Герой на подработке. Ищи ветра в поле

– Там у барышень в доме на полу печать была. Мне бы ещё на такие поглядеть, – попросил я после того, как завершил обход больных.

– Зачем?

– Может какая-то из них силу теряет. Проверить бы стоило.

Если чему жизнь меня и учила, так это бессовестной лжи.

– Это навряд ли, – ответил Рик. – С тех пор, как они появились, всё тихо.

– Эм-м. А было что до них?

– Где раз в месяца два или три ни с того ни с сего людей пожирал кто-то.

– Полностью? – всерьёз обеспокоился я.

– Не. Только мясо. Всё остальное комом валялось и выглядело аж жуть! Но так завсегда здесь было. Маги, что приезжали, только руками разводили. А Бронт молодец! Исправил. Сказал, что больше такой мерзости тут не будет.

Исключительно мясом много кто питался. В том числе и гурманы из тех, кто в принципе всё остальное прекрасно с голодухи ел. А потому ничего толкового в такой информации для меня не было.

– Тебе что? – вдруг послышался грозный писк. – Делать нечего?! Приказано же с этим гадом не разговаривать!

– Простите, господин Демид, – пока писец не видел, Рик, глядя на меня, поморщился, давая мне таким образом понять, что он думает о наглом мужичонке. – Да и Лазарь вроде как по делу, он испрашивал разрешение на рисунки Бронта посмотреть. В силе ли они ещё, проверить хочет.

– А с чего это он таким интересоваться стал, ты не подумал? Или с тех пор, как тебя порезали, ты вдруг доверчивостью обзавёлся?

– Нет. Знаю просто, что больше чудить он, как в тот раз, не станет. Он своему хозяину пёс верный. Скулит и ждёт.

– Варфай!

– Да, господин Демид? – откликнулся рослый надсмотрщик с лицом, покрытом пятнами перенесённой оспы.

– Мне пока Рик нужен, так что ты сам поводи нашего мага. Покажи ему то, что он хочет… А не понравится, как он куда-либо взглянет, так смело можешь по хребту дубинкой выдать.

Мужик понятливо кивнул в ответ. Писарь же ехидно оскалился и, расправляя хилые плечи, сообщил мне.

– И не думай, что, если что не так, тебя допущу исправлять. Тебе, как Бронту, веры нет. Вызовем свободного мага… Больше ты здесь никому не навредишь!

Да я собственно и не собирался вредить. Мне хотелось увидеть печати по другой причине. В моей голове уже назрел план того, что стоит узнать о Бронте, и в качестве первой задачи я решил выяснить, где он запер плотоядную зверушку, и кем та является.

Однако по печатям вид твари у меня так и не получилось определить, а то, что символы находились как на поверхности, так и под землёй, мешало без карты сориентироваться. Я не смог определить центр на местности. Понял только то, что некое чудовище всё ещё находится на территории Озриля и пробудет взаперти ещё не менее пяти лет. Последнее обстоятельство заставляло задумываться над предположением, что монстр и появился-то в лагере не сам по себе. Иначе почему бы магу не предупредить о временном ограничении? Зачем ему уверенно заявлять об искоренении?

… Если честно, то я Бронтом уже искренне восхищался. Умеют же люди пристроиться! Творил, что хотел, да ещё и уважали его как святого. Мне бы так.

– А как умер Бронт?

Ответом мне стал мрачный взгляд Варфая.

***

– Ничего не отдаю, никогда не спасаю, никого не благословляю.

Вернувшийся после полудня Рик снова стоял на страже меня и настороженно глядел на спасаемого мной парнишку лет пятнадцати. Бедолаге раздробило упавшим с потолка куском руды ступню. Теперь его правая нога заканчивалась настоящим месивом. От боли он лежал без сознания, и это меня радовало. Когда пациент не дёргается, намного легче останавливать кровотечение и пытаться восстановить форму конечности, обматывая куски мяса бинтом. Я, конечно, не обладал пока силами, чтобы правильно срастить кости, обеспечить подвижность мышц или вернуть тканям чувствительность, однако и ампутировать уже не пришлось бы. В конечном итоге мне виделась «протезная ступня», созданная из живого материала. Главное было постараться и кровоснабжение толково наладить, чтобы она не отмерла.

