Принц Лжи

– Убирайся! – завопил Кайрик, метнув в сторону сенешаля яростный взгляд. – Сию секунду!

«Я займусь защитой вестибюля». – Жергал отвесил церемонный поклон и удалился из тронного зала.

Принц Лжи уставился на свой короткий меч, поворачивая его и изучая со всех сторон.

– Что ты от меня скрывал, Сокрушитель Богов? – прогрохотал он. – Личность предателя?

«Да, – ответил дух меча, в голосе его появились шипящие нотки. – Теперь я вижу, как я ошибся, когда вступил с другими богами в заговор против тебя».

– Невозможно, – прокричал Кайрик. – Я ведь сломил твою волю, после того как выкрал из Черных Дубов. А ведь тогда я был всего лишь смертным, но все равно победил тебя в битве разумов. Ты не можешь пойти против меня.

«На самом деле тебе не удалось взять верх надо мной».

– Ложь! – Кайрик занес меч высоко над головой, держа одной рукой эфес, а второй – конец лезвия. Издав яростный крик, он сломал Сокрушителя Богов пополам.

Вокруг разлома образовался бело-голубой светящийся шар. Он завис на секунду перед Кайриком, словно волшебный огонь, а затем заплясал вдоль краев меча. Потом шар увеличился, наполнив весь тронный зал своим свечением. Взрыв превратил все трофеи бога Смерти в пыль и разнес в щепки его трон.

Когда свечение угасло, перед Принцем Лжи лежала фигура, окутанная тенью. Спина этого существа была сломана, а в красных глазах стояли слезы.

– Каким же я был глупцом, друг мой, что предал тебя.

Кайрик выронил сломанный меч:

– Ты.

С лица Повелителя Теней свалилась черная маска, открыв черты, которые менялись и расплывались, словно тот плащ, сотканный из темноты, который укрывал его тело. Мягкие женственные черты огрубели, превратившись в мужские. Орлиный нос затупился и стал похож на картошку, потом он расплющился, после чего снова сузился, превратившись в этакий задорно вздернутый носик. Только две черты на лице Маска оставались неизменными – сверкающие красные глаза бога и белые клыки, торчащие изо рта.

– Если бы я раньше прочитал «Кайринишад» и понял, насколько ты велик, но теперь об этом говорить бесполезно. – Повелитель Теней съежился на полу. – Я бы никогда не прятал его от тебя.

Тело Маска превратилось в темную лужицу, которая слилась с тенью бога Смерти.

Голоса тысячи воплощений Кайрика слились в злобный хор. Принц Лжи уставился невидящим взглядом на свою тень, пытаясь найти какой-то смысл в этой нелепой сцене. У него ничего не вышло. Слишком о многом приходилось думать, все требовали его внимания.

В Юлаше некая убийца монотонно бубнила молитву в честь бога Убийства, но в словах ее было не больше преданности, чем жалости в сердце. Какой-то коробейник, удрученный постоянным невезением и мучимый голодом среди изобилия Глубоководья, злобно ругал бога Раздоров. Его оскорбления впивались в мозг Кайрика точно стрелы. А потом еще были зентильцы. Тысячи женщин и мужчин визгливо выкрикивали имя Кайрика, словно одно это могло их спасти. Их мольбы устремились в сознание бога Смерти, вытесняя его собственные мысли. Кайрик растерялся, раздираемый одновременно на миллион частиц.

Удар пришелся по лицу. Он не обратил внимания на физическую боль, и только удивление вырвало его из хаоса мятущихся мыслей и вернуло обратно в Гадес. Принц Лжи оглядел искореженный тронный зал, но то, что он увидел, повергло его в еще большее смятение.

Горящие писари, освободившись от цепей, корчились на полу от боли, не в состояний погасить пожиравшее их пламя. Взрыв от нападения на Сокрушителя Богов… нет, Маска… обуглил стены и прожег в ковре огромную дыру. От трона Кайрика остались одни обломки – раскиданные повсюду кости. Все это было неудивительно и совершенно уместно. Однако в зале нашлись и другие предметы, другие образы, обрывки всех видений, запечатленных воплощениями Кайрика. Все они наслаивались друг на друга, смешиваясь с реальностью и создавая странную сумятицу.

На черных разломанных колоннах из храма Зентильской Твердыни плясали аморфные тени. Возле обломков трона молился коленопреклоненный молодой послушник из храма Кайрика в Мулмастере. Серебряные браслеты означали его приверженность богу Смерти, в них отражался тусклый свет факелов, от иссиня-черных одежд послушника сладко пахло ладаном. Вдоль стен крались убийцы, тихо выслеживая невидимые жертвы. Возле двери лежали вповалку трое зентильских солдат – точно в такой позе Кайрик видел их в Цитадели Ворона. А в шаге от бога Смерти стоял Келемвар Лайонсбейн, замахнувшись костью мученика, словно боевой дубинкой…

Какой-то одной гранью своего сознания Кайрик уловил опасность и бросился в атаку. Ребром левой ладони он выбил самодельное оружие у Кела, а правой рукой нанес удар прямо в подбородок тени. Застонав от боли, Келемвар отлетел назад на несколько шагов. Повелителю Мертвых показалось, что тень прошла прямо сквозь благочестивого молодого священника из Мулмастера и остановилась у ног какого-то убийцы в темном плаще.

– Хватайте его! – завопил как безумный Кайрик. Дрожащей рукой он махнул призраку-убийце и велел ему атаковать грязного избитого воина, который как раз в этот момент поднимался с пола. Но убийца продолжал красться вдоль стены, и бог Смерти улыбнулся. – Значит, ты тоже ночной кошмар? Наверное, Дендар послал тебя ко мне заодно с теми дурацкими страхами, что согнали моих горожан со стен?

