Женщины принца Сигваля

– Мало ли может быть поводов? И лучше быть готовой. Берите. Яблоки сладкие.

Еще немного, и она расплачется.

Но только не здесь.

Берет у него яблоко, откусывает… но почти не чувствует вкуса, не до того.

– Вы молодец, ваше высочество, – говорит Юн. – Отлично держитесь.

Он берет второе яблоко себе, хрустит.

– Если понравится, я еще принесу.

– Спасибо, – говорит она.

Пустой болтовни не хочется, да он и не настаивает, просто остается рядом.

Но, как-то незаметно, они начинают обсуждать урожай яблок в этом году, погоду, потом, как Юн в детстве лазил по яблоням с братьями, как Оливии подарили Снежинку, и как долго она пыталась подружиться с ней, как Юн когда-то учился ездить верхом…

Болтовня. Просто так, ни о чем.

Это выходит само. Слово за слово.

Но становится немного легче, отвлекает… Можно ни о чем не думать, хоть какое-то время…

Яблоки, потом холодное мясо с чесноком, лепешки с сыром. Без особого аппетита, но Оливия ест. Скоро ехать снова, и так – не один день.

Надо как-то жить дальше. Понять, как теперь быть.

Даже если она лишь средство достижения цели, а не человек… даже если всем плевать, то нужно все равно жить дальше.

Если оглянуться – Сигваль все так же сидит, молча, глядя вдаль, крутит между пальцев сорванную травинку.

13. Оливия, дорога

К лагерю они подъезжают вечером.

Сигваль очень хотел побыстрее успеть, лошадей не гнали, но и не задерживались.

Так вышло, что всю дорогу Юн ехал рядом, развлекая Оливию беседой. Непринужденно и ненавязчиво, между делом, то об одном, то о другом. Ничего особенного, но это успокаивало.

Сигваль ехал чуть впереди, один, Оливия видела только его спину. Казалось, он весь в своих мыслях, так далеко, что происходящее вокруг его совсем не интересует.

И только когда временные укрепления лагеря показались вдали, Сигваль неуловимо выпрямился, расправил плечи. Чуть придержал лошадь, поравнявшись с Оливией, поехал рядом, только ни слова не сказал. И болтовня с Юном тоже закончилась. Кажется, Сигваль кивнул ему, и тот молча перестроился чуть назад и в сторону, немного, на полкорпуса. Теперь Сигваль с Оливией ехали рядом и впереди, остальные чуть сзади.

У Сигваля изменилось даже лицо, никакой задумчивости и отрешенности, никакой усталости. Когда они подъехали к лагерю – Сигваль улыбался. Это был человек довольный и веселый, возвращающийся с победой. И ценным трофеем заодно.

От этого становилось немного страшно.

Лагерь.

Их встречают.

Вернее, это Сигваля встречают. Оглушительным ревом и грохотом мечей, криками. «Сигваль! Да здравствует принц! Победа с нами!» Солдаты любят его. Совершенно искренне любят. Он отличный командир, умеющий побеждать. Он разбил огромную армию Бейоны, и его потери минимальны. Он ставит цели и добивается их. И он справедлив… как бы там ни было, в этом Оливия не сомневается. Возможно, жесток, но справедлив. Как раз то, что ценят солдаты.

«Да здравствует Сигваль!»

Он улыбается и машет им.

Потом, в центре лагеря, он спрыгивает с лошади, помогает Оливии. Она старается не шарахаться больше.

– Тебя проводят сейчас, – тихо говорит он. – Покажут шатер, где ты можешь отдохнуть, принесут ужин. Если что-то нужно – говори.

– Хорошо.

Он кивает, отходит.

Его очень быстро окружают люди, что-то говорят, уводят в сторону…

Ее тоже уводят, Хенни следом несет вещи.

И… все.

Отдых и ужин, они с Хенни одни.

Где-то там – веселый шум и даже музыка. Сигваль тоже где-то там.

Если выглянуть, можно увидеть, что Юна оставили следить за ней, он сидит напротив ее шатра, у высокого столба со штандартом Сигваля. Можно выйти, но… зачем? Ей ничего не нужно. Даже для любопытства она слишком устала, это был невероятно тяжелый день. Лучше отдохнуть.

Никто не придет к ней? Можно просто лечь спать.

Это ведь не их общий шатер с Сигвалем? Он вполне может не дожидаться свадьбы… но нет. Здесь все, совершенно точно, приготовлено для нее одной.

Можно поспать, но расслабиться непросто.

Непросто разобраться, как жить дальше, как себя вести.

Она так и ложится на постель, не раздеваясь, на одеяло сверху, только сняв сапоги. Очень долго лежит, пока не становится совсем темного, вертится с боку на бок, но не может заснуть.

В лагере постепенно стихают шум и голоса. Даже слышно, как ночная птица кричит у реки. Далекие разговоры…

Но что-то не дает покоя.

В конце концов, Оливия встает. Выглядывает… Подышать? Она сама не понимает зачем.

Там, где сидел Юн, сейчас сидит Сигваль. Просто так сидит на земле, один. Просто сидит. Почему? А как же… Когда Оливия выглядывает, он поворачивается к ней. Она делает шаг, и он быстро поднимается на ноги. К ней.

Хочет что-то сказать? Если ему есть что сказать, то, наверно, лучше… сейчас…