… А если и отомрёт, то меня к тому времени здесь уже не будет.

– Ничего не отдаю, никогда не спасаю, никого не благословляю.

– Если меня когда-нибудь посвятят в благородные рыцари, то я всенепременно сделаю это своим семейным девизом, – мрачно буркнул Рик.

– Нравится?

– Нет, запомнилось на всю жизнь. Ты день изо дня одно и тоже бормочешь, у меня эта херня беспрерывно вертится в голове даже ночами.

– Наверное, я слишком много работаю, – расстроился я. – Мне бы отдохнуть, ноги размять… скажем так, до могилы Бронта дойти, трав попутно пособирать, а?

– Да ты задолбал уже! Я же тебе говорил, что она где-то за частоколом, и яму копал каторжник, у которого как раз срок кончался. Его потом и отпустили. Присутствовали ещё Мирк, что за неделю до тебя новое назначение получил, и кузнец. А кузнец наш немой. Немой, твою мать! Ни хера он никому ничего не скажет!

Кхе-кхе. Ну и ладно.

– Эх, почему мне никто не верит, что Бронт из меня жизнь выпить хочет?

– Потому что никто не верит в твоих невидимых мух!

А вот это, кстати, очень интересное обстоятельство, действительно заставляющее сомневаться в собственной адекватности.

Почему никто кроме меня не видит этих насекомых? В обед я осуществил новую попытку показать их миру. Она закончилась полным провалом.

– Когда я умру, похороните меня над Бронтом. Положите на мокрую от росы траву, обложите по кругу камнями. Буду охранять Озриль от сего разгулявшегося мертвеца.

Рик ничего не ответил потому, что уже не один раз откровенно говорил, чтобы я заткнулся, да и вообще со мной разговаривать не должен был.

… Хорошо, что это не мне приказали рот на замке держать! Иначе было бы как?то сложновато озвучивать каждому встречному и поперечному, что Бронт де вот-вот заберёт себе мою силу и воскреснет в виде ревенанта[2 - Ревенант – вид ожившего мертвеца, одержимого какой-либо целью (чаще всего местью).].

… Не, ну почему у него такая хорошая репутация, а у меня нет? Я вовсю желал хоть немного очернить наглого типа. Тоже мне нашли целителя! Фу, мага-то крови!

Закончив с пареньком, я не стал ждать, когда мой пациент очнётся, а вернулся на поверхность и, пользуясь свободной минуткой перед вечерним отбоем, приступил к очередной проверке внешней поверхности стен дома на наличие щелей. За два дня, не выяснив ничего толкового ни про Бронта, ни про тварь, удерживаемую печатями, я решил всерьёз заняться мухами. И наилучшим решением мне показалось перед отбытием отсюда спалить дотла свою хибару вместе с её гадкими крылатыми обитателями. А чтобы они не сумели избежать положенной кары, я щедро промазывал жаростойким клейким составом особо каверзные щёлки. Но дом был построен коряво, а потому одна из них оказалась достаточно широкой, чтобы с лёгкостью разглядеть, как оттуда на меня пялится жирная муха. Не выдержав такой наглости, я удачно схватил её двумя пальцами и вытащил на улицу. Она тут же попыталась вырваться, но я наколол мерзавку на тонюсенькую щепочку?лучину чтобы было сподручнее удерживать. Муха жужжала, извивалась, старалась вырваться, но умирать даже не думала. Подобное ставило меня в тупик. Призрак и мираж не были бы столь материальны. А нежить (вдруг с кого-либо сталось мух оживлять!) видел бы не только я.

– Вот, – предпринял я отчаянную попытку, хотя и не верил в её успех, когда протянул зажатую меж ладоней щепку повыше. – Что у меня в руках?

– Палочка, – хмуро ответил Рик, продолжая сидеть на последней непорубленной на дрова колоде. – Эй, вот же!

Он был недоволен, что пришлось из-за меня поворачивать голову. За это время тощий дворовый кот, на которого он смотрел, чтобы прицельнее кинуть камень, удрал.

– А муха? Муху видишь?

– Иди в задницу!

Ради любопытства я положил щепку на землю и наступил на неё ногой. Муху раздавило, но она быстро начала восстанавливать свою первоначальную форму.