Зачем я здесь

Подкрепившись, я без труда вернулась в свою комнату, старалась все же, запоминала. На дверях, оказывается, есть какой-то значок, цифра, наверное. Надо бы запомнить, как она выглядит, на всякий случай. Хватит хныкать, надо постараться побыстрее разобраться в обстановке, а может быть, существует путь домой.

Порылась в тумбочке. Счастье ееесть! Нашлись расческа, игольница с коричневыми и белыми нитками, ножнички, щипчики. Наконец-то! Хоть у меня и каре, но даже такую минимальную прическу надо бы расчесать. Про тушь-помаду-лак для ногтей придется забыть. Ну и черт с ними. Для кого тут красоту наводить.

Сколько мне придется сидеть за партой? Может эта самая ознакомительная поможет понять хоть что-то.

В общем, эту ознакомительную стала я смотреть каждый день на сон грядущий. Недели две смотрела, все пыталась понять, как тут у них все устроено. Кажется, поняла. Еще и некоторые слова и фразы выучилась произносить почти правильно, хоть трудно это.

«Здравствуйте», например, у них что-то вроде «благополучия дому и делам», а произносится «шшер никомо лауниччч». Умереть не встать. Но я научусь. А что делать? Транслятор плохо звук воспроизводит, батарейка, что ль села? А новый где возьмешь? Пыталась просить у директрисы, а она сделала вид, что не понимает. Ну и ладно, ну и подумаешь. Я почти уже умею читать. У них тут звуковое письмо, но никак не могу научиться разложить значки на звуки и запоминаю слова целиком, как иероглифы. Счастье еще, что у нелл вообще мало слов в обиходе, и слова такие постоянные-препостоянные, ни падежей, ни склонений, как в английском. Девчонки в классе вообще не болтливы. Маленькие, миленькие, но лица так и не могу научиться различать. Прически разные, у кого кудряшки, у кого косицы, а то бы и вовсе казались куколками из коробки. Играть почти ни во что не умеют. Или им нельзя? Ходят чинно парочками по коридору. Я однажды взяла и придумала: подошла в одной такой парочке, схватила их в охапку и закружила. Они легонькие. Кричу: – Карусель! Сперва испугались, а потом как зальются смехом. В догонялки научила их, в прятки. Скоро, стоило мне только в коридор выйти, они меня облепляли гроздьями:

– Аниэль, покатай на карусели! Аниэль, давай в прятки!

Однажды на звонок опоздали. Странно, что учительница не ругалась. Но на следующий день что-то случилось, и больше ко мне никто не подходил. Наверное, их наказали? Но мордашки веселые, как всегда. Только запах немного от них изменился. Стал каким-то более сладким что ли. Ах да, вот что удивительно: девчонки пахнут. Довольно своеобразно, чем-то напоминает наши духи, но запах не цветочный, а скорее фруктовый или карамельный. Запахи каждый день немножко отличаются. Наверное, это какой-то язык ароматов, только у меня не такой чувствительный нос, чтобы его понимать.

Сколько всего странного, а разобраться никто не поможет. Транслятор совсем сдох. Хорошо еще, что выдают интерактивные программы, где есть картинки, подписи и звуковое сопровождение. Можно пытаться понять, как что называется хотя бы.

