Хризалида. Путь предвестника

Прокрасться в дом кузнеца не составило проблем. Через тонкую щель телекинезом сдвинул засов и под скрытностью вошел в дом. Я пришел за ответами и готов был убить любого, чтобы их получить. Костюм смерти был на мне, не хватало только косы.

– Вставай, кузнец, твое время пришло!

Что может быть сейчас лучше, чем слышать дикий вопль этой мрази?

– А-а-а-а! – Полог тьмы и руки скелета коснулись лица кузнеца.

– Хочешь, могу и жену твою забрать.

– А можно ее вместо меня забрать?

Это у них семейное, видимо: подставлять другого человека.

– Нет, только вместе с тобой. За твои грехи для тебя приготовлена яма с кипящей кровью и черти с вилами. Вставай, пора идти. – Я протянул костлявую руку.

Его жена проснулась и с криками выбежала из комнаты. Слова мужа она прекрасно слышала. Кузнеца трясло.

– Два года назад у тебя была дочь Рейчел и сосед-рыбак. Что с ними стало?

Кузнец, всхлипывая и прерывисто вздыхая, поведал ту часть истории, о которой мне ничего не было известно.

– У рыбака был сын Саджи. Он убил жреца Теуруса и сбежал. Его самого так и не смогли найти. – Кузнец вытер сопли и продолжил: – По закону за все действия детей ответственность несут родители. Их и схватили, больше я ничего не знаю, клянусь. – Он начал молиться прямо в постели.

– Где твоя дочь?

Я испытывал дичайший гнев и ярость. Я буквально на волосок был от того, чтобы убить его, но мне нужна информация.

– Она пропала в то же время. Беспутная была, мы подумали, что она сбежала с этим мелким.

– Почему твою дочь не заподозрили в том, что она убила жреца?

Кузнец начал задумываться, к чему я клоню, и понял, что, раз дочери нет, его схватят в случае вины.

– Так прямо у лужи крови рядом с телом жреца нашли деревянный кинжал. А когда трясли трущобы в поисках информации, то узнали, что были два мужика, странника, которые еще за неделю до убийства говорили, как Саджи хвастался, что украдет что-то из храма. В притоне воров сказали, что видели его там. А когда стража пришла в его дом, там только Камелия была. Ей показали кинжал и спросили, принадлежит ли это ее сыну, она сказала – да. Арман тогда на рыбалке был. Ее сразу увели, а его потом схватили, когда он вернулся.

Он перестал плакать. А я кипел от гнева и испытывал жуткое желание выместить его на кузнеце. Отец бы не простил мне такого, ведь в действительности во всем виновата Рейчел.

– Куда их увели? Где они сейчас?

Во тьме загорелось одиннадцать огоньков, и стало видно, что у меня руки скелета, а под капюшоном лишь тьма. На кузнеца это произвело ошеломляющий эффект, он выглядел так, будто его пытали раскаленным железом.

– А-а-а-а! Я ничего не знаю! Их увели! Потом фанаты Теуруса сожгли дом! Им было недостаточно того, что всю семью уничтожили!

– Уничтожили?

– Да-а-а-а. – Кузнец снова начал плакать и заикаться. – Так сказал новый жрец на собрании прихожан. Он сам их тогда уводил.

Апатия и пустота поглотили меня.

Кузнец продолжил:

– Но я не верю в это. Я прекрасно помню способности Армана. Когда они сюда переехали, он мне в драке руку сломал, хотя я был с молотом. Он добровольно ушел за Камелией! Они бы и все вместе не смогли его убить.

– Говори… – Если есть хотя бы шанс…

Все огни собрались в один и теперь висели между мной и кузнецом. Тьма под капюшоном пугала, его трясло от ужаса.

– Он бы убил их, если бы захотел. – Кузнец тихо шмыгнул. – Ему сказали, что забрали Камелию и что скоро его сына будут судить. Он только из-за этого ушел. А когда жрец сказал, что убийц уничтожили, я не поверил. Арман мог убить весь их отряд, а тут такое расплывчатое объяснение.

– Ты будешь жить. Хотя… почему ты назвал дочь беспутной, ей же всего пятнадцать было?!

Кузнец вгляделся во тьму и оценил мой рост и голос.

– Ты… ты Саджи?

Хм, догадался… ну да ладно. Снял капюшон, но полог мрака все еще на мне, как и перчатки.

– Я Смерть, а Анжи попал в Ад за свои грехи. Это всего лишь его оболочка. Знаешь, как наказывают тех, кто решил заглянуть мне под капюшон?

Он так яростно тряс головой, показывая, что не знает, что казалось, его голова вот-вот отвалится.

– Отвечай!

– Ей было почти восемнадцать. Она была странником, я в этом уверен! Мы решили, что все просто совпало с этим убийством и она сбежала с каким-нибудь мужиком.

– Где она сейчас?

– Не знаю. Она и дочерью-то мне была только по происхождению. Меня никогда отцом не называла, все время в городе пропадала.

– Я оставлю тебя в живых.

Он мне больше не нужен. Храм Теуруса и его жрец – вот моя новая цель. Утро близко… я подожду.

Выйдя из дома, использовал скрытность и побежал обратно в город.

Рассвет встретил прямо под дверями храма. Сейчас я готов был убить любого, кто встанет на моем пути. Я ждал этого два года, подожду еще пару часов. Видимо, я сам начал создавать какую-то ауру, потому что стража не трогала странного мальчика, стоявшего перед храмом. Прохожие обходили его стороной, даже птицы сидели на крышах, боясь спуститься на землю.

Город просыпался, появились лавочники, подметающие дороги перед своими лавками. Один раз я посмотрел на маму с ребенком, мальчик меня заметил и заплакал. Мама, взглянув на меня, взяла ребенка на руки и убежала… Смерть в черном балахоне пришла в Имир.

Двери храма открылись. На ходу вытащил руку и поправил накидку, где-то рядом закричала женщина.

Жрец дошел до алтаря и стал ждать прихожан, но пришел только я.

– Здравствуйте, я смотрю, вы новый отец-настоятель этого храма.

– Да, сын мой. Что привело тебя сюда?

– Я был знаком с Никоном, бывшим отцом-настоятелем, что с ним случилось?