Сын ворона

– Альмейда… Ты же видел, как она… как она себя вела на турнире. Она уже не маленькая, все понимает… Если бы ты как-нибудь успокоил ее, убедил, что это был несчастный случай…

Из живота жаркой волной в самую голову поднялся гнев. Так бывало всегда, когда реальность не совпадала с представлениями Манфреда об устройстве мира. При чем тут Альмейда?! Почему он должен что-то объяснять какой-то девчонке?! Но внешне гнев никак не проявился. Манфред бросил, направляясь к двери:

– Пойду с ней поговорю.

Спокойствие Манфреда не обмануло Дитмара. Он вскочил, бросил к нему и схватил его за рукав зеленого бархатного камзола.

– Нельзя! До свадьбы нельзя…

Дитмар повис на руке Манфреда, но тот отшвырнул его прочь, как муху. Дитмар отлетел в угол и замер там, не в силах принять происходящее. Манфред снова направился к двери. Дитмар вторично бросился к нему, упал на колени и обхватил его ноги. Он поднял к рыцарю лицо. По старческим щекам текли слезы.

– Не надо! Не надо меня унижать…

Манфред рывком за шиворот поднял Дитмара на ноги. Тот не мог стоять, ноги его подкашивались. Но Манфред держал крепко и говорил прямо в глаза:

– О чем ты думал, когда требовал такой выкуп за дочь? О том, как подороже продать ее красоту. Ты продал – я купил.

Он отпустил ворот Дитмара и тот мешком осел на пол, продолжая стенать:

– Прошу… Не позорь меня…

Манфред взялся за ручку двери:

– Все будет в порядке, старик.

Дитмара, сидя на полу, беззвучно рыдал. Манфред вышел. Старик остался лежать, не в силах пошевелиться. Лицо распухло от слез. От грозного хозяина замка, только что проводившего турнир, не осталось и следа. Был Дитмар Медведь, стал Дитмар Старый.

Зато новый хозяин Урсмарки уверенно шагал по коридору, направляясь к покоям Альмейды. Из одной из комнат на его пути вышла Агата, служанка и наперсница Альмейды. Она почти наткнулась на Манфреда и вскрикнула от неожиданности. Манфред зажал ей рот рукой и прижал к стене. Агата с ужасом смотрела на него, не в силах пошевелиться. Манфред насмешливо оглядел ее. Потом схватил свободной рукой за грудь и больно сжал. Девушка замычала, пытаясь вырваться. С таким же успехом она могла попытаться сдвинуть гору. Манфред отпустил ее грудь.

– Не нужно кричать.

Он медленно убрал руку от ее рта. Девушка попыталась крикнуть снова, но он ткнул ее в лоб ладонью, стукнув о стену.

– Я же просил. Будешь кричать – удавлю. Поняла?

Девушка, кивнула, судорожно пытаясь подавить всхлипы.

– Пошли.

Он схватил ее за локоть и потащил за собой.

– Сейчас мы подойдем к ее двери в комнату Альмейды, и ты скажешь, чтобы она открыла.

Они подошли к двери в покои Альмейды, которые находились рядом с комнатой ее служанки. Манфред встряхнул Агату.

– Ну!

Служанка судорожно сглотнула и забормотала сдавленным от ужаса голосом:

– Г…г… Госпожа! Это я. Агата!

Манфред отшвырнул ее в сторону. Как только дверь начала открываться, он с силой распахнул ее сам и ворвался внутрь. Дверь захлопнулась за ним с оглушительным треском. Служанка завыла и побежала по коридору туда, где находились покои Дитмара, крича:

– Господин! Господин…

Манфред высился посреди комнаты и откровенно разглядывал Альмейду, которая стояла возле своего ложа под балдахином. Волосы ее были распущены, на ней не было ничего кроме простой рубашки до пят. Ни тяжелого платья, ни корсета, ни бесконечных юбок. Солнце из окна просвечивало сквозь рубашку, обрисовывая лучезарной кистью безупречные контуры женской фигуры. Манфред расплылся в улыбке:

– Время брачной ночи пришло.

Он шагнул к ней. Альмейда истошно закричала:

– Вон!