Келемвар стряхнул пыль с туники.

– Ты еще пожалеешь, что это не кошмар, мерзкий подлец. – Он бросился вперед, заревев, как медведь.

Кайрик попробовал мысленно произнести заклинание, но не смог выудить его из глубин сознания, раздираемый другими мыслями. Какая-то грань его ума предложила, чтобы он избежал удара, превратившись во что-то другое. Принц Лжи заставил себя стать ядовитым облаком, но оставался им всего лишь секунду, прежде чем вкрадчивый голос потребовал, чтобы он вновь принял свой настоящий облик, описанный в «Кайринишаде». Повелитель Мертвых оказался загнанным в свою аватару смертного, когда Келемвар нанес удар.

Они рухнули вместе, Кайрик дико размахивал руками, защищаясь, а Келемвар наносил ему удар за ударом своими мощными кулаками. Когда оба обессилели, бог Смерти стряхнул с себя противника и с трудом поднялся. Впервые за десять лет Кайрик ощутил боль. Хотя у него был лишь подбит глаз и треснули ребра, он с удивлением понял, что дрожит.

Должно быть, пантеон наделил Кела какой-то силой, решил бог Смерти. Мистра и другие оживили своего любимца, наподобие того, как это проделал Кузнец со своими механическими помощниками. Иначе эта тень воина никогда не смогла бы причинить ему вред.

Голоса в голове Кайрика выразили свое согласие: «Лучше бы тебе избежать рукопашной. Попробуй сражаться исподтишка, до тех пор, пока не вернется твоя сила и ты не поймешь, какие чары наслала на тебя Мистра».

Келемвар схватил эфес Сокрушителя Богов с половинкой лезвия и снова пошел на Кайрика.

– Мне и этого хватит, чтобы вырезать твое черное сердце. Это будет мой трофей, а остальное я отдам тем бедным душам.

Кел указал сломанным мечом на горящих мучеников. Писари медленно подползали к богу Смерти. Они стонали и хватали воздух обожженными пальцами, волоча скрюченные агонией тела по полу тронного зала.

Кайрик попятился от Келемвара в центр зала. Он отбросил пинком одного писаря и увильнул от неловкого выпада другого.

– Я бог, Лайонсбейн, и если я убил тебя, когда был смертным, то подумай, какой пытке я сумею подвергнуть тебя теперь.

– Тогда почему ты бежишь? – пробормотал Келемвар.

Кайрик не ответил. Он попытался сфокусировать мысли на том, чтобы перенестись из Гадеса, но слишком много вещей отвлекало его от заклинания. Голоса в его голове превратились в нестройный хор, предлагавший с полсотни мнений по малейшему поводу. А, кроме того, оставались его последователи по всему Фаэруну, взывавшие к богу Смерти, чтобы разрешить малейшую проблему в своей жизни. В замке Праха, насколько Кайрик мог слышать, тоже разгоралась битва. Тем временем Келемвар подкрадывался все ближе.

«Осторожно, Ваше Великолепие, – раздался голос Жергала за дверью тронного зала. – В замок ворвались проклятые души!»

Принц Лжи перестал колдовать. По всем признакам, Мистра вновь лишила его доступа к магической материи или отняла у него способность концентрироваться на заклинаниях. Повернувшись к двери, Кайрик дал себе клятву выбить ей глаза при следующей встрече.

Путь ему преградила тень воина со сверкающим мечом в руке.

– Меня называют Правдивым, ибо я превыше всего ценю верность. – Гвидион нацелил Титаноборец на сердце Кайрика. – Меня называют Храбрым, потому что я преодолею любую опасность, если так велит мой долг.

– Глупец, – пробормотал Принц Лжи.

Он сделал лишь шаг к Гвидиону, не больше, когда острая боль пронзила его ногу. Это один из горящих мучеников сомкнул свои пальцы на лодыжке Кайрика, и как ни старался бог Смерти сбросить его, он не разжимал хватки. Еще один писарь обнял Кайрика за шею и повис на его спине, как плащ.

Принц Лжи вскрикнул и завертелся на месте. Ему удалось сбросить того, кто висел на его шее, и на мгновение показалось, будто Кайрик вырвется от писарей. Однако, когда бог Смерти двинулся вперед, Келемвар всадил обломок Сокрушителя Богов ему в живот и пинком отбросил Кайрика на руки горящих мучеников.

– Тебя ждут твои Преданные, – сказал Кел, когда писари окружили своего палача.

Пламя, терзавшее каждого горящего писаря, было необычным, оно должно было мучить душу бесконечно, не позволяя ей сгореть дотла. По мере того как все больше и больше писарей швыряли себя в общий костер, их пламя смешивалось, раскаляясь добела и озаряя все вокруг ярчайшим светом. Жар от этого ада заставил Келемвара попятиться, а Гвидиона прикрыть глаза. Так горящие души освободились от своей пытки благодаря пламени собратьев.

Когда костер затух, Келемвар поворошил пепел обломком меча. Кайрика больше не было.

– Уничтожен? – с надеждой спросил Гвидион.

– Всем кострам Гадеса не сжечь Кайрика. Он как болезнь, как чума. – Келемвар покачал головой. – Он еще вернется.

ПОВЕЛИТЕЛЬ МЕРТВЫХ

Глава, в которой последствие исчезновения Кайрика ощущается во всех Королевствах, Гвидион Быстроход еще раз оправдывает свое прозвище, а замок Праха, обретает нового хозяина.