Прошло два месяца по-здешнему. У меня на компе интерактивный календарик, чем-то похож на тот, что дома, только цифры не все выучила еще. Трудно понять, отличаются ли их сутки от наших, но, наверное, не слишком намного, потому что я этого не ощущаю. В году пятнадцать шредах (месяцев), в каждом по 24 дня. Живой мир похож на наш. Конечно, тут березы или пальмы не растут, и бабочки не летают, но есть цветы, красивые, хоть и своеобразные, водятся в парке смешные лысые зверьки с длинными зубами и без хвостов. Девчонки их боятся, а я прикормила парочку. Видно, вправду есть какие-то общие правила устройства миров. Чтоб была разумная жизнь, планета должна быть на определенном расстоянии от звезды, а сама она, эта жизнь, устроена на основе органической химии. В школе мне очень нравилась именно органическая химия, такая логичная и красивая. Но мама сказала, что сегодня век менеджеров и велела поступать в экономический вуз. И что? В итоге я оказалась в дурацкой фирме, без перспектив, а теперь и вовсе черт-те-где. Была бы я химиком, может легче бы поняла одну особенность здешних нравов. Оказывается, запахи – это вовсе не духи! Это у них есть подмышками специальные органы. Как-то случайно в парке подсмотрела, как две ученицы старших классов уселись на скамейку, одна другой нос в подмышку уткнула, потом наоборот, потом они еще пошептались и разбежались по дорожкам, как птички зень (есть тут такие, коричневенькие, бегают по дорожкам быстро-быстро, трепыхая крылышками). Случайно подслушала, это называется «нюхаться» и считается неприличным, за это могут наказать, и очень обидно: посадить на сутки в закрытую комнату, где пахнет чем-то ужасным. Меня пока миловала здешняя Богиня Небес. И эти, нормальные запахи, с трудом выношу и даже не надеюсь научиться читать их. Тут бы хоть разобраться с языком.

Да, вот еще забавно, хотя нет, не забавно, а стремно было. У них никаких критических дней нет. Когда у меня живот стал болеть очень характерно, не знала, что делать, прямо хоть маечку приспосабливай. Но маечка выдается одна на три дня. Потом ее относят в специальную комнату, там есть бельеприемник, и она попадает прямо в стиральную машину, а рядом автоматы, где можно, нажав кнопку с нужным размером, получить новую. Но автомат не прост, он все считает, и сроки не нарушишь, никак. Я пробовала ради интереса, фиг вам. С горя я пошла в медкомнату и попыталась объясниться с медичкой. Она ничего не поняла, кроме того, что у меня неправильная генетическая программа, а это понять не трудно, внешнего вида достаточно. Выдала мне нечто, похожее на вату, эластичный бинт (вот уж нафиг), и вписала в своем компе, что ученица Аниэль освобождается на три дня от занятий и работ. Тут ведь все на самообслуживании, и уборка, и уход за парком, хорошо еще, что куча автоматов. Посуду мыть, стирать не приходится, по коридорам ездит такая круглая штука, робот-уборщик. Дааа....Теперь у меня три дня на размышления. Не стану выходить никуда, кроме столовки. А то решат, что я здорова. А мне надо хоть чуть-чуть привести в порядок свой бедный мозг.

Главное: я решила не поддаваться унынию, изучать обстановку, и не терять надежды когда-нибудь попасть домой. Ведь если я оказалась тут, значит, существует и путь обратно? Может, это какой-нибудь научный опыт этих, ну чей я якобы биоробот. Такое не должно быть случайностью. Чтоб целого человека вытащить в другой мир. И тогда у меня есть шанс. Эх, если бы не мама.... Я бы, может, и не думала возвращаться. Подумаешь, фирма эта, или Наташка, единственная подруга, которая только и знает, что трепаться о парнях и тряпках. Нет, я не против парней и тряпок. Но когда на личном фронте без перемен, слушать каждый раз про ее победы – это ж охренеть.

