Искры и химеры

– Прости.

Дорофея смутилась. После того как она была Дельтой, после возвращения в Барск девушка чувствовала себя неловко рядом со своим спасителем. Но промолчи она сейчас, потом может стать некогда.

– У меня действительно есть вопросы и предложения.

– Помогу, – не прекращая печатать таинственный текст, кивнул Роберт. – Разберусь с аномалиями – и сразу. У меня есть хорошая замена чипу. Главное, безопасная, – ошарашил он ее, будто прочтя сокровенные мысли. – С программным обеспечением тоже помогу, парней хороших порекомендую, если сама не справишься. Эти даже за «спасибо» будут счастливы работать, главное, чтобы интересно было. А макросеть – еще как интересно.

– Откуда вы… ты знаешь? – вообще-то она хотела расспросить про другое.

– Грандиозные идеи всеобщей информатизации нашей реальности еще в твоем несветлом будущем на мордашке читались. Ты без электронных штучек жить не можешь, и я тебя понимаю. Хотя… – Он скосил глаза на ее запястье. – Механическую игрушку одобряю. Стимпанк всегда в моде.

И этот туда же! Вот любитель древностей!

– Я просто хотела предложить любую посильную помощь. Информацию поискать, подсмотреть, подслушать, я же хамелеон. – Девушке стало неловко. А то вдруг Роберт решит, будто она только о себе думает.

– Это само собой, – согласился Роберт. – Тебе помогу в любом случае. Мечты должны сбываться. Иначе они тянут к земле, мешают двигаться дальше, сковывают твои мысли и решения, отравляют душу. Несбывшиеся мечты – как перегруженный товарняк без тормозов: в любой миг сойдет с рельсов и исковеркает тебе жизнь.

Дора промолчала. Попробуй пойми гения.

– Кстати, мне твоя помощь действительно нужна. Напарником в машину времени полезешь? – спросил он ее.

Девушка кивнула. Разве можно отказываться от шанса разобраться во всем первой? Машка за спиной недовольно фыркнула.

– Тогда пойдем посмотрим на аномалию, убившую вашего маляра. – Он взмахнул рукой, будто развеивал дым, и клавиатура исчезла. – Бронька, не зевай, хватай тяжеленный чемодан с Гавриком, топай следом.

Сам он подхватил рюкзак, по виду тоже не легкий, и зашагал к выходу.

…Лесопарк Дорофее показался тайгой. От раскопанного котлована и недостроенных небоскребов на окраине Барска он тянулся до горизонта. Во всяком случае, с вертолета его дальней границы девушка не увидела.

Маша окончательно расстроилась, отвернулась от клона, точно чужая, не реагировала ни на вопросы Бронислава, ни на шутливые подначки Роберта. Ноэль, наоборот, ожил, любовно поглаживал планшет, вполглаза изучая столбики цифр и извивы графиков на экране. А едва высадились на поляне, вперед всех резвым зайцем помчался к аномалии.

Маша поплелась в хвосте среди незнакомых ученых. Дорофея решила не тревожить ее – захочет, сама скажет, в чем дело.

Аномалия не поразила. Дора приблизилась к красно-белой полосатой заградительной ленте, разглядывая бледно-зеленый воздушный столб. Он светлел по мере отдаления от земли и полностью таял на уровне сосновых макушек.

Если бы кто-нибудь додумался одолжить девушке изобретенные Ноэлем очки, она бы разглядела, как уплотнялись сотовые сигналы, обтекая заколдованное место со всех сторон. Жемчужно-белесое чужеродное нечто поднималось из травы. Перламутровые и золотисто-зеленые ленты неведомых энергий переплетались клубком или просто извивались в воздухе, будто водоросли, мерцали и колыхались. Они уходили в глубь почвы и взмывали к верхушкам деревьев. Хрустальные прозрачные кристаллики кружились над землей, складываясь в узоры, рассыпаясь и снова собираясь в мозаику…

– Впервые вижу «бутылку»! – обрадованно заявил Роберт. – Их пока восемь!

Он нацепил очки, мельком взглянул сквозь них и обернулся к ученым, прибывшим сюда раньше его, выспросил про пробы воздуха, гравитационные отклонения и о многом таком, в чем девушка совсем не разбиралась.

– Предметы, попавшие туда, не рассеиваются. – К спорившим научникам подошел полный невысокий мужчина с тонкой ниточкой усов. Он, как и большинство персонала, был в костюме химзащиты, щедро украшенном датчиками. Из-за пояса, словно охотничий трофей, свисал противогаз. – Однако… – Он поманил Ноэля, обходя аномалию по часовой стрелке.

