Пестрые дни Тальи Мирей. История 2

– Ага. – согласился Горс. – Заменил. Но, согласись, получилось красиво… – он вздохнул. – Словно про меня пел!

– А мне показалось, – я снова посмотрела в сумрак зала, – это пожелание от всего сердца тому, кто должен был его услышать.

– Сама-то придумала, с чем будешь выступать? – перестав макать усы в вино, поинтересовался мой спутник.

– После такого… – пожав плечами, я тоже отпила глоток. – Даже и не знаю. Что-то шуточное – глупо. Романтичное – банально.

– А у этого, – гном ткнул вилкой в подвыпившего мужичка в сюртуке чиновника, – кажется, отличное настроение, и ему на все наплевать.

Тот, о ком мы говорили, с натугой и красным от усилий лицом изображал на сцене пляски горных троллей. Не хватало только костра, костей, самогона и словечек, без которых не обходится любой разгуляй в чисто мужской компании. Вместо этого он хлопал себя по щекам и старательно долбил каблуками пол. Мне показалось, или на самом деле в стороны летели дымящиеся щепки? Как бы то ни было, публика смеялась, повизгивала и свистела. И лишь прячущийся в занавесках уборщик с огнетушителем в руках выглядел слишком серьезно. Интересно, за такую бесценную идею господин Сурвей вычтет из моей зарплаты стоимость ремонта?

Наконец отпущенное на номер время истекло, и под летевшие со всех сторон ехидные комментарии друзья повели незадачливого танцора за стол. Следующей на сцену поднялась дама в темно-сером платье. Рюши, кокетливо подрагивающие на тонкой ткани, сделали ее бедра гораздо шире здешних критериев моды, обычно лояльных ко всем костюмным ляпам. Присмотревшись внимательней, я задумчиво приподняла брови: возможно, в том был некий тонкий расчет? Не только подрагиванием странного платья, но улыбкой и всей мимикой подвижного лица она кокетничала с оставленным за столом кавалером. И, судя по ее игривому настроению, нужная крепость была взята без боя. Дабы закрепить успех, она спела полную намеков песенку о чувствах мухи к птичке, тем самым подтвердив мою догадку, что дама и посылающий ей воздушные поцелуи господин нашли в отношениях правильную для них обоих ноту. От этого стало еще грустнее. Придуманная мной в хорошем настроении программа теперь казалась насмешкой над чужими чувствами.

Впрочем, все веселились. Услышав слова знакомых песен, зал тут же их подхватывал. А за окнами, насколько позволяли видеть фонари, под дождем стояли желавшие попасть сюда люди.

– Ну что, Талья, – вернул меня к реальности Тимчин. – Готова потрясти местные устои? Скоро объявят твою очередь.

– Тим, – я умоляюще посмотрела в улыбающееся лицо друга, – вычеркни, пожалуйста, меня из списков. После такого кривляния, – я кивнула на освещенный прожекторами круг, – делать совсем ничего не хочется!

– А ты выйди не ради их. – Тим перехватил поднос и положил теплую ладонь на мое запястье. – Спой для меня и Кая, шефа и Фэйто… Наши парни на кухне только о тебе и говорят! Волнуются. Переживают.

– Ладно… – улыбнувшись, я коснулась его руки. – Но многого не ждите. Все-таки я – самая обычная девушка из обычного захолустья…

– Ты – наш друг. – серьезно ответил Тим и, кивнув, заспешил к позвавшим его клиентам.

– Поняла? – Приподнял бровь дядюшка Горс. – Дружба между мужчинами и девушкой – это тебе не глупые обнимашки у забора!

Я рассмеялась.

– Обычно второе легко вырастает из первого.

– Подскажешь, на кого ставить? – Левая бровь гнома опустилась, но тут же изогнулась правая.

– Не в моем случае. – твердо ответила я. И тут же вспомнила песню… одну из тех, что моя сестра разучивала к праздникам, пытаясь выглядеть перед гостями загадочно и по-взрослому.

– По твоему личику вижу, что решение пришло. – Заметил Горс.

– Насчет песни. – Я кивнула. – А мальчикам… им рано забивать головы серьезными отношениями.