Хозяин Сакарин. Цикл «Обмен мирами». Книга вторая

И новый мир желали здесь создать.

Законов беззаконья мир, мир силы и желанья,

Но руки связаны, пока хозяйка начеку.

Поэтому, разведав тайны мирозданья,

Пленили бога в собственном лесу.

Создатель стал свидетелем отныне,

Лишившись права переписывать судьбу.

И, движимый законами другими,

Мир совершил свой первый шаг во тьму.

Но тот, чье сердце все еще живое,

Кто служит красоте и помнит вкус любви,

Тот сможет насладиться песней бога

И сок земли из уст его испить.

Служите жизни жизнью, пойте песни,

Сливаясь с вечностью в объятиях богов!

Служите жизни жизнью против смерти!

Тот станет вечностью, кто к вечности готов!

Голос Андре, читавший стихи, затих. Валерия выпустила жесткий старинный пергамент из пальцев. Он упал на стол и свернулся обратно в трубку. Звук его падения отразился от стен хранилища и, словно вспугнув стаю птиц, родил в голове десятки вопросов. Чужачка в смятении не знала, какой из них задать первым.

– Почему ты не показал мне его раньше? Почему ты никому его не показал? – прошептала наконец она.

«Ни я, ни император, в сущности, не знаем, является это описанием истинной истории Адаламена или личным сочинением какого-то фанатичного асфира. Ведь это просто чья-то песня! Да, возраст пергамента можно соотнести со второй половиной войны с тальмерами. Да, описание того, что мир творят двое, наводит на мысль о матери и мастере, это намекает, что и остальное может оказаться правдой. Но ты вообще представляешь, какая революция произойдет на континенте, если вдруг выяснится, что асфиры – исконная раса, дамиры тут вообще не при делах, а темные уничтожили бога и погрузили мир во тьму?! Мы же вцепимся друг другу в глотки, забывая, кто кому друг! К тому же, зная проделки Альхана, я не верю в гуманного любящего бога, создающего сад всеобщей радости. Возможно, всё потому, что я тальмер, но для меня это утопия!»

– Но ты же слышишь их песни, ее песни, этой богини! Ты же сам сказал, что она пытается нам помочь!

«Да, но я уже имел возможность общаться с ней пару раз. Видимо, мое сердце достаточно чисто для этого и знает вкус любви. И тот, кто одарил меня силой, не похож на сердобольную певунью, жаждущую победы света над тьмой. Она другая! Нет, она не злая – это правда. Власть и сила ей неинтересны – это тоже правда. Но она равнодушна к добру ради добра и к справедливости ради справедливости. У нее есть свои интересы. Она делит мир на своих и чужих, а значит, не приемлет равенства. А если нет равенства, то нет и гармонии!»

Девушка невольно вспомнила, как умоляла духов Тала о помощи, кидая в них ужасными картинами того, что происходит на Адаламене, и сердце ее дрогнуло.

– Тогда я ничего не понимаю… – прошептала она и безвольно присела на кривоногий табурет.

«В тексте сказано, что богиню заточили в деревья и теперь она больше не может влиять на судьбу континента – остается лишь наблюдателем. Однако, кажется, кое-какие инструменты воздействия все же остались. Это раз. А два – если мы сделаем то, чего хочет богиня, то, возможно, она поведает, как обезвредить божество, избавив миры от его гениальных идей…»

Валерия какое-то время молча сидела, глядя перед собой и размышляя, куда они идут. Идут ли сами или их ведут по этому пути? Хорошо ли быть хозяином собственной судьбы или безопаснее вручить себя в руки кого-то сильного и всемогущего? Но, кажется, боги тоже ошибаются… Или только так кажется…

«Я не знаю ответы на эти вопросы. И, думаю, никто не знает. Да и правда для каждого может оказаться своя.»

– Послушай, – будто очнулась она. – Что случилось с Фениксом?

«Мне очень жаль, но мы нашли на плато лишь кучу неподвижного железа.»

– У меня тоже есть чем тебя удивить… – с горечью отозвалась девушка. – Он был не просто пасом. Внутри него все это время жил один из древних мастеров.

«Не может быть…»

Валерии нечасто приходилось слышать удивление в голосе супруга, но сейчас огнеголовая готова была поспорить – это было именно оно.

