две машины ярко выделялись своей относительной новизной среди потрепанных машин местных жителей.

Подошел поезд из Москвы, первым я увидел Олега, мужа моей двоюродной сестры. Мы поздоровались, я представил его моим «гонщикам», и тут со стороны стоянки подошел мой отец. Оказывается, он сразу прошмыгнул на стоянку найти и осмотреть мою (скорее свою) машину. Я расплатился с Яшей за помощь, добавил ему сотню марок премиальных (в дороге я понял, что без него мне пришлось бы туго). Мы простились с Яковом и его другом, прошли на стоянку, я отдал ключи Олегу и с чистой совестью (я не хотел ехать больше за рулем) взял из багажника пару баночек пива и сел на пассажирское сиденье рядом с водителем. У нас был старый атлас автодорог, ориентируясь по нему мы и поехали.

Дорога была хорошей, местные полицейские смотрели только на наличие транзитного талона, полученного мной на границе. Неожиданно возникла проблема – мы хотели купить в местном автомагазинчике тосол. Но ни марки, ни доллары они не принимали в качестве оплаты. Пришлось искать обменный пункт, поменять пятьдесят немецких марок на ворох белорусских «зайчиков», купить охлаждающую жидкость и на остаток денег долить в бак бензин. Дальше мы поехали уже спокойнее. Ближе к обеду мы решили остановиться рядом с каким-то маленьким селом, съехали с трассы, забрались в лес и устроили небольшой пикник на свежем лесном воздухе. Мы с удовольствием перекусили немецкими продуктами, захваченными мной в дорогу. Папа побродил по окрестностям, собрал в мешочек сосновые шишки на память. Около двенадцати ночи мы дождались, что на трассе не будет ни одной машине и съехали на какую-то грунтовку с указателем названия деревни. До нее было три километра. В темноте мы добрались до села, остановились в центре у колодца-«журавля» (я такого раньше и не видел даже), набрали свежей воды, умылись, перекусили и, сидя в машине, погрузились в сон. Мы с Олегом дремали в более-менее комфортных условиях, а мой папа на заднем сиденье попал в интересное положение – две трети сиденья занимал комплект зимней резины. Спать он лег. Закинув ноги на эту резину в невообразимой позе, что не помешало ему прекрасно выспаться.

Прекрасные дороги закончились сразу на пересечении границы с Россией в смоленской области. КПП встретило нас огромной ямой посредине дороги. Потянулись города Центральной России. Смешной случай был под Тамбовом. У придорожного базарчика я выскочил купить бутылку «Фанты». Сидевшие мужички в ватниках имели малоприветливый вид, а цена на газировку была в несколько раз выше обычной. «Тамбовские волки» – так назвали их после посещения этого неприветливого рынка. Крупные города мы объезжали, единственный казус вышел с Пензой. Проскочили съезд на объездную дорогу, и были остановлены на посту ГАИ на въезде в город. «Гаишники» начали долго морочить голову, смотреть документы, машину, возможно, ждали какого-то подношения. Пара бутылок пива и пара шоколадок решили проблему. «Все в порядке, можете ехать», – сказал нам сержант. На мой вопрос, как быстрее проехать город, он ответил, что мы и сами иногда там блуждаем, настолько застройка и улицы запутанны. «Держитесь главной дороги, авось и проедете быстро» – сказали нам милиционеры. Мы последовали их совету, правда, разок повернули не туда, как оказалось. Капот нашей машины уперся в шлагбаум, из будки вышли автоматчики. Это оказались какие-то дачи местных «шишек». Но охранники указали нам дорогу, и мы выехали из Пензы достаточно благополучно. Снова повторили маневр с деревушкой, свернув по указателю на безлюдной трассе к какому-то селу. Там переночевали и утром вперед – победный рывок к Орску. Достаточно быстро проехали мост через Волгу (на въезде и съезде с моста стояли БТРы ОМОНА). И вот они – наши родные оренбургские степи. Дорога «радовала» отсутствием каких- либо указателей. Останавливались спросить направление у дпс-ников. Еще одна сложность – на заправках не было 92—го бензина. Весь запас ушел на жатву (оставался только ужасный 76-ой). Доехать до дома надо, пришлось заливать эту «бурдомагу». Сразу застучали «пальцы» в двигателе – «нежная» немецкая техника плохо восприняла наш бензин. Но все-таки, несмотря на эти трудности, мы во втором часу ночи въехали в Орск. После череды похожих друг на друга городов (советская архитектура везде одинакова) мы сначала и не узнали родной город. Проехали к дому Олега, он вышел, я сел за руль и поехали домой к папе. Приехали, я оставил машину у него во дворе под окнами, а сам с небольшой сумочкой пошел домой к маме. Разгружаться предстояло завтра. Я пришел домой, обнялся с мамой. Сразу сел на телефон и позвонил деду в Германию. Услышав мой голос, он обрадовался – авантюра удалась, все в порядке. Я посидел немного с мамой, вкратце рассказал историю поездки. Но усталость брала свое. Помылся и лег спать. Наутро я пришел к папе (как оказалось, ночью он пару раз вставал и выходил посмотреть, что с машиной, не угнали ли). Мое первое путешествие в Германию завершилось достаточно благополучно. Что еще я привез из Вайнгартена? Лишние семнадцать килограммов веса, набранные на вкусной калорийной немецкой еде и пиве за всего полтора месяца пребывания в Германии. До поездки я весил всего семьдесят килограмм (при моем росте сто восемьдесят шесть сантиметров-эдакий «длинный дрищ»), а после поездки стал весить восемьдесят семь килограмм. Еще некоторое время, приехав в Орск, я не мог ни пить, ни есть местные продукты и воду – все на вкус казалось мне полным дерьмом. Но позже, конечно, привык. Вот так закончилось мое Первое путешествие в Германию.

