Платформа 12

Через три дня Жору перевели из блока интенсивной терапии обратно в палату, и Катя подарила ему рюкзак. А еще через два дня он сам ждал ее с подарком.

– Нам сегодня давали печенье. И я взял для тебя одно.

Жора протянул ей печенье в ярко оранжевой упаковке. На печенье было «Вера».

– Спасибо – Катя с удовольствием съела печенье. – Очень вкусное. Надо взять фантик и купить себе. Никогда такого не видела.

– И не купишь! Такое только здесь нам дают. Только нам. А фантик дай мне. – Жора аккуратно сложил оба фантика и убрал в карман пижамы. – Ты придешь ко мне завтра?

– Конечно.

– Хорошо, я буду ждать.

…

Когда Катя зашла в палату, Жора сидел на своей кушетке, в красной кепке, одетый, обутый в кроссовки. Рядом стоял детский рюкзак, который Катя ему подарила. Из кармана рюкзака торчал неизменный человек-паук. Больничная пижама ненужным комком валялась рядом с кушеткой. В животе у Кати как-то неприятно затянуло. Зачем же он так оделся?

– Жора, здравствуй. – она присела рядом и обняла его за плечи. – Я смотрю тебе сегодня намного лучше. Ты куда-то собрался?

– Катя, – он поднял на нее свои васильковые глаза. – Я ухожу. Сегодня время. Я еду к маме. Катя, сегодня. И ты можешь пойти со мной.

– Жорик, ты не можешь уйти, ты же еще не выздоровел.

– Катя. Я должен идти, потому что я уже не выздоровею. – Он попытался приподняться, опираясь руками о койку, но не смог. – Ты спрашивала меня – когда время. Так вот, время сегодня. Помоги мне сесть в кресло.

В животе у Кати затянуло сильнее. Мысли путались. Неужели этот маленький больной ребенок знает, как выбраться из проклятого города? Но ведь уходить ему некуда, да и нельзя. Это не больница, но все же – какой-никакой режим. Они отвечают за детей. Даже гулять надо отпрашиваться.

– Я сейчас спрошу сестру, и мы с тобой немного погуляем в парке, хорошо?

Она встала и выглянула в коридор.

– Сестра! Подойдите к нам, пожалуйста!

Тишина.

– Сестра!!!

Пост был пустым, оба крыла залитого солнцем коридора звенели пустотой.

– А Сестры нет, Катя. – Жора жег ее глубиной своих васильковых глаз. – Никого нет, Катя. Потому что время – сегодня. Помоги мне сесть в кресло.

Жора смотрел на нее внимательно, умиротворенно и даже как-то торжественно. Первый раз за все это время Катя не видела в детских васильковых глазах никакого страдания. И она решилась.

– Хорошо, милый. Давай-ка.

Катя взяла Жору под колени и посадила в инвалидное кресло. Поставила ему на колени рюкзак с человеком-пауком.

Они вышли во двор хосписа под тяжелое серое небо. Моросил мелкий дождь. Солнца не было и в помине, но Катя уже привыкла.

– Ну, что, поедем по парку? – на всякий случай спросила она. Хотя ответ был ей уже известен.

– Нет, поехали ко входу. – Жора как-то весь съёжился под дождем и стал похож на нахохлившегося воробья.

– Жора, нам нельзя уходить, – пыталась сопротивляться Катя. – Тебя будут искать, да и меня к тебе больше не пустят, если мы вот так будем уезжать без спроса.

– Мне и не нужно, чтобы тебя сюда снова пускали. Это прекрасное место, здесь все были добры ко мне. Но все закончилось. Я ухожу отсюда. Сегодня – время. Ты пойдешь со мной?

Катя смотрела в васильковые глаза и не могла оторваться. К черту. К черту дождь, этот город, и даже хоспис, где все добры. Она развернула инвалидное кресло и решительно покатила к выходу.

– Да, Жора, я поеду с тобой.

Она толкнула калитку и выкатила кресло на грунтовку.

– Куда мы поедем?

– Давай к вокзалу.

– Ты хочешь, чтобы мы сели в поезд?

– Да, поехали к вокзалу.

– Жора, ты понимаешь, такое дело. Я до этого много раз ходила на чертов вокзал и.. там то ли авария, то ли еще что-то. Но поезда не ходят.

– Поехали к вокзалу – повторил Жора, прижимая к себе рюкзак. – Поехали. Поезд будет.

Катя повернула в сторону вокзала и покатила кресло по раскисшей дороге. Жора одной рукой прижимал к себе рюкзак, а другой крепко держался за подлокотник. Кресло нещадно скакало по глубоким ямам. Они миновали парк, кольцо маршрутки и вот впереди замаячило серое здание вокзала и башенка с часами. На часах было 6 вечера.

– Отлично. – Жора заметно оживился. – Нам нужна платформа 12.

– Милый, на этом вокзале всего 4 платформы. Город-то у нас небольшой.

– Как же с вами трудно, со взрослыми. – Жора демонстративно вздыхает и взмахивает руками. – Езжай туда, я тебе все покажу. – он показывает Кате на перрон.

Они проходят сквозь полупустое здание вокзала. Минуют несколько угрюмых пассажиров, которые толкаются у кассы. Катя слышит обрывки фраз о том, что поездов сегодня не будет. Выходят к путям.

– Направо! – нетерпеливо командует Жора.

Вот первая платформа, вторая. Катя катит кресло дальше. Третья, четвертая. Все они пустые. Больше платформ нет.

– Туда! – Жора показывает на неприметную дверь в одноэтажном здании за последней платформой. На металлической двери, выкрашенной зеленой краской, висит табличка «Посторонним вход воспрещен».

– Но!.. Но… там же не…

– Туда! – в васильковых глазах уверенность и мольба. – Пожалуйста, послушай меня!

Катя дергает дверь, та поддается с легким скрипом. Они заезжают внутрь, минуют небольшой коридор с единственной лампочкой под потолком.

В конце коридора еще одна дверь. Почему-то деревянная. На двери неровным, как будто детским почерком прямо по доскам белой краской написано «платформы 5-12».