Сын ворона

– Значит, ты боишься рыцарей Конрада, – подвел итог Роарг.

– Ты хочешь уличить меня в трусости перед лицом моих товарищей. Хочешь унизить меня. Но каждый из вас видел меня в бою, и знает, что я не трус. Это всего лишь благоразумие.

– В чем здесь благоразумие?! – взорвался, остававшийся до этого момента спокойным, Роарг. – Рано или поздно они все равно придут. Ты хочешь, чтобы мы жили, как они хотят, потому что иначе они всех убьют? Но они все равно придут. Если не будет предлога, они придумают предлог. Единственное, что их может остановить – страх.

– Я беспокоюсь о нашем острове. О людях, которые на нем живут. Я не хочу, чтобы мы все погибли.

Роарг покачал головой, улыбнулся, но грустной улыбкой, затем обернулся к товарищам.

– Нет. Нет! В этом-то все и дело. Ты хочешь, чтобы мы жили как удобно им, а не как хотим мы. Мы – это наши поступки. А не тела! Мы умрем, и тела сгниют. А поступки останутся! Если мы не будем жить, как хотим, то мы перестанем быть. Это хуже смерти! Ты хочешь превратить нас в живых мертвецов.

Радомир стоял как громом поражённый. Он не ожидал от Роарга таких слов, таких мыслей. Перед ним стоял человек, который точно знал, для чего он живет.

Речь Роарг воодушевила его друзей. Харальд заорал, выражая общее мнение:

– Да! Лучше умереть, чем подчиниться воле Конрада!

– Говори за себя! – оборвал его Радомир. – Грузите все обратно.

– И не подумаем! – Безымянный обнажил клинок.

– Мы подчиняемся только Роаргу! – подвел черту Вольта.

Это уже был бунт. Случилось то, что Радомир ждал уже давно. Появился новый молодой удачливый воин, и вокруг него стали собираться отчаянные удальцы, которые жаждали славы. И вот они стоят перед ним и открыто заявляют, что над ними больше нет его власти. Радомир еще надеялся спасти положение. Он лихорадочно подыскивал нужные слова, но в это время вперед выступил огромный Чардраг:

– Радомир, если бремя вождя стало для тебя слишком тяжелым, пришла пора уступить.

Больше медлить было нельзя. Радомир выхватил меч. Вратислав и Мечдраг сделали тоже самое.

– Сейчас ты умрешь, – пообещал Радомир Чардрагу и взмахнул мечом. Чардраг отскочил, споткнулся о крупную гальку и упал на спину. Не теряя ни мгновения Радомир ударил, но его меч был отброшен в сторону быстрым клинком Безымянного. Вратислав и Мечидраг ринулись в бой. Засверкала сталь, раздался звон мечей. Роарг растерялся, он не знал, что ему предпринять. Тем временем, Чардраг достал свой меч, поднялся и нанес несколько страшных ударов, выбив оружие из рук Вратислава и Мечидрага. Радомир оказался в кольце. Он прикрыл глаза, вознес молитву Святовиту, предупреждая о своем скором приходе, и приготовился принять смертельный удар. Вольта направил в его грудь арбалет. Радмила вступила в круг к Радомиру и воздела руки к небу:

– Радомир! Отрекись от власти в пользу своего сына! Разве ты не видишь, что такова воля богов?

– Никогда!

– Но почему? – искренне удивилась Радмила. – Неужели ты не понимаешь, что твое время прошло? Грядут страшные времена, нам нужен более сильный вождь. Прояви мудрость и смирись!

– Вам придется убить меня! – Радомир нашел взглядом Роарг. – Я хочу, чтобы это сделал ты! – он ткнул мечом в сына. – Убей меня в честном поединке! Бой покажет, на чьей стороне боги.

Роарг вытащил меч из ножен. Воины расступились, освобождая ему дорогу. Но Роарг стоял, не двигаясь. Радомир повращал мечом и принял оборонительную стойку. Сердце Вагра сжалось в дурном предчувствии. Отцеубийство не лучшее начало правления. А грядущее требовало вождя, за которым остальные идут без тени сомнения.

