Реквием по любви

– Элис, ты слишком глубоко впустила его в свое сердце. Нельзя окунаться в человека так сильно головой. Это очень опасно.

– Я не вижу ничего плохого в своей любви, Мэри. Мне хочется жить и радоваться каждому дню. Разве это плохо? – Спросила я подругу в надежде, что она меня поймет.

– Нет, не плохо, подруга. Только в жизни в будущем может случиться что угодно. Мне бы не хотелось, чтобы ты страдала, если вдруг твои планы пойдут не так, как ты того ожидала.

– А что может случиться?

– Этого я тебе сказать не могу, ведь жизнь непредсказуема и заранее никто не может знать, что нас ждет впереди в будущем.

– Не знаю, что будет завтра, но я буду счастлива сегодня. Мне кажется, что у нас с Максом все будет хорошо. Мы никогда не расстанемся. Мы не позволим, чтобы мы расстались.

– Ты в этом так уверена? – Смотря на меня в упор, спросила Мэри.

– Мы поклялись друг другу, что всегда будем вместе.

– Это хорошо, Элис. Только осторожней с любовью. Она сладкая на вкус, но и свою горечь имеет.

– Для меня она пока что сладкая и я хочу наслаждаться всеми её прелестями.

Нашему с подругой разговору помешала мама, которая просунула свою голову в дверь.

– Девчонки никогда не наговорятся о своих секретах друг другу, но и перекусить бы тоже не помешало.

Мы вышли во двор и сели под деревом за стол.

Отец появился из своего гаража уже испачканным в мазуте. Мама запретила ему подходить близко к столу, пока не помоет руки мылом.

Мы с Мэри смеялись над шутками моих родителей.

– Неужели и мы когда-то будем такими? – Спросила Мэри у моей матери.– Мы так же будем возиться по дому и делать все то же, что и вы?

– Выйдете замуж за такого как мой муж, будете точно так же мучиться со своими мужьями.

– Не слушайте её, доченьки, – запротестовал отец на слова моей матери, который уже помыл руки и садился за стол, – это она от того, что имеет такого замечательного мужа, говорит так.

Мы смеялись над ними с Мэри, а они продолжали все же спорить между собой. Мне всегда было приятно наблюдать за тем, как мои родители в шутку спорили.

Мы полакомились малиновым пирогом с чаем и убрали со стола, помыв посуду. Затем продолжили сидеть с Мэри под тенью дерева, на свежем воздухе и продолжали делиться своими девичьими секретами.

Мой телефон стоял на зарядке в спальне. Тут до меня дошло, что Макс мог звонить или писать мне. Я тут же вскочила и забежала в комнату.

Схватив трубку, выбежала во двор и присела обратно на место.

От Макса было столько сообщений, что увидев их, я воскликнула:

– Что это?!

– Что?! Не говори, что конец света! – Поперхнувшись сливой, еле смогла сказать Мэри.

– Макс! Он мне пишет и пишет!

– И что он пишет? – С интригой спросила Мэри.

– То, как сильно он меня любит, – с улыбкой ответила я.

– А то мы не знаем, как он сильно тебя любит.

– Правда, Мэри. Сама смотри, – я повернула экран телефона в её сторону и у Мэри сделались круглые глаза от удивления.

– Что это он? Он голову совсем потерял? Да он больше сумасшедший, чем ты, Элис. А я на тебя еще грешила. Оказывается, вы одинаково сумасшедшие. Ты-то ладно, еще восемнадцатилетняя, а он, такой взрослый и голову потерял, будучи стариком.

– Мэри, он не старик. Он самый хороший!

– Все, все. Я поняла: для тебя возраст лешего – святое.

– Ты только посмотри, сколько он мне написал.

– Ты спроси его: может у него уже склероз и забыл, что уже отправил множество сообщений и продолжает дальше писать тебе без конца, – со смехом мне сказала Мэри.

– Я ему написала, зачем он столько пишет, а он ответил, что хочет наверстать то, что не писал несколько дней до этого.

– Ну, все. С вами все ясно. Один хлеще другого, – махнув рукой, Мэри еще с большим усердием начала есть сливы.

Тут я вскочила и схватит ведро с водой, облила Мэри с ног до головы. Она стояла передо мной, и тяжело дышала от неожиданности.

– Ах, так?! Она схватила шланг и начала меня обливать. Через несколько минут, я была мокрая как рыба.

Мать, увидев нас, начала кричать, чтобы мы не баловались. Я схватила шланг и направила в её сторону. Мать тут же повернулась и со своим тазиком с огурцами забежала в дом.

– Совсем с ума сошли! Кто вас таких сумасшедших замуж возьмет?!– Начала ругаться мама через окно. Только я и в окно направила струю из шланга и мать, покрутив указательный палец возле своего виска, закрыла окно и задернула штору.

Мэри уже стояла под лучами солнца и выжимала края своего платья, а я поливала цветы, как перед домом остановилась машина и посигналила.

Я не могла поверить своим глазам. Перед нашим домом стояла машина Макса, и как оказалось, он все это время наблюдал за нами. Он, сняв очки, помахал мне рукой, и я не знала что делать. Я вся была намокшая, и волосы стояли в разные стороны на голове.

Я, несмотря на свой внешний вид, подбежала к нему, тяжело дыша, и радостно поприветствовала его.

– Привет, Макс!

– Привет, шалунишка. Думал, что ты лесная фея, а ты оказалась русалкой. Или ты моя сказочная принцесса, умеешь перевоплощаться? – Макс, высунул руку из окна машины и нежно дотронулся до моей щеки.

– Может, выйдешь? Заодно и с матерью тебя познакомлю.

– Нет уж, спасибо. К тебе доверия нет, и можешь меня тоже намочить. – Макс указал мне в сторону Мэри, которая выжимала свою одежду.

– Обещаю, не намочу, – сдерживая свой смех, начала уверять я Макса.

– А с твоей матерью непременно познакомимся следующий раз. Я сейчас не готов, так как у меня нет с собой сладостей и цветов. А к женщине, которая мне родила такое чудо жизни, я не могу явиться с пустыми руками. Есть один цветок у меня, но я её никому не отдам и даже твоей маме. Это ты, и я не собираюсь дарить тебя кому-либо, – он высунул голову и поцеловал меня.