Джонсоны

Джош что было силы бросился к ним. Ему казалось, что так быстро он ещё никогда не бегал, даже в июне 1944 года, когда граната упала рядом с ним. Когда оставалось около двух футов, ещё у одного рабочего, который стоял слева, оторвалась стропа. Остальные грузчики подались вперёд, так как фортепиано устремилось вниз, упали на землю, и их поволокло сначала по гравию, затем по мягкой траве. Как они ни пытались упереться и встать, у них ничего не получалось. Джош рывком оттолкнул девушек к стене и прикрыл их собой, тем самым он спас им жизни. Но одна сторона крышки при падении какой-то острой частью задела его правую руку, она закровоточила, и Джош скрючился от боли. Женщина от испуга закричала, а девочка заплакала.

– Чёрт вас подери, – проскрипел сквозь зубы Джош.

Рабочие поднялись и подбежали к женщине с дочерью.

– Извините, м-мэм, с вами всё в порядке? – дрожащим голосом спросил один из них, не обращая внимания на их спасителя. – Мы возместим все расходы, только не говорите мистеру Стилески. – Стоимость такого фортепиано они бы ещё долго возмещали, но потерять работу в такое время было ещё страшнее.

– Покажите, – не обращая на них внимания, обратилась она к Джошу.

– Всё хорошо! – зло ответил он, зажимая рану, и быстро ретировался.

– Постойте! Как вас зовут? У вас кровь, пойдёмте к нам домой, я вас перевяжу, – догнав его, сказала женщина и положила руку на плечо.

– Не стоит, а то ещё полы запачкаю у вас дома, – грубо ответил он, сбросив руку и ещё сильнее сжав зубы.

– Ничего страшного, вы спасли мне и моей малютке жизнь, самое малое, что я могу сделать для вас, это перевязать.

– Сам как-нибудь справлюсь, не нужна мне ничья помощь! – с этими словами он оттолкнул женщину и ускорил шаг.

Женщине ничего не оставалось делать, как вернуться к своему ребёнку. Подбежав к дочке, она завела её в дом, а рабочие начали оценивать ущерб. Сам Джош вернулся к себе в комнату, которую снимал на втором этаже одного из домов, замотал рану каким-то старым бинтом, выпил лауданум[3 - Лауданум – опиумная настойка на спирте.], который он с большим трудом достал у перекупщиков опиума, и лёг спать. Комната была небольшая, в ней стояла старая кровать, шкаф для одежды и стол со стулом, одна дверь вела в коридор, другая – в ванную комнату и туалет. Всю комнату освещал солнечный свет, проходивший через большое окно.

На следующее утро рука сильно ныла. Джош выпил ещё немного обезболивающего, оделся и пошёл в больницу. Дорога пролегала как раз через вчерашнее место происшествия. Когда он дошёл до той самой улицы, наркотик начал действовать, и мужчина совсем забыл про утреннюю боль. Проходя мимо того дома, он быстрым взглядом осмотрел дорожку, на которой вчера героически чуть не лишился жизни. О падении той громадины напоминали только вмятины на асфальте, в остальном никаких следов не осталось, включая и следы сломанного фортепиано.

– Сэр! – услышал Джош, отойдя примерно на шестьдесят футов от этого дома.

Внезапно к нему подошёл хорошо одетый мужчина.

– Доброе утро, – улыбаясь, сказал он и протянул ему руку.

– Что вам нужно? – сердито спросил Джош.

– Вчера вы спасли мою жену и ребёнка, я хочу вас отблагодарить.

– Тогда дайте мне пару долларов и идите дальше, у меня нет времени.

– Я ценю свою семью больше, чем на пару долларов, поэтому хочу предложить вам кое-что более ценное. Можно пригласить вас в дом?

Джош понимал, что просто так от него не отстанут.

– Только давайте быстрее, мне ещё на работу нужно устроиться, – с недовольством ответил Джош. – Из-за вчерашнего происшествия я лишился предыдущей, на которой проработал год, – соврал он.