Радомир ждал. Он сощурил глаза, сузив боковое зрение, чтобы посторонние предметы и движения не мешали сконцентрироваться на том, что делает противник. Радомир был опытным бойцом и надеялся. Что Роарг в силу своей молодости знает не все приемы и уловки, которые Радомир накопил за свою долгую жизнь.

Роарг посмотрел на своих друзей, затем на отца, а потом отшвырнул меч далеко в сторону.

– Отец! Я никогда не подниму на тебя руку. Сейчас не время для ссоры. Скорее всего, ты прав, и Манфред захочет отомстить. А вот насчет Конрада я не уверен. У него большие проблемы в Чехии. И сначала он отправится туда.

И снова Роарг удивил Радомира. Он-то считал его легкомысленным юнцом, который думает только о драке, пирушках и славе удальца. Откуда он знает про Чехию? Радомир перевел взгляд на Вагра. Ну, конечно! Вот, кто ему все рассказывает. Может быть, именно Вагр и внушил ему мысль о том, что пора поменять вождя. Тем временем, Роарг продолжал:

– Рыцари Манфреда опасны на открытом пространстве, но в море их доспехи, их умения бесполезны. А в море ему выйти придется. Ведь мы на острове!

Все дружно засмеялись.

– Если Манфред задумает отомстить, мы встретим его в море и утопим! Железные доспехи не лучшая одежда для плавания!

И опять все засмеялись. Напряжения спало. Веселились даже Вратислав и Мечидраг. Радомир поймал себя на том, что и он невольно улыбается.

Роарг подобрал меч и указал им на сундуки:

– Половина добычи твоя, отец, как и положено по древнему обычаю. Все согласны?

Воины, обрадованные тем, что не пришлось проливать кровь своих соплеменников, подтвердили слова Роарга громкими криками. Радмила смотрела на предмет своего обожания с нескрываемым восхищением. Роарг решил конфликт мягко и так, что никто не пострадал, когда он станет вождем, Поморье ждут великие времена.

– И еще! – снова обратился к Радомиру Роарг. – Свою часть добычи я отдаю на общее дело. Если Манфред придет, мы должны быть готовы. Это золото пойдет на новое оружие и на укрепление детинца. Но более всего, нам понадобятся корабли для сражения на море. Не пиратские легкие драккары, а настоящие боевые суда: быстроходные и с таранами.

– Святовит- свидетель, Роарг, – ты прирожденный вождь, – воскликнул Харальд. – Я тоже отдаю свою часть добычи.

Вскоре все объявили, что отказываются от своей доли в пользу острова Руя. Радомир ликовал. Еще недавно он намеревался сойтись с собственным сыном в смертельной схватке, а теперь обожал его. Сын проявил мудрость не свойственную его летам. Когда-нибудь он станем хорошим вождем. Но не сейчас. А от мысли, что всем сокровищем будет распоряжаться он лично, Радомир и вовсе хотел пуститься в пляс.

– Несите добычу в замок! – распорядился он. – Завтра же пошлю людей к корабельным мастерам. Нам понадобятся лучшие корабли.

Радмила подошла к Роаргу:

– Я волновалась за тебя.

– Напрасно, – улыбнулся Роарг, – ты же знаешь, что я под покровом Святовита.

– Не сглазь удачу, Роарг. Чернобог не дремлет.

Как бы в подтверждении ее слов на небе стали собираться тучи.

– Пошевеливайтесь! Шторм надвигается.

