Геункаон: Гроб Хрустальный

– Неизвестно, – ответил Мориц, с угрюмым видом переворачивая свиток. – Но меня беспокоит надпись на оборотной стороне: …«Maltis est proditor[32 - Maltis est proditor (лат.) – Мальтис – предатель.]».

Зал совета наполнился гулом.

– Какой ещё Мальтис?

– Сноб Мальтис – предатель? О, Боже не надо снова.

– Мальтисов этих в прошлые века поди было, как звёзд на небе.

– Крис Мальтис – предатель? Пф… тоже мне новость.

– Кого предал? Это похоже на паранойю.

– Может, это ловушка?!

– А может, нет никакого саркофага?!

Тук… тук… тук… тук… тук… тук…

Монотонный стук Себастиана по синему мрамору обратил на себя внимание, и в зале воцарилась тишина.

– Если саркофаг существует, мы его найдём. Другой вопрос: как нам с ним поступить? – задумчиво резюмировал старейшина Западного ковенкорда. – Некоторые символы на свитке и самом саркофаге мне кажутся знакомыми. А вы что скажете?

Зал снова наполнился шумом, теперь уже оживлённого обсуждения различных интерпретаций рунописей. Морица же вся эта возня уже не интересовала. Ему казалось, что недолгое пребывание Мальтиса в Зале Советов заразило воздух чем-то гадким и липким. Воспоминания о том, что случилось в обители Крейценга, накатывали волнами. Он видел этого мерзкого старика в беснующихся всполохах огня и навсегда запомнил выражение блаженного удовлетворения на его лице. Орден Крейценга был полностью уничтожен, и только Морицу удалось избежать гибели. С тех пор он пристально следил за всем, что касалось этого гадкого старикашки. И пришёл к выводу, что Крис Мальтис – отрава, опасная для всех, кто ненароком оказывался рядом.

Пока Мориц разбрасывался мыслями по длинной галерее воспоминаний, обсуждение в Зале Совета зашло в тупик. Но все сошлись в одном, саркофаг надо открыть, а уж после разбираться с его содержимым. Расшифрованные рунописи сводились к одному и тому же: чтобы распечатать саркофаг, необходимо пробудить спящее в нём создание. Для этого следует смешать в одной чаше кровь бессмертного, прожившего дольше отпущенного человеку, с кровью смертного. А затем наполнить ею специальное углубление в саркофаге. Если человеческая жертва не вызывала вопросов, то с выбором бессмертного возник спор.

– Сколько отпущено человеку?

– Каков возраст? Пятьдесят? Сто лет? Больше?

– Возможно, речь идёт о старейшине?

Мориц смотрел на Себастиана, завидуя его способности так манипулировать окружающими. Худощавый моложавый брюнет в сером костюме и лавандовой сорочке – самый опасный из восьми старейшин и, наверное, самый старший из присутствующих. Он всегда оставался непричастным, выстраивая головоломные ловушки и наблюдая, как выбранные им жертвы справляются с поставленной задачей. Мориц был уверен, что Крис Мальтис появился на совете с его подачи и никак иначе. Участвовать в его играх, в качестве марионетки, совсем не хотелось. А значит, оставалось лишь одно – предложить кандидатуру, с которой никто не станет спорить, и закрыть тему.

– Довольно! Если так случится, что Крис Мальтис окажется прав, в чём я сомневаюсь, то пожертвую Константином. Даю слово! – голос Морица гремел, как прибой в шторм.

«Так даже лучше, – подумал он, видя в жертвенной гибели воспитанника чудесную альтернативу его нынешнего существования. Так Мориц не только отомстит женщине, посмевшей испоганить жизнь Константина, но и спасёт его от жалкой участи, на которую тот себя обрёк благодаря ей. – Всё зло от женщин. Что б им гореть в вечном пламени».

В воздухе смешались сожаление и облегчение. Многие считали, что Константин способен занять кресло старейшины, если в этом будет нужда. И сейчас наверняка хотели, чтобы так и было, видя в качестве жертвы одного из действующих членов Совета. Что ж, продолжать обсуждение стало бессмысленно, поэтому зал в мгновение ока опустел, оставив Морица наедине со своими мыслями.

Старейшина Северного ковенкорда смотрел на кресла вокруг мраморного стола и думал. Думал об особом значении восьмиконечной звезды[33 - Октаграмма – восьмиконечная звезда. Единственная звезда, допущенная в православную символику, имеет значение будущего века и бессмертия. Роза ветров так же являет собой воплощение октаграммы.].

