Невозможно. Глаза в глаза

Мама удивленно и недоверчиво на меня посмотрела.

– Что? Я думала, ты будешь только рада, – не ожидала от мамы подобной реакции.

– Я рада.

– Что-то не заметно, мам! – я не могла понять поведения мамы.

– Понимаешь, дочь, у влюбленной женщины глаза горят, она вся изнутри светится. Учитывая твою давнюю влюбленность в Рому, я считала, что вы не станете с этим затягивать. К тому же он достаточно взрослый парень. Не сердись, если я сказала что-то лишнее.

– Ты не сказала ничего лишнего, мам, – я выдавила из себя улыбку и надеялась, что на этом разговор закончится.

– Я собственно говоря поэтому и спросила у тебя про вашу интимную жизнь. Потому что твои глаза перестали гореть и подумала, что причина может быть в этом, – мама поджимала губы, видно было, что ей неловко говорить со мной об этом.

– Мам, дело вовсе не в этом. Точнее наоборот, в отсутствии интимной жизни. Я не хочу торопиться в этом плане и сказала об этом Роме. И ясное дело ему это не очень понравилось.

После этих слов мама как-то необычно на меня посмотрела и больше на эту тему ничего не говорила. Спросила, как дела на учёбе, и что нового у Сони. Мы с ней ещё немного поболтали, и я ушла к себе в комнату.

* * *

Утром обнаружила три пропущенных вызова от Ромы. Три!!! На большее он, видимо, не способен. Бедный, сразу ясно, что он слишком переживает! Аж целых три раза удосужился позвонить. С неохотой выбравшись из постели побрела в ванную.

– Доброе утро, детка, – окликнула меня мама с кухни, – тебе цветы от Ромы.

Правда? Удивлена! Любая другая девушка была бы рада такому вниманию, а я кроме раздражения ничего не испытываю. Некоторое время назад я светилась бы от радости, а сейчас…

– Доброе, мам, – не говоря больше ни слова направилась в ванну. После душа, придя на кухню позавтракать наткнулась на мамин вопросительный взгляд.

– Мам?

– Вы с Ромой поругались? Ты что-то утаила от меня вчера?

– Нет, с чего ты взяла? – я как всегда начала пить чай и старалась не смотреть на нее.

– Ну я же чувствую, что что-то не так, не обманывай меня, Рит. Эти цветы, что он прислал, они в знак извинения, не так ли?

Мама действительно беспокоилась.

– Не ожидала, что ты у меня настоящий «Шерлок», – улыбнулась я.

– Не нужно быть «Шерлоком», чтобы понять, что ты не прыгаешь от радости при виде цветов от своего жениха. От которого не так давно была в полном восторге и томно вздыхала при виде него.

– Мама!

– Что мама??? Да даже если вы вчера поссорились, ты бы все равно должна была бы обрадоваться цветам! Ведь они – знак внимания. Говорящий о том, что человек сожалеет.

Мне стало грустно от маминых слов. Ведь отец уже давно не дарил ей подобных букетов, да и цветов тоже. Исключая её день рождения и восьмое марта.

– Мам, ты права! Я, пожалуй, приму Ромины извинения и помирюсь с ним!

– Вот и умница!

Затем мама сообщила мне о предстоящем мероприятии в конце недели, на которое собирается идти отец. Мы должны были пойти вместе с ним. Что это за мероприятие, что оно из себя представляет я вникать не стала, и идти отказалась. Но мама настаивала, утверждая, что наше присутствие важно для отца. Ну да, как же! Боря уже согласился идти, и упрекнул меня в эгоизме. Против них двоих не попрешь, пришлось согласиться. Вот интересно, чтобы сказал обо всём брат, если бы узнал, что у отца есть любовница?!

