Точно в цель

Чтобы немного разгрузить голову, решаю полазить по соцсетям в поисках чего-нибудь увеселительного. Только ничего не радует и уж точно не отвлекает. Настроение настолько подавленное, что меня бы сейчас утешил разговор с мамой.

На телефоне высвечивается уведомление с входящим сообщением. Егор? Видимо, увидев, что я онлайн, решил написать. Совершенно не думая, машинально открываю ещё не начатую с ним переписку и читаю.

Егор: «Прости, что соврал. Думаю, ты уже знаешь или поняла сама. Я очень хочу объясниться. У меня есть ответы. Правда. Просто не хотелось втягивать тебя в свои неприятности. Прости ещё раз. Я не хотел так с тобой поступать».

Откладываю телефон со светящимся в темноте экраном в сторону и смотрю в потолок. Что мне ему ответить? Я ведь действительно упустила из вида факт того, что он мне соврал. Сведения о Никите просто выбили землю из-под ног. Да так сильно, что забрали всю концентрацию моего внимания на себя. И как Анисимову удаётся так просто занимать всё моё мыслительное пространство?

Тяжело вздыхаю и, глядя в телефон усталым от света взглядом, решаюсь набрать ответ.

Ария: «Как всегда, встретимся на тренировке, и я внимательно тебя выслушаю».

Решаю погасить телефон, но следом рождается дурацкая мысль. Руки сами находят номер Никиты, и я застываю. Вообще-то ночь на дворе. Вряд ли он будет рад моему звонку. Может, написать? Тоже плохая идея. Мне было немного стыдно, что я назвала его наркоманом. Хотя нет. Пока не уточню у мамы, не буду принимать никаких решений.

С этими мыслями моё усталое сознание забирает меня в сон. Телефон же так и остаётся включённым и застывшим на номере Анисимова.

Разлепив с утра веки, первым делом ставлю смартфон на зарядку. Умываюсь и просто несусь завтракать, чтобы, наконец, увидеть с мамой.

– Доброе утро! – здороваюсь слишком эмоционально, так как любопытство и нетерпение просто разрывают меня изнутри.

– Доброе, милая. Что-то стряслось? – поднимает на меня мама вопросительный взгляд, отпивая кофе из кружки.

– Ты знакома с Никитой? Анисимовым.

Мама на секунду замирает и, поставив свой горячий напиток на стол, говорит.

– Да. Знакома. А что случилось?

– Можно идиотский вопрос тебе задать? – спрашиваю, нервно перебирая костяшки пальцев.

– Спрашивай.

– Он наркоман?

Мама хмурит брови, совершенно не понимая моего вопроса. Будто: "Как мне такое могло прийти в голову, и что я вообще несу?".

– Нет. И не был никогда. Я бы знала.

– Откуда?

– Он мой пациент, милая. Поэтому мне разговаривать о подобном крайне нетактично, – тяжело вздыхает она.

– Ну да, – расстроено говорю, опуская взгляд. – Врачебная тайна. Прости.

– Я всё знаю, Ария. И про бильярд. И про салон. И про пари, – мама немного виновато морщится.

Моментально краснею и ощущаю, как от стыда горит всё лицо. Что ей Никита наговорил? Что она обо мне теперь думает?

– Это он тебе рассказал?

– Ага. Приносил извинения. Долго негодовал, что ты ему не представилась. Цитирую. Тогда бы сразу узнал тебя, и всей этой череды событий не было. Переживает за тебя, – спокойно начинает рассказывать мама. – В общем. Лучше уточни у него сама.

– А что с ним случилось, что он бросил свою спортивную карьеру? – затем мнусь, понимая, что мама не может знать событий его жизни и дополняю вопрос. – Ну… в плане здоровья.

– Не могу тебе рассказать. Скажу лишь одно. Никита сломлен и ему очень больно. Если его физические раны более-менее затянулись, то раны душевные… Не хочу его оправдывать, если он тебя как-то задел. Но попытайся его понять. У него никого нет.

Мама так грустно всё это рассказывает, словно мы говорим о неизлечимо больном.

– Как так никого? – удивляюсь и начинаю перечислять: – Сестра. Мама. Девушка у него была, насколько мне известно. Да и друзья у такого человека, думаю, точно есть.

– Знаешь. Когда его привезли ко мне в тяжёлом состоянии. Весь путь его лечения… Ни один человек его не посетил. Ни один. Он лежал в полном одиночестве в своей палате и даже не хотел бороться за жизнь. Он был очень трудным пациентом… – тяжело вздыхает мама, а затем увеселительным тоном переключается на другую тему: – Ладно. Хватит о Никите. Большего я тебе всё равно рассказать не смогу. И так много наговорила. Лучше не забивай себе голову, а живи и радуйся. И поменьше трать времени на работу. Не повторяй моих ошибок. А на примере Анисимова могу с точностью сказать, что деньги счастья не приносят. Веселись, пока это возможно. Понимаю, что нам нужны деньги. Но я не так уж и плохо зарабатываю. Да и бильярд, как мне сказал Дима, тоже принесёт тебе доход, так что… Мы с тобой теперь совсем не видимся. Меня это уже пугает. Не взваливай все проблемы мира на себя, Ария. Сколько раз тебе повторять.

– Ты права, мам. Мне тоже тебя не хватает.

Падаю маме в объятия, пытаясь успокоить внутреннюю бурю эмоций. Почему-то хотелось плакать. Я действительно по ней соскучилась. Я и сама как будто сторонюсь людского общества и не подпускаю людей, которые искренне хотят дарить мне тепло. С этим надо что-то делать.

Стоит больше времени уделять маме, Дине, Денису, может и Егору. Посмотрим. Смотря какие слова у него найдутся для объяснений. До того времени пока мама не разложила мне всё по полочкам, я и сама не понимала, как устала.

В любом случае сегодня отработать свою смену нужно. Только не буду задерживаться дольше того, как кончатся клиенты по записи. Стоит подстрелить сегодня в себе трудоголика.

Уходя домой ещё до заката солнца, даже не верю в происходящее. Сажусь в машину и, расслабленно выдыхая от конца рабочего дня, достаю телефон. Непрочитанное сообщение от Егора.

Егор: «Спасибо за понимание. Мне очень жаль, что так вышло».

Тут не на что отвечать, поэтому просто закрываю чат.

Словно как картина вчерашней ночи, передо мной снова всплывает номер Никиты. Я назвала его наркоманом. Думала о нём последнее. Мне правда искренне хотелось извиниться. Хотя понимаю, что, скорее всего, самому Анисимову это не нужно. Но мне было до чёртиков необходимо.