Театр доктора Страха

– Вы… нельзя ли мне поработать у вас дома в течение нескольких дней?

– Буду рад, – поспешил ответить Билл.

Это казалось ему идеальным решением всех проблем. Зная, что дома остается кто-то вроде Дрейка, Билл мог со спокойным сердцем уезжать на работу. Он не сомневался в том, что Дрейк справится с тем, что произойдет. С растением?..

Скорее, ИЗ-ЗА растения.

Дрейк обосновался в маленькой комнате на втором этаже. Водрузив на стол микроскоп и батарею лабораторных пробирок, он взял срезы с растения, подготовил образцы для исследования и уже через пять минут склонился над окуляром.

Все же, чтобы полностью погрузиться в работу, ему потребовалось еще некоторое время. Он настолько привык к лабораторной обстановке, что ее смена выбила Дрейка из колеи. Солнце, казалось, светило слишком ярко, жара навевала истому. Снаружи время от времени лаяла собака, и через десять минут Дрейк поймал себя на том, что прислушивается к доносящимся звукам.

Он встал и подошел к окну.

По траве носились Кэрол и Расти. Пес рычал и восторженно лаял, когда ему удавалось догнать мячик.

– Неси его сюда! – крикнула Кэрол. Но Расти снова выронил мяч, завилял хвостом и рванулся в другую сторону.

Кэрол бросилась за ним.

В эту минуту ее окликнула Энн. На какое-то мгновение их голоса слились и потом смолкли. Хлопнула входная дверь.

Дрейк вернулся к микроскопу. Склонившись над ним, он как раз пытался определить, какова структура ткани и действительно ли клетки в ней перемещаются, или это ему просто кажется, когда снаружи донесся очередной взрыв громкого лая.

Дрейк тихонько выругался. Если так пойдет дальше, ему придется попросить Энн запереть собаку в доме. Вскочив с места, он опять выглянул в окно.

Расти по-прежнему гонялся за мячом.

Мяч подкатился к стене, вверх по которой тянулась лоза, и пес бросился на него, как безумный, роя землю передними лапами.

Вздохнув, Дрейк вновь попытался вернуться к работе. Он решил, что пора приняться за другие образцы – этот ничего не прояснил. «Оно намеренно скрывает истину, – подумал Дрейк про растение, дав волю фантазии, – оно лжет». И потянулся за следующим стеклом.

Слава Богу, собака молчала. Дрейк внимательно изучал переплетения серо-зеленых линий под микроскопом. Они поразительно напоминали нервную систему. Это тоже подходило на игру воображения, но сомневаться не приходилось: он никогда раньше не встречал растений с такой сложной структурой.

– Расти!

Отчаянный крик, почти вопль, раздался так внезапно, что Дрейк подскочил на стуле. Это был голос Энн. Крик повторился. Дрейк метнулся к окну.

Отсюда, сверху, видна была только лоза, взбирающаяся по стене. Казалось, она тянется к нему, пытаясь схватить своим длинным, тонким щупальцем. У корней жалким комочком съежился Расти. Вокруг горла собаки несколько раз обвился гибкий побег.

Дрейк отшатнулся. Солнце продолжало сиять все так же ярко, но у него потемнело в глазах. Неведомая опасность угрожала существованию всего мироздания, до сих пор такого упорядоченного и устойчивого. Мироздания, в котором каждое новое открытие с неизбежностью укладывалось в уже существующую систему представлений. Но теперь что-то случилось. Что-то ненормальное, неестественное намеревалось расколоть этот понятный мир на куски.

Опять хлопнула входная дверь. Этот звук вернул его к действительности. Он поспешил вниз, чтобы успокоить Энн, которая была близка к истерике, затем позвонил Хопкинсу.

Да, ему нужен более мощный микроскоп. И некоторые реактивы. Как можно быстрее.

К середине дня Дрейк был уверен в одном: они столкнулись с каким-то новым видом растения, развивающимся с ужасающей быстротой и грозящим существованию всего рода человеческого.

До сих пор растения принято было делить на пять основных классов. К первому относились низшие формы: водоросли, грибы, бактерии и лишайники – без корней, стеблей и листьев. Затем появились мхи и папоротники. В процессе эволюции возникли цветковые: наделенные корнями, стеблями, листьями и цветами, которые способствовали размножению вида.