ПУТЕШЕСТВИЕ ВТОРОЕ

В ГЕРМАНИЮ ПОСЛЕ АРМИИ

Закончив в 1996-ом году свой пединститут, я на год (с высшим образованием шли или на год в солдаты, или на два в офицеры – я выбрал «солдатчину»), ушел в Российскую армию. После службы вернулся домой, но чем заниматься дома – было непонятно.

Связей и знакомств ни у меня, ни у мамы с папой особо не было, в школу идти я не хотел, в то время (напомню это был конец 97- начало 98 года) в школе платили очень мало, и царил бардак, как и везде. Тайная надежда была на деда, может, предложит какой вариант съездить к нему в Германию, подзаработать.

Загранпаспорт у меня еще действовал. Дед был не против, единственный вопрос был в визе. Я попробовал пойти по старому пути и оформить первоначально бизнес – визу, но после почти месячного ожидания мне отказали.

У меня возникла бредовая идея, что это из-за моей военной службы в РВСН-ракетных войсках стратегического назначения. Но, по логике вещей, меня должны были завернуть наши «органы», а не немцы. Дед решил эту проблему своими силами и средствами – договорился с племянницей, и она оформила мне на один месяц «гостевое» приглашение. Сдал все документы, получил разрешение на въезд в Федеративную Республику Германия – и вперед, собирать свой нехитрый скарб и в дорогу! Начало действия визы выпало на середину апреля. Ехать я вновь собрался автобусом, но уже другой фирмы – «Райхерт». Забронировал у них билет туда-обратно (так получилась неплохая скидка), упаковал сумку, взял билет на поезд и был готов к отъезду.

Уезжал я 12 апреля, Орск провожал меня сильным снегопадом-выпало снегу по колено. Дорога пролетела быстро. В купе со мной ехали подполковник-десантник, курсант московского военного училища и предприниматель из Орска. Всю дорогу мы играли в преферанс, некогда было даже выйти размяться на остановках – игра получилась захватывающей. В районе Сызрани обычно по поезду ходит патруль проверяет документы. Мы все, включая курсанта, безропотно предъявили паспорта, а десантник отказался и для проверки документов попросил вызвать военный патруль. Немного поспорив с ним, милицейские не стали связываться и ушли. Москва же встретила мелким дождиком и температурой плюс 3. Ехать в фирму надо было на другой конец Москвы, в район метро «Теплый Стан». По «кольцевой» с пересадкой доехал до нужной мне остановки, вышел на поверхность, пересек Калужскую ярмарку, в одном из павильончиков купил себе спортивную сумку. Нужно было доехать еще пару остановок автобусом до «Райхерта». Фирма располагалась практически на границе Москвы и Московской области – таблички на это указывали. Выйдя из автобуса, я увидел недалеко от остановки ворота с табличкой – фирма «Райхерт» – охрану и длинный забор вокруг территории. Меня пропустили по загранпаспорту, внутри территории был виден большой комплекс зданий – гаражи для автобусов, гостиница, столовая, еще какие-то постройки. Внутри комплекса я нашел администратора, зарегистрировался и получил билет «туда и обратно» – так я экономил до тридцати процентов. Ехать мне в этот раз предстояло до самого Вайнгартена, вернее до Ульма – дальше автобус уходил в другую сторону, в Баварию, в Мюнхен.