ГЛАВА 10. КЛЯТВА МАНФРЕДА

В соборе Мекленбурга шла воскресная проповедь. Епископ Альбрехт в очередной раз обрушился на язычников. Это было прямое указание святейшего папы. В курии готовили сюзеренов Европы к крестовому походу против язычников Балтии и против городов русов. Проповеди во всех церквях должны были зажечь сердца правоверных католиков и наполнить души праведным гневом. Сегодня епископ отступил от обычного порядка, когда бралась цитата из Евангелия и разъяснялась на примерах из теперешней жизни. Альбрехт решил обратиться к истории. Связано это было с тем, что император Конрад дал личное указание подвести историческое обоснование под будущее завоевание. Не должно было остаться никаких сомнений, что войска Конрада восстанавливают историческую справедливость и несут завоеванным народам просвещение и спасение души.

Собор был забит до отказа. Епископ немного волновался, потому что от успеха его проповеди зависело расположение главного жертвователя в государстве – самого императора Конрада. Тем более, что он и сам находился здесь. Одно его присутствие превращало обычную проповедь в послание всем верующим империи.

– Друзья мои, сегодня я расскажу вам историю из нашего великого прошлого. Некоторые из вас спросят: нужно ли обращаться к истории? Не следует ли жить настоящим? Ведь именно в настоящем прорастают зерна будущего. Но ведь и прошлое когда-то было настоящим. И те всходы, которые мы пожинаем сегодня, были посеяны в прошлом. Дошедшее до нас предание рассказывает, что во времена сына Карла Великого Людовика II из Корвейи вышли известные своей святостью монахи. Они отправились в земли славян ради проповеди слова божьего, чтобы спасти души несчастных язычников. Пройдя много славянских земель, они пришли к тем, которые называются ранами, или руянами, и живут в сердце моря. Там, как и по сей день, находился очаг заблуждений и гнездо идолопоклонства. Проповедуя там со всей смелостью слово божье, они приобрели для христианства весь этот остров и даже заложили на нем храм в честь господа и спасителя нашего Иисуса Христа и в память святого Вита, покровителя Корвейи. Им удалось склонить жителей Руи к истинной вере. Потом же по попущению божьему дела изменились, и раны отпали от веры и тотчас же, изгнав священников и христиан, сменили веру на суеверие. Но до сих пор святого Витта, которого мы признаем мучеником и слугой Христовым, они почитают за бога, творение ставя выше творца. И не найти под небесами другого такого варварства, которое ужасало бы священников и христиан больше нежели это. Они гордятся одним только именем святого Витта, которому посвятили величайшей пышности храм и идола, ему именно приписывая первенство между богами. Сюда обращаются из всех славянских земель за ответами и ежегодно доставляют средства для жертвоприношений. Купцам же, которые случайно пристанут к их местам, всякая возможность продавать или покупать предоставляется не раньше, чем они пожертвуют богу их что-либо ценное из своих товаров, и тогда только товары выставляются на рынок. Жреца своего они почитают не меньше, чем короля. Так святой Витт в их варварских умах превратился в языческого бога Святовита.

По толпе прошел ропот. Как можно было превратить святого мученика в деревянного идола?! Воистину эти варвары не ведают, что творят. Альбрехт сдержал торжествующую улыбку. Он почувствовал, что полностью завладел вниманием верующих. Нужно ковать железо пока горячо. Он возвысил голос и добавил в него гнева:

– Я обращаюсь к сильным мира сего, к защитникам веры! Когда заблудшие руяне будут возвращены в лоно церкви? Ведь каждый день души невинных людей отправляются в геенну огненную, потому что лишены святого причастия и покаяния. Я взываю к вашему милосердию и призываю вас взять в руки меч! И этим мечом смести все преграды, которые мешают спасению руянов. Верните заблудших овец в хлев. Не оставляйте их на растерзание языческим богам, которые суть слуги сатаны. Сколько еще вы будете медлить?!

Взоры всех присутствующих обратились на императора Конрада. Он смотрел прямо, мимо епископа на изображение Спасителя на витраже. Солнечные лучи, преломляясь сквозь стекло, образовывали вокруг его головы сияние.

Все ждали, слова императора. И в этот момент двери в собор с треском распахнулись. Головы поворотились от алтаря к выходу.