«Бог создавал мир шесть дней, после чего настал Седьмой день Господень, который длился вплоть до Страшного суда. А после Страшного суда настала Жизнь Вечная. Она и есть Восьмой день, а восьмиконечная звезда – её символ. Кому, как ни бессмертным владеть им? Так почему же они всё умирают? – Мориц взглянул на мерцающую на столе интерактивную карту мира и переключил её в режим кинеграфического изображения. Тут же в воздухе появилась вращающаяся модель планеты с яркой точкой в Инайском океане, возникшем после смешения Индийского и части Тихого. Здесь, на перешейке между Имером и Бодзаном исходная точка всех координат, место, где нулевой меридиан пересекает экватор, где сходятся начало и конец, как жизнь и смерть.

«…– Если убрать префикс «Вер`», означающий «кровопийца», из названий городов, то из первых букв столиц можно составить руну, которая может состоять из двух частей: «секретное место» и «затянувшаяся рана». Прямо-таки «Тайник шрамов»… забавно… – Константин указал на руны, украшающие спинки кресел. – Похоже, кто-то хотел назвать Совет Старейшин сборищем калек. Это совпадение?

– Я не верю в совпадения, но отрицать такую вероятность не буду. Я не знаю, – признался Мориц, в глубине души гордясь воспитанником.

– Кто принимал решение о создании столиц и выбирал старейшин во время объединения ковенов[34 - Ковен (англ. сoven – сборище, шабаш) – объединённые вместе группы вампиров и одиночек, под управлением от одного, двух или трёх глав.]?

– Совет. Правда, на тот момент нас было не восемь, а трое: Себастиан, Юи и я. Ещё в совете участвовали вожаки кланов.

– Чистокровные? Зачем?

– Нам потребовалась их поддержка. Ковены и кланы бесконтрольно множились. Это доставляло много проблем. Мы не могли сами всё уладить.

– А-а-а… решили натравить людей и проредить?

– Лишь вооружили и позволили захватить несколько городов. Кланы поступили так же, уступив часть спорных территорий. В конце концов, старым знакомым легче найти понимание. – Мориц рассмеялся и указал на карту. – Красиво получилось. Похоже на венецианское кружево.

Он водил пальцем от столицы к столице, образуя некое подобие круга. Стоило лишь коснуться названия города, как вокруг вспыхивала россыпь городов поменьше, словно скопления звёзд. Мориц часто находил отражение вселенной в окружающих предметах и событиях, считая себя в некотором роде космогонистом. Но это не кружево, а скорее октаграмма, лучи которой украшали столицы ковенкордов.

– Без Себастиана не обошлось, поэтому Бодзатан`Вер… – Константин не окончил фразу. – Похоже, я проспал нечто весьма интересное…»

Образ воспитанника так и стоял перед мысленным взором Морица. Он слышал его голос, видел интерес в глазах. Не то, что Богдан со своим наплевательским отношением ко всему и вечной ухмылкой. Вот и сейчас гадёныш уставился угольными глазёнками в безликую пустоту.

«Ну что ты смотришь? Небось, рад избавиться от Константина? Ничего, я ещё остужу твою радость!» – настроение старейшины стало совсем скверным. Благо вспомнилась договорённость о спарринге со старейшиной Юи. Вряд ли она или Иллиан забыли о своих ставках. А значит, осталось подтвердить участие Богдана и наблюдать, как дерзкая девчонка разделывает его, как тушку лосося.

«Что ж, спарринг так спарринг», – подумал Мориц, покидая Зал Совета.

Всем известно, что Чаба Юи мастер кусаригамадзюцу[35 - Кусаригамадзюцу – японское искусство ведения боя при помощи кусаригамы (боевой серп на цепи). Было особенно популярно среди женщин в период Эдо.]. Её любимое оружие – драконий хвост рюй-тейл[36 - Рюй-тэйл – мифическое оружие «драконий хвост». По слухам, способно менять форму во время боя.], который можно сравнить с китайским верёвочным копьём[37 - Шэнбяо – китайское холодное оружие. Состоит из металлического ударного груза в виде дротика, весом до 300 грамм, закреплённого на конце верёвки или цепи, длиной от 3 до 5 метров. Другой конец верёвки/цепи имеет форму петли. К дротику крепится яркий платок для дезориентации противника.] или японским летающим мечом[38 - Кекецу-сеге – японское холодное оружие. Состоит из обоюдоострого кинжала, длиной до 20 см, закреплённого на конце верки или цепи, длинной от 3 до 3.5 метра. От основания лезвия кинжала в сторону отходит заточенный крюк. Другой конец верёвки/цепи венчает металлическое кольцо.], только во много раз совершенней. Гибридная помесь хлыста и меча прямо в бою по желанию Юи трансформируется из одной формы в другую с безумной скоростью. Своей непредсказуемостью, она ломает ход сражения, сбивая противника с привычного ритма, после чего с лёгкостью убивает растерявшуюся жертву.