Разобравшись с билетами, я зашел в столовую и перекусил – до вечера, когда автобус должен был отходить, было еще много времени, а с утра в поезде есть не хотелось. Поехать, пошататься по Москве не было никакой охоты – дождичек, слякоть и пересадки с автобуса на метро отбили всякую охоту к прогулкам. Я прошел в зал ожидания, устроился там на хорошем кожаном диване, включил телевизор и стал ждать отправки. Постепенно зал начал наполняться прибывавшими из разных регионов пассажирами. В половине шестого вечера водители подогнали огромный двухэтажный «Неоплан». Началась посадка, погрузка багажа, девицы-администраторы вели себя абсолютно по-хамски, грубили пассажирам, коронная реплика была у них – «Не нравится! – езжайте другой фирмой». Большинство пассажиров, заплатившие хорошие деньги в валюте и привыкшие к такому хамству, безропотно, по «советской» привычке, сносили эти унижения. Но нашлись несколько людей, как оказалось, граждан ФРГ, которые возмутились и начали скандал с администраторами. Те в долгу не остались, и перепалку смог погасить только сам владелец фирмы, приехавший по звонку одной пассажирки-немки, знавшей его лично и имевшей его телефон. Она позвонила, рассказала о конфликте, он примчался, извинился перед всеми пассажирами лично, созвал всех девиц в офис, плотно закрыл двери и несколько минут им что-то говорил. После такой «обработки» все пошло «как по маслу», людей устроили на их места, багаж погрузили, водители заняли свое место и автобус тронулся в сторону Смоленска.

Дорога для меня была уже привычной. Соседом моим оказался неплохой парень, старше меня лет на десять, ехавший через Германию транзитом на ПМЖ (постоянное место жительства) в Голландию. Я угостил его своими продуктами, взятыми из дома. Мы разговорились. Оказалось, по национальности он был карачаевец. Вся его многочисленная семья уже переехала в Голландию, он ехал последний. Дорога до Бреста пролетела за разговорами и общением быстро. Уже знакомый пропускной пункт. Мы вышли из автобуса и с вещами прошли в досмотровый зал. Внутри не было ни одного пограничника, ни одного таможенника-вообще никаких госслужащих. Оказалось, был какой-то национальный праздник Беларуси и все они, я так понимаю, коллективно отмечали его. Пассажиры разбрелись по зданию. Мы с моим соседом поднялись на второй этаж. Там мы нашли буфет, торгующий на русские рубли. У моего спутника оставались еще рубли, девать их было некуда, и он на все деньги накупил нам бутербродов с красной икрой и коньяка. Мы взяли их с собой в автобус и там перекусили и немного выпили за такое быстрое пересечение границы.

Вскоре мы расстались с моим попутчиком. На одной из остановок после немецкой границы он пересел в автобус, идущий на север, в сторону Гамбурга, а я поехал сначала на запад, а потом на самый юг, в Ульм.

