Кормящая птиц. Рассказ

Кормящая птиц. Рассказ
Елена Короб

Добро пожаловать в Рэйвен-Хилл! В самом центре города когда-то стояла статуя молодой девушки в легком платье. Ее волосы развевались на ветру. Руки девушки были подняты к небу. Всегда находился кто-то, чтобы насыпать в ее ладони немного зерна. Птицы ели с ее рук. Девушка улыбалась. У статуи не было названия, но горожане называли ее Кормящая птиц.

Содержит нецензурную брань.

Елена Короб

Кормящая птиц. Рассказ

1.

Город никогда не был красивым. Особенно зимой. Тяжелые тучи  эшелоном медленно ползли вдоль неба. Солнце уже потеряло всякую надежду поделиться своим теплом с Рэйвен-Хилл. Попытка мэра добавить красок провалилась – дома пестрели «кричащим» розовым, ядовито-желтым, но все равно отбрасывали серый оттенок на городские улицы. Исправить ситуацию могли бы новогодние огни, но половина иллюминации была жестоко перебита местными вандалами. Единственный источник света в цепких железных когтях держали фонарные столбы.

По дорогам медленно ползли автомобили. Их колеса буксовали в каше из снега и реагентов. Но никто никуда не спешил. Водители стеклянными глазами смотрели вперед и , словно под гипнозом, синхронно переключали передачи, поворачивали руль. Изредка в свете фонарей мелькал одинокий автобус. Он жирной гусеницей полз по выделенной полосе, изрыгая на остановке одну группу людей и проглатывая другую. Внутри было очень холодно : водители экономили топливо, сгораемое в бесконечных пробках. Кто-то из пассажиров дремал, кто-то кутался в пуховик. Внутри стоял резкий запах спирта и рвоты : кого-то сильно укачало в поездке (или алкоголем). На замерзших окнах виднелись следы теплых детских ладошек…

Автобус до главной площади, чтобы в очередной раз опорожнить свое нутро. Когда-то эта площадь была самым ярким и уютным местом в городе. Здесь часто играла музыка, читали стихи начинающие поэты, кофейни манили своим ароматом. В самом центре стояла статуя молодой девушки в легком платье. Ее волосы развевались на ветру. Руки девушки были подняты к небу. Всегда находился кто-то, чтобы насыпать в ее ладони немного зерна. Птицы ели с ее рук. Девушка улыбалась. У статуи не было названия, но горожане называли ее Кормящая птиц. Сейчас статуи уже нет. На площади больше не играет музыка, а вместо стихов вы, скорее услышите : « Есть мелочь ?». (И пусть для вас это будут самые безобидные слова.) Кофейни тоже больше не пленят ароматом – вместо них неоном ослепляют вывески : «Тату за 10 минут», «Быстрый займ», «18+» и т. д.

Из автобуса на остановку неуверенной походкой вышли два парня. Одного из них вновь стало укачивать, нужен был глоток «свежего» воздуха. Они проводили автобус глазами, бросая вслед грязные снежки и ругательства. Наконец, автобус скрылся в темноте. Один из приятелей решил закурить и щелкнул зажигалкой. Замерзшие руки отказывались слушаться и зажигалка потерялась в реагентовой каше.

– Ты придурок ! – закричал его товарищ, бросаясь искать пропажу. – С нее хоть огня можно достать.

Второй вряд ли понял его слова : он стоял, качаясь; стеклянные глаза тупо смотрели вниз. Наконец, он решил оглядеться.

–Г…гд…эээ ыыы ? – мычал он

–Площадь. Помоги искать !

Пьяные глаза вновь смотрели вперед.

–Д..Д…вушка..

–Какая еще двушка ? Совсем обдолбался ?! А, вот она ! – паренек встал и снова щелкнул зажигалкой.

–Д..Д…вушка.. – повторил снова пьяный голос.

Новый щелчок выдавил из куска пластика небольшой огонек. В его слабом свете уже двое смотрели на темный силуэт.

2.

Хрупкий силуэт, одетый в каракулевую шубку поднял голову к тяжелому небу. Девушка вдохнулась воздух.

–Знаете, а ведь раньше здесь стояла такая же красивая девушка, как вы, – начал тот, чей язык еще не потерял способность внятно говорить. – Ее называли кормящая птиц. Очень красивая была.

–Б..ыыы…ыыы…ааа.. – второе человекоподобное существо пыталось поддерживать разговор. В конце-концов, его снова стошнило.

Его напарник поморщился и вновь заговорил с незнакомкой:

–Знаете, вообще, он славный парень. Только вот опять нажрался чего-то. Отошел на пару минут и вот результат! Но Вы не подумайте, мы, вообще, хорошие ребята. И Вы тоже очень хорошенькая. – он постепенно приближался к девушке – О чем я говорил ? Э, слышь! Прекрати блевать ! О чем я говорил ?

–Ааа..амящая…

–Да, точно. Кормящая птиц. Единственное светлое пятно на ветоши, именуемой городом. После того, как ее убрали, здесь одни шлюхи ошиваются…А Вы не..? Ох, я дурак !Конечно, нет. Слишком хороша. Как кормящая птиц.

Появились редкие снежинки. Девушка продолжала молча смотреть ввысь. Парень начинал злится, но все еще старался держать себя в руках.

–А, может, Вы и есть Кормящая ? А ? Птичек кормите ? Так, может, что и для нас есть ? Мы последние деньги отдали на автобус, но нас вышвырнули из него. А ? Что скажите ?

Он подошел к ней вплотную и едва коснулся плеча.

Яркая вспышка. Затем другая. Два тела упали на снег. Молния ? Нет, не сезон. Да и грома не было.

Проезжающий мимо автобус на миг осветил незнакомку. Она улыбалась. Рука плавным движением возвращался под каракулевую шубку катану. Автобус быстро промчал мимо. Никто не заметил, как нежная рука что-то подняла с земли и, соединив в полукруг ладони, подняла руки вверх. Снег усиливался. Вдруг сквозь пушистые хлопья мелькнули черные перья. На руку девушки опустилась большая черная птица. Она начала есть. Затем птица потерлась клювом о щеку незнакомки, оставляя кровавый след.

– Бедные, – проговорила девушка, глядя на птицу и нежно ей улыбаясь, – Вас-то покормит совсем забыли.

Птиц на площади становилось больше. Постепенно тьма их перьев покрыла белый снег.

Ночь в Рэйвен-Хилл лениво уползала огромной тучей, оставляя серое небо. Сквозь облака смело пробивались солнечные лучи, предвещая очередную смену сезонов. На площади уже мелькала фигура старого дворника. Было слышно, как шелестят прутья его метлы и как он ругается , периодически сплевывая утреннюю мокроту.

–Чертовы люмпены

, – ворчал дворник, сметая в единую кучу какую-то ветошь, оставленную рядом с пьедесталом, где когда-то молодая девушка в легком платье кормила птиц.

Notes

[

?1

]

Люмпен- термин, введенный К.Марксом для обозначения низших слоев пролетариата (нем «lumpen”-лохмотья)