Улыбка с глазами печали

Улыбка с глазами печали
Елена Алексеевна Рожнова

Молодая студентка в начале 90-х годов случайно оказывается свидетельницей происшествия – человека выбрасывают с поезда. Она спасает его. Влюбляется. Но волею судьбы они расстаются. В 2000-е годы судьба снова сводит их вместе. Но оба героя сильно изменились за это время. Он стал крупным бизнесменом. Она референт руководителя небольшой коммерческой фирмы в областном центре, посвятившая свою жизнь гражданскому мужу-инвалиду. Что такое любовь – благодарность, привязанность, самопожертвование, страсть? Главной героине придется выбирать.

День начался как обычно – с телефонного звонка шефу. Выдав ему информацию по распорядку дня на сегодня, и выслушав ежедневную порцию распоряжений, я с готовностью к трудовым подвигам внесла всю информацию в ежедневник, улыбнулась в светящийся, оскаленной пастью пантеры, монитор и отправилась на офисную кухню выпить традиционную чашку кофе. Кофе я предпочитаю «Карт нор», это единственный и самый лучший из растворимых сортов, который предпочитает весь наш офис. Конечно, у нас есть прекрасный, но слегка громоздкий кофейный аппарат, приобретенный в давние времена за приличную сумму, но в настоящее время мало кто пользуется им. То ли народ экономит время на приготовлении кофе, то ли просто предпочитает выпить чашечку «Карт нор». Я работаю в этой компании уже 3 года и можно сказать, что практически живу проблемами компании. У нас самый обычный офис, каких тысячи в нашей стране, со своими интригами, со своими звездами и вечными аутсайдерами. А я самый обычный помощник директора. С директором мы сработались. Он доверяет мне многое, когда считает это нужным. Я прекрасно к нему отношусь и искренне восхищаюсь его талантами.

К своим обязанностям я отношусь ответственно, а может быть даже чересчур, из-за чего и страдаю. Обязанности все прибавляются и прибавляются. А я, как в старые добрые комсомольские времена, (которые, я не застала совсем немного) с еще большим энтузиазмом принимаюсь за их исполнение.

К приезду в офис шефа, половина дел уже была переделана, остались лишь выездные дела. Отдав несколько распоряжений секретарю, я уже собралась выехать по намеченному на сегодня маршруту, как в офис ворвался шеф и позвал меня к себе в кабинет. По его воодушевленному, но несколько озабоченному виду я поняла, что намечается какое-то серьезное событие.

– Садись – обычно, присесть не предлагалось, – К нам сегодня в город приезжает один очень крупный бизнесмен. Будет он в городе только один день. Отмени на сегодня все встречи, и мои и свои. Я сегодня буду добиваться встречи с ним.

– Мне нужно будет поехать с вами?

– Нет, думаю не надо. Но если я договорюсь с ним о встрече, я приглашу его в наш офис. Ты должна подготовить несколько презентаций к встрече с ним.

– Шеф, но это не реально. Ведь не известно еще, во сколько состоится встреча, а на подготовку этих презентаций необходимо минимум три дня.

– Считай, что у тебя максимум два часа. Все иди. Не укорачивай самой себе время.

– Шеф, вы не сказали кто этот человек.

– Тебе ничего не скажет это имя. Он человек не публичный. Иди.

