Оценить:
 Рейтинг: 0

Потому что могли

Год написания книги
2023
<< 1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 24 >>
На страницу:
15 из 24
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Административная работа, я же сказал тогда. Если вы хотите еще точнее, то у вас будет право голоса при решении задач, выдвигаемых Наставником перед Непорочными.

Мысли немного оттаяли.

– Как? И с чего такая честь? Сразу в Отцы? Вы не перепутали?

– Кадровый голод, если коротко. Кроме того, у вас нет родителей, а это важно…

Вот, заливает! Голод у них кадровый. Совет при главе «Комитета» деньги лопатой гребет, и еще у них вакансии есть. Вербовщик что-то молол по телефону, но слова прошли мимо сознания, даже не задержавшись.

– Погодите, Сергей Сергеевич. Я ничего не понимаю.

– Это я не понимаю. Вам само в руки течет, а вы тормозите, извините, конечно, за грубость. Ничего не скажу определенного, потому как вопрос относительно вас решил сам Наставник, а я только исполнитель. Кстати, вы будете числиться старшим дозорным и внештатным Отцом.

– Это как?

– Вопрос деликатный. Вы рождены естественным путем, в отличие от Непорочных Отцов, которых вырастили в пробирках. Поэтому вы и внештатный. Или вас это оскорбляет?

– Нет, просто я пытаюсь разобраться в этом бреде.

– Ну, почему же бред?

Получалось, Отцы – привилегированная каста господ, ограниченный круг людей. Точно, секта! Почему-то сразу возникли аналогии с фашизмом. Сергей Сергеевич, словно поняв мои мысли, произнес:

– Поймите, господин Зорин, мы не страдаем шизофреническими расстройствами религий левой руки, мы не культивируем идей о высших и низших расах, мы…

– Вы один из них?

– Непорочный Отец? Нет, я просто секретарь, исполняющий чужую волю. Возможно, вас сбило с толку само наименование совета при Наставнике, так это сделано специально. Должны же мы как-то обозначать его? А тут такое красивое название, да еще суть отражает. Понимаете? Дети из пробирки. Искусственное оплодотворение – вариант непорочного зачатия.

– Я не понимаю, а к чему такая морока?

– А приходите к нам, тогда узнаете, или вы…

– Нет, я не передумал. Назначайте время.

Так я стал старшим дозорным, а на самом деле глазами и ушами Наставника. Обычная практика для нашей организации.



– Поэтому, Микки, я легко получил разрешение на поездку с бригадой мусорщиков. Руководитель «Комитета» согласился, но отказал в поисках Даньки, и здесь я с ним согласен. Вряд ли мы сможем при таком тумане разыскать его.

– Да что мы все здесь делаем?! – взорвался Микки. – К чему этот маскарад должностей? Чего мы скрываем? Свалку? Кому она на хер нужна? Да еще ты, Палыч, стучишь.

– Не надо громких слов! Наставнику нужно быть в курсе…

– Да пошел ты!

Они сели в автомобиль. Старший дозорный запустил двигатель, но, прежде чем тронуться с места, обратился к Микки:

– Хорошо. Я отвезу тебя домой. Ты успокоишься и все обдумаешь. Если станет противно, выйдешь из «Комитета», но я думаю, ты только сделаешь себе хуже. Я не угрожаю. Я хочу сказать, что все это пустое стремление быть над схваткой, остаться чистеньким, пока мы разгребаем дерьмо. Самый лучший способ не совершать ошибок – минимум движений. Верно?

Палыч замолчал и больше в пути не произнес ни слова.

Автомобиль пронесся по улицам. Металл, стекло, пластик и бетон вновь промелькнули в окне машины.

Человек не любит, когда его обманывают.

Человек ненавидит ловушки.

А Микки понял – он попал в двойной капкан. Он презирал себя вдвойне. Его обманули. Заманили на свалку, но можно ведь было отказаться, сказать решительное «нет» и покончить навсегда с томившим любопытством. Теперь поздно. Попался. Легко. Не глядя. И спорь до хрипоты, по чьей вине пропал Данька. Но Микки ходил туда, значит, часть вины лежит и на нем. «Однако, – подумал он, – Палыч хитрее. Не остановил меня, зная об опасности. Приберег все козыри напоследок. И вот, Данька исчезает на свалке, затем Палыч замял дело. Все обошлось. И как бы я должен быть ему благодарен? Сволочь! Круто я вляпался. И уж из «Комитета» не уйду – прирос и душой и телом. Где я еще найду такую работу?».

Микки был дома. Он прилег на диван. Мысли беспорядочно засуетились, забегали из одного уголка сознания в другой. Их нестройный хор запел в голове. Он приказал им молчать. Они успокоились, но вновь распоясались. Какофония грызла мозг. Он не заметил, как нырнул в короткий тяжелый сон. Из него Микки вынес серый и липкий сумрак, ледяной холод, призрачную фигуру Наставника.

