Солнце из черного камня

– Откуда у тебя этот амулет?

– Дед подарил.

– Черное солнце – это оккультный знак. Начальная точка отсчета нашей реальности. А камень, на котором он вырезан, называется оникс – коготь сатаны! Этот амулет имеет очень сильную энергетику. Для непосвященных носить такую вещь опасно.

– Коготь сатаны? – удивился Егор. – Насколько мне известно, название «оникс» происходит от греческого onyx, что в переводе действительно означает «ноготь». Но при чем здесь сатана?

– При том, что камень черного цвета, – безапелляционно ответила Рита.

– Дед сказал, что это оберег, – растерялся Илья. – Думаешь, в нем, в этом амулете причина того, что со мной происходит?

– Пока не знаю. Амулет был на тебе в тот вечер?

– Да. Он всегда при мне.

– Хорошо. Тогда вперед! – скомандовала Рита.

– Я подошел к окну и закурил, – прокомментировал Илья свои действия. Вспыхнул огонек зажигалки. Он затянулся. Облако дыма зависло над головами, медленно уплывая сквозь осколки мутного стекла, торчащие из рамы.

– О чем ты думал тогда? – Рита с интересом разглядывала помещение.

– Я слушал дождь. Вспоминал пациента, который умер на операционном столе. Совсем молодой. – Голос Ильи дрогнул.

– Тебя по ходу эта история зацепила. Ты знал этого парня? Разговаривал с ним до того, как он…

– Нет, я его не знал и не разговаривал с ним. – Илья достал из кармана швейцарский нож.

Щелчок. Блеснуло лезвие.

– Значит, я тогда закурил и достал этот нож.

– Зачем? – спросила Рита.

– Что «зачем»?

– Нож, говорю, для чего ты достал его?

– Просто так, машинально.

– Ясно, дальше что было?

– Тут на подоконнике рисунок есть. Я его обвел ножом несколько раз.

– Ага, посмотрим на этот рисунок. – Экстрасенс вытащила из широких брюк фонарик и посветила туда, куда указывал Илья. – Да это же пентаграмма! Ты что, водил ножом по пентаграмме?

– Да.

– Что стоишь, показывай, как ты это делал, – приказала Скоропадская.

– А можно не показывать? В прошлый раз нож вырвался у меня из рук, и я поранился.

– Вот как? И кровь была? – Казалось, экстрасенс издевается.

– Конечно, была кровь. Правда, совсем немного. – Илья показал небольшой, уже затянувшийся порез на большом пальце левой руки.

– Ты должен повторить все в точности, мы же договорились. И поранить палец снова. Понятно? Любая мелочь может дать нам разгадку, – сказал Егор.

– Ну лады. – Илья вздохнул, повернулся к подоконнику, на котором была нацарапана пентаграмма. Лезвие заскользило по нарисованным линиям.

– Подожди, – остановила его Рита. – Кровь капала на подоконник?

– Да.

– Странно. Я не вижу тут следов крови. – Рита склонилась над пентаграммой.

– Всего пара капель попала. Я сразу прислонил рану ко рту и остановил кровь.

– Тут и капли нет. Вообще никаких следов.

– В тот день был дождь, – вспомнил Егор. – Может, на подоконник попала вода?

– Все может быть, – пробормотала Рита, внимательно изучая рисунок. Она то приближалась к нему, чуть не утыкаясь носом, то отдалялась, наклоняясь в сторону, то водила пальцем по облезлой растрескавшейся некогда белой, а сейчас грязно-серой краске.

– Режь палец! – Она исподлобья посмотрела на Илью.

Несколько капель крови шлепнулось на подоконник.

– После этого я увидел, что дождь заканчивается. Затушил сигарету и хотел идти домой, но услышал голоса, зовущие на помощь. – Илья поморщился от боли и стал зализывать рану.

– Ага, значит, в этот момент послышались голоса. – Экстрасенс приложила палец к губам и прислушалась.

Издалека, из-за деревьев, окружавших старый госпиталь, едва доносился гул большого города.

– Это маятник из горного хрусталя. Попробую поговорить с духами. – Скоропадская достала из кармана бездонных брюк крупную серебряную цепь, на конце которой находилась конусообразная подвеска из прозрачного камня.

Друзья с любопытством и некоторым почтением наблюдали за манипуляциями. Рита медленно обошла по периметру помещение, держа на вытянутой руке маятник. Губы ее шевелились, но разобрать слова было невозможно. Остановившись в центре кабинета, она подняла голову вверх и громко крикнула:

– Дай знак, что ты здесь!

Илья, затаив дыхание, стал озираться по сторонам, ожидая, что на зов явятся призраки. Егор внешне был абсолютно спокоен, и только сдвинутые к переносице брови выдавали напряжение. После призыва Риты ничего не изменилось, маятник висел ровно, подчиняясь силе притяжения. Ни голосов, ни звуков, никакого движения.

– Не хочешь со мной говорить? – снова крикнула Рита. Ответом ей было безмолвие.

Экстрасенс убрала маятник в карман брюк, руками проделала круговые движения и стряхнула с них нечто невидимое.

– Сеанс окончен. – На ее лице читалось разочарование.

– Духи поступили не по-джентльменски, – попытался пошутить Егор, но натолкнулся на недовольный взгляд Риты и замолчал.