Плейлисты

Часть 1.

Скудно освещённая комната была весьма захламлённой: на столе стояла старая-старая кружка с тёмным кофейным налётом, парочка пустых бутылок от холодного кофе, коробочка из-под фаст-фуда напоминала о недавней трапезе. И, конечно, большую часть стола занимали книги, наваленные друг на друга прямо в открытом виде и щедро аннотированные, карандашом исписанные, закладками исклеенные. На незаправленой кровати валялась начатая упаковка печенья и связка каких-то проводов. Стук клавиш перемешивался с напевным андеграундным репом в наушниках, что представляло собой то единственное, что вселяло уверенность в положительном результате. Впрочем, атмосфера знакома любому студенту, который писал курсовую и в этом нелёгком процессе трижды прошёл кризис писателя серебряного века. Глаза уже закручивались шрифтом Times New Roman, зрачки в них выравнивались под четырнадцатый размер, а расстояние между оставшимися нервными клетками соблюдало межстрочный интервал полтора, точно по ГОСТу. Тема курсовой была: “Роль лидерства в формировании эффективной команды”. Невероятная ирония! Студентка, которая над ней трудилась, в общении не могла воспроизвести из себя ни бэ, простите, ни мэ, но взялась за такой вопрос! Как, спросите вы, Наташа вообще закончила школу и поступила? Легко и просто. Экзамена по коммуникабельности, слава Небу, доселе не изобрели, а литературу с английским и немецким языком сдать вполне реально. Так что поступила наша героиня на очно-заочное, приходила в университет раз в тысячелетие поспать в дальней точке аудитории со включенным диктофоном, а дома или училась, или в свободное от учёбы время посвящала себя компьютерным играм и интернету. Она на удивление хорошо умела писать курсовые, так что неплохо зарабатывала тем, что помимо своих работ писала на заказ для таких же студентов. Её же курсовая работа была давно уже сделана и сдана досрочно, а вот чужая мучила и мозолила глаза не первый день: как было упомянуто выше, тема прескверная. При этом ударить в грязь лицом было нельзя: половина предоплаты не очень устраивала. Кушать иногда хотелось. Для завершения работы требовалось только провести опрос, но это можно было сделать быстро онлайн или поискать готовые опросы на этот счёт. Усталость накатила, следовало прибраться, немного перезагрузиться, и, что на деле было нашей героине не очень свойственно, пройтись. Наташа подняла себя с компьютерного кресла и оглянула единственную комнату своей квартиры. Включив музыку на фон, она ловко сгребла в пакет весь мусор, застелила кровать и отнесла начатую еду обратно на кухню, где ей было самое место. Затем студентка подбрела к платяному шкафу с зеркальной дверцей и взглянула на своё отражение. Она была девушка ростом примерно метр семьдесят, обычного телосложения, ни бела, ни румяна, с прямыми каштановыми волосами до плеч, коротким округлым носом, немного пухлыми губами и светло-карими глазами. Ресницы у неё росли вперёд, почти вниз, что придавало и без того уставшему виду печали и мягкости. В целом Наташа хоть и была склонна к романтизации своей жизни, в своей внешности она не могла найти ничего поэтического, кроме небольшой родинки на левой щеке, ближе к скуле. Эта деталь вызывала у неё ассоциации с азиатскими поверьями про родинку под левым глазом, что сулит несчастную жизнь и море слёз её обладательницам. Наташа внушала себе, что скула тоже считается и оправдывала сим свой меланхоличный нрав. Но, в общем, домашняя футболка на ней висела, штаны, напротив, уже были маловаты, а на улице валил снег, поэтому в любом случае пришлось бы переодеваться. Студентка накинула кофту на молнии, базовые джинсы прямо поверх старых спортивных штанов, впрыгнула в сапоги и пуховую куртку, обернулась большим шарфом и, прихватив с собой ключи, телефон и наушники, вышла из своей однокомнатной квартиры. Снег на улице валил и валил. Большие-большие снежинки-звёздочки сыпались с неба, щекотали лицо и долго таяли на куртке и ворсистом шарфе. Наступало замечательное зимнее утро, почти как в стихах Пушкина, но фонари ещё не погасили. Солнце потихоньку пробивалось из слишком мягких для зимы облаков, окрашенных персиковым – напоминанием о минувшем лете. А мириады звёзд еще мерцали кристаллами в предрассветной дымке морозного утра. Музыка в наушниках придавала прогулке особых ощущений, как будто ходишь по локации из кино. То был будний день, временами мимо сновали машины, автобусы, люди куда-то шли, но особых толп уже не было, потому что почти все давно разбрелись на учёбу и на работу. Сугробы поглощали излишний шум и возвращали окружению только серебристые искры. Вывески магазинов и кафе на первых этажах манили теплом и нежными ароматами, но Наталья нацелилась на одно специфическое место, в котором было всего ароматнее, лучше и вкуснее. В той самой кофейне уже наверняка работала её знакомая бариста, у которой было легко и весело заказывать даже самые сложные напитки и не чувствовать за это стеснение. Вот, наконец, на горизонте появилась знакомая вывеска, пестрящая новогодними гирляндами, вывешенными к предстоящему празднику. Снег остался на коврике на крыльце. Шаг через порог – и запах кофе, сиропов, ягод и корицы ударил в нос, заворачиваясь вихрем вокруг самой кожи. Уже один этот аромат бодрил Наташу и возвращал её в жизнь, несмотря на её убитый в пух и прах режим сна. Оглядев кафе, она увидела только пару людей, уносящих свои заказы и мужчину со стаканчиком кофе и ноутбуком, который увлечённо что-то печатал. У прилавка знакомой Наташе девушки не было, вместо неё у автомата работал молодой парень, ровесник студентки. В ухе у него поблёскивала крошечная серёжка, одет молодой человек был в простую футболку, джинсы и форменный тёмно-зелёный фартук. В левом ухе незнакомого бариста находился наушник, видимо, с невероятно заводной музыкой, потому что работник кофейни был в очень весёлом и бодром расположении духа. Наталья встала у прилавка, как вкопанная, сделав вид, что читает ассортимент. Она, конечно, знала уже его весь наизусть. Дело было вот в чём.

