Прошу любить и не жаловаться

Аллилуйя! Занавес!

ГЛАВА 18

– Ребята, если бы я не была уверена в том, что вы живёте вместе уже пять лет, я бы подумала, что вы знакомы от силы неделю!

– Почему ты так говоришь, Даш?

– У вас сейчас такой вид, как будто ваш медовый месяц только начался!

Миша сдавил мне пальцы. Мы с ним сидели утром следующего дня на кухне семейства Кац, пили кофе с плюшками и держались за руки.

– Это родные места так влияют на Женьку! – вставил Семён. – Мать, может быть нам тоже куда-нибудь махнуть? Глядишь, перемена места поможет взглянуть друг на друга другими глазами!

– Приезжайте к нам, ребята! – воскликнул Мишка. Я наступила ему на ногу. Он улыбнулся. – Мы покажем вам, как мы живём! С папой познакомим! Эдуард Горальдович очень любит гостей, правда, любимая?

– Он же в кругосветном путешествии, Миш! – удивилась Даша.

– Ничего! – не стушевался Михаил. – Сделает круг и к нам. Со своей молодою женой.

– А где он с ней познакомился, Миша?

– На работе, конечно. У папы есть любимый повар, Арнольд Викентьевич, так это его дочка. Младшая… – Миша положил ногу на ногу и посмотрел на меня.

– Странно, – опять удивилась Даша. – Женька рассказывала, что в ваших с папой ресторанах ни одного мужчины нет, везде только женский персонал! Даже швейцары – тётки!

– Да, так и есть, Даша, – Мишина улыбка сияла по-прежнему. – Но и этому есть объяснение. Дело в том, что…

– Что? – нетерпеливо спросила Даша.

– А вот пусть Женька вам и расскажет! – пихнул меня в бок Миша. – Тем более, что она знакома с Люсей, папиной женой!

– Я?

– Ты, любимая. Расскажешь? Чтобы из первых уст, так сказать?

– Ладно! – растянула я губы в улыбке. – Расскажу!

Ну, смотри, стрелочник!

– Люся, – начала я, – прекрасная девушка! А прекрасна она тем, что больше всего на свете любит мороженое! Вот через это самое мороженое она и познакомилась с его папенькой!

Я пребольно ткнула Мишу в плечо и улыбнулась. Знай наших!

– Дело было так. Однажды её папа Арнольд Викентьевич Шпок, прославленный кулинар, ехал в своём лимузине из одного города в другой (а он, как известно, жутко любит давать мастер-классы подрастающему поколению кулинаров!), так вот, ехал он как-то раз в какой-то городишко нашей необъятной матушки России и остановился у придорожного кафе. Ему захотелось пи-пи, извините, – я перевела дыхание, обвела внимательных слушателей глазами и продолжила. – В это же самое время из другого города в своём жигулёнке (это наш Миша так называет папин форд) ехал наш папа, один, и ему тоже захотелось пи-пи. Ну вы понимаете, дальняя дорога, а мужчины они уже немолодые…

– Понимаем, – кивнул Миша. – Продолжай, любимая!

– Так вот. Встретились наши мужики в сортире, извините за подробности, у… – как это у вас называется?

– Писсуара! – в один голос подсказали Семён с Мишей.

– Точно! Стоят, значит, они рядышком и делают свои дела, и, знамо дело, разговорились о том о сем.

– У писсуара? – хихикнул Сёма.

– У него, Сёмочка. Не перебивай! В процессе разговора выяснилось, что у наших мужчин, оказывается, одна и та же сфера деятельности. И решили они продолжить знакомство за чашкой чая в этом придорожном заведении. Логично, господа?

– Логично, – кивнули все.

– Поскольку наш папа не любит, когда его обслуживает мужчина – ну есть у него такая слабость, простим ему её, – он попросил официанта, чтобы кофе с мороженым им подносила девушка. Но, как на грех, в этот час ни одной особы женского полу в кафе не наблюдалось. Что делает наш Арнольд Викентьевич Шпок?

– Зовёт свою дочь Люсю? – догадался Миша. Он с восхищением следил за моим рассказом, и это добавляло жару в топку моего воображения!

– Правильно, любимый! – похвалила я Мишу. – Люся-то в это время сидела в папиной машине! А в туалет ей не хотелось, поскольку, как мы догадались, она не была престарелым дядей и с мочеполовой системой у девочки всё было в порядке! Пока наш папа Эдуард Горальдович разбирался с персоналом придорожного заведения, Арнольд Викентьевич быстренько сбегал к своему лимузину и притащил свою трепетную дочурку, которая сначала, понятное дело, идти-то не хотела!

– Почему? – удивился Семён.

– А с какой стати девочка должна обслуживать старикана, даже будь он трижды миллионером?

– Как же отец её уговорил?

– С помощью мороженого! – я победно посмотрела на Мишу. – Я же говорила, что больше всего на свете наша Люсенька любит мороженое! И за то, что дочурка принесёт на подносе старикану кофе, отец пообещал купить ей полтора килограмма пломбира!

– А дальше? – все заворожённо смотрели на меня. Нет высшего наслаждения рассказчику, чем блестящие глаза слушателей!

– Надо вам сказать, дорогие мои, что Люся наша – красавица хоть куда! Точёная фигурка, длинные ресницы, длинные ноги, длинные волосы – в общем, дылда! Высокая, метр девяносто.

– Ого! – присвистнули все.

– Да! А Мишин папенька у нас поменьше росточком будет. Метр шестьдесят три, да, Миш?

– Метр шестьдесят четыре! – с гордостью уточнил Миша.

– Да. Так вот. Люсе повезло. Наш папа очень любит красивых девушек.

– Кто же их не любит? – встрял Семён.

– Я не люблю! – отрезала я. – И папе нашему тоже повезло. Люся любит мороженое.

– Как удачно всё сложилось! – улыбнулся Миша.

– Согласна, милый! Когда папа увидел Люсю, он тоже подумал, что ему повезло. А когда Люся увидела мороженое на подносе у папы, она тоже решила, что у неё сегодня удачный день, и похвалила себя за сговорчивость. Но больше всего обрадовался Арнольд Викентьевич!

– Почему? – в один голос спросили все.

– Он и дылду дочку пристроил, и от обещания, данного Люсе, отбрехался! Ведь всё мороженое, которое отныне кушала наша Люся, покупал теперь ей Эдуард Горальдович! Я закончила, прошу ваши аплодисменты!

Они не заставили себя ждать. Раскланявшись, я села и подвинула к себе чашку с остывшим кофе.