В конце туннеля света нет

Председатель Верховного Совета Российской Федерации

Р.И. Хасбулатов

Москва, Дом Советов России

22 сентября 1993 года

№ 5780-1

Как ни пытался Генеральный прокурор Российской Федерации В.Г. Степанков напустить словесного тумана на заседании Верховного Совета Российской Федерации 23 сентября 1993 года при обсуждении вопроса о мерах, принимаемых Генеральной прокуратурой по пресечению государственного переворота, но, отвечая на вопрос депутата Челнокова М.Б., касательно законности Указа № 1400, он все же был вынужден подтвердить: «…Указ Президента не соответствует действующей Конституции. <…> Я не ставлю под сомнение ни выводы Конституционного суда, ни оценку, данную Верховным Советом в своем постановлении, когда он признал это незаконным и обратился в Конституционный суд». Подобный же ответ в связи с Указом № 1400 Генеральный прокурор дал и отвечая депутату А.Ю. Чибисову: «Я согласен с тем, что Указ не соответствует Конституции. Решение Конституционного суда правильное. С этим я согласен. <…> Указ незаконный» [77].

Что ж так-то вдруг взбеленился г-н Президент, что в указе своем № 1400 «в целях:

– сохранения единства и целостности Российской Федерации;

– вывода страны из экономического и политического кризиса;

– обеспечения государственной и общественной безопасности Российской Федерации;

– восстановления авторитета государственной власти», –

воспылал жаждою извести власть народную, постановив: «прервать осуществление законодательной, распорядительной и контрольной функций Съездом народных депутатов Российской Федерации и Верховным Советом Российской Федерации», прекратить полномочия народных депутатов Российской Федерации?..

Выступая на V Съезде народных депутатов РСФСР 28 октября 1991 года, президент РФ Б.Н. Ельцин констатировал: «Стартовая база известна всем. Положение напряженное. Трудно с продовольствием, товарами первой необходимости. На грани разрушения финансовая система. Инфляция достигла критической точки. 55 процентов семей живут ниже черты бедности.

Обстановка не улучшается. Победа демократии и свободы не покончила с экономическим кризисом, не примирила народы. Жизнь в стране сегодня при параличе власти стала более дезорганизована. <…>

Должен сказать откровенно – сегодня в условиях острейшего кризиса провести реформы безболезненно не удастся.

Наиболее трудным будет первый этап. Произойдет некоторое падение уровня жизни, но исчезнет, наконец, неопределенность, появится ясная перспектива.

Главное, что не на словах, а на деле мы начнем наконец вылезать из трясины, которая засасывает нас все глубже.

Если пойдем по этому пути сегодня, ощутимые результаты получим уже к осени 1992 года.

Если не используем реальный шанс переломить неблагоприятный ход событий, обречем себя на нищету, а государство с многовековой историей – на крах. <…>

Российское хозяйство серьезно расстроено. <…>

В последнее время идет буквально рублевая интервенция в Россию, где покупают товары, а взамен оставляют “деревянные” рубли, тем самым увеличивая и без того огромный разрыв между денежной и товарной массой.

Я призываю всех граждан России понять разовый переход к рыночным ценам – тяжелая, вынужденная, но необходимая мера.

Хуже будет всем примерно в течение полугода. Затем снижение цен, наполнение потребительского рынка товарами, а к осени 1992 года, как я обещал перед выборами, – стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей. <…>

Серьезную тревогу вызывают растущие масштабы организованной преступности. Она все больше влияет на дестабилизацию общества, безопасность граждан, экономику. <…>

Только за прошлый год в целом по стране пресечена деятельность около одной тысячи организованных преступных групп, ими совершено почти три с половиной тысячи опасных преступлений. <…>

Метастазы организованной преступности все активнее проникают в структуры государственного аппарата республик, краев и областей, во внешнеэкономическую деятельность, кредитно-финансовые отношения [78].

