Подарок с того света

Когда Шери повторила, в глаза ударила вспышка, коробочка загудела и выбросила черную книжицу. Шери раскрыла ее. Здесь уже была ее фотография, полное имя и статус пажа Валентайна Арх’Дрюмона.

– А ты умеешь удивлять, Шеридан Ветроу, – медленно произнес ректор, все это время не спускавший с нее глаз. – Но все же ты делаешь большую ошибку, что встаешь на моем пути. Что же, это твой выбор. А теперь я должен позаботиться о том, чтобы все, что здесь произошло, осталось в этих стенах.

Она не успела отклониться. Столкновение с куклой вымотало ее, поэтому маленькая черная молния, вылетевшая из руки ректора, вонзилась в ее лоб. Голову опалило огнем, но боль тотчас исчезла.

– Будь достойной звания пажа и помни, ты обязана хранить молчание о том, как происходит твое обучение. В противном случае, тебя ждет суровое наказание, – сухо заметил ректор, протягивая ей корочки.

Шери хотелось спросить, какое, но она не решилась. Выйдя в коридор, она прислонилась к стене. Коленки подгибались, а в голове слышался легкий звон. У ректора была кукла Азилла. Он использовал ее, чтобы сделать Шери послушной, и у него не получились. Те слова, что позволили ей противостоять демонической магии, тоже были не из мира Элдариона.

«Teo tash rot, meo mao hesh», что означало – «Твои слова вода, моя душа песок». Это заставляло задуматься. Ректор пытался использовать демонический артефакт, чтобы принудить ее. Куклу Азилла. И если раньше Шери переживала о демонических корнях своей силы, сейчас эти опасения стали казаться глупыми. Даже если ее коснулась скверна демонического мира – что с того? Архи на словах ругают демонов, но их поведение ничем от демонического не отличается.

Она зевнула и потерла слипающиеся глаза. Из последних сил Шери добрела до своей комнаты и уснула, как только коснулась кровати. Утром произошедшее в кабинете ректора казалось ей жутким сном, о котором в скором времени она и думать забыла.

ГЛАВА 6. Прием у посла

Салон «Яблоневый Цвет» располагался в фешенебельном районе Арханона на проспекте Героев со стеклянными высотками и неоновыми вывесками. Вокруг кипела жизнь: море магазинов и офисов, море пешеходов, море машин. Истер вертела головой во все стороны. Ей приходилось почти кричать, чтобы быть услышанной в шуме столичного города.

– Ну надо же, Валентайн дал тебе кредитку! Как ты думаешь, там много денег? Шери, а если на ней еще останется, не одолжишь? Мне обещали перечислить на карточку, но в конце недели. А нужно успеть сшить платье к выходным. Я говорила, что знаю тут недалеко очень приличный и недорогой магазин тканей? А ты уже придумала, что наденешь на свидание?

– Это не свидание, – насупилась Шери.

– Тогда что? Ой, Шери, ты такая наивная! Если парень дает кредитку и хочет, чтобы ты красиво оделась, это значит… что? – Истер многозначительно заиграла бровями.

– Он не сказал «красиво». Он сказал «как должно».

– Ой, смотри, вон твой «Яблоневый Цвет»!

Среди ярких трехмерных вывесок с рекламой высоких технологий салон «Яблоневый Цвет» выделялся объемной проекцией цветущего сада, заступающей на тротуар. В море стеклопластика это казалось глотком свежего воздуха, наполненного пьянящим яблоневым ароматом. Чем ближе Шери и Истер подходили, тем аромат становился сильнее. У входа в салон, напоминающего ажурную беседку, застыл молодой человек в белом фраке с цветущей веточкой в грудном кармане и шляпе-цилиндре из зеленого атласа. На обочине дороги были припаркованы две дорогие машины.

– Ух ты! Шикарно, – восхитилась Истер необычному виду салона. – Никогда в подобном месте не бывала.

Шери не ответила.

Молодой человек встрепенулся и открыл дверь, выпуская молодую женщину в светлом брючном костюме и собачкой в руках. Следом показалась девушка в более скромной одежде, несущая множество бумажных пакетов. Водитель одной из машин выскочил дамам навстречу. Он помог усесться в автомобиль даме с собачкой, потом забрал у девушки покупки. В машину она забралась самостоятельно.

Когда подруги приблизились к салону, машина уже уехала. Истер первая подошла к дверям, толкнула их, но те не поддались. Молодой человек мрачно посмотрел на Истер в ее воздушном светлом платье и на Шери в темно-серой толстовке и штанах.

