Венок из роз

Но зверь не ушёл. Резко упав на все четыре лапы, он молниеносно, как собака, рванул вперёд. Только гораздо, гораздо быстрее.

Словно со стороны она услышала свой отчаянный и испуганный крик, который, наверное, справедливости ради стоило бы назвать пронзительным визгом. Так кричит смертельно раненное животное.

Вольф не попытался нанести удар в район ключицы или подмышку, пытаясь достать сердце – втянув голову в плечи, он упал на колени, во всю длину ножа всаживая его в брюхо зверю, а потом, повалившись на землю, откатился в сторону.

Кишки, вывалились медведю под лапы, и он заскользил в них, оглашая округу диким рёвом, в котором смешивались ярость и боль.

Не давая противнику прийти в себя, Вольф в дикой ярости налетел на него со спины, седлая, как коня и вогнал зверю в ухо меч почти на треть клинка. Рёв медведя и человеческий крик был одновременно дик и грозен, неистов и оглушителен. Казалось, всё живое испуганно смолкло.

Медведь рухнул, несколько раз дёрнулся и, наконец, затих. Вольф обессиленно прислонился к дереву, не выпуская окровавленного клинка из рук. Он тяжело дышал и с ног до головы был покрыт кровью.

Впрочем, всё на поляне было ею покрыто.

Тяжело дыша, молодой человек с усилием перевернул медвежью тушу и вытащил застрявший в его брюхе нож, вытирая его о густой, влажный после дождя мох.

– Вы в порядке, миледи? – наконец, взглянув на Роуз, спросил молодой человек.

Роуз хотела, было, ответить, что нет, но голос её не слушался. Оставалось только помотать головой в ответ.

– А вы?.. – наконец, выдохнула она. – Вы не ранены, сударь?

Перехватив его взгляд, она бы покраснела, но вся кровь отхлынула куда-то. Наверное, вместе с душой – в пятки.

– Сложно сказать сейчас, но, вроде, кажется, нет? – криво усмехнулся он. – Самому не верится – я уложил медведя в семьсот фунтов в одиночку, с одним ножом в руке и без единой царапины!

В голосе парня послышались самоуверенные, едва ли не хвастливые нотки, но, следует признать, что у него было на то право. Он не секунды не колебался перед тем, как полезть в пасть чудовищу. А ведь если подумать, он не обязан был этого делать. Конечно, в куртуазных балладах всегда прославляются рыцари, готовые ради прекрасной дамы, ребёнка или невинно-обиженного обнажить мечи броситься на защиту слабого, но в жизни?..

Они были почти незнакомы. Один поцелуй не в счёт.

Чувствуя, что ноги её дрожат, Роуз присела на поваленное дерево. Её трясло от пережитого нервного напряжения и хотелось плакать, но если уж Вольф после рукопашной может вести себя как ни в чём не бывало, то и она должна суметь.

– Ну, и здоровяк! Восьмилеток, не меньше. Как думаешь, стоит отрезать у зверя лапы?

– Зачем? – удивилась Роуз.

У Вестерлингов не принято было есть медведей, но она слышала, что дальше, на севере, у некоторых домов это было вполне в порядке вещей.

– В качестве трофея. Хотя, нет, лучше возьму эту тварь с собой, велю сделать из него чучело. Представь, если поставить такого красавца в полный рост у входа в оружейный зал? Впечатляюще выйдет, а? – посмеиваясь, говорил Вольф.

Роуз испуганно передёрнулась. Что касается её, она бы предпочла никогда не видеть и тени этого монстра

Взгляд её скользнул по поверженной медвежьей туше, задержавшись на вытянувшейся в страдании морде.

Вольф, покрытый с головы до ног медвежьей кровью, сам выглядел более, чем потрясающе. И устрашающе – диким, пугающим, жестоким.

При взгляде на девушку лицо его смягчилось:

– Вы испугались. Мне очень жаль, что вам пришлось всё это пережить…

– Если бы не вы, я бы и не пережила, – перебила его Роуз и, наконец-то, зарделась. – Мне сейчас очень неловко, что я свои глупым поведением спровоцировала все эти события. Но в наших краях в это время года о нападении медведей давно не было слышно.

Она закусила губу. Ей было очень стыдно за свою глупость. Девушке благородного происхождения не полагается убегать от охраны. И как только она не могла не узнать медвежью тропу?

Несколько коротких секунд чёрные глаза словно острые когти впились в её лицо.

Но потом Вольф снова усмехнулся:

– Всё к лучшему. Надеюсь, теперь вы будете ко мне благосклонней, мидели? Понимаю, что это наглость, но всё же рискну попросить за спасение вашей жизни ещё один поцелуй?

Увидев испуг в её глазах, Вольф засмеялся:

– Не сейчас, конечно. Сейчас это было бы не слишком приятно, понимаю.

– Это место не навевает романтических настроений.

– О, если бы мы были в балладе, разве прекрасная дева не мучается желанием отблагодарить своего возлюбленного рыцаря?

Роуз едва не ляпнула, что не уверена, что так уж сильно влюблена, но вовремя прикусила язык. Подобное с её стороны было бы грубостью и неблагодарностью.

– Дева мечтает вернуться в замок, увидеть храброго рыцаря вновь чистым и прекрасным, а жуткие трупы оставить позади.

– Жуткие трупы? По счастью, труп здесь один.

– Увы, но нет. Вон за той елью лежит то, что осталось бы и от меня, не подоспей вы столь вовремя.

Нахмурившись, Вольф, сжимая в ладони клинок, двинулся в указанном Роуз направлении. Не доходя, он остановился, брезгливо поджимая губы, видимо, уловив трупный запах. Клинком он отвёл в стороны раскидистые листья папоротника, из-за чего в воздухе тут же зажужжал рой мух. И тут же отпрянул в сторону:

– Да чтоб меня!.. Вот не повезло бедняге, – проговорил он и даже кровяная корка на лице не скрыла резкой зеленоватой бледности.

– Медведь-людоед? В берлоге, наверняка, есть ещё кости?

– Я не знаю. Не хочу идти в берлогу. Я хочу уйти отсюда. А что, если медведь не один и рядом бродит медведица? У нас с собой даже копья нет!

Вольф нервно облизал губы. Выказывать страх он не хотел, но он и первого-то зверя едва одолел. Шансы, что удастся уцелеть в схватке со вторым были не велики.

– Ты права, – неожиданно согласился он, чем ещё раз удивил Роуз.

Отец никогда не соглашался с мнением матери (по крайней мере – прилюдно) сколько бы раз права она не была.

– Я вернусь сюда вооружившись, с собаками и людьми, чтобы предоставить бедняге отпевание и нормально похоронить останки. Пошли!

Ладонь, обернувшаяся вокруг кисти Роуз, была твёрдой и горячей. Кровь он частично отёр о мокрый мох, частично она высохла, но так или иначе, а отвращение Роуз его вид не внушал ни капельки.

Если бы не Вольф… если бы не Вольф, было бы страшно и подумать…

Молодой лорд уверенно отыскал тропу, и они двинулись вперёд. Сумрак лишь сгущался, хотя гроза, вроде бы, осталась позади. Могучая стена леса окружала их со всех сторон. Ветви деревьев свешивались едва ли не к их лицам, увеличивая тени.

– Вы уверены, что мы идём в правильном направлении? – испуганно жалась к своему будущему мужу и спасителю девушка.