Напомню, сию картину, с фрагментами уже свершившегося апокалипсиса, Б.Н. Ельцин нарисовал 28 октября 1991 года. Нарисовал не только самокритично, но еще и, признавая, что это он сам персонально, вступив в альянс с бойкими подельниками, вот так вот Россию и ухайдокал. Но, Господи, что же с этим человеком, с Президентом могло такое непоймешное произойти за период с октября 1991 по октябрь 1993, что выпал он из очевидных виновников творимого со страной, а в статус лютейших врагов реформ и, соответственно, блага им даруемого, возведены им были народные депутаты, они же – красно-коричневые, они же – коммуно-патриоты?

Вспомним. Ведь это И.С. Силаев, назначенный по инициативе Б.Н. Ельцина 15 июня 1990 г. Верховным Советом Российской Федерации на должность Председателя Совета министров РСФСР, а с 6 ноября 1991 по 15 июня 1992 под председательством самого Бориса Николаевича, а с 15 июня по 15 декабря 1992 года под председательством и. о. Е.Т. Гайдара, опять же – ельцинского ставленника, а с 15 декабря 1992 года под председательством В.С. Черномырдина, предложенного на утверждение все тем же Б.Н. Ельциным, – довели страну путем насаждения «реформ» до совершенно нестерпимого состояния!?

И, хуже того, «реформаторы» при этом еще так умудрились, используя СМИ и прочие средства воздействия на умы, проживающих в стране, что вконец затурканное и оневежденное население впало в состояние наиполнейшей уверенности будто бы во всем виновны – ну, наконец-то! – не жиды, а исключительно советские Советы. Впрочем, похоже, что сотворить сие делом было весьма несложным, ибо народу на протяжении многих десятилетий так и внушалось: власть – это Советы народных депутатов. Народ ведь как-то даже и не заметил, что в России, после введения в 1991 году поста Президента РСФСР, конституционным правом был воспринят принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, и внесен в действующую Конституцию. СМИ, находящиеся в руках сторонников псевдореформ, так оболванили незатейливое население, настолько оболванили население, что оно считало виноватым в своей неустроенности, в нищете, в своем скудожитии не исполнительную власть – Президента и Правительство, но исключительно власть законодательную, советскую власть.

И все это в то самое время, когда народные депутаты, и, в первую очередь, депутаты Верховного Совета, стремились к тому, чтобы не допустить еще большего обнищания населения, не допустить дальнейшего разрушения экономики и дезинтеграции страны…

Однако взгляд Президента Б.Н. Ельцина из Кремлевского кабинета, похоже, испытывал значительные аберрации под влиянием множества темнейших личностей, главу страны посещающих – Гайдар, Бурбулис, Шахрай, Шумейко, Шохин, Чубайс… Что ни субъект – инфернально-криминальное наваждение.

Замысел о свержении советской власти, о прекращении функционирования Верховного Совета Российской Федерации возник в голове Ельцина задолго до Черного октября. Об этом он в своей книге «Записки президента»: «Начало сентября. Я принял решение. О нем не знает никто. Даже сотрудники из моего ближайшего окружения не догадываются, что принципиальный выбор мною сделан. Больше такого парламента у России не будет. <…>

Все последующие дни сентября, все встречи, переговоры, поездки рассматривались мною в контексте предстоящего указа. Многое было запланировано заранее, еще в июне, июле, августе, что-то я перенес, от чего-то отказываться было нельзя, но и эти задолго намеченные мероприятия я использовал, чтобы лучше подготовиться к этим событиям. Например, в предварительном графике было запланировано посещение Таманской и Кантемировской дивизий» [79].

Причем, перед тем, как выступить 21 сентября с телеобращением к населению России о низложении советской власти, Б.Н. Ельцин отправил текст своего указа № 1400 американскому послу Т. Пикерингу, который, разумеется, тотчас уведомил об этом президента США от Демократической партии Б. Клинтона.

