Зачем я здесь

– Аниэль… я так тебя ждала… мне так хотелось… рассказать…

– Расскажи! Не бойся, не выдам.

– А ты правда была в Красной комнате?

– Правда, а что? Подумаешь, жарко, противно, у нас в метро не лучше в час пик.

– А что такое метро?

– Ладно, про метро потом. Сначала – что случилось. Ты пахнешь грустью.

– Ты научилась… немного… – она схватила меня за обе руки, и зашептала прямо в ухо:

– Я… меня… был осмотр… сказали – у меня не может быть детей.

– Таш, ты чего, да разве могут знать врачи точно? Вот у нас дома соседка десять лет не имела детей, а потом родила здорового мальчишку.

– Это у вас. У нас генетическая программа. Но иногда бывает сбой. Теперь… теперь у меня не будет господина. Теперь… если только одна из служительниц Небесной матери уйдет в небо к весне. Тогда – в храм. А если нет… А если нет…

Запах ландышей стал просто убийственным. Я не знала, чем утешить мою Таш. Мы сидели, держась за руки, и боялись, каждая своего и по-своему.

Наконец, меня осенило:

– Ташка! Я придумала! Я ведь не просто, я важная птица для Минбеза. Подумаю и придумаю, как довести училку, чтоб она пожаловалась в Минбез. Тогда они обо мне вспомнят, и я попрошу, чтобы нас забрали из школы, меня – пусть изучают где-нибудь, а тебя – при мне переводить и помогать. Буду требовать и добьюсь! И у нас будет новая жизнь!

Таш грустно посмотрела на меня. Но, кажется, поверила, потому что довольно выразительно повела носом. Может, когда меня заносит, я тоже пахну как-то по-особому?

Глава 5. Драконья кровь и флешка

Погода определенно испортилась надолго. Третий день моросит отвратительный мелкий дождь, и наша с Таш скамейка одиноко мокнет в парке. В такую погоду не посекретничаешь. Еле-еле заставляю себя встать утром по звонку компа, причесаться, а волосы отросли. Как и где постричься, спрашивается? Даже мою идею довести нелл-райти до белого каления неохота выполнять.

Но кажется, сегодня, нас ожидает зрелище. После обеда младшие классы едут на драконьи состязания. Девчонки в восторге, судя по запаху арбуза, который наполнил класс, когда училка сделал торжественное объявление. Я не стала спрашиваться, что это. Сама увижу.

Парами, чинно, по главной аллее, где кроны так смыкаются, что морось не достает, класс двинулся к парадному выходу. Здесь ждали несколько небольших автобусов, на каждый класс свой. Красивые, красные с белым, обтекаемой формы, словно самый суперский экспресс, а, главное, с окошками. А то болид, на котором меня сюда привезли, задраян чисто консервная банка, похоже, он компьютерно-управляемый, а водителю ничего не надо делать. Теперь хоть через мутные от дождя окошки на город погляжу.

Поехали! Белые здания в зеленом или чуть подернутом золотым, обрамлении деревьев, не слишком высокие. Совсем нет пешеходов, только пролетают разноцветные болиды, похожие на большие пластиковые яйца, иногда автобусы, похожие на наш, и только возле некоторых зданий – группы мужчин, входящих или выходящих. Коричневых платьев нигде не видно. Может, слабая половина живет в затворничестве?

А вот и цель поездки – громадное круглое сооружение из чего-то прозрачного, наверное, прочный пластик. Только с одной стороны пристроен темно-синий куб. Внутри амфитеатром разноцветные скамейки, по секторам, разделенным все тем же прозрачным пластиком, в один из таких секторов нас и препроводили служители в черной униформе. мужчины, естественно. Я в первом ряду, рядом с нелл-райти. Наверное, она боится, вдруг я что-нибудь выкину, первый "выход в свет" как-никак.

Сидим, ждем, играют марш, круглый манеж разглядываем, он дополнительным куполом накрыт, наверное, для безопасности, чтоб зрители букеты и бутылки не бросали. И тут музыка умолкает, и раздается такой тяжелый удар барабана, потом раскатистая дробь, аж мурашки по коже. И тишина. И в этой тишине раскрывается черная дверь и на белый песок арены вальяжно так, гордо, лапами тяжелыми осторожно ступая, выходит – дракон! Настоящий! Золотистая кожа буграми, алые рога над мордой, крылья не то, чтобы огромные, но соразмерные, и гребень багровый с переходом в черный. Это ж не чудовище, а чудо! А как двигается! Легко, ни песчинка не стронется с места. Я от восхищения просто замерла и в подлокотники кресла вцепилась.