Ярость клокотала в ней, клубилась, застила ослепительной пеленой глаза. Она ничего не могла с ней поделать, не могла унять желание броситься на Манфреда и рвать его ногтями в клочки.

Манфред не обратил ни малейшего внимания на ее слова. Он резко обхватил Альмейду руками, прижимая к себе. Она извивалась в его железных объятьях, как змея. Манфред попытался поцеловать ее в шею. Она, резко увернулась, оказавшись к нему спиной. Он швырнул ее на кровать, и, тяжело задышав, стал задирать ее платье, под которым оказалась только нижняя юбка. Манфред в нетерпении шарил по ней огромной ладонью. Альмейда лежала грудью на кровати, вдавленная в нее всей тяжестью рыцаря. Она сунула руку под многочисленные подушки и, наконец, достала нож с изогнутым расширяющимся лезвием, которое покрывали темные руны. Раздался треск разрываемой ткани, и Манфред отбросил в сторону то, что осталось от юбки. Альмейда вновь изогнула тонкое тело, переворачиваясь лицом к насильнику, и наугад ударила его ножом. Удивленный Манфред едва успел отскочить. Опытный воин сделал пару шагов назад, чтобы оценить боевые возможности противника. По щеке из небольшого пореза показалась кровь. Альмейда вскочила с кровати, держа нож прямо перед собой. Манфред усмехнулся:

– Девушке неприлично пользоваться оружием.

Он надвинулся на Альмейду. Она сделала несколько замысловатых и резких движений ножом, образуя защитный полукруг. Это тоже оказалось для Манфреда неожиданностью, и он снова отступил.

– Ого! – в его голосе послышалось уважение. – Кто научил тебя владеть кинжалом?

– Моя мать была дочерью вождя пруссов. Мой дядя учил меня.

Манфред попытался обойти ее по кругу. Но не тут-то было – она бросилась в атаку, нанося выпады ножом, целя, то в лицо, то в грудь, то в руку. Теперь Манфред обеспокоился всерьез. Тем более, что оружия при нем не было. Он спиной отступил к двери. Альмейда не решилась преследовать его.

– Ничего, скоро свадьба. Я научу тебя, как нужно любить мужа.

– Этого не будет! Бог не допустит! – крикнула Альмейда, пытаясь скрыть отчаянье.

Манфред усмехнулся.

– Допустит. Бог любит сильных.

На этих словах, он вышел из комнаты, оставив Альмейду дрожать от страха, сжимая кривой кинжал. Некоторое время девушка пыталась совладать с собой, наконец, ей это удалось и обессиленная внутренней борьбой, он села на кровать. Кинжал выпал из ее руки, а из прекрасных глаз брызнули слезы, печальные свидетели несправедливости мира.

Манфред вышел из комнаты Альмейды, как раз в тот момент, когда там появился Дитмар, а за его спиной – Агата. В руках он с трудом держал огромный рыцарский меч. Увидев Манфреда, хозяин замка замер. Еще мгновение назад Дитмар Старый был объят решимостью защитить остатки чести и умереть достойно, тем самым избегнув позора. Но теперь столкнувшись с грозной фигурой возможно лучшего рыцаря Священной империи, его решимость развеялась как дым. Тем более, он полагал, что самое страшное случилось, и его дочь лежит в своей комнате, опозоренная навеки. Совесть смолкла, уступая место расчету. «Главное, чтобы никто не узнал. А потом свадьба все скроет», – подумал он, с облегчением опуская меч. Манфред быстро пошел ему навстречу, и ударил в плечо со словами:

– Готовься к свадьбе, Дитмар.

От этого удара Дитмар уронил меч, который со звоном упал на каменный пол. Дитмар поднял глаза на служанку и заметил, что она смотрит на него с откровенным презрением. Он отвел взгляд, его трясло от собственного бессилия. Агата оставила хозяина и бросилась к комнате Альмейды.

Когда она вошла, Альмейда уже успокоилась, ее зеленые глаза были сухими, хотя ладонь все еще сжимала кривой кинжал. Увидев оружие в руках госпожи, Агата вскрикнула.

– Что он с вами сделал?!

– Успокойся Агата.