Ну что ж, решение принято. Надо идти исполнять. Времени действительно было мало. Шеф сам уехал из офиса в крайнем волнении. Значит, ему на самом деле важна эта встреча. Мой шеф считается одним из крупных бизнесменов нашего города, вполне возможно, что гость довольно скоро согласится на встречу с ним. Мой шеф из тех, кто сделал себя сам. Выросший в обычной рабочей семье, он, благодаря своему уму, находчивости и оборотливости, вовремя сумел сориентироваться в меняющейся экономической и политической ситуации в стране в конце 80-х и начал предпринимательскую деятельность, создав кооператив. Конечно, дело не продвигалось без потерь, иногда даже, говорят, Виталий Андреевич был на грани разорения, но… мой шеф выстоял, и смог даже крепко встать на ноги. Как говорится, в бизнесе одним из удачных основополагающих факторов является установление личных дружеских взаимоотношений. Так вот, мой шеф так преуспел в этом, что почти все его деловые партнеры, а зачастую и власть имущие, стали личными друзьями. Не проходило ни одного выходного дня, который бы он проводил со своей семьей: то он на рыбалке с партнерами – рыболовами-любителями, то на охоте с охотниками, то едет в горы с лыжниками, в общем, вся жизнь в движении. И это несмотря на его 120 килограмм чистого веса при росте 165 сантиметров. Вот такой вот мой шеф колобок, точнее говоря, энерджайзеровский мячик. Иногда он похож на большой снежный ком, катящийся с горы на тебя, иногда на толстого капризного ребенка. Но как бы не подшучивали над ним сотрудники и друзья, Виталий Андреевич всегда отличался умом, изворотливостью и способностью выходить сухим из воды. И я, как и многие другие сотрудники, всегда уважала его за ум, такт и понимание. Поэтому, все к его просьбам и приказам относились ответственно.

Вот и сейчас, я решила, что если сконцентрироваться и поднапрячься, то все смогу. И не таких гостей переживали. В тот момент я даже не предполагала, какой сюрприз преподнесет мне этот день.

Шеф позвонил через 4 часа. К этому времени, я уже практически все подготовила, но сама пребывала в крайнем волнении. Дело в том, что я привыкла все делать качественно, и сильно сомневалась в идеальности подготовленных презентаций за столь короткое время.

Слава богу, материалом я владела хорошо, поэтому была настроена решительно. Хотя и не знала, даст ли мне шеф слово при показе презентаций.

– Он согласился. Мы выезжаем через 15 минут. У нас пол часа. За это время мы должны доказать ему, что можем стать прекрасными партнерами. У тебя все готово?

– Практически да. Сейчас распечатаю. Электронная версия уже на вашем компьютере.

– Отлично. Пусть в офисе все будет идеально.

– Мы все уже готовы, шеф.

Да, шеф прав. На самом деле, надо пройтись, посмотреть, не стоят ли на столах сотрудников грязные чашки, на месте ли охрана, не толпится ли перед входом офисный народ с очередным перекуром. Гость должен увидеть рабочий энтузиазм наших сотрудников, а не праздное времяпрепровождение под предлогом жаркого летнего дня. Ну вот, я так и знала, у менеджеров по всему столу разбросаны бумаги, поверх них лежат несколько женских и автомобильных журналов, для чашки чая видать не нашлось пустого места, поэтому она стоит на ежедневнике. А самих менеджеров в кабинете не наблюдается. Так. Охрана как всегда о чем-то щебечет по мобильному телефону на любовную тему. Менеджеры курят на улице, то и дело, выкидывая окурки мимо урны. Они беседуют о своих высоких материях и на такие мелочи не обращают обычно внимания. Одна бухгалтерия дисциплинированно сидит перед своими компьютерами. Несмотря ни на что, к намеченному времени порядок в офисе был восстановлен, сотрудники проинструктированы и теперь прилежно всматривались в экраны своих мониторов, создавая обычную рабочую обстановку.

Вскоре шеф с гостем приехали. Быстро прошли в шефский кабинет. Гостя я успела увидеть только со спины. Прошло уже пять минут. Шеф успел заказать секретарю Насте два кофе. А меня все не звал. Через пятнадцать минут, я с облегчением вздохнула и решила, что все обойдется без моего участия. Шеф и сам может прекрасно преподнести презентацию. Тем более что гость не иностранный. Знание языков не нужно. А я к своей гордости хочу заметить, владею основными европейскими языками: английским, немецким и французским.

Однако телефон мой зазвонил и на табло высветился внутренний номер шефа. Короткое слово – Зайди. Вздохнув, я взяла в руки распечатанные презентации и направилась в кабинет шефа. Войдя, автоматически произнесла слова приветствия и тут увидела гостя. Точнее, в упор смотрящие на меня, его глаза.