Барабаны завели снова жуткую песню. Из черного провала ворот вышел рыцарь. Это я так назвала про себя, не знаю, как правильно. Доспехи прозрачные, шлем тоже прозрачный, и видно, что у него красивый серый комбинезон и длинные светлые волосы, заколотые чем-то блестящим. Все-таки тарги офигительно красивы, просто невероятно. И как это у них получается любовь с их душечками-подушечками лупоглазыми… Или это и не любовь вовсе?

Рыцарь тем временем обнажил тонкий сверкающий меч и пошел на дракона. Тот лениво отмахнулся лапой и пыхнул огнем. Мужчина исхитрился и уколол зверя в могучую лапу. Разозленный дракон цапнул нахала поперек туловища и швырнул на арену. Послышался треск, похоже, пластик не выдержал. Кое-как поднявшись, неудачник побрел за кулисы. Дракон фыркнул и повернулся задом. Это отчасти напоминало корриду, которую я дома по телику видела. Интересно, драконов у них тоже специально выращивают, как быков, или он дикий? Нет, на дикого не похож. А зрители-мужчины в соседних отсеках свистели, кричали, стучали какими-то металлическими дисками, вроде оркестровых тарелок. Девчонки сидели тихонечко. А молодец дракон, задал перцу таргу. Мне почему-то ужас как хотелось, чтобы и остальные осрамились. Следующий оказался удачливее, ему удалось ударить зверя копьем в брюхо. Кровь хлынула фонтаном, но животное развернулось и так припечатало храбреца лапой, что пришлось его спасать. Выбежали четверо с палками, должно быть, электрическими, отогнали хищника в угол, тем временем двое с носилками унесли бойца за кулисы. Мне уже вовсе не хотелось смотреть. На мой вкус, отвратительно, и бойцов жаль, и дракона. Видно, мой вид подействовал на училку. Она спросила:

– В чем дело, Аниэль?

– Нелл-райти, мне очень, очень жалко дракона.

– Дракона? Но он же кибер. Машина. Что его жалеть?

– Я тоже, между прочим, биоробот, – строптиво буркнула я.

Нет, надо же… кибер. Сколько всего я еще не знаю. Но зато теперь у меня настроение переменилось, и я стала болеть за рыцарей.

Опять разгрохотались барабаны, на этот раз особенно мощно. Видно, ожидался выход выдающегося бойца. И он вышел. Красив как… не знаю даже, не могу сказать, да таких артистов, чтоб сравнить, у нас и нет. Черные кудри, закрепленные в хвост серой строгой лентой, четкие линии лица, серые глаза, как северное море осенью. Я была раз на Балтике… там такое море… сразу понимаешь про викингов, их суровые нравы и гордость. А фигура! Плечи, задница! Нет, это даже не моя эротическая мечта, это слишком даже для мечты.

Я сидела, вся сжавшись в комок. Ну, пожалуйста, пожалуйста, победи эту красивую машину! И это случилось! Как он двигался! Какие повороты, удары, взмахи мечом! Если бы я что-нибудь понимала в боевом искусстве, я бы рассказывала про такой бой долго-долго. В какой-то момент многотонная махина взмахнула крыльями, подпрыгнула и… я закрыла глаза от ужаса…

– Бум! Бум! Бум! – тяжелый барабан ударил так, что я вздрогнула и открыла глаза. Туша еще дергалась в темной луже, а чернокудрый бог, откинув шлем, шел вдоль первых рядов, делая почетный круг. Прямо возле меня он остановился и… Нет, мне, конечно же, показалось, этого просто не может быть… Замедлил шаг, какую-то секунду посмотрел мне прямо в глаза, и вдруг улыбнулся! Мне!

Дальше приехали два устройства с клешнями-руками, утащили волоком драконью тушу, потом награждали участников, потом промаршировал оркестр. Вот и все. Едем обратно.

Через два дня, вернувшись с занятий, я обнаружила на столе флешку, чужую. Откуда она взялась? Двери в комнаты учениц не запираются, может, случайно кто-то оставил. Конечно же, я всунула штуковину в порт, а что, вы бы нелл-райт отнесли, да?

А там оказался всего один файлик, с фоткой позавчерашнего прекрасного принца и запиской. Длинная записка, но слова совершенно непонятные, неужели даже язык у таргов другой? Только последнюю фразу поняла: «Приходи завтра к северному входу сразу после трапезы». Стерла все. Флешку – во внутренний карман платья, тот, куда инфру кладут. У меня пока нет ее все равно.

Черт-черт-черт. Не спала всю ночь. А вдруг…вдруг он в меня влюбился? Ну да, жди… тут, может, политикой пахнет, буду заложницей каких-нибудь… Страшно… Подруге обещала помочь… Теперь сама во что-то вот-вот вляпаюсь. А может, он просто какую-нибудь информацию передаст, которую флешке нельзя доверить? А может… может… все-таки выберусь отсюда!