Наш автобус высаживал пассажиров во Франкфурте-на Майне, одном из крупнейших городов Германии. Мы заехали в аэропорт-огромный комплекс, один из крупнейших аэропортов Европы. Пока высаживались пассажиры и было время погулять вокруг я, отойдя чуть в сторону от стоянки, увидел демонстрацию курдов против войны в Курдистане, которую ведет уже много лет турецкое правительство. Бородатый парень вручил мне листовку на немецком языке, из которой я понял общий смысл – курды ведут борьбу за свободу, помогите им в их деятельности. Немецкая полиция охраняла демонстрантов, цепочка полицейских тянулась вдоль рядов демонстрантов, выглядели полицаи не очень серьезно-очкастые девчонки, усатые дядьки, в общем, на вид не американские копы. Хотя невдалеке стояли мотоциклисты и ребята из охраны аэропорта – эти выглядели внушительно с короткими автоматами на боку. Такие антитурецкие выступления курдов для меня были внове. Я не знал, что в Курдистане, по сути, идет война турецкого правительства с местными сепаратистами, добивающимися создания независимого Курдистана. Позже, уже в турецких кварталах Кельна, я увидел плакаты турок – « А что ты дал для войны в Курдистане?», сделанные по аналогии со знаменитыми плакатами американской армии – «Ты нужен дяде Сэму!». Мне непонятно желание европейцев и многих наших соотечественников ездить отдыхать в воющую страну. Ну это уже мои такие представления об этике. Большинству все по барабану, как показывает юмористическая программа из «Нашей раши».

После Франкфурта автобус тянулся по Германии еще несколько часов, и только около восьми вечера я приехал в Ульм. Автобус останавливался у железнодорожного вокзала, мне это было очень удобно. Зайдя на платформу, увидел поезд на Равенсбург, до отхода оставалось пара минут. Я запрыгнул в вагон, купил билет у кондуктора прямо в поезде (такая услуга мне очень нравится, не надо бегать по кассам и стоять в очередях). Через час я уже выходил на перроне маленького вокзала Равенсбурга. Уже стемнело. Я не стал ждать автобуса и брать такси, решил прогуляться пешком до Вайнгартена-по расстоянию это где-то около трех километров. Багаж у меня – всего одна сумка, погода хорошая, я уже соскучился по местным тихим улочкам. В начале одиннадцатого я уже звонил в дверь квартиры деда. Он сменил квартиру, переехал в хороший дом, арендовал двухкомнатные «апартаменты» – для одного человека прекрасный вариант проживания. Кодовый замок щелкнул, дверь открылась, я поднялся по застеленной ковролином лестнице на второй этаж и вошел в открывшуюся дверь квартиры деда. Мы обнялись, он пригласил меня в дом. Я принял душ, быстро с ним перекусили – сделали праздничный ужин, усталость после дороги брала свое, и я завалился на диване спать.

Наутро я встал, побрился, умылся и через пару часов у меня все лицо покрылось красными пятнами – как объяснил мне дед, это реакция на местную воду, хотя в прошлое посещение Германии все было нормально. Может что- то у меня в организме изменилось, а может и в местной воде. Как объяснил мне дед, вокруг Альпы, вода в известняковых породах и пить из-под крана ее не рекомендуется – плохо воздействует на почки. Питьевую воду местные аборигены покупают в магазинах – в подтверждении его слов я увидел у него в чуланчике упаковку французской питьевой воды «Эвиан». Для подтверждения своих слов дед достал бумажный фильтр, вставил его в кружку и налил воды из-под крана. Когда вода просочилась сквозь бумагу внутрь, на стенках фильтра остался белый налет.

Мне пришлось не бриться и не пить воду из-под крана, но это особо меня не заморачивало. Пару дней отдохнув, я решил не бить баклуши, а обратился к деду с просьбой помочь с работой – вопрос денег всегда стоит остро, ведь я и ехал в Германию с целью подзаработать. Но дед пока отмалчивался, а через день предложил мне такой план – работа будет примерно через месяц, он договорился с одним местным «русаком» (так называют выходцев из бывшего СССР), с которым он водил знакомство еще с Орска. Этот человек уехал в ФРГ еще в семидесятые годы, много работал, разбогател, держал большое крестьянское хозяйство – целый агрокомплекс. Он постоянно нанимал рабочих-эмигрантов из Союза или людей, приехавших подзаработать в Германии. Таким образом, он помогал бывшим соотечественникам, считал, что раз ему повезло так в жизни, то он должен помочь и другим людям – дать им работу и хорошо оплачивать их труд. Ну а пока работы нет, дед хотел съездить со мной в Кельн, в гости к его старой знакомой. В Кельн так в Кельн, тем более мне хотелось посмотреть на знаменитый кельнский собор – в прошлое мое посещение Германии мы не догадались выйти из вокзала в Кельне и увидеть эту красоту.