Отношение демократа Б. Клинтона к предстоящему государственному перевороту в России было более, чем благосклонным. Вот, что сообщали из Вашингтона собкор «Известий» В. Надеин: «…администрация США сразу и полностью поддержала Бориса Ельцина, причем в полном согласии с конгрессом, она оставила за собою одну оговорку: без кровопролития. Пока это условие. критически важное для американского общественного мнения, соблюдается, Клинтом тверд в своем первоначальном решении: “Пока не произошло ничего такого, что заставило бы меня усомниться в приверженности к тому, о чем было мне сказано (Ельциным)”. <…> Но вскоре после беседы с Козыревым президент США поддержал и применение военной силы» [80].

И военная сила была применена…

Президент РФ Б.Н. Ельцин, войдя в преступный сговор с главами государств – членами НАТО, в интересах иностранного капитала и нарождающейся отечественной необуржуазии 4 октября 1993 года отдал приказ В.Ф. Ерину (МВД), П.С. Грачеву (МО) и М.И. Барсукову (ГУО): штурмовать Дом Советов и уничтожить людей в нем находящихся.

Журналист-международник, народный депутата Российской Федерации Андронов И.И., свидетельствовал, что в ночь с 3 на 4 октября к Хасбулатову Р.И. прибыл его агент-осведомитель из штаба Баскаева А.Г. – командующего войсками Московского округа внутренних войск МВД России, и рассказал, что во время встречи с Ельциным в Кремле, генерал-полковник Баскаев спросил президента: «Куда конвоировать пленных?», на что Ельцин ответил: «В капусту всех, в капусту! Закройте этот вопрос» [81].

О подобном же мы читаем и в книге И. Иванова «Анафема»: «…в открытой печати свидетели показывают, что приехав к “Белому дому” после выхода защитников парламента с “Альфой” к набережной, Коржаков не обращая внимания на данные гарантии свободы и безопасности и стоящих вокруг людей требовал расстрелять всех пленных в форме: “У меня приказ: “ликвидировать всех, кто в форме!”. Учитывая аналогичный и еще более жесткий приказ, отданный ранее войскам МВД, возникает вопрос об именах отдававших их должностных лиц» [82].

Кто имел исключительное право отдавать приказ генерал-майору, начальнику Службы безопасности президента (СБП) А.В. Коржакову, в том числе приказ о ликвидации «всех, кто в форме», – очевиден: демократ Б.Н. Ельцин.

И ведь это не удивительно: наижирнейшей чертой характера Б.Н. Ельцина была жажда нравиться массе, эпатировать массу, вызывать одобрение и восторг, для чего он всячески и стремился уловить то, что от него ожидают, уловить потаенные желания людей, пред ним находящихся, и, уловив, и, предугадав, он как-то по-мужицки – нарочито грубо, с очевидным прицелом на публику, нередко на грани фола, но никогда не впросак, скрипуче и разухабисто извергал из себя мысль нескромную словами простецкими и бесхитростными к вящему удовольствию ему внимавших. Вот, он сказал: «Всех в капусту!», – так ведь именно этого от хозяина Кремля и ожидала пресыщенная «демократическая» интеллигенция, так стосковавшаяся по диктатуре, по «сильной руке». Ведь это ж московские литераторы, в чьей духовной закваске был и вдохновительный призыв поэта Н.А. Некрасова – «Сейте разумное, доброе, вечное…!», очутившись на встрече с Президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным 15 сентября 1993 года, вдруг засмердели:

«Т. Кузовлева: Мы поддерживали и будем поддерживать вас. Но как нам избыть в себе иногда горечь вопроса: где она, президентская власть, где оно, государственное право? <…> …где вы, наш президент? <…> …я как ваша сторонница, как русская поэтесса, прошу вас, Борис Николаевич: не опоздайте! Не опоздайте положить конец затянувшемуся и компрометирующему вас двоевластию.