С самого детства у Наташи были просто нестерпимые проблемы с общением. Она была не просто интровертом, не просто застенчивой, и даже самый погрязший в стыде и боязни социофоб не сравнился бы со степенью её недуга. Ещё девочкой Наташа могла внезапно замолкнуть при виде незнакомцев или людей, не внушающих доверия. Ещё она могла начать заикаться, заговариваться, безбожно врать, путать значения собственных слов или ещё чего похуже. Сверстников начиная с дошкольных времён и заканчивая выпуском это, мягко говоря, не слишком прельщало. Наташа подвергалась сплетням, гонениям и косым взглядам, что только усугубляло её проблему и образовывался замкнутый круг. В общем, туго приходилось бедной девушке по жизни, поэтому, как выросла и выпорхнула из родительского гнезда, она сразу устроила себе комфортный панцирь и выбиралась из него исключительно по крайней необходимости. Например, выпить кофе в любимой кофейне, страшно устав от работы над курсовой на заказ, одна тема которой по личным причинам высасывала все силы за мгновение.

Бариста, конечно, юмора не понял, и просто включил режим приветливого работника:

– Если вы впервые у нас, то я могу посоветовать раф с мёдом, мандарином и лавандой, согревающий безалкогольный глинтвейн или какао с маршмеллоу и корицей.

– Н-нет, я хотела по-по-по…

– Да, я вас слушаю, – всё ещё не видя проблемы, или деликатно её игнорируя, бариста терпеливо с улыбкой ждал, пока его клиентка соберётся с духом. Последняя разглядела у него на груди бейджик с аккуратной надписью “Александр”.

– Маленький ка-капучино на…

– Миндальном? Кокосовом?

