ПинКод Пелагея

– Что-то произошло в школе? – догадался отец.

– Вначале я не был уверен, но теперь уже стало точно известно, что да, произошло!

Пелагея поняла эти слова иначе. Тролок теперь он не сомневался, что она прозревшая, она человек опасный для всех них. Теперь ее будут устранять. Для этого попытаются использовать ее родителей.

– Чашку кофе, – предложил отец, на деловых переговорах он всегда предлагал кофе, и к разговору с директором школы, он тоже отнесся как к деловым переговорам.

– Да, спасибо, – тролок поддерживал имидж «своего парня», который никогда бы не отказался от приглашения.

Они прошли в гостиную, приглашать гостей на кухню у них в семье было не принято. Впрочем, гостиная рядом, она отчетливо слышала, как расставляют чашки, наливают кофе, и самое главное, она слышала каждое слово. Пелагея даже приоткрыла дверцу кладовки, чтобы получить доступ свежего воздуха, все равно из гостиной этого не видно.

– Да-да, но новости приятные. Видите ли наша школа участвует во всероссийской олимпиаде по химии, мы даже спонсора нашли, – сказал тролок. – Мы провели проверочные работы, отобрали лучших учеников, готовых представлять нашу школу. А из них отобрали лучшего ученика, точнее будет сказать ученицу. И догадайтесь, на кого мы возлагаем надежды, кто будет представлять нашу школу?

Пелагея понимала, что каждое слово ложь. Не было никаких проверочных, и не существует такого конкурса. Тролок говорил все это, прекрасно понимая, как далек отец от школьной жизни дочери. Пелагея не видела его, но догадывалась, как сейчас разошлась в ухмылке его пасть, но отец видит не ухмылку, а добродушную улыбку.

– Не может быть! – вскричал отец, его голос переполнялся радостью и гордостью.

Пелагея печально вздохнула, тролок был у них в гостях впервые, но и этого достаточно, он увидел всю помпезность их квартиры, и теперь знал, на какие чувства можно давить.

– Может-может, Пелагея необычайно талантливая девочка, думаю, что сказывается хорошая генетика, – продолжил тролок. – Следующий этап должен проходить в Тобольске, городе, где родился Менделеев. Не удивляйтесь, это будет не обычная письменная работа, нужно будет провести ряд опытов. Спонсоры организовали для детей специальные лаборатории, и даже оплатили проезд, питание и гостиницу. Уже завтра Пелагея должна будет отстаивать честь школы в Тобольске.

– Так скоро! Но почему же она нам с женой ничего не сказала? – удивился отец.

«Правильно, папочка, не верь ему. Ты же бизнесмен, ты хорошо просчитываешь своих собеседников. Ну же, подумай хорошенько, у тролока ведь столько нестыковок в рассказе. Проверь все, что он сказал, ты же умеешь работать с информацией, ты сам меня этому учил» прошептала Пелагея.

– В том-то все и дело! В этом цель моего визита, – продолжил тролок. – Мы не сомневались, что вы в курсе. Но сегодня, когда уже нужно выезжать, Пелагея вдруг отказывается от участия в конкурсе. Она испугалась и начала выдумывать всякие небылицы, лишь бы не ехать.

– Моя дочь испугалась?! В бизнесе такие не выживают! – вскричал отец, но тут же успокоился. – Впрочем, она же девочка.

«Папочка, очнись, ты ничего не видишь, кроме своего бизнеса. Ты и в самом деле ничего не видишь, ты под властью гипнотических браслетов. Ошибался Даниил, не через генетику передаются наши способности», подумала Пелагея.

– Она отказалась говорить со мной и после уроков убежала из школы, – продолжил тролок. – А мы возлагали на нее такие надежды. На конкурсе будет телевидение, статьи в газетах. Это успех и слава на всю страну.

У Пелагеи внезапно появилось желание выскочить из кладовки и сказать отцу, что все это ложь. Сказать, что тролок опасен. И… и отец не поверит ей. Поверить в олимпиаду и гениальность собственной дочери намного проще, чем в выходцев из другого мира, которые носят гипнотические браслеты и собираются захватить планету. Отец поможет ей собрать вещи, даст денег на карманные расходы, пожелает удачи и вместе с тролоком выставит из дома.

– Да, конечно, она должна ехать и победить, – твердо сказал отец. – Чтобы она не придумывала, я заставлю ее поехать.

Пелагея тихонько выбралась из кладовки, надела сапожки, схватила сумочку с пальто, и бросилась прочь из квартиры. Застегивалась она уже в лифте. Она понимала, что домой возвращаться нельзя, пока нельзя. Тролоки думают, что загнали ее в ловушку, ладно, как бы им самим не оказаться там. Они нанесли удар, теперь последует ответный.