Глава 6. Принц?

Утопаю в мягких волнах кремового цвета. Надо бы встать, найти душ, потом еду какую-нибудь. И вообще… обстановку разведать. Но утопаю. В волнах. Цвета чайной розы. И не хочется шевелиться, как будто под жарким солнышком на пляже. Хорошо до полного умопомрачения. Вчера… даже не думала, что такое может быть, мне всегда казалось, врет Наташка, надо ж ей как-то поднять себя в моих глазах. А выходит, что нет. Выходит, так в самом деле бывает: чтоб каждая клеточка пела, чтоб в голове совершеннейшее нежелание думать о чем-нибудь, кроме… Ну да, кроме перебирания этих, как это в романах говорят, драгоценных мгновений.

Никогда не думала, что со мной такое будет. У меня, конечно, не куча парней, как у Наташки. Вообще-то, всего два и было. На первом курсе еще в одной компании познакомились, ему вообще, по-моему, было неинтересно, что я чувствую. Дала – и хорош. Строил из себя крутого такого, у него и тачка супер, а уж сам он – так и вовсе мечта любой девчонки. А мне не то, чтобы он нравился безумно, а просто интересно было, как оно, это поначалу. Все хотела послать его подальше, тем более тачка не его, а отцовская, и вообще дурак оказался при ближайшем рассмотрении. Понту много, а сам – пустое место. Но не успела, сам как-то сказал:

– Ты скучная. Ничего не умеешь. Ни пить, ни трахаться.

Я только и сказал: – А пошел ты, подумаешь, казанова Моршанского уезда.

– Что? – возмутился он, и все. Конечно, обидно было, что он меня кинул, а не я его. И противно: нафиг было с ним связываться?

Еще Витька. Конечно, не пьет, не курит, работает. Но когда тебя через каждые полметра спрашивают:

– Анечка, а так тебе хорошо? Анечка, а так? – хочется уже не секса, а тапком кинуть. И еще эта его дурацкая манера:

– Мама считает… Мамины пироги с капустой совсем другие…Нет, твои тоже ничего, но недосолены, что ли.

Вообще-то я даже замуж за него собиралась. Конечно, зарплата у него не ах. И когда раздевался, так тщательно носки развешивал на стуле, что тошно делалось, будто не носки, а фрак какой-нибудь. Так и прособиралась.

Боже мой… после такой ночи… что за мысли лезут в голову. А ночь былаааа.....Или нет? Может, у меня птичий грипп продолжается, и все это бред. А вообще, у них тут таблетки хотя бы где-нибудь достать можно? Да они, наверное, понятия не имеют про них. Нелла должна родить двух детей, а потом этот самый… апоптоз… Нет, я все-таки дура. Ведь мы такие разные, наверное, как это в школе учили, не скрещиваемся.

А платье неллы имеет хитрую застежку потайную спереди. Он потянул за веревочку, «дверь-то и открылась». То есть не дверь, а платье распалось пополам, будто спелый персик. И я внутри – ядрышком. Он так и сказал, только не персик, а шершаш, такой коричневый плод, внутри вкусное белое ядрышко, а мягкую оболочку не едят.

А потом… потом.... Его пальцы и губы везде, как будто обволакивают, как будто теплая волна морская. Языком сперва аккуратно по одной губе, потом по другой, потом так бережно внутрь, и кончиком к кончику моего языка. И губ не разделить, пока дыхания хватит. Ааааааххх… – не сдержать стона, да и зачем. Ведь здесь никого нет, только он и я. Или меня тоже нет? Только острое, резкое, разбегающееся от одной раскаленной точки многолучевой звездой. И после – покой, небытие, не-движение. Его руки еще скользят, еще дарят последние угасающие вспышки. И мне все равно, что было и что будет. Лишь бы не выныривать из одуряющего тепла ласки, не знать, не…

Ага, раскисла, размякла, как в дешевых романах из киоска. Наташка мне как-то дала почитать. Словно карамель без чая есть. Принц, понимаешь, прекрасный. Дааа… он мог бы и совсем не прекрасным быть, а седым или лысым, при таких-то умениях. Но он красив, серые глаза, крепкая задница, мужественный оскал лица… Боже… что это у меня с головой… Надо ж такое придумать. Про оскал лица, а не про задницу. Между прочим, мне нравится, когда фигура у парня красивая, а не пивное пузо, отвисший зад и кривые ноги.

Нет, все это вздор. Разлеглась тут. Надо хоть душ поискать. А вдруг он вернется? Что это за? Вилла? Похоже. Зелень за окном. И тишина. Ужас, какая тишина.