Примадонны Ренессанса

– Вот увидите: я добьюсь того, что Моро выгонит эту Галлерани из Милана и будет любить только меня!

Отец Чечилии Галлерани не был дворянином, но занимал несколько должностей при миланском дворе, в том числе, посла во Флоренции. Однако он рано умер и его вдова с детьми (у Чечилии было шесть братьев) оказалась в стеснённых обстоятельствах. Поэтому она не препятствовала сближению четырнадцатилетней Чечилии с регентом Милана, хорошо знавшим семью Галлерани. Лодовико, любивший красивых женщин, очень привязался к своей новой пассии, которая свободно говорила на латыни, прекрасно пела, музицировала и писала стихи на нескольких языках. Вскоре после прибытия в Милан Леонардо да Винчи Сфорца заказал ему портрет своей юной любовницы, свидетельствующий об её необыкновенном очаровании («Дама с горностаем»). В течение нескольких лет она занимала покои в Миланском замке и родила сына, Леоне, которого Лодовико любил так сильно, что его придворные не осмелились сообщить ему печальную новость, когда ребенок внезапно умер в 1487 году. Поговаривали даже, что герцог Бари намеревался сделать Чечилию своей законной женой. Какое-то время казалось, что разрыв между Сфорца и Эсте неизбежен. Однако союз с Феррарой имел слишком большое значение для Милана и Лодовико решил пожертвовать своей любовью ради государственных интересов. Наконец, в августе мать сообщила Изабелле добрые вести:

– Ваша сестра уедет в Милан в конце года и герцог Бари выразил надежду, что мы с Вами, маркиза, будет сопровождать её!

– С радостью, матушка!

Приняв это приглашение, Изабелла в третий раз за короткое время посетила Феррару, чтобы помочь сестре подготовиться к свадьбе, а затем поспешила назад в Мантую. Там она намеревалась приобрести лошадей, одежду, драгоценности и столовое серебро для своего путешествия.

– Чтобы произвести в Милане впечатление, я намерена взять с собой свиту числом более ста человек, включая девяносто лошадей и трубачей! – объявила она мужу.

– Но где мы найдём столько денег, мадонна?

– Не хотите же Вы, чтобы Вашу жену приняли за нищенку! К тому же, нам не придётся тратиться на Вашу свиту!

– Да, венецианцы не одобряют сближения Феррары и Милана. А так как я состою у них на службе, мне лучше остаться дома…

– Ничего, я обо всём Вам подробно напишу!

Однако впоследствии маркиза сократила число своих сопровождающих до пятидесяти человек и тридцати лошадей по просьбе Лодовико, который умолял её взять с собой как можно меньше слуг из-за большого количества гостей, которые ожидались в Милане. Франческо Гонзага, естественно, был тоже приглашён, но, как союзник венецианцев, счёл за лучшее не появляться на свадьбе. Поэтому Изабелла решила присоединиться к своей матери и сестре в их путешествии вверх по реке в Павию, а затем в Милан.

Глава 3 Свадьба Беатриче

К несчастью, зима в тот год выдалась на редкость суровой. Река По замёрзла, и лёд на реке не таял до первой недели февраля, в то время как снег шёл до 12 марта. Кортеж отправился в путь 29 декабря 1490 года. Вместе с Беатриче ехал её брат Альфонсо, который должен был привезти обратно в Феррару свою невесту Анну Сфорца, сестру герцога Миланского. Мужчины ехали на санях, женщины – на деревенских повозках, пока не добрались до судоходной части реки. Здесь их ожидали баржи, присланные из Павии. Причём флот, который доставил Беатриче и её эскорт из Неаполя в Ливорно, чудом избежал кораблекрушения у берегов Тосканы. Многочисленные неудобства, а также сильный холод и голод, которые пережили дамы Эсте в течение пяти дней, проведённых ими на борту этих судов, наглядно описаны в письме, адресованном мужу Изабеллы её фрейлиной. По словам последней, бедной маркизе было так плохо, что она молила:

– О, Творец, забери меня к себе! Я больше не в силах терпеть этот адский холод!