Через двенадцать минут, она пробежала по трапу и влетела в кафе Гордый Прыг-Скок.

Ее ждали. Парень с девушкой вновь переместились за дальний столик, а Даниил стоял возле входа. Они замерли, глядя друг на друга, и Пелагея невольно выпрямилась, стоя в падающих от иллюминаторов лучах заходящего осеннего солнца.

– С возвращением! – сказал Даниил, сгребая со стола мерцающие кристаллики. – Полтора часа ровно.

– Эк ты, а я уж и волноваться-то начал! – ворчливо заметил Афанасий, высовываясь из кухни. – Не стоило-то тебя одну отпускать к тварям-то этим.

Пелагея сняла пальто и присела за ближайший столик.

– Ладно, расскажите мне еще раз про принцессу, – попросила она. – И налейте уже чашку кофе.

– Кофе мы тебе, конечно, нальем, – Даниил резко опустил уголки рта, словно проглотил кислую ягоду. – Но вот одними рассказами тут не обойтись.

– Чем же мы обойдемся? – в тон ему ответила Пелагея.

– Многим, но начнем с Иллариона! Он уже ждет тебя.

Афанасий улыбнулся. Над его розовощекое лицо упала прядь рыжих волос, а само лицо изменилось. Как ни странно, но эта улыбка придала ему довольно глупый вид. Двоюродный брат Даниила и так не отличался высоким интеллектом, но сейчас, растягивая губы, он словно еще глупел.

И Пелагея подумала, что этот Илларион должно быть не особо-то приятный тип, впрочем, сегодня все было не особо-то приятным, так что знакомство с этим типом вполне будет укладываться в общую концепцию дня.

Глава 5 Чужие правила

– Тут это недалеко, – сказал Афанасий.– Нужно, значится, только до каюты дойти. А там уж тебя встретят и все объяснят. Вообще-то Данилка сам хотел тебе все растолковать, да только Илларион ему не позволил. Сурьезное это дело говорит, тут нужно действовать с умом. А ума у нашего Иллариона ого-го сколько будет!

– И мне будет проще с умным человеком поговорить, – заявила Пелагея, с радостью заметив недовольство на лице Даниила. – Хватит уже с одноклассниками болтать.

Афанасий откинул с пола ковер и открыл люк, за которым виднелась лестница.

– Вот тут в каюту и спустишься.

– Вот еще, – возмутилась Пелагея. – Я не полезу в грязный трюм.

– Да эт, не трюм вовсе, – в голосе Афанасия прозвучала обида.

– Ну если хочешь, то можешь возвращаться домой к папочке с мамочкой, – заметил Даниил. – Решать тебе.

– Размечтался!

Пелагея аккуратно стала спускаться. К ее огромному удивлению и облегчению, внизу оказался длинный коридор, в конце которого виднелась приоткрытая дверь. Из проема выбивался яркий свет.

– Ну же, Пелагея, заходи, – позвал приятный мужской голос.

В нем слышалась теплота, и после беспросветного цинизма Даниила, это приободрило. Может этот Илларион не так уж и страшен. Пелагея быстро преодолела несколько метров.

– Захожу! – зачем-то сказала она.

Внутри каюта большой, почти как и верхний зал кафе. Одну стену занимало огромное окно. Из верхней части окна открывался вид на реку и старинные дома, расположенные на другом берегу, они были красиво освещены последними лучами заходящего солнца. Нижняя часть окна была скрыта под мутной водой, увы, никаких рыбок и растений было не разглядеть.

Помимо прочей мебели в дальнем конце каюты, стоял огромный стол, и он приковывал к себе все внимание, казалось он был выпилен из цельного ствола дерева, некого столетнего дуба, а может даже и баобаба. Вокруг него с легкостью могли бы разместиться человек десять, а если потесниться, то и все пятнадцать. Моментально представилось, как тут проводят тайные собрания, посвященные борьбе с тролоками.

– Добрый день! Или лучше сказать, добрый вечер!

Пелагея вздрогнула, хотя ни в словах, ни в голосе не было ничего устрашающего, и, наконец, разглядела сидевшего в углу на черном кожаном диване молодого человека. Он был одет в серую рубашку и серые джинсы, темные волосы чуть вились, обрамляя красивое лицо. Лет двадцать с лишним, ну может тридцать. Пелагее показалось, что если бы у нее был старший брат, то выглядел бы он именно так. Он сразу внушал доверие.

– Илларион? – спросила Пелагея.

– Это мое имя, – он склонил голову на бок и внимательно разглядывал, как Пелагея села в одно из кресел. – Я главный из прозревших. Я командир Отряда Фатума.