– Ми… милом, то есть, миндальном.

– Отлично… как вас зовут?

– Никак!

Гробовая тишина.

– Мне надо подписать ваш стаканчик… – неловко протянул Александр.

– Я перевела вам двести рублей!

Наташа убежала куда-то за ширму, села на свободное место и схватилась за голову. Ошарашенный Александр не знал, какую эмоцию ему в такой нестандартной ситуации применять, и с этими раздумьями принялся варить заказ для дикой клиентки. Думая о том, что могло её сподвигнуть на такое поведение, он немного пересыпал молотые зёрна, потом эспрессо убежал, потом он случайно чуть не заварил не тот объём, но вовремя опомнился. Изобразив красивый латте-арт с тюльпаном, Александр схватился за маркер, но понял, что незнакомка убежала, не оставив после себя ни намёка на имени. Растерявшись, бариста вывел большими печатными буквами в нужном месте слово “НИКАК”.

– Маленький капучино на миндальном молоке! – выкрикнул он, не осмеливаясь пугать окружающих позорной надписью.

Наташа вышла из-за ширмы, почти шатаясь, подошла к кассе и забрала стаканчик.

– Спасибо, – краснея от стыда и ужаса, пролепетала она, вместо лица бариста разглядывая латте-арт и злосчастное “НИКАК” на зелёном картоне, – моё имя же было в переводе.

– Ааа, я аутист! – выругался себе под нос почти неслышно парень, хватаясь пальцами за переносицу, – Простите, пожалуйста! Сегодня мой первый день.

У Наташи зазвонило в ушах, так звучит барахлящий микрофон, поднесённый близко к колонке.

Она поморгала глазами, и свет будто сменился с приятного приглушённого тёплого, на белый холодный свет, присущий всем государственным учреждениям. Таковым являлось и освещение в её ГБОУ. В тот день она была в велюровой бордовой кофточке, очень тёплой и нежной. Наташа любила во время сложных контрольных или тяжёлых диалогов поглаживать рукава этой кофточки. Ощущения, будто гладишь кота породы эльф. Так и сейчас она мирно стояла в углу в наушниках и рассматривала, как мелкие-мелкие ворсинки на рукаве переливаются под неприятным белым светом. Даже что-то настолько раздражающее, уродливое, гнетущее и вызывающее головную боль у всех старше десяти и младше плюс бесконечности делало её кофту лучше: бархатистая ткань меняла цвет с винного на томатный и обратно в местах сгиба. Наташа спряталась от шума, который производили одноклассники в кабинете и за пределами. Музыка была спокойная, а большие модные наушники подавляли писки и визги учеников вокруг. Внезапно Наташа почувствовала ладонь на своём плече. Она растерянно обернулась и перевесила наушники на шею.

– Ой, Наташ, – вторили друг другу подружки, посекундно переглядываясь, – какая здоровская у тебя кофточка! Ты прям помидорка!

Они поспешили потрепать одноклассницу по плечу, а та и рада, что кто-то оценил, какая мягкая на ней обновка. Она не видела проблемы в том, как одноклассницы посекундно переглядывались, но немного насторожилась, когда они брезгливо отряхнули руки, идя к остальным. Цунами голосов снова окутало Наташу, смешиваясь теперь со строками, доносящимися из больших мягких динамиков гарнитуры.

– Видали?

– А вдруг она заметила?

– Да нет, конечно, она ж аутистка!

Наташа почему-то опустила глаза.

“Всё, что люди говорят в мой адрес” – вещали наушники на шее, – “я превращаю в запись в дневнике.”

– Наташ, ты чего вся белая? – к ней подошла учительница биологии, классная.

– Ма-марина Анатольевна?

– И спина у тебя белая, и плечи… – светло-карие глаза Марины Анатольевны сощурились в беспокойстве, и она аккуратно стряхнула белый налёт с пушистой кофточки. Как назло, велюр хорошо держал любую рассыпчатую пыль и грязь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.