– Один из ксарцев после смерти заточил свое сознание в роботе. Но эксперимент не удался и программа оказалась сильнее его воли. Однако он ненадолго превозмог ее и открылся мне. Но я ничего не успела узнать. Феникс бросился защищать меня и не сдавался, даже когда Вилдьер попытался отключить его.

«Да-а-а… – протянул маг в ее голове. – Я бы многое отдал за возможность побеседовать с ним. Мне очень жаль. И я так говорю не потому, что он был тебе другом и помощником. Мне даже нравилось, что железяка осмеливается мне дерзить. И кто теперь бросится защищать тебя, пока меня нет рядом?..»

– О чем ты?! Я-то дома, в безопасности, буду протирать пыль с книжных полок на пару с Беллой! А ты с переломанными ребрами собираешься в пустыне биться с огромным караваном! Точно тебе нужно волноваться за меня, а не наоборот?!

«Мы справимся, милая. Должны справиться!»

Валерия до сих пор не чувствовала себя хозяйкой в доме Андре – возможно, потому, что даже Белла, делившая с магом все последние шесть лет, не смела вторгаться в его пространство и менять порядок без очевидной необходимости. Оттого девушка проводила время в тех помещениях поместья, куда ей разрешалось ходить, когда она еще была работницей. Например, в библиотеке.

Валерия сидела на низкой асимметричной софе, подобрав под себя ноги. Колени придавил тяжелый каталог базовых заклинаний альянса с примерами самых распространенных подходов к созданию каждого. Ожидание выматывало. Дел по дому, в котором все будто замерло, находилось на пару часов максимум, и чужачка пыталась упражняться в магии. Но мысли непослушными обезьянками скакали по последним событиям и уносились далеко на Север.

– К тебе визитер, – прокатился между высоких стеллажей с книгами голос Беллы.

Огнеголовая невольно вздрогнула, так и не привыкнув к тому, как беззвучно двигается темнокожая помощница ее супруга. Белла была одета в простое темное платье, верх которого скрывался под узким жакетом, скорее напоминающим военный мундир, и только украшенные цветами изящные пуговицы и тонкая золотая вышивка на манжетах чуть разбавляли его строгость.

– Ко мне? – удивленно переспросила девушка, понимая, что практически все, кто мог бы искать ее, сейчас слишком далеко.

– Это Мирада. Он уже не первый раз заходит в поисках тебя по просьбе Бернара.

Валерия вскочила так поспешно, что книга с громким хлопком упала на выложенный небольшими аккуратными плитками пол. Она хорошо помнила этого наемника, помогавшего им готовить порох, чтобы взорвать башню Вилдьера.

Средних лет асфир с короткой острой бородкой и хитрым прищуром ожидал ее в приемной. На удивление, на нем не было никаких отличительных знаков Рамбулат. Хотя можно было поспорить, что удобный дорожный китель скрывал множество интересных приспособлений и легкого оружия вроде метательных ножей или катара, замаскированного под пряжку. Увидев огнеголовую, Мирада почтительно встал и легко поклонился.

– Я рад, что наконец застал вас, но не застал хозяина, – произнес наемник вместо приветствия. – Мне было бы сложно объяснить господину Андре, почему вы должны отправиться в Санору без него.

– А мне объяснить сможете? – усмехнулась чужачка, и так зная ответ.

– И вам не смогу, – ответил хитрой улыбкой Мирада. – Собирайтесь, госпожа, мой хозяин давно ждет вас. Только этот визит должен максимально держаться в секрете, поэтому запаситесь временем, мы сделаем небольшой крюк. Все расходы и заботы о провизии дом Рамбулат берет на себя.

– Мы можем воспользоваться порталом альянса, – предложила девушка, опасаясь пропустить возвращение друзей.

– Повторю, что господин Бернар не хочет, чтобы кто-то был в курсе вашего визита в поместье Рамбулат.

– Единственное, что выдает мой визит, – это вы, Мирада. Но поскольку сегодня вы скорее сойдете за канцелярского служащего – проблем не будет. Благодаря господину Андре давно никто не осмеливается дознаваться о моих целях и сопровождающих.