Беспощадные чувства

И пусть мечты были неосуществимы, но я все же раз за разом представляла, как пробуждаюсь. Становлюсь красивой и получаю свой запах. А потом Брендон видит меня. И я перед ним предстаю уже не как непонятная недоросль, а как девушка. Дилан меня замечает, принюхивается, после чего начинает за мной ухаживать.

Глупо. Какие же нелепые мысли. Даже идиотские. Но я тогда тонула в них. Вообще много всего представляла. У меня были сотни вариантов развития событий. Даже вплоть до нашей свадьбы и появления детей. Иногда у нас их было пять. Порой семь. В общем, много. Я представляла то, как Брендон меня на руках носит и любит настолько же сильно, как и я его. Целует, обнимает. Наконец-то смотрит именно на меня, а не куда-то мимо.

Опять-таки, все это было несбыточно. Но благодаря таким мечтам я держалась.

Естественно, давала себе понять, но никакой надежды нет, но все же иногда она появлялась.

Я задавалась вопросом, а вдруг?

Может, я после пробуждения ему хоть немного понравлюсь?

Но в итоге, я поняла одну истину – надежда это самое паршивое, что есть в жизни. Вернее, момент, когда она рушится.

Ведь, сколько бы я не представляла, что после пробуждения могу хоть немного приглянуться Брендону, в итоге я вообще не пробудилась.

В те времена, раз за разом слыша «недоразвитая», я хоть и с трудом, но держалась. По большей степени привыкла к тому, что я никому не нужна. Впрочем, как и вообще к плохому отношению.

Но перед Брендоном я была уязвимой и вот его реакции на мое калецтво, я боялась. Понимала, что после такого точно не оправлюсь. Буду разбита раз и навсегда. Вдребезги.

Поэтому я прекрасно помню тот его приезд из колледжа. Первые каникулы Брендона после наступления моего восемнадцатилетия.

За ночь до его приезда меня вообще трясло. Я вновь рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Наверное, плакала куда сильнее, чем когда только узнала про свой диагноз и постоянно думала о том, что хочу куда-нибудь убежать. Мне казалось, что лучше жить под мостом, чем в такой ситуации столкнуться с Брендоном. Ощутить его пренебрежение.

На следующий день, я была словно на иголках. К приезду Дилана готовилась, словно к казни.

И, когда мы наконец-то встретились, я сжималась всем телом, ожидая услышать и от него «недоразвитая».

Вот только, почему-то он этого не произнес.

Сколько бы не прошло лет, но я прекрасно помню этот момент. Даже то, во что был одет Брендон. Темные джинсы и черная футболка. Поверх нее расстегнутая куртка. На ногах, несмотря на холод и лежащий на улице снег, кеды.

Его черные, жесткие волосы были растрепаны, предавая внешнему виду небрежности и дикости. Но ему даже это шло. Брендон в тот момент был идеален. Безбожно красив. В прочем, как и всегда.

А я стояла перед ним в растянутом свитере и в нелепых комнатных тапках. Так и не пробудившаяся. Калека.

И лично для меня тот момент растянулся в вечность. Я даже не дышала. Но внутренне дрожала. В ожидании того, как он меня разобьет, внутренне погибала.

Но Дилан ничего не говорил. Просто стоял и смотрел на меня. Причем, именно рассматривал. А я, уже не вытерпев, первая сказала:

«С возвращением»

Дилан в этот момент смотрел на мои ноги. Ответил лишь:

«Ага»

И я быстро убежала, не давая ему возможности сказать еще что-нибудь. Например, о том, что у недоразвитой ноги кривые. Не просто же так он на них смотрел.

Но мой побег не означал, что я спаслась. Это был лишь первый день двухнедельных каникул Брендона.

Я его поприветствовала, а, значит, основную задачу выполнила. Теперь можно было максимально избегать альфу. Именно этим я занималась все последующие дни.

Но все же мы жили под одной крышей и, как бы мне не хотелось, все равно время от времени сталкивались. В гостиной, в коридорах или на кухне.