– Извините, нам можно войти? – прокашлявшись, спросила Истер.

– Салон закрыт, – сухо отрезал молодой человек.

– Но ведь таблички нет?

– Нет, – согласился молодой человек. – Есть я. Салон закрыт.

– Пойдем, – потянула Шери подругу за рукав.

– Да-да, пойдем из этого деревенского притона с пугалом во цвету! – громко заявила оскорбленная Истер. – Не расстраивайся, Шери. Оденем мы тебя так, что твой принц слюнями изойдет… Только нужно найти автобусную остановку.

До автобусной остановки пришлось добираться долго. По центру города автобусы не ходили, по дорогам носились лишь шикарные автомобили. Пару раз к девушкам подходили стражи порядка и подозрительно разглядыли их, но удостоверение пажа мгновенно превращало строгих блюстителей закона в гостеприимных хозяев города. Они охотно объясняли, как идти, где свернуть, чтобы быстрее было, и на каком автобусе добраться до Канавного переулка – такой адрес назвала Истер.

У остановки толпился народ попроще, и автобус подошел почти сразу. В нем были свободные места, и даже не пришлось платить за билет, так как студенты академии пользовались бесплатным проездом. Истер заметно повеселела. Произошедшее в «Яблоневом Цвету» теперь казалось ей забавным приключением.

– Нет, ты видела ту даму с собачкой?! У нее лицо как у мумии. Мумия с собачкой. Ха-ха-ха! Интересно, а собачка у нее живая или тоже произведение элитного таксидермиста? Девушка за ней вышагивала как солдат на параде. И водитель как шпагу проглотил… А это чучело-табличка у входа? Ха-ха-ха! Знаешь, Шери, я знаю, куда вы с Валентайном сегодня отправитесь.

– И куда?

– Элитное кладбище упокаивать. Поэтому и велел тебе одеться в ритуальном салоне для богачей, чтобы мертвяки тебя за свою приняли.

Шери улыбнулась:

– Похоже на то.

– Еще как похоже, – заливалась Истер. – Однако романтик твой Валентайн. Свидание на кладбище – это так… незабываемо!

– Это не свидание.

– Не свидание на кладбище, – закивала Истер, давясь от смеха.

– На которое непонятно, в чем идти.

– А вот это серьезно, – согласилась подруга. – Но не переживай, придумаем что-нибудь. Я же говорила…

– Что ты лучший модельер? Говорила.

– Ну вот!

Чем дальше автобус удалялся от центра, тем теснее становилось в салоне и темнее за окном. Город тоже стал другим. Небоскребы из пластика сменились серыми панельными коробками домов, неоновые голограммы известных брендов – подсвеченными рекламными щитами с изображениями всякой всячины, спортивные автомобили и длинные лимузины – скромными седанами, автобусами и грузовиками. Когда автобус переехал через Ражницу – мутную сонную речку с заболоченными берегами, – Шери и Истер вышли у исписанной граффити остановки. Дома вокруг были старые, улицы разбитые, люди угрюмые, но это не смущало Истер. Весело щебеча, она потянула Шери за собой по полуразрушенному тротуару.

– Я у них неделю комнату снимала, пока в академию не приняли. Душевные люди! Владелец – ветеран на пенсии, он с женой магазинчик держит и небольшое ателье. Какие ткани! А фурнитура! Люди с таким вкусом не могут быть плохими! Просто не могут.

– Ты собираешься сшить мне наряд? – изумилась Шери.

– Да нет, не успею, – засмеялась Истер. – Там у них не только ткани. Много чего. Да ты сама увидишь. Только ты уж меня не подводи – не любят они, когда о них рассказывают.

– Не расскажу.

Они подошли к потемневшему от сырости каменному строению с ободранной штукатуркой и выцветшей вывеской «Ткани». Истер громко застучала в бронированную дверь:

– Дядя Ром, тетя Моли – это я, Истер.

Внутри что-то зашуршало, зашумело, лязгнул замок. На пороге возник здоровенный мужчина. Он пристально посмотрел на Шери, а потом посторонился:

– Входите.

На широких лавках лежали завалы разной одежды, начиная от нательного белья и заканчивая утепленными куртками. Со стен свисали разноцветные полосы тканей, под ними стояли стеллажи со всякой всячиной и большой стол со швейной машинкой. В одном месте ткани колыхнулись и раздвинулись, пропуская невысокую хрупкую женщину в темной юбке и растянутой синей кофте.

– Истер, девочка моя, – всплеснула женщина руками. – Исхудала-то как!