Не стало сил ни двигаться, ни отвести взгляд. Мир стал сужаться и расширяться, мне не стало хватать воздуха. Сколько времени я так простояла, не знаю. Но, чудовищным усилием воли, я взяла себя в руки и посмотрела на гостя. Гость уже на меня не смотрел, а спокойно сидел, слегка помешивая свой кофе. Ошибиться я не могла. Это был он.

* * *

В свои веселые студенческие годы, я понятия не имела, что на дворе страшные девяностые, что идет передел собственности, бандитские войны. Зато с удовольствием училась в институте, старалась прожить на скудную стипендию, ходила с подругами на студенческие дискотеки и радовалась жизни. Жила я в общежитии в компании двоих подруг. Родителей у меня не было. До тринадцати лет я росла в детдоме, а потом после весьма печальных событий, детдомовский сторож нашел моих дальних родственников в городе N. С родственниками мне повезло. Тетя Рая, дальняя родственница моей матери приняла меня как родную. До окончания школы я прожила у них.

Но у них и без меня было не мало хлопот. В двухкомнатной «хрущевке» тетя Рая жила вместе с двумя детьми, пьяницей мужем и его престарелой матерью. Со свекровью тете Рае повезло.

Она вела себя мирно, во всем стараясь помочь семье своего непутевого сына. Они были добры ко мне, но им было тяжело и я это, слава богу, понимала. После окончания школы, я поступила в институт на факультет иностранных языков. В порыве душевной доброты, тетя Рая предложила мне пожить в пригороде, где у них имелся старый деревянный дом, окруженный таким же старым и заросшим садом, и даже отдала мне от него ключи. Я с благодарностью приняла их, понимая, однако, что вряд ли там буду жить. Слишком далеко добираться до института, да и скучно будет там одной. Но, несмотря на это, добросовестно съездила туда с тетей Раей, осмотрела дом и познакомилась с соседями. В соседнем доме жила милая старушка – тетя Мила. Маленькая, худощавая и глухая на одно ухо. Поэтому при разговоре с ней, тетя Рая все время примеривалась к одному, торчащему из под платка, правому уху. Тетя Мила держала козу и обещала каждый день поить меня козьим молоком. Желание не оставаться здесь еще больше укрепилось во мне, так как я с детства не люблю козьего молока. С другой стороны два соседних дома пустовали. В доме напротив жил вечно пьяный дядя Коля. Бывший тракторист и, вообще, по рассказам тети Раи, мастер на все руки. Если ему поставить пол-литра, то тебе и крышу починит, и огород перекопает, и печку выложит. Тетя Рая пожаловалась, что давно не приезжала сюда, дом совсем осиротел. За домом нужен присмотр, печку надо топить, да и дров то вона сколько. Перспектива жить здесь меня угнетала. Поэтому, вернувшись в город, я первым делом устроилась жить в общежитие и благополучно забыла об этом доме.

* * *

В тот день, не переставая, лил дождь. У меня было назначено свидание с парнем, с которым я познакомилась на прошедшей накануне, дискотеке. Поэтому, несмотря на дождь, я надела свои лучшие туфли (благо выбирать не приходилось, их у меня всего было две пары), подруга одолжила свой красивый легкий плащ, взяла зонт и пошла на свидание. Подруги, посмеиваясь, напутствовали проявить благоразумие по отношению к парню, так как считали меня сердцеедкой. До сих пор удивляюсь, на чем основывалось их мнение, в то время, я даже не знала мужчину.

Пришла я на свидание неприлично вовремя – ровно в назначенное время. Молодого человека по имени Борис поблизости не наблюдалось. Мне стало неловко. Ведь в одном журнале я успела прочитать, что девушки обычно на свидание опаздывают, и практически это уже считается хорошим тоном. Борис, однако, вскоре появился. Он был, мягко говоря, нетрезв. Долго просил прощения за свое состояние.

– Ты мне так понравилась вчера. Ты такая… такая… Я очень стеснялся идти на свидание. Пошел посоветоваться к другу. Он уговорил меня пойти и вот я здесь. Ты не думай. Я не пьющий. Просто я очень переживал перед свиданием.