Выбрав один из уик-эндов, мы на выходном «веселом» поезде отправились в Кельн. В дороге мне запомнилась долина Рейна – крупной немецкой реки. Поезд шел по склону горы, а слева текла река с многочисленными баржами, под разными европейскими флагами-немецкими, голландскими, французскими, бельгийскими. Долина узкая, на вершинах небольших гор были видны старинные рыцарские замки, вечером прекрасно освещенные специальной эффектной подсветкой – атмосфера какого-то сказочного рыцарского романа!

Поезд прибыл в Кёльн вечером, приятельница деда нас встретила и мы на метро (не таком глубоком, как в Москве или, тем более, в Питере) доехали до кёльнского района Кальк, где проживала в своей квартире Элла- дедовская приятельница.

Выйдя из метро и идя по улицам этого кельнского района, я был неприятно поражен. На тротуарах лежали рваные газеты, многие урны были перевернуты, даже у нас в Орске такого я не видел уже давно. Как объяснила мне Элла, она жила в так называемом «турецком» квартале, где большинство жителей эмигранты из Турции. Они сорят на улицах, ведут себя вызывающе и агрессивно по отношению к местным жителям. В этом я смог убедиться буквально на следующий день.

Утром, после водных процедур и завтрака, мы с дедом решили поехать посмотреть знаменитый на весь мир кельнский собор. На метро добрались до остановки рядом с собором, вышли на площадь сбоку от величественного сооружения полюбовались им снаружи, зашли внутрь, осмотрели все и решили погулять по центру города. Зашли в огромный универмаг, пошатались по этажам и решили ехать назад к нашей гостеприимной хозяйке, тем более, что дело уже шло к вечеру, дед подустал (состояние здоровья не позволяло слишком долго гулять). Мы доехали на метро до нужной нам станции, вышли наверх, закупились какой-то снедью в ближайшем магазине «Алди» и двинулись к дому Эллы по грязноватым улицам района Кальк. Из окон домов звучала восточная музыка, до носа доносились запахи приготовляемых турецких блюд – такое впечатление, что я находился не в центре Германии, а в каком то восточном городе. Навстречу нам шла компания молодежи, упитанные (некоторые чрезмерно, на мой взгляд) турецкие акселераты лет по семнадцать-двадцать, некоторые повыше меня (а я ростом под два метра). Вели они себя, как какие-то персонажи из нашего «Ералаша», изображающие хулиганов – громко разговаривали, пинали урны, кидались банками с газировкой. Дед, к моему удивлению, как то занервничал, начал говорить мне, чтобы я с ними не связывался. Собственно, у меня в планах и не было как-то «связываться» с такими придурками. Но все произошло быстро. Увидев нас на улице, мальчики подошли к нам и один из них, как я понял, заводила, взмахнул руками и закричал мне в лицо, как я думаю, должный запугать нас лозунг «Хезболла» (как я знаю, это название террористической организации).

Я недавно демобилизовался из российской армии, смотреть на эти смешные выходки турецкой молодежи было смешно, я просто протянул руку и легко отстранил парня с дороги. Он споткнулся об урну, которую перед встречей с нами эта компания перевернула, и шлепнулся задом на асфальт. Мальчик сидел в довольно комичной позе, расставив жирные ноги в окружении кучи мусора. Его дружки оторопели – им дали отпор, причем не особо утруждаясь. Я сам даже не придал какого-то значения этой мелкой стычке. Но на этих «ухарей» это подействовало ошеломляюще. Сидящий в куче мусора парнишка вдруг заверещал, вскочил на ноги и с прилипшей к толстой заднице банановой кожурой бросился наутек. Вся его «страшная банда» в считанные секунды скрылась из глаз. Дед мой как-то засуетился, начал говорить, что сейчас набежит куча взрослых турок, устроят «концерт», и нам не сдобровать. Как потом выяснилось из рассказов деда, местная эмигрантская молодежь (турки, арабы, албанцы) постоянно нападают на местных немцев, те боятся дать отпор, а полиция предпочитает не вмешиваться в такие инциденты. За неделю пребывания в Кельне я еще раз столкнулся с таким поведением эмигрантов – арабов. В центре города два подростка на роликах как-будто нечаянно сбили с ног пожилого хорошо одетого немца преклонных лет. Подростки стояли рядом и смеялись, глядя на попытки пожилого человека встать. Я подошел и помог ему подняться, отряхнул его одежду, а еще я умудрился схватить за руку одного из пареньков (очень неправильно с точки зрения местных понятий и закона, но очень хотелось это сделать-плевать на последствия), и через моего деда попросил перевести мою просьбу извиниться перед пострадавшим. Мальчишка был напуган, я так понимаю, отпора такие мерзавцы никогда не получали. Он извинился перед пострадавшим. Я его отпустил. Пожилой немец, молча, с чувством пожал мне руку, мы с дедом пошли дальше. По словам деда, в этих двух случаях я мог получить кучу проблем и от родителей охламонов, и от эмигрантской общины, и от немецкой полиции. Но все обошлось. Храбрым – судьба помогает. Шучу. Никакой храбрости не было, просто чувство собственного достоинства и все. Отсутствие такового у многих местных немцев меня, конечно, поразило. Неспособность защититься от этих балбесов, и реакция полиции тоже неприятно меня удивили.