А обстановочка здесь еще та. Во-первых, неллы и тарги, это два разных мира, даже боги разные, неллы поклоняются Небесной матери, а тарги – Небесному отцу. Правитель страны Таргашш считается сыном этого самого отца. И это, пожалуй, все, что нашлось в учебных фильмах и программах про их политические дела. А все, наверное, потому, что мне дают только материалы для первоклассниц. Или потому, что неллы не участвуют в политической жизни. В фильме «Путь неллы» внятно показано: вот крошечная девчушка на руках у мамаши, та передает ее учительнице, судя по платью. У родительницы коричневое, как у девочек. Дальше показывают какие-то этапные праздники, потом – вручение господину (насколько удалось уразуметь, это где-то в 16 лет), обязанности при господине (кстати, слишком откровенно для первоклассниц, по моему), рождение детей, непременно двух, второй ребенок рождается после того, как первого сдают в школу. Там в фильме тоже календарик в углу, можно понять что когда. Иногда почему-то показывают женщину с двумя мужчинами. Потом праздник матери. Не очень поняла, что он означает. Кажется, это тогда, когда последний ребенок отдается в школу. На этом кино заканчивается, бравурная музыка, на экран летят звездочки и цветы. И что дальше? Спросить бы, но вряд ли моих познаний в языке хватит, чтобы спросить учительницу, или она рассердится, скажет – тебе рано. Вот бы обзавестись подружкой из старших классов. Хоть поговорить бы с кем. В сеть (хотя сеть наверняка у них есть) комп не выводит, значок сети имеется, но заблокировано. Видно, чтоб детки не лазили, куда попало. Но что-то тут с дальнейшей жизнью неллы после того, как детки дорощены до пяти здешних лет, не так. Что-то там не очень хорошее. Кстати, «нелла» означает, это ж обалдеть, не только социальный статус и пол, но и … ну вы поняли… женские органы. И никого это не парит. Хотя тут много чего такого, что на наш «просвещенный вкус» совсем неприлично. Например, гимнастика для внутренних мышц. Сложная штука. Считается, что овладевать этим искусством надо с первого класса. А иначе не сможешь доставить удовольствие господину. Я прямо покраснела, когда поняла, что это за гимнастика. Развращают детей, заразы? Или у них тут все совсем не так понимается? Похоже, самое неприличное и осуждаемое – это делиться личной информаций, неважно какой.

Глава 3. Рояли в кустах

Гарши, бесхвостики, вроде морских свинок, только голые, вывели деток. Кусаются, сволочи. Попробовала одного погладить, цапнул до крови.

А лето длинное. Третий месяц ползет, а все жарко. Так, кое-где в парке желтый лист попадется. Небо по-прежнему мутно-белое, в дождь свинцовое. Интересно, какого цвета их солнце? Так ни разу и не видела. И ничего не случается. Просто ничегошеньки. Где рояли в кустах, я спрашиваю? Где, если уж не прекрасные принцы, так хотя бы агенты в черном? Зря что ль у меня на запястье эти синие треугольнички. Чешутся, между прочим.

Хотя нет, один рояль все-таки был. Белый. Конечно, никакой это не рояль. На прошлой неделе класс привели в небольшую темную комнату, только светильник один возле здоровенной белой штуковины с открытыми струнами. Никаких клавиш, но все равно я про себя назвала эту штуку роялем. Все уселись на стулья, а на подлокотниках такие желтые пластиковые полукольца. Учительница велела положить руки так, чтобы запястья оказались в них. Щелк – и пластик сомкнулся, будто наручники. Я аж подпрыгнула с перепугу. Что ж это будет? А учительница подошла к «роялю» и принялась перебирать струны. Сперва гул пошел, как будто шмель гудит, потом громче, словно колокол, а потом … потом звук исчез, а во мне откуда-то стало нарастать беспокойство, потом страх, такой непонятный, потом паника, захотелось рвануться, побежать. Фиг побежишь, кресла к полу привинчены. Душечки-подушечки, одноклассницы мои маленькие, глаза зажмурили и видно, что изо всех сил стараются не взвизгнуть. И вдруг все. Отпустило. Щелкнули оковы, и спокойный голос учительницы объявил:

– Милые нелл-те (так к ученицам обращаются), сегодня я показала вам возможности большой инфры. Это устройство издается инфразвук и позволяет создавать обстановку страха. Каждая взрослая нелла имеет маленькую инфру и умеет сыграть на ней мелодию защиты. Вы тоже научитесь контролировать инфро-страх и пользоваться им.

Вот так да. Самозащита. А я – то из их информационных фильмов и программ вынесла мнение, что нелл все уважают, никто никогда не нанесет им вреда. Хотя такой метод кажется не слишком действенным. Лучше бы какое-нибудь боевое искусство. Пока эту самую инфру из-по платья вытащишь (там карманчик такой есть, внутренний), пока по струнам пройдешься, злоумышленник уже секир-башка сделает.