Наконец, флотилия потрёпанных кораблей, сопровождающих позолоченную барку Феррары, вошла в реку Тичино и встала на якорь в доке Павии. Молодые женщины, совершенно забыв о лишениях, голоде и болезнях, стояли сейчас в самых лучших своих нарядах, устремив любопытные взгляды на кавалеров, столпившихся на берегу. Самой жизнерадостной была пятнадцатилетняя невеста Беатриче д'Эсте. Их встретил Лодовико со своей миланской свитой и проводил в замок. Там он устроил для гостей небольшую экскурсию по комнатам, показав собранные им сокровища, в том числе, знаменитую библиотеку, бывшую гордостью Сфорца, и оружейную палату. А ещё там были замечательные часы из меди и латуни с колёсиками и гирями, которые не только звонили в колокола, но также показывали движение солнца, Луны и планет по системе Птолемея и т.п. Все эти редкие вещи были по достоинству оценены Элеонорой Арагонской, взращённой выпускниками Академии, основанной её отцом, королём Неаполя, и не менее образованной Изабеллой, проявлявшей неподдельный интерес к новинкам во всех отраслях знаний. Между тем герцог Бари, показал себя гостеприимным хозяином, непринуждённо беседуя с маркизой на любые темы и радуя её подчёркнутым вниманием и вежливостью.

– Сеньор Лодовико оказал мне высокую честь и обласкал меня, – хвасталась Изабелла в письме к мужу.

– Как я заметил, Ваша Светлость, герцог Бари получает неподдельное удовольствие от общества Ваших прекрасных дочерей! – в свой черёд, доносил Эрколе проницательный феррарский посол.

Беатриче, казалось, с самого начала привязалась к Лодовико. Хотя тому исполнилось уже тридцать восемь лет, он считался красивым мужчиной из-за высокого роста, выразительного лица и мягких манер. Во вторник 17 января 1491 года в старинной часовне Висконти замка Кастелло в Павии Беатриче обвенчалась с Моро в присутствии небольшого, но блестящего общества. Маркиза вместе с матерью отвела сестру к алтарю в сопровождении их брата Альфонсо, дяди Сигизмондо д’Эсте и приехавших с ними придворных. Ходили слухи, что в толпе, собравшейся во дворе замка, видели также Франческо Гонзага. Лодовико спросил на банкете у Изабеллы:

– Это правда, что маркиз, Ваш муж, всё-таки почтил нас своим присутствием, мадонна?

На что удивлённая маркиза ответила:

– Простите, Ваша Светлость, но мне об этом ничего неизвестно…

После первой брачной ночи Беатриче её мать с огорчением сообщила мужу:

– Желаемый исход дела не последовал.

Но Эрколе призвал свою супругу не беспокоиться по этому поводу. Возможно, Лодовико пока воздержался от консумации брака из-за искренней любви к своей невесте и нежелания её огорчать, приняв во внимание её невинность и робость.

– Нет никаких сомнений, – добавил Эрколе, – в том, что он ждёт указания Амброджио да Розате (астролог Моро).

На следующий день после венчания Сфорца сам, без жены, отправился в Милан, чтобы сделать последние приготовления. Принцессы Эсте были очень довольны тем, что Моро оставил в их распоряжении не только все сокровища замка, но и графа Галеаццо ди Сансеверино, своего зятя, который развлекал дам, пока его тесть отсутствовал.

– Мессир Галеаццо – самый красивый и галантный из всех миланских кавалеров! – заметила сестре Изабелла.

– Да, после герцога Бари, – согласилась с ней Беатриче.

Во время верховой прогулки по прекрасному парку Павии между Изабеллой и Беатриче с одной стороны и Галеаццо с другой разгорелся жаркий спор по поводу достоинств знаменитых героев рыцарских романов. На протяжении всех праздничных дней они не могли договориться, кому следует отдать пальму первенства.

– Без сомнения, Роланд – рыцарь всех времён и народов! – заявил граф Сансеверино.

– Нет, сеньор, мы с сестрой считаем, что Ринальдо – самый лучший из всех! – с улыбкой возразила Изабелла.

– Нет, Роланд!

– Ринальдо!

Звонко выкрикивая со всем задором юности: «Роланд!» или «Ринальдо!», молодые люди веселились от души. В конце концов, то ли Галеаццо проявил большую настойчивость, то ли его противницы оказались столь тактичными, но им пришлось объявить о своём поражении. Однако Изабелла быстро вернулась к своей прежней любви и по возвращении в Мантую продолжила дискуссию в письме. Возможно, для неё это был лишь удобный повод попросить у Маттео Боярдо рукопись следующих частей его поэмы о приключениях рыцаря Ринальдо. За подобными развлечениями в Павии неделя пролетела незаметно и пора было отправляться в Милан, где в присутствии молодого герцога Джангалеаццо, племянника Моро, и его супруги должны были состояться официальные торжества. В предвкушении грандиозных празднеств жизнерадостная Изабелла в послании к своему шурину Джованни Гонзага, перечислив все предстоящие турниры, банкеты, балы и театральные представления в Милане, поддразнила его:

– Мы желаем Вам всего хорошего, но опасаемся, что наши пожелания принесут Вам мало пользы, и уверены, что от моего письма у Вас потекут слюнки.