Мы находились в красивейшем городе Германии, каждый день ездили в центр, посещали собор, всегда отыскивая в нем какие-то неизвестные нам новые «изюминки». В сувенирном магазинчике рядом с «Dom», (так называют собор местные жители) я купил маленькую фигурку собора (она и сейчас хранится у меня на книжной полке), красивые открытки с видами собора, и путеводитель на французском языке по Кёльнскому собору. Я нашел и на русском, но издан он был очень плохо, на газетной бумаге с черно-белыми иллюстрациями. Купил я себе и флакончик знаменитой «Eau de Cologne» – нашего «тройничка» (тройного одеколона).

Мы стояли недалеко от собора, разговаривали с дедом. Услышав нашу русскую речь, к нам подошли несколько человек – пара ребят в модных костюмах и две бабульки. Оказалось, это экскурсанты из Москвы. Они подумали, что мы местные «русаки» и хотели попросить нас показать им хотя бы центр города. Одна из бабулек, кореянка по национальности, рассказала нам, что дети дали ей пять тысяч долларов, чтобы она сделала себе зубы, а она решила потратить эти деньги, купив автобусный тур по Европе. Даже в таком преклонном возрасте (бабушке было далеко за семьдесят) ей хотелось посмотреть мир. Зубы для нее были менее важны. Для меня ее поступок был хорошим примером.

В один из последних дней нашего пребывания в Кёльне нас с дедом пригласили на обед к Наталье – дочке Эллы, нашей радушной хозяйки. За нами заехала на машине Наталья со своей дочкой Кристиной (соответственно внучкой Эллы), привезла нас к себе на квартиру, познакомила со своим мужем Виктором, и мы уселись за обед. Во время обеда я в основном общался с Кристиной, мы почему-то сразу не понравились друг другу, многое из того, что она говорила, противоречило моим представлениям о мире и о том, что я увидел в Германии. Мы заспорили, дед высказывался на моей стороне, девушка храбро защищала свою позицию… Короче, мы как-то не разругались, но ушли с обеда в несколько расстроенных чувствах. На машине Наталья отвезла нас в центр, Кристина осталась дома, сославшись на какие-то дела. Мы остались с дедом вдвоем, мы присели на лавочку, и он наконец-то выдал свою тайную цель нашей с ним поездки в Кёльн. Дед хотел, чтобы я остался в Германии на постоянное пребывание – ПМЖ. Для этого он и познакомил меня с внучкой Эллы Кристиной – хотел, чтобы мы с ней, по его выражению, «снюхались», я женился на ней и, как муж гражданки Германии, смог получить бы немецкий паспорт. Афера могла удасться, но наша ссора с девушкой за обедом перечеркнула все тайные дедовские планы. Так я и не женился на немке и не стал гражданином Федеративной Республики Германия. Я думаю, это даже и к лучшему, ведь тогда не было того, что произошло со мной впоследствии. Не было бы моей доченьки Анюсечки, Ирины и, конечно, не было бы Букиниста Орск и этой книги.

