Помоги моему сыну. Рождение дара

– Да перекрыл уже, сразу же, – крикнул тот.

Но вода так и продолжала течь, вверх из-под пола, образуя странный однобокий фонтанчик. Рабочие собирали тряпкой воду в ведро. Миша выбежал в подъезд, а мы с Ольгой в ступоре наблюдали за этим потопом.

– Тут, что трубы под полом? – удивилась сестра.

– Не знаю, но вроде нет, – прошептала я.

Через пять минут в квартиру забежал Миша, а за ним Антонина Анисимовна с Любашей.

– Здравствуйте, девочки! – быстро проговорила соседка. – У нас все сухо, даже не знаю, откуда так может течь. Любаша, тащи быстрее мой тазик плоский, в котором я нитки стираю и пару тряпок.

Девочка убежала, а Антонина Анисимовна продолжала командовать:

– Евушка, звони в аварийную! Мальчики, пропустите меня в ванну. Послушаю в стене, может по перекрытиям стекает.

– Нет, по перекрытиям так не может стекать, – возразил Миша. – Для такого фонтана нужен сильный напор.

Но соседка всё равно прошла к стене и приложила к ней руку, а потом прислонила и ухо, постояла пару минут и пробормотала:

– Странно, здесь тихо. От соседей сбоку не может течь, у них там комната.

Прибежала Любаша и ловко подставила таз под фонтан, вода гулко застучала по тазу, а я взяла тряпку и собирала воду вокруг.

– Ведро освободите, таз уже почти наполнился, – попросила я, – пока аварийная не приедет будем тазиком воду собирать.

Я взялась за таз и тут фонтан иссяк на пару секунд, а потом вода выскочила хлопком, об таз что-то стукнуло, и вода перестала течь.

– Ну, слава Богу! – воскликнула Ольга. – Шоу закончилось! Что там вывалилось? Кусок бетона?

– Нет, – ответила я, доставая из тазика широкую цепочку с тяжёлым крестиком из потемневшего серебра.

– О! Клад! – усмехнулась сестра и обратилась к рабочим. – Или кто из вас потерял?

Рабочие дружно замотали головами, Антонина Анисимовна подошла ко мне поближе, взяла крестик из моих рук и тихо всхлипнув, пробормотала:

– Как же так, Витюша?! Как же ты без мамкиного крестика там-то?!

– Вы узнали его, Антонина Анисимовна? – не веря своим ушам, произнесла я.

– Да, Евушка… Это Витин крестик, он нам его показывал. – она немного помолчала, вытирая слёзы и дрожащим голосом продолжила. – При коммунистах же церковь отрицали, а порой и жестоко наказывали. Это сейчас чуть что в церковь бегут, и убивцы, и воры. А раньше бабушки тайком на речке малышей крестили и старались скрывать это. Многие, нашего возраста, и не знают, крещены или нет. Так вот Витюшу бабушка с мамочкой крестили на Волге. Цепочка с крестиком эти достались ему от деда, погибшего на войне, а тому от его бабушки. Дед крестик хранил, но не носил, не верил в Бога и ушёл без него на войну, а там и сгинул. Витюшу в честь него назвали, и крестик его одели.

– И как он в стене оказался?! Кладка на полу ещё при строителях делалась, – спросила Любаша, вытирая остатки воды и пытаясь разглядеть стену, откуда только что бил фонтан.

– Кажется, я догадываюсь, – прошептала, рядом стоящая, сестра.

– Пойдёмте к нам, девочки! Чай попьём, а мальчики аварийку дождутся. – предложила соседка и посмотрела на «мальчиков», которые послушно кивали головой. – Дождётесь же?

– Спасибо большое, Антонина Анисимовна, и за помощь, и за приглашение, – ответила я. – Но я сегодня обещала сыну его со школы встретить. Ещё попьём чай, и не раз. Спасибо и тебе, Люба.

– Ну ладно, тогда мы пошли. А вы, если передумаете, забегайте. До свидания! – подхватив таз и тряпки, попрощались соседки. Антонина Анисимовна с тоской посмотрела на запылённое зеркало и тяжело вздохнув вышла за дверь.

Как только они вышли, Ольга попросила Мишу:

– Давай сюда отвёртку, сейчас посмотрим, что там ещё в стене есть.

Мы почти одновременно склонились над стеной. Порог ванны с туалетом возвышался сантиметров на семь над уровнем пола коридора. Стена была самая обычная, как и во всей квартире – бетон с маленькими камешками и мелкими воздушными пузырьками. Только в одном месте был небольшой участок пустоты, как раз для того, чтобы поместились крестик с цепочкой. Потыкав отвёрткой под дверью туалета, мы обнаружили ещё пару таких полостей, но пустых.

– Значит, бабуся спрятала от него крестик, – задумчиво произнесла Ольга.

– Или он сам спрятал его от неё, – предположила я, и тут опять прозвучал требовательный громкий стук в окно. Я вздрогнула, Миша помчался на стук, сестра за ним.