В воскресенье утром 22 января 1491 года новобрачная со своей свитой въехала в столицу герцогства. Ещё при подъезде к городу её встретила кузина и подруга детства Изабелла Арагонская, герцогиня Милана. У городских ворот Беатриче приветствовали оба герцога: Джангалеаццо и Людовико Сфорца в костюме из золотой парчи. Их эскорт состоял из знатнейших дворян, соперничавших друг с другом в богатстве своих нарядов, в то время как сорок шесть пар трубачей издавали ликующие звуки, приводившие в восторг окружающих. Феррарских дам и, особенно, невесту радостно приветствовала толпа людей. Дома, ещё не покрашенные снаружи, были завешаны дорогой парчой и увиты зелёными ветками. Самое примечательное зрелище являл собой смотр достижений оружейников: вдоль каждой стороны улиц были выстроены в ряд манекены, полностью облачённые (как и их кони) в самые лучшие доспехи, которые выглядели так реалистично, что казались живыми. А в замке Элеонору Арагонскую и её дочерей тепло приветствовали Бонна Савойская, мать герцога Джангалеаццо, всегда мечтавшая породниться с Эсте, и её старшая дочь Бьянка Мария Сфорца. На следующий день в часовне Миланского замка произошло венчание её младшей дочери Анны Сфорца с Альфонсо, братом Изабеллы и Беатриче. Богатство, продемонстрированное Лодовико во время брачных торжеств, произвело большое впечатление на мать и сестру Беатриче.

– Я чувствую себя в Милане бедной родственницей! – призналась Элеонора старшей дочери.

– А каково мне, матушка? Как я слышала, доходы Миланского герцогства, которым управляет муж Беатриче, в три раза превосходят доходы Мантуи!

Герцогиня вздохнула:

– Утешьтесь, дочь моя! Я уверена, что благодаря своей красоте и уму Вы вскоре прославитесь на весь мир!

– Если только моя сестра не затмит меня своим богатством, которое люди ставят превыше всех талантов!

Кульминационным событием празднеств стали маскарад и грандиозный трёхдневный турнир или «джостра». Чтобы придать событию больше блеска, рыцари вышли на ристалище целыми компаниями, одетые в причудливые костюмы с эмблемами по моде того времени. Отряд из Болоньи, ведомый Аннибале Бентивольо, мужем Лукреции д’Эсте, въехал на ристалище в триумфальной колеснице, запряжённой оленями и единорогом – животными, символизирующими династию Эсте. Гаспарре ди Сансеверино (Фракасса), брат Галеаццо, явился с двенадцатью миланскими рыцарями, переодетыми в мавританские костюмы из чёрной и золотой ткани. На их щитах была изображена эмблема – голова мавра. Воины из отряда Галеаццо ди Сансеверино вначале замаскировались под дикарей, но, оказавшись напротив герцогов и их герцогинь, сбросили свои костюмы, придуманные Леонардо да Винчи, и явились в блистательных доспехах. Затем огромный мавр выступил вперед и продекламировал поздравительную речь в стихах в честь Беатриче. Однако наибольшее удивление зрителей вызвало внезапное появление на ристалище мужа Изабеллы.

– Странно, что герцог Бари не пожелал преломить копьё в честь Вас, дочь моя, как это сделал маркиз ради Вашей сестры, – не без иронии заметила по этому поводу Элеонора младшей дочери.

– Сеньор Лодовико сказал, что предпочитает побеждать с помощью своего ума, а не физической силы, – безмятежно откликнулась Беатриче.

– Поэтому ради меня сегодня будет сражаться граф ди Сансеверино! – добавила она секунду спустя.

– А почему не граф Каяццо? Ведь он – самый старших из четырёх братьев Сансеверино!

– Потому что мессир Галеаццо всегда побеждает на турнирах!

– Ну, это мы ещё посмотрим! Мне кажется, победителем будет сеньор Франческо!

Среди участников, отличившихся во время турнира, хронист упомянул маркиза Мантуи и молодого Аннибале Бентивольо. А также маркиза Джироламо Станга и Никколо да Корреджо, близких друзей Изабеллы и Беатриче. Все четверо братьев Сансеверино тоже сражались с присущим им мастерством и доблестью, но главный приз турнира – отрез золотой парчи, взял Галеаццо, доказав, что ему нет равных как в куртуазных упражнениях, так и в рыцарских. Как только Моро узнал маркиза Мантуи, он послал ему приглашение:

– Мы настоятельно просим Вас, сеньор, занять почётное место в нашей свите!