Мероприятие это оказалось празднованием дня рождения заместителя губернатора области, в самом дорогом ресторане. Была просто целая толпа народа, которого я не знала. Было ужасно скучно. Отец весь светился от счастья, когда представлял нас заместителю губернатора. Мама сегодня была очень красивой, сделал высокую прическу, макияж с акцентом только на глаза, и надела платье, которое подчеркивало ее идеальную фигуру. Хотя она бы со мной обязательно поспорила по этому поводу, а я действительно считала ее фигуру и внешность безупречной. И ни я одна, многие мужчины провожали ее взглядом, только она этого совсем не замечала, смотрела только на отца. От этого у меня больно жгло в груди. Я просто должна ей все рассказать про отца, а дальше пусть она сама решает – простить или казнить. Ведь она еще может найти свое счастье с другим человеком, который будет любить ее, и не предаст так легко как мой отец. Отец куда-то повел Борю, наверное, хочет представить его нужным людям или же просто похвастаться сыном. Мы с мамой стояли у окна, рядом с такими же неприкаянными женщинами.

– Рита, девочка! – окликнули со спины, и я обернулась удостовериться, что это мне. В нашем направлении шел Тайманов старший.

– Рад тебя видеть, а ну-ка обними старика, – он развел руки в стороны, приглашая меня. Я не заставила себя ждать, и честно говоря, была рада его видеть.

– Севастьян Аркадьевич, здравствуйте! – я была приятно удивлена, что он меня узнал среди такого скопления народа. А ведь мы виделись всего лишь раз.

– Здравствуй- здравствуй!

– Разрешите вам представить мою маму! Дарью Леонидовну!

– Можно просто Даша, – сразу засмущалась мама, когда Тайманов старший поцеловал ей руку.

– Севастьян Аркадьевич! – представился он ей, – для вас просто Сева, – тут же поправился, увидев на лице мамы улыбку. А улыбка у моей мамы была что надо.

– Девушки, а что же вы здесь скучаете?! Пойдемте со мной, – он подставил нам руки.

Мама замешкалась, но все же взяла мужчину под руку, следуя моему примеру. Интересно, если она узнает, что этот мужчина отец Тайманова, она продолжит ему улыбаться?

Севастьян Аркадиевич привел нас к бару, где было тише и спокойнее, и практически не было людей, не считая двух мужчин, увлеченных беседой. Заказал нам по коктейлю, себе сок, – сказал, что за рулем. Чем заслужил уважение в глазах мамы. Она, конечно, ничего не сказала вслух, но я-то ее знаю.

– У вас чудесная дочь! Мало того, что красива и умна, так еще и на редкость честна, – нахваливал меня Тайманов старший. А я залилась краской, недостойна была я таких комплиментов, не заслужила. Особенно про то, что честна.

– Спасибо! Это очень приятно, когда хвалят твоего ребенка, – ответила мама.

– Пусть вам будет в двойне приятнее, потому что я не просто хвалю, а говорю чистую правду.

– Извините, я вас оставлю ненадолго, – не могла больше это слушать.

Так и хотелось либо маме рассказать всю правду, либо его остановить. Я направилась в сторону туалета, в надежде, что там не будет очереди, хотелось спрятаться ото всех глаз подальше, хотя бы на пару минут. Но по пути наткнулась взглядом на отца, он был с Мариной, судя по ее лицу и жестам – она была недовольна и явно что-то предъявляла отцу. А тот пытался ее успокоить, то за руку ее возьмет, которую она тут же вырывала из его рук, то за плечи приобнимет. Это уже совсем наглость! А если сейчас все это мама увидит?! Нет, они вконец обнаглели! Срываюсь с места, намереваясь сейчас же все им высказать, но кто-то ловко цепляет меня за руку, и дергает на себя, и я вполоборота лечу и ударяюсь в грудь Тайманова младшего.

– Совсем обалдел? – возмущенно смотрю на него.

– Тебе не стоит этого делать.

– А ты, значит, знаешь, что я собралась сделать?

– Я видел тоже, что и ты. Не трудно догадаться, особенно после того, что ты сделала с ее машиной, – разумно подметил он.

– А если бы ты сейчас подошла к ним и устроила разборки, это привлекло бы много не нужного шума, – в его словах и голосе полно благоразумия.

– Ну а тебе-то какое дело?

– Ты права. Мне нет до этого никакого дела.