На площадке перед базиликой уже ждали шоу. Богдан, выслушав слова старейшины, принялся готовиться к бою. Мориц бросил на него оценивающий взгляд. Раздеваться по пояс не было нужды, потому обнажённый торс Богдана выглядел бессмысленным красованием. От черепа до пояса позвоночник украшал симметричный рисунок из чёрного металла. Использовать собственное тело под оружейное хранилище – практично, а учитывая последние технологии, ещё и удобно.

Мориц вспомнил, что Константин пользовался мимикрирующим покрытием, считая, что по расположению крепежа и форме скобы активации можно заранее определить основной тип оружия, а значит просчитать тактику боя. Умно. Чего не сказать о Богдане, на шее и плечах которого хорошо видны скобы, которые так и кричат, что он пользуется в основном парным оружием. А когда тот после короткой разминки обнажил полуторные мечи и с довольной ухмылкой синхронно прокрутил их в руках, то даже Берт Иллиан скривил лицо.

Секундная готовность – и понеслось! Старейшина Юи не атаковала, а лишь уворачивалась от ударов, оценивая технику противника. Но это длилось не больше пары минут.

С характерным звуком драконий хвост рассёк воздух. На этом бой должен был закончиться, но Богдану удалось преобразовать один из мечей в баклер и по касательной отразить смертельный удар в сторону. Стало интересней. Рюй-тейл старейшины заметался молнией по площадке перед базиликой, не оставляя жертве места для манёвра. Атакующая тактика Богдана сменилась оборонительной, если не сказать отступательно-уклонительной. Превосходство Чаба Юи оставалось бесспорным.

Удар! Вскрик! В образовавшейся тишине звук выпавшего из рук Богдана оружия прозвучал как финальный гонг. Мориц не без досады взглянул на него. Рассечённое на три части тело лежало на вымощенной камнем площади. Тёмная кровь бессмертного лениво вытекала, образуя бесформенные лужицы.

Спокойствие и удовлетворение так внезапно нахлынули на Морица, что поздравление старейшины Юи с победой прозвучало искренне и от всего сердца.

– Вам спасибо, – ответила Чаба Юи и показала на разорванную футболку. – Ваш подопечный не прост. Нанёс царапину, которую придётся серьёзно лечить.

– Тех, кто разбирается в рунописях и может использовать их в бою, совсем немного. Теперь я понимаю, почему вы взяли его в качестве сопровождающего, – сказал Берт Иллиан, явно довольный таким финалом. – Но Константину он всё равно уступает в мастерстве.

– Это поправимо, – в глазах Юи появился блеск новой идеи. – Позвольте мне позаботиться о нём. Обещаю вернуть, как только найдётся злосчастный саркофаг.

Мориц кивнул, удивляясь в душе, как проигрыш Богдана сыграл ему на руку. Но вентогам теперь придётся вести самому, по крайней мере, на перешейке. Да и над океаном стоило быть весьма осторожным и внимательным.

Лишь добравшись до материка, Мориц доверился автопилоту и откинулся на спинку кресла, позволяя мыслям захватить разум.

«…Эпоха Разрушений, словно разверзнувшаяся пропасть в тёмную бездну, безжалостно поглощала всё, что с таким трудом создавало человечество. А люди? Люди настолько увлеклись враждой, что не заметили, как с неба пролился печальный свет умирающей звезды.

Этому красному сверхгиганту предрекалась яркая гибель во взрыве сверхновой, однако он воспротивился такой смерти. Сжавшись в десятки раз, гигант сбросил оболочку и переродился голубой звездой, окутанной туманностью, так напоминающей раковину с жемчужиной внутри. А люди окрестили его Небесным Оком. Видимо, в природе человека есть тяготение искать всюду знаки, символы, знамения, которые могут дать утешение и вселить веру в себя. А голубая звезда тем временем стремительно сжигает свою жизнь, спеша умереть молодой и яркой, оставив после себя лишь красивое туманное пятно. Какговорится: «Live fast, die young and leave a good looking corpse[39 - Live fast, die young and leave a good looking corpse (англ.л.) – Живи быстро, умри молодым и оставь красивый труп.]».