Ах, да… Вот еще приключение, отысканное мною же на мою же дурную голову. По парку гулять в свободное от учебы и труда время никому не запрещается. Я и гуляю. Парк огромный, немножко похож на запутанный лабиринт. Вчера добралась до небольших ворот, не тех, которые парадные, а такие маленькие, в зелени прячутся. Выглянула: что там? Там оказалось что-то вроде шоссе, кустики мелкие, тишина. За кустиками– поле, желтое от мелких цветочков. Может, та самая музга, которую анни жрут. Или не та. Пока еще мне не до местной ботаники и сельского хозяйства. И тут-то меня накрыло: хочу, просто до невозможности хочу туда, на волю, по полю, и дальше, дальше, а там будь что будет. Осторожно оглянулась – нет никого, и ворота – просто из белого камня такое небольшое сооружение. Проходи, не стесняйся, ни решетки, ни замка. И я прошла. В ту же секунду от кончиков пальцев до позвоночника ударил электрический разряд. Так шибануло, что я не устояла на ногах. Минуту, наверное, лежала на дорожке, хорошо еще, что никто не видел, а то еще бы и наказали. Нет, ну надо же, вот ведь дура. Пришло же в голову проверять. Все так просто, так просто. Обычный электрический ток, и ты сидишь, как зверь в современном передовом зоопарке в чудесной вольере.

Что-то со мной в последнее время делается. Маму почти перестала вспоминать. Хотя, сознательно стараюсь не вспоминать, потому что тогда хочется плакать. Хрен вам, а не плакать. Я – биоробот! С секретной, между прочим, миссией! А вы меня заперли в эту вашу школу, к первоклассницам, няшечкам, душечкам-подушечкам. Эх…

На днях меня такая тощища взяла… Нашла в парке сухоцветы на дальней клумбе, такие, вроде наших бессмертников, лепестки шуршат, без воды не вянут, только сиреневые, и сделала букетик на платье. Ага, в комнатке все есть, и нитки, и иголки, и ножницы, так что совсем нетрудно было. И подумала: Еще и бусы сделаю из ягод. Задолбало это коричневое платье без ничего. Учительница не заметила, я ведь на последней парте, дылда такая, а девчушки на меня пялились со страшной силой на переменах. Я им и говорю:

– Хотите?

– Хотим… – пищат тихонечко, видно, и хочется, и колется.

Что ж это за система такая, что про «как ублажить господина» деткам можно, а на платье что-нибудь прицепить, чтоб хоть чем-то от других отличаться, – ни-ни. Прически же у них все-таки разные, но без бантиков или заколок, так, резиночки темные.

Показала, научила, дело нетрудное. И обещала, что научу делать бусы из ягод в три ряда, если будут слушаться. На следующий день учительница просто обалдела, увидав, что у каждой нелл-те то букетик к платью приколот, то косичка украшена белым бантиком (ага, это я научила от маечек ленточек нарезать):

– Что это?!!! Кто придумал!? Это… это внешнее индивидуальное! Как вы могли! Такое! Это довело людей до мусорной войны!!!!

Она не кричала, наоборот, шептала так тихо, что я еле разобрала, что она говорит и нифига не поняла про мусорную войну. Поняла только, что если промолчу, няшечкам влетит по самое небалуйся. Встала и сказала:

– Уважаемая нелл-райти! Я по неведению помогла подругам украсить платья. У нас на Земле это не только принято, но и является основой важнейших областей промышленности.

– Снять. Срочно. Выбросить, – сухой шепот прямо как ножом по стеклу, – а ты, Аниэль, будешь наказана. В Красную комнату!