– Да что же это такое?! Есть ли в этом доме хоть одна стена без сюрпризов или мы ещё несколько лет будем бабкино наследство собирать?! – возмущалась я, идя в комнату за ними. Только я зашла в комнату, как стук прозвучал вновь, но уже тише. Я смотрела на пустое окно, которое издавало этот странный стук и мне казалось, что я вижу вибрацию стёкла от этого стука. В голове промелькнула мысль: “ Я схожу с ума!». Я жалобно посмотрела на Мишу с Ольгой.

Сестра уловила моё настроение, обняла меня и быстро затараторила:

– И где же эта аварийная?! Пешком бегут что ли, бренча гаечными ключами и путаясь в пакле?!

– Блин, надо же отказаться от них, пока не приехали! А то они сейчас всему дому воду перекроют, – воскликнула я и схватила телефон.

Поговорив с диспетчером, я посмотрела на часы и ужаснулась:

– Время полпервого, через час Вадюша придёт! Так, давайте быстренько подведём итоги на сегодня, и я побегу. Ещё в магазин надо заскочить.

Я быстро рассказала свой разговор с Нинель Крокодиловной.

– Так, значит, она и правда кого-то боялась, – сказала Ольга, – и поэтому проводила кучу ритуалов, с целью, или удержать, или изгнать, пока не понятно. Лена обещала сегодня к вечеру сообщить, что узнала. Яша сказал, что пробьёт их всех, но когда не уточнил, позвоню попозже, напомню.

– Я другу позвонил, говорит, можно посмотреть в архиве за 96ой – 98ой год. Он попробует это сделать. Сегодня мы вечером с ним встречаемся, если повезёт, то сегодня и узнаем.

– Ну ладно, тогда до завтра, а сейчас я побежала. Ты со мной? – спросила я у сестры.

– Нет, я ещё здесь побуду, – выразительно посмотрела она на меня.

– Крестик я забираю. Поищу информацию о семье Рудак. Чао! Целую! – попрощалась я и пошла к двери.

– Ева! – окликнул меня Миша. – Ты главное не переживай. Мы зачистим все эти зарисовки, уничтожим подклады и всё будет хорошо!

– Спасибо, Миш! Я думаю, с вашей помощью справлюсь, – поблагодарила я, – до завтра!

Я быстро заехала в магазин, накупила вкусностей и поехала домой. Остаток дня мы с сыном паковали коробки с книгами, делали уроки, готовили ужин и болтали о его друзьях в школе, о том, где кто из одноклассников планирует отдыхать летом. Я рассказала Вадюше, как мы с его отцом раньше отдыхали в пионерском лагере «Комета», про пионерскую зорьку и пионерский костёр. Про страшные истории о чёрной перчатке и о пиковой даме. Наверное, рассказчик таких историй из меня аховый, потому что сыну было совсем не страшно, он хохотал во весь голос и потом спросил меня:

– Мам, неужели вы боялись?! Это же смешно!

– Да, жутко боялись. Сердце замирало от страха, в туалет потом боялись по одному ходить, – заверила его я.

Всё-таки наше поколение было менее искушённое. Летающая в гробу Паночка из фильма «Вий» навевала на меня такой вселенский ужас, что досмотреть до конца фильм не хватало силы духа. Сейчас, на фоне современного кинематографа, чудо из фольги, которое изображало Вия и его пластилиновые приспешники вызывают больше смех, чем ужас. Наверное, изобилие информации в современном мире делает наших детей менее эмоциональными. Хорошо ли это, не знаю! Но, думаю, нам родителям, надо поменьше отгораживаться от детей телевизором и компьютером и учить их радоваться таким мелочам, как солнышко, багровые краски осени и нежная зелень весны, причудливые узоры первого тонкого льда на лужах и раскатам, первой в году, грозы, строить замки из песка и мастерить скворечники. Учить их любви ко всему живому, ведь именно любовь спасение души во все времена!

Уже поздно вечером, принимая ванну, я разрешила подумать себе о странных происшествиях в моей новой квартире. Думать о мистической подоплёке совсем не хотелось, но разумного логического объяснения найти я не могла. Странно, но у меня совсем не было тревоги в душе, только необъяснимая жалость к тем мужчинам. Хотелось быстрее стереть со стен следы безумия посторонней старухи и забыть все, как неприятный сон. И ещё в мозгу настойчиво стучала мысль, что неспроста этот крестик выпал из стены, практически, мне в руки. И что самое интересное, мне абсолютно не хотелось рассказывать об этом Димке. Вот, прям, нисколечко! Хотя обычно я, наоборот, люблю проговорить ему свои мысли и услышать его мнение, пусть и в ироничной форме. И даже, более того, я испытывала странный стыд, что мне приходится скрывать от него это. Решив, что позже, когда мы узнаем больше о бывших хозяевах, я ему обязательно расскажу, как занимательную историю, я успокоилась и пошла к мужу под бочок.