После недели пребывания в Кельне мы вернулись назад в Вайнгартен. Немного отдохнув от поездки, я наконец-то договорился насчет работы у знакомца деда. Но была еще одна проблема, которую мог решить только дед. Дело в том, что уезжая из СССР, он не выписался из нашей квартиры и все это время числился как проживающий. Мама хотела приватизировать нашу квартиру, и этот факт мог помешать оформить все нужные документы. По закону дед должен был написать заявление и заверить его в российском посольстве или консульстве. Ближайшим таким местом был Мюнхен, столица республики Бавария, где располагалось консульство Российской Федерации. Я остался дома, а дед на электричке поехал в Мюнхен. Вернулся через несколько часов, сунул мне подписанный консулом документ и рассказал о том, как он провернул это дельце. По его словам, сотрудник консульства, молодой (лет тридцати) российский дипломат, разговаривал и вел себя абсолютно по-хамски. Разговаривал высокомерно, требовал от деда переоформить его советский загранпаспорт (срок его действия подошел к концу). За эту услугу дед должен был выложить около восьмиста немецких марок. На это дед ответил, что у него в кармане лежит немецкий аусвайс (удостоверение личности гражданина ФРГ), в Россию он не собирается ехать и эта бумажка (загранпаспорт РФ) ему не нужна. Как я понял, дед выразился немного по-другому, разговаривая с этим надутым олухом. Получив печать на свое заявление, дед покинул с облегчением территорию консульства. По его словам, хамство и высокомерие российского работника дипломатической службы напомнило ему не лучшие времена в СССР, возвращаться в прошлое ему очень не хотелось.

Нужный мне документ был у меня в кармане, единственно сожалел, что не поехал в Мюнхен с дедом. По моей просьбе он привез оттуда открытки с видами города в качестве сувениров, я их сохранил до сегодняшнего дня, как и сувениры, купленные мной в Кельне.

Настало время моей работы. Я с некоторым опасением первый раз приехал к моему работодателю, его звали Эрвин. Никакой квалифицированной строительной работы я выполнять не мог, но зато (особенно после навыков, полученных в российской армии) мог выполнять простую тяжелую работу. Небольшая бригада строителей нормально приняла меня, достаточно терпеливо объясняли, что и как я должен делать, и после некоторых шероховатостей и моих «косяков» дело пошло.

Начинали мы рано. За мной полшестого утра заезжал на своем «Фольксвагене» один из членов нашей бригады, живший недалеко от нас с дедом, дорога до фермы занимала от силы десять минут, и в шесть утра я, уже переодетый в белый строительный комбинезон, занимался многочисленными делами, которые всегда есть на любой стройке, особенно для разнорабочего. То я выгребал лопатой землю из котлована, оставшуюся после работы бульдозера, то помогал разгружать многочисленные виды стройматериалов – в общем, мальчик принеси-подай. Работа заканчивалась в два часа дня, и все остальное время я был свободен. Платили мне очень неплохо (особенно если сравнивать заработные платы в нашей стране). Оплата была почасовая, в час я получал двадцать немецких марок. Расчет хозяин производил в конце каждой недели, в пятницу, после раздачи заработной платы он накрывал стол для своих работников, доставал из своих огромных погребов вино и пиво и угощал всех домашней едой, приготовленной его женой Катей.

Так я отработал полтора месяца, после окончания работы Эрвин выдал еще хорошую премию, я был очень доволен и рад, такие деньги у меня были впервые. Хозяин пригласил меня поработать у него в следующий раз, я очень рассчитывал на это.

У меня оставалось еще пара недель до окончания моего трехмесячного пребывания в Германии. За это время я узнал, как отдыхают немцы. Первым потрясением было для меня посещение местной бани, куда меня пригласили мои коллеги по работе, не предупредив о том, что бани в Германии общие, мужчины и женщины парятся вместе в общих отделениях. Я не поклонник саун и бань, но посещение этого заведения произвело на меня большое впечатление. Раздевшись и зайдя в сауну, я увидел множество обнаженных женщин и мужчин, абсолютно не обращающих на наготу внимания и спокойно беседующих друг с другом или просто сидящих и наслаждающихся паром. Мои стереотипы и представления были несколько другими, но я довольно мужественно перенес это испытание и успокоился окончательно, нырнув в бассейн с прохладной водой, чтобы охладиться. Мои коллеги откровенно ржали, глядя на меня – их задумка сработала, эффект был виден невооруженным взглядом. Тем не менее я быстро адаптировался в этой несколько необычной обстановке и уже не пялил дико глаза на прелести женщин, (а многие посетительницы были очень симпатичными).