Кнопочку училка нажала, и явилась – не запылилась тетка, распорядительница наказаний. Вот уж у кого личико прямо-таки жабье и пахнет она плесенью. Нда… все надо познать на опыте. Их карцер это что-то. Стены выкрашены в красный цвет. Тесно, жарища, свет такой яркий, что хоть сколько глаза закрывай, все равно пламенные круги плывут. Я кое-как уселась на пол, он хоть и подогревает, но не поджаривает, и принялась воображать всякие разные разности: будто я с Наташкой катаюсь на лыжах, а она, стервь этакая, сует мне за шиворот снежок, и вода течет по спине. Вода в самом деле текла, пот, конечно. Хорошо еще, что от такого вся вода испарялась через кожу, а то бы лопнула тут за столько часов, как перезрелый арбуз. Сидеть пришлось долго. Иногда вдруг откуда-то сверху шибал отменный холодный поток, казалось, наказание закончено. Нетушки, это только чтоб подразнить, или чтоб совсем тепловой удар не хватил. Даже и не знаю, как мне удалось не скваситься, в обморок не завалиться. Воняла я после этого карцера просто ужасно. Два часа стояла под душем. Мне потом еще влетело за растрату воды, но только на словах.

Глава 4. Таш

Самое ужасное тут – это то, что ничего не происходит. На самом деле – НЕЧЕГО. Нет, дома конечно, тоже не бог весть как много было событий, работа-дом, куда-нибудь на концерт или потанцевать. Но дома – это дома. Попасть в чужой мир – и сидеть в закрытом интернате за партой с первоклашками!

Не считать же за события промежуточное испытание. Ну да, я по математике получила высший балл. А что удивительного, математика здесь такая же самая, десятичная, только цифры по-другому пишутся и произносятся. Выучила – и нет проблем. Учиться не так уж и трудно, книг нет, тетрадей – тоже. Все на компах, все на интерактивных программах, то, что делаешь в классе, легко продолжить у себя в комнате. Выучила 512 слов! Полностью – с написанием и произношением. Легче всего понять те, что обозначают существительные или глаголы, потому что есть программа, где на каждое слово имеется картинка. Это неспроста, разница в произношении и написании есть, примерно как в английском. А, мне пока и этих слов хватит, чтобы объясняться. На уроках почти ничего не спрашивают, задания делают на компе, а учительница на своем проверяет. Конечно, по чтению получила еле-еле плюс, это самый низший положительный балл, это потому, что произношение у меня плохое. Но никто не смеялся. Здесь вообще как-то никто ни над кем не смеется, хотя смеются, радуясь. Видно, у нелл понятия о юморе нет. Или я пока в этом не разобралась.

Уже становится скучно. Есть вещи, которых я так и не пойму все равно. Запахи их. Конечно, кое-что поняла, например, когда резкий цветочный, вроде ландышей, это тревога и беспокойство. А теплый, липовый – покой. Или вчера, новый предмет был, название никак не воспроизвести, что-то вроде "дом и уют". На компах трехмерная картинка, комната, и в ней надо расположить что-то похожее на диван, стулья и еще кучу всяких мелких непонятных девайсов. Я ничегошеньки не поняла, хоть и подглядывала, что делает соседка по парте. Налепила как придется. Учительница пришла в ужас. Но потом она стала показывать самое лучшее решение – и хоть убей, я не смогла понять, чем оно отличается от других. Говорят, этот предмет самый трудный, его изучают все семь лет… Семь! Сдуреть! Нет, надо что-то делать.

А еще эта придурочная нелл-гимнастика. Не знаю, как у няшечек, у них не спросишь, а у меня она вызывает… гммм.. не те желания, о которых принято говорить вслух.

Вчера желтый лист пролетел прямо перед моим окном. Становится прохладнее. Зима тут есть, только без снега, дождь и ветер. Должно быть, тоска полная. А сегодня с утра на экране компа объява: получить сен-форму и желтый листочек на картинке. Я пошла туда, где обычно выдают свежее белье и платье и получила из автомата колготки телесного цвета, и что-то такое мягкое-пушистое вместо майки. Оказывается, это биоэнергетическое белье, обогревает в соответствии с разницей температуры тела и температуры воздуха. а на вид я осталась все в том же коричневом платье, только чуть-чуть потолстела, из-за утепления. Ну и ладно, перед кем тут фигуру демонстрировать. Тоска-тоска-тоска…

И тут случилась Таш!!! Это просто… чудо, наверное… или на ловца и зверь бежит. Конечно, я пробовала со старшеклассницами в парке поговорить, но дальше "прекрасная погода" не продвинулась. Наверное, им не нравится, как я пахну, или помнят, что я под колпаком у Минбеза.