М. Чудакова: Надеюсь, что я выражаю умонастроение немалой части гуманитарной интеллигенции, которая поддержала вас, Борис Николаевич, на референдуме, но сегодня испытывает беспокойство. Мы ждем от вас в первую очередь решительности. Ради русской демократии сейчас надо проявить волю. К свободе надо дойти усилием. Противостояние легитимностей само собой не исчерпается – нужен прорыв. Сила, не противоречит демократии… <…> Теперь время попыток соглашения с Хасбулатовым закончено. Действуйте, Борис Николаевич!» [83].

И вот, в таком духе «гуманитарная интеллигенция», вслед за демократствующими деятелями США и Европы, на протяжении без малого пяти часов все подзадоривала да подзуживать Президента, настырно науськивала на беспартийную советскую власть, подстрекала решительно «положить конец двоевластию» – проявить волю, применить силу.

Президент был окрылен и возбужден. Так чудесно последний раз он чувствовал себя разве что в США в кругу самых лютых врагов России, где ему охотно и много аплодировали, широко и подолгу улыбались…

Наконец, уже в самом конце встречи, несказанно удовлетворенный и утомленный Президент, ретивость и угодничество присутствующих оценив по достоинству, позволил себе признаться и пообещать жаждущим «прорыва»: «Я провел сегодня один из лучших вечеров. И в критике увидел поддержку. <…> Ваше обращение не останется без внимания, вы узнаете об этом очень скоро»…

«Очень скоро» – до обнародования преступного, смертоносного указа № 1400 оставалось всего 6 дней…

И эти дни прошли, и «гуманитарная интеллигенция», погрязшая в самодельных политических сплетнях и бурно злобствующая в связи с тем, что протестующий народ – подонки (по Н.К. Сванидзе), сволочи (по В.И. Селюнину) заполонил московские улицы, – поперлась еще дальше. Так, например, журналист Ю.Д. Черниченко, миролюбивец и забойный демократ, обращаясь на «Эхо Москвы» к сторонникам государственного переворота, при этом став густо красным от подскочившего вдруг артериального давления, и потому с еще как бы более мерзким лицом, взывал: «Раздавите гадину!» [84] На его же идейной волне, но на канале телекомпании РТР в ночь с 3 на 4 октября 1993 года, как отменный гадинодавитель и провокатор густо поносил на всю страну экономист Явлинский Г.А.: «Сегодня Ельцин Борис Николаевич должен применить все, что есть в его распоряжении. В смысле, сил безопасности. Министерство внутренних дел – для подавления применения силы со стороны фашиствующих, экстремистских, бандитских формирований, собранных под эгидой Белого дома. В этом смысл ситуации. В этом главная задача Ельцина на сегодняшнюю ночь. Если этих сил будет недостаточно, необходимо рассмотреть вопрос об использовании вооруженных сил регулярных. Другого выхода у нас сегодня нет. Президент должен проявить максимальную жесткость и твердость в подавлении бандитствующих элементов».

Не остался в стороне и второй гигант-экономист – и. о. министра экономики Российской Федерации Е.Т. Гайдар. В интервью газете «Известия» он, смакуя и с явным аппетитом, несколько даже по-хлестаковски, одну из своих подлостей расписывал так: «…в первую очередь звоню Шойгу, председателю Комитета по чрезвычайным ситуациям. <…> Прошу доложить, какое оружие в подведомственной ему системе гражданской обороны имеется в районе Москвы и, на случай крайней необходимости, срочно подготовить к выдаче 1000 автоматов с боезапасом. По голосу чувствую: переживает, прекрасно понимает огромную ответственность. Вместе с тем ясно – поручение выполнит. <…>

Шойгу выполнил поручение. Новенькие автоматы скоро подвезут, и офицерские десятки, готовые в случае нужды взять их в руки, уже строятся возле памятника Долгорукому… <…> …раздадим оружие демократическим дружинникам и будем решать вопрос сами» [85].