Вся толпа наблюдателей переместилась следом, чтобы увидеть за поваленным обгорелым стволом старого дуба разбросанные в траве тюбики с масляной краской и мольберт. С натянутого на нем холста смотрел утренний лес – загадочный, сверкающий росой, подернутый туманной дымкой у корней вековых сосен, а не тех молоденьких тонких сосенок, которые росли здесь ровными полосами.

Дора прищурилась, вглядываясь в переплетение ветвей на картине. По могучему замшелому дубу отважно карабкался вьюн. С перекрестья ветвей смотрела большая кошка с кисточками на кончиках ушей. Смотрела прямо на поваленное дерево, над которым в реальности сейчас возвышалось зеленое нечто.

Конечно, художника было жалко. Но он же сам виноват! Сразу заметил – что-то не то, так почему сидел в самом эпицентре?

Зато Машка делала вид, будто происходящее ее не касается: отвернулась, грызла припрятанное в кармане яблоко.

– Пора допросить убийцу художника. – Соловьев вернулся к оставленному на пеньке чемодану. – Ты Гаврика своего запускать будешь?

– Отчего ж не прогулять зверюшку? – с наигранным весельем ответил Ноэль. – Люди, спасайтесь кто может. Я буду ставить опыт века, – самонадеянно заявил он. – Да запомнят меня потомки!

Щелкнул замок, крышка раскрылась, и наружу выбрался металлический «пес». Был он удивительным хотя бы потому, что, помимо обычных лап под брюхом, имел колеса, а спереди две трехпалые клешни для манипуляций. Морду для робота Ноэль позаимствовал у детской игрушки. И теперь из металлического корпуса вырастала жутковатого вида белая плюшевая голова с черными пятнами и острыми ушами. Из одного уха торчал стержень антенны.

– Нравится песик? – Роберт был неисправим. – Мыши, крысы и морские свинки у нас закончились, в бой идет бронированная техника.

Пес бодро вышагивал вокруг своего создателя, виляя куцым хвостом с меховым помпоном на конце.

– Вначале отправим его, потом беспилотник, – решил покомандовать Броня. Ноэль не возражал.

А Дора с каждой минутой острее ощущала Машкино недовольство. Оно росло, зрело, готовое в любой момент выплеснуться на клона. И Дорофея решила – после эксперимента обязательно выяснит с ней отношения.

Роберт с Брониславом отогнали всех от заграждения, сами отошли еще дальше и запустили робота к аномалии.

– А если не сработает? – спросила Ноэля старая седая женщина, властная на вид, наверняка руководительница первой прибывшей сюда группы.

– Я предусмотрел дублирующие цепочки команд и механические таймеры. Даже электроника не выгорает там сразу.

– Это же «бутылка», – возразила дама таким тоном, будто говорила про обычную стеклянную или пластиковую бутылку, а не про нечто таинственное и смертельно опасное.

– Да хоть «пирамида» или «клякса», – пожал плечами ученый. – Я вчера «спираль» исследовал под Тулой. Вот там я скажу… Тсс. – Он приложил палец к губам, нацепил очки и пробрался поближе, невежливо оставив пожилую даму в одиночестве.

Гаврик приблизился к границе «бутылки». Шаг, другой. Зеленоватая муть нежно приняла в себя механическое существо.

Роберт стащил с шеи платок, под которым оказалось ожерелье из странных предметов. Девушка узнала камеру, несколько дырчатых кругляшей, напоминающих динамики, пару матово-серых коробочек, шершавых на вид.

– Давай, давай! – азартно подбадривал Ноэль свое создание.

Гаврик прошелся по траве, подпрыгивая на кочках, неуклюже замахал лапками, ища опору, и вдруг взмыл, вернее, покатился по воздуху, точно там была невидимая дорога.

– Прямо как в испанской «бутылке»! – охнула за спиной старая дама.

– Гравитационные приборы не работают, – доложил Броня, тоже приближаясь к Ноэлю.

– Вот дела! – Казалось, великий ученый был ошарашен и растерян, но быстро взял в себя в руки, даже заулыбался надменно и загадочно.

Он заглянул в свой любимый планшет, полистал таблички с результатами измерений, постучал по одной из коробочек ожерелья и напустил на себя еще более таинственный вид.

А Гаврик поднялся на полметра от земли и вдруг пропал. Только был – и уже нет.

– Показания идут. – Важность слетела с загорелого лица Роберта. – По данным очень похоже на «спираль». – Он медленно прошелся вокруг ограждения, даже пару раз приседал на корточки. С каждым шагом он все больше хмурился.

– Что думаете, профессор? – спросили его.

– Все законы физики летят к чертям, куда более дальним и вредным, чем в других видах аномалий. – Роберт нервно взмахнул руками. – Для лучшего понимания мне нужен Левашов. Только после обстоятельной беседы с этим милым человеком я изложу свою теорию.