Завершали список насекомоядные растения – пограничные между двумя мирами: растительным и животным. Не довольствуясь пищей, получаемой из почвы и солнечной энергии, они охотились на неосторожных насекомых, привлеченных их видом и ароматом.

Каждый класс означал шаг вперед в процессе эволюции. Очередное достижение в борьбе за выживание.

Теперь Дрейк осознал, что первое потрясение вызвано лишь неожиданностью. Ученому не подобает терять хладнокровие и способность мыслить объективно. Как специалист в данной области, он должен был давно понять, что следующей ступенью в развитии растений будет формирование интеллекта. Не просто способности координировать рефлекторные действия, но умения продумывать и планировать поступки, рассчитывать существование на часы, дни и годы вперед.

Для успешного продвижения по пути эволюции растениям необходима способность защищаться: распознавать естественных врагов и уничтожать их. Способность к мышлению.

Растения размножаются быстро и неуклонно. Наделенные интеллектом, они могут заполонить мир и стать в нем хозяевами еще до того, как человечество осознает, что происходит.

В дверь постучали.

– Это я. – Голос Энн был тихим и застенчивым, как у маленькой девочки. – Принесла вам чай.

Дрейка поразил ее вид. Когда они впервые встретились, Энн понравилась ему с первого взгляда. Слишком молодая для Билла Роджерса, она была очаровательна. Когда она смеялась, на ее розовых щеках появлялись милые ямочки. «Везет же некоторым!» – подумал он тогда. Но теперь серые глаза Энн были затуманены страхом. Она как будто ждала от Дрейка слов утешения и поддержки, а он вовсе не был уверен, что сможет успокоить ее.

Передавая ему чашку, она сказала:

– Внизу вас ждут: из лаборатории прислали новый микроскоп.

Дрейк спустился в холл. Кэрол уныло ходила из угла в угол, не желая ни рисовать, ни играть со своим кукольным домиком, ни заняться чем-либо еще.

– Почему бы тебе не выйти и… – начала было Энн, но тут же осеклась. Помолчав, она обратилась к Дрейку:

– Наверное, ей лучше не делать этого?

– Пожалуй, внутри безопаснее, – мрачно согласился тот.

– Там все равно скучно без Расти, – откликнулась Кэрол, слышавшая их разговор.

Пошатываясь под тяжестью коробки, Дрейк втащил ее наверх и распаковал микроскоп. Он уже приготовил срезы лозы, задушившей собаку. Теперь предстояло их как следует рассмотреть.

Нервные клетки были видны здесь даже более четко, чем на предыдущих образцах. Отрегулировав резкость, Дрейк всмотрелся и не поверил собственным глазам: в центре структуры располагалось крошечное, но безошибочно узнаваемое образование. Мозг!

Смысл увиденного дошел до него не сразу. Откинувшись на спинку стула, Дрейк похолодел: это был только один побег – хрупкий боковой отросток. Но и он имел свою собственную, совершенно самостоятельную, нервную систему. Растение с такой сложной структурой практически невозможно уничтожить: любой отросток и даже, наверное, любое семя, в состоянии действовать как отдельная сущность – сущность разумная.

Ошеломленный, Дрейк встал со стула. Комната показалась ему невыносимо душной. Он распахнул окно и посмотрел вниз. Лоза как будто подобралась еще ближе. Но ведь с тех пор, как он смотрел на нее последний раз, она не могла так вырасти!

«Спокойно!» – мысленно приказал себе Дрейк. Он не должен поддаваться панике, не должен терять чувство реальности – настоящий ученый не боится взглянуть в лицо истине, какой бы она ни была.

Он заставил себя раскрыть записную книжку и стал записывать результаты исследований.

Из открытого окна доносилось пение птиц. Время от времени гудели проезжающие по шоссе машины. Совсем рядом что-то поскрипывало и едва слышно шелестело, хотя ветра не было.

Исписав страницу, Дрейк обернулся.

Поздно! Микроскоп с грохотом упал. Проникший в комнату неимоверно длинный стебель опрокинул его и теперь тянулся к Дрейку. Тот отпрыгнул. Подобно стремительной змее, лоза метнулась следом.

Тугие кольца обхватили его шею и начали душить. Дрейк попытался крикнуть, разжать сдавившую горло удавку, из последних сил вцепившись в пульсирующие живые петли, – но лоза была сильнее.