Каждый из таких разов для меня был подобен маленькой смерти. Я замирала так, словно к моему горлу приставили нож и думала, что вот сейчас Брендон точно назовет меня недоразвитой. И скажет еще много всего.

Но он почему-то все равно этого не делал. В один из дней вообще принес мне печенье.

Следовало учесть, что в те свои каникулы Дилан почти не появлялся дома. Он все время проводил с омегами. Я ведь должна была радоваться этому. Плевать на причину, но, главное, Дилан почти не приходил домой, а, значит, мы толком не виделись и у него было не так много времени для того, чтобы поиздеваться надо мной.

Но все же понимание того, что Брендон в это время был с другими девушками, медленно и мучительно убивало меня. Любовь вообще жестокая вещь. Та, которая противоречит всему. Бросает из крайности в крайность. И сопротивляться этому невозможно. Даже при самых огромных усилиях. Так или иначе ты проиграешь.

И я была полностью повержена. Так, как никогда раньше. Вновь часто рыдала и, учитывая свою не пробужденность, прощалась со всеми мечтами и надеждами.

В один из таких моментов Брендон принес мне печенье.

Я просто сидела на диване в гостиной. Он проходил мимо и бросил мне на колени коробочку. Я растерялась и даже не успела спросить, что это такое, а открыв коробочку, увидела печенье.

Наверное, оно было самым вкусным из того, что я ела в своей жизни. Правда, к сожалению, я успела лишь попробовать, ведь вскоре появилась Алес. Увидев коробочку, тут же умостилась на диван рядом со мной и начала расспрашивать откуда она у меня. Это ведь печенье из популярной кондитерской и его быстро разбирают.

Я не знала, что ответить. Почему-то мне не хотелось говорить ей о том, что печенье принес Брендон, но в итоге поняла, что врать нет смысла и я сказала ей правду.

«Наверное, он его для меня купил, но не нашел меня и решил отдать тебе» – тогда сказала Алес и это было больше похоже на правду, нежели то, что Брендон решил купить что-то для меня.

Но мне было все равно. Он что-то дал мне. Не унизил и не оскорбил, а дал печенье.

Которое в итоге съела Алес. Уплетая его за обе щеки, она еще говорила, какое оно вкусное. В итоге забрала всю коробку и ушла. У меня остался лишь кусочек, который я держала в ладони.

Я прекрасно помнила эмоции, которые тогда испытывала. Как и вообще те каникулы Брендона. Каждое столкновение с ним. Каждый взгляд.

Но, главное, то, что он так и ни разу не назвал меня недоразвитой.

Даже в свой последний день перед отъездом, который Брендон полностью провел в особняке Диланов. Из-за этого мы сталкивались особенно часто. А я все равно продолжала бояться. В попытке спрятаться от альфы, решила провести время в крытом бассейне.

Диланы там почти никогда не бывали и я подумала, что это отличное место, чтобы остаться никем не замеченной, но в итоге туда пришли Брендон, Хорас и Дастин.

Бывают моменты, когда ты считаешь, что вся вселенная против тебя. Тогда у меня было такое же ощущение.

Но я так же никогда не забуду того, что было в бассейне. Хорас как всегда высмеял мой купальник. Дастин сказал, что мне лучше свалить.

Брендон же, когда я уже начала собирать свои вещи, сказал, чтобы я осталась. Дастин возразил и альфа приказал ему рот закрыть. Да, Брендон не просил. Он именно приказывал. Зачем? Мне ведь было лучше уйти.

В итоге, я плавала, а альфы сидели на шезлонгах и разговаривали. Порой от тем их разговоров у меня уши краснели.

Но, если так подумать, Брендон в те свои каникулы вел себя действительно странно. Ни разу не оскорбил. Дал печенье. Пусть даже изначально и покупал его не для меня. Я даже немного воспрянула духом. Реветь перестала. Для меня действительно очень многое значило то, что Дилан не стал унижать меня из-за диагноза так, как это делали остальные. По большей степени это меня спасло.

Но вот его желания по отношению ко мне я не ощутила. Вообще. Никак.

Разве что… Брендон тогда постоянно меня рассматривал. Мне это не нравилось, ведь я думала, что за этим точно последуют издевки.