Ташшш!!! Мне от радости хочется шипеть на их манер. Сегодня пошла в любимое местечко в парке, там в глухом уголке стоит скамейка перед фигуркой неллы с дитем на руках, она из белого камня и напоминает наши. А на лавочке сидела она. Я сразу поняла, что она что-то совсем особенное. Личико прозрачное, и какое-то несимметричное. И я подошла и просто взяла ее руку и погладила ладонью. Она не испугалась, только удивилась и спросила:

– Правда, ты не нюхаешься? Не умеешь читать ароматы?

– Правда. Но я не робот. Я с другой планеты.

Она помолчала немного. А я переплела наши пальцы, а она не противилась. Осенью иногда бывало, придешь на луг, и стрекоза, немного вялая от прохлады, опустится на ладонь и сидит, осторожно щекоча лапками. А здесь нет ни стрекоз, ни бабочек, комаров, правда, тоже нет.

Нелла эта как будто такая стрекоза, наверное, из-за того, что худенькая очень, они тут в основном полненькие. И мне казалось, если сделаю движение или скажу что-нибудь, – трепыхнется и улетит. Но она осталась.

– Аниэль, я тебе верю. Ты пахнешь таргом. Но все равно. Я – Таш. Расскажешь про твой мир?

Надо же… Там у меня была Наташка, а тут Таш. Но совсем-совсем не похожа. И я стала рассказывать. Про то, что у нас неллы свободны, сами выбирают себе таргов, а не какая-то генетическая программа, и про то, что они могут наряжаться, как захотят, и выбирать работу, и танцевать, и ездить, куда захотят. И никаких над ними нет господ, наоборот, тарги, чтобы добиться женщины, должны ухаживать, дарить подарки и вообще… Я, честное слово, даже сама себе поверила, что у нас все так прекрасно.

А потом я ее попросила рассказать мне, как все тут устроено по-настоящему. Куда деваются неллы после рождения положенных детей, и кто управляет государством, и бывает ли тут зима, и есть ли на планете другие страны. И еще многое другое. Она рассказывала, как умела. Не уверена, что я все поняла правильно. Но прощались мы с горящими глазами, и, кажется, даже запах моей подружки изменился. И решили встречаться здесь каждый день в одно и то же время.

Вообще-то кошмар! Оказывается, у нелл нет никакой личной жизни. Выпускниц в шестнадцать лет "отдают господину", и через год-два рождается первый ребенок. Когда ему исполняется пять лет, его отдают в подготовительные классы, мальчиков и девочек разделяют. И тогда нелла должна родить второго ребенка, а когда подрастет он, наступает период покоя. Год-два, и нелла "уходит", называется – апоптоз клеток сердца. Считается легко и не больно. Все желания и цели выполнены, заслужен покой навсегда. Тоже генетически запрограммировано. А тарги живут долго, считается, что прожив с неллой примерно около двенадцати годовых циклов, они меняются и перестают интересоваться противоположным полом совсем. Ну как же, у них бизнес, искусство, политика, спорт, наконец, даже войны! Некоторые неллы, не поняла, за какие заслуги, могут попасть ко второму господину, но это редко, или стать учительницей, или, что уж и совсем исключение – попасть в храм Небесной матери. Ничего себе! Отдай всю жизнь и в конце тебе дадут милостиво умереть без боли!

Зачем я здесь? В этом с виду таком чистеньком, таком уютненьком, а на самом деле отвратительном мирке? Неужели здесь во всех странах такие порядки? Надо расспросить Таш. Хотя и не все удается понять сразу. А может быть, меня суда забросило как раз для этого, для того, чтобы исправить эту несправедливость? Но как? Буду думать.

Через несколько дней Таш пришла совсем-совсем печальная и пахла ландышами.

Плакать они не умеют, только пахнуть начинают не так.

– Что случилось?