Конечно, я все понимала. Конечно, я его извинила. Однако сама извинилась, сказала, что прибежала только сообщить, что мне срочно надо уехать к родителям и ушла, поцеловав на прощанье парня в щеку.

Да, я была очень расстроена. Поэтому вместо того, чтобы пойти назад в общежитие, я отправилась гулять в надвигающиеся сумерки.

Я шла долго, не обращая внимания, куда иду, злясь на Бориса и жалея себя. Пару раз неосторожно наступила в грязную лужу, ноги намокли. Ветер усилился, зонт начал вырываться из моих рук, стремясь улететь в высь. Вдруг я поняла, что давно уже перестала встречать прохожих на тротуаре и с беспокойством оглянулась вокруг. Я дошла не до самого лучшего места в городе. С одной стороны дороги страшными уродливыми глыбами высились старые развалины домов. Место напоминало город начала века после бомбежки. Приют бомжей и крыс. Хотя, наверное, даже бомжи не станут здесь искать себе убежище. Мне стало не по себе. Повернулась, чтобы вернуться назад и увидела метрах в двухстах толпу мужчин, выходящих из какого-то дома. Решила не пересекаться с ними, свернула в подворотню и спряталась за угол дома. От зловонного запаха тлеющего мусора невозможно было дышать. Зажав пальцами нос, я решила уйти с этого двора через разрушенную стену в противоположном конце. Перепрыгивая через разбросанный мусор, битое стекло и грязные лужи, я добралась до стены и выбралась наружу. Однако радость моя была преждевременной. Передо мной была заросшая бурьяном свалка, а за ней поднималась насыпь железной дороги. Дождь усилился, ветер рвал зонт из рук, периодически выворачивая его наизнанку. «Пропащий вечер» – подумала я, решив обогнуть развалины вдоль железнодорожной линии. «Куда черти меня занесли».

Пока я перебиралась через свалку к железной дороге, услышала шум приближающегося поезда. Несколько сот метров направо и это безобразие закончится. Я уже видела впереди ряд «хрущевок», которые огибала насыпь. Значит, идя вдоль насыпи, я должна выйти прямо к ним. И здесь безопасно. Поезд грохотал уже надо мной, я шла, неловко переступая по камням. Слава богу, что каблуки не высокие. Иначе поломала бы не только их, но и ноги. Вдруг, впереди меня вылетела из вагона и покатилась по насыпи какая то большая штука. То ли мешок, то ли … Поезд ушел, и сквозь дождь я услышала стон. Да, конечно, это был не мешок. Но как я испугалась тогда, как я не хотела идти дальше. А как же человеколюбие, помощь ближнему пострадавшему, спросите вы? Да….. Ну, в общем, я все же подошла к нему. На боку, скрючившись, лежал мужчина.

– Эй, вы живы?

– М-м-м.

– И зачем вы прыгнули с поезда? Встать можете?

Человек что-то прошептал, но я ничего не поняла. Попыталась поднять его, не смогла, он был слишком тяжелый.

– Помоги…

– Что? Я и пытаюсь помочь. Что с вами такое случилось? Ну, давайте, помогите мне, ну поднимайтесь на ноги.

Зонт мне ужасно мешал. Человек тяжело дышал. Он не был пьян. Испуг мой прошел, и теперь я, почему-то, решила, во что бы то ни стало помочь ему. Отшвырнув зонт, я повалила его на спину, ухватилась за плечики куртки и потащила. Потащила прямо по грязи, надрываясь от тяжести, чертыхаясь на свалившегося из поезда мужика и дождь. Тащила, и не могла понять, почему он не может сам встать.

– Эй, вы что, ногу сломали?

Одно мычание в ответ. Дотащила его до дерева, пыталась посадить. Не смогла. Силы не те. До дороги осталось метров пятьдесят. Куда его теперь?

– Помоги.

– Что? – что-то сказал, а я не успела понять.

Все этот ветер и дождь. Я сама уже вымокла насквозь.

– Помоги. В больницу нельзя.

– В больницу нельзя? Что же делать мне с тобой. В общежитие привести я тебя не могу. Может, все же я добегу до автомата, вызову скорую помощь?