Но пришла Алька и развеяла дурноту, разогнала туман мыслей. Мирок квартиры своими стенами отгородил сознание от Серышевска. Свалка осталась в той жизни, атрибуты, сопутствующие ей – тоже. Стало спокойней. И даже, когда слово «Данька» вдруг вынырнуло на поверхность сознания, ничего не изменилось. Другие оттенки переживаний завладели дозорным. Муть прошлого поднялась в душе, обнажая воспоминания.

Давно, сколько-то лет назад, он не знал, чуть не расстроилась его дружба с Данькой. Готов был уже поругаться в пух и прах с другом, но время сгладило острые углы. Время? Ведь говорят: ищите женщину. Алька. Она. История стара, как мир, глупа, банальна, обыденна.

Тихое упрямое соперничество возникло между двумя мужчинами. Проскакивали искры, бросались косые взгляды и хитросплетенные фразы, обороты, а все ради того, чтобы ужалить друг друга. Не оскорбить, не унизить, а лишь изящно, но менторски снисходительно ткнуть: «а вот тут ты не прав», «извини, приятель, ты лопухнулся». Но подпольная война слов так и не поднялась из катакомб. Она захирела без разнузданного и жгучего солнца открытой ревности, затихла, присмирела и сошла на нет.

Алька сыграла не последнюю роль в этом. Она, как цветок жизни, наблюдала и радовалась вниманию Даньки и Микки, но не могла допустить вражду между ними? Они были рядом, и это главное для нее. Алька одарила вниманием обоих. Была глупа и наивна? Вряд ли. Раз сумела не раскалить противостояние добела. Дружба сохранилась между двумя мужчинами, но что-то пролегло невидимое. Все шло чинно и благородно, но за этим фасадом любезностей скрывался скелет взаимоотношений, переставший обрастать приятными мелочами дружбы. Дружба застыла. Она твердым куполом нависла над Данькой и Микки. Замерла, подобно времени на фотографии. Получился красивый снимок-напоминание. Дружба не развивалась, но и не разошлась по швам. В состоянии странной неопределенности друзья расстались на несколько лет. Затем встретились в «Комитете».

Микки, вспоминая те дни, не мог выловить той детали-изюминки, которая бы указала на Алькино чувство: «Как она? Кого любила? Его, или меня?».

А ведь так хотелось потешить свое самолюбие. Он не желал думать, что все было игрой. В обман он не верил. Что-то легкое, почти воздушное, как безе, виделось ему в прошлом, поэтому и не хотелось портить себе настроение.

Когда он рассказал Альке о происшествии на свалке, она не подала и вида. Проглотила новость, как привычный перекус по утрам. Какие-то общие слова удивления и сожаления были, но не более. Тоненькая иголка ревности кольнула Миккино сердце, растревожив память о прошлом противостоянии с Данькой. Микки спросил себя: «Она еще любит Даньку?». Но тут же обрадовался возникшему вопросу: «Значит, со мной все в порядке. Раз сердце растревожилось, то живо чувство, мне не безразлична Алька».

Пожар

Снова это привычное ощущение, что живо лишь настоящее, а прошлого и будущего нет. Только пустота.

Но где-то есть островок обитаемый во вселенной, где живые существа придумали правила, чтобы не сойти с ума, чтобы облечь смыслом бытие. «Возможно, – решил Микки, – это свойственно человеку, потому как он – существо конечное. Кто знает, может, так и есть на самом деле. Ничего не существует, все движется в едином потоке, настоящее, грядущее и минувшее варятся, плавно перетекая из одного состояния в другое, трансформируясь, принимая любой облик. Мы называем это данностью».

Микки подстроил оптику бинокля, чтоб лучше разглядеть свалку, точнее, туман. Сегодня он кажется особенно плотным и неподвижным, будто светло-серый ледник. Казалось, ты смотришь сквозь сильно закопченное стекло. Ветер не способен разрушить панцирь. Вот только справа, у самой стены, туман не так плотен, он клубится сизоватыми облачками и, поднимаясь вверх, исчезает. Дозорный сосредоточился на этом участке. «Черт! Да это же пожар!» – осенило Микки. Он сообщил о происшествии.

– Сигнал принят. Кстати, покинь вышку.

– Моя смена не кончилась.

– Старший дозорный ждет. Я заменю тебя.

– Почему Палыч раньше не предупредил об этом в начале смены?

– Не было необходимости в такой спешке, – отчеканил диспетчер.

«Опять какие-то тайны», – насторожился Микки.

Патрульная зона кишели людьми. Все суетились. Машины, казалось, бессмысленно сновали туда-сюда и утробно грохотали. Общая нервозность передалась и Микки. Он чуть не бегом направился к корпусу.
<< 1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 24 >>
На страницу:
15 из 24