– Пройдёмте ко мне, Рейчел сказала, что вы повредили руку, мой доктор её осмотрит, – с этими словами незнакомый человек развернулся и пошёл в тот злополучный дом. – Кстати, меня зовут Мик.

– Джош Джонсон.

– По вам видно, что вы военный. Где вы служили?

– В Африке, в Нормандии, – Джош неохотно отвечал на вопросы, он вообще не любил вспоминать войну, а ещё больше не любил разговаривать с людьми.

– Я тоже воевал, только против японцев, Пёрл-Харбор, остров Гуадалканал, Маршалловы острова.

– Побросало вас, – капелька уважения к этому человеку появилась у Джоша.

Мик подошёл к открытой двери своего дома, возле которой стоял человек, и жестом, протянув руку вовнутрь, слегка наклонившись, предложил Джошу войти. Когда они оба оказались внутри, слуга закрыл дверь. Дом был богато украшен, в гостиной висела большая хрустальная люстра, под ней стоял дубовый стол со стульями, везде висели картины и стояли свечи. Напротив стола висело большое зеркало в позолоченной раме. На полу лежал ковер во всю гостиную.

– Пройдёмте в мой кабинет. – Они поднялись на второй этаж.

Наверх вела бетонная винтовая лестница, поворачивающаяся на сто восемьдесят градусов. Поручни на лестнице были резные из дерева, покрытые тёмным лаком. Балясины были похожи на римские колонны (так бы описал их Джош, если бы когда-нибудь бывал в Риме), с маленькими фигурами на них. Так как Джош был под действием лауданума, он не мог более подробно, в деталях разглядеть эти изображения. Мик открыл дверь, и они вошли внутрь – как раз туда, куда вчера пытались поднять фортепиано. Там стояла жена Мика с дочерью.

– Спасибо вам большое, вчера так и не получилось вас поблагодарить, – с улыбкой сказала она. – Изабель, что нужно казать?

– Спасибо, сэр, – с волнением сказала маленькая девочка и спряталась за маму.

– Всё, вы можете идти, дорогая. Да, и позови, пожалуйста, Густава.

В это время Джош начал оглядывать кабинет. В стеклянном шкафу висела офицерская форма с множеством наград, под формой лежала кавалерийская сабля и кольт. В комнате было два больших окна, посередине комнаты между окнами стоял письменный стол со стулом, на столе лежала куча бумаг, перо с чернилами, в углу стояла мягкая кушетка. Около стола стоял глобус. Возле окна на стене висела голова гризли, под ней – какое-то французское ружьё приблизительно восемнадцатого века. Люстра в этой комнате была не такая большая, как в гостиной, но на вид ничуть не дешевле. Вдоль одной из стен стоял большой шкаф, полный различных книг.

Пока Джош осматривался, в кабинет вошёл доктор. Это был невысокий, но крепкий мужчина лет сорока и с небольшой залысиной на макушке. На глазах у него были очки в роговой оправе на цепочке, которая обхватывала шею.

– Значит, это вы тот герой? Присаживайтесь на кушетку, снимайте одежду, показывайте рану.

Джош послушно сделал то, что ему сказали, потому что понимал, что с такой рукой долго он работать не сможет, да и денег на её лечение не было.

– Сэр, да тут глубокая рана, простой перевязкой не отделаться, я всё обработаю, потом зашью, может быть больно, выпейте эту настойку.

– Не стоит, делайте то, что нужно, – ответил Джош, ведь он уже выпил утром одну настойку.

– Ну как знаете.

Доктор начал обрабатывать рану, прочищая её до самой глубины пореза, Джош сжал зубы что было силы. Даже наркотик, который он принял утром, не смог заглушить боль полностью. Через несколько минут доктор закончил и начал зашивать рану. Ещё минут десять, и всё было готово.

– Теперь каждый день нужно промывать швы, пока они не сойдут, всё необходимое я оставлю в пакете, сэр, – с этими словами доктор взял свой саквояж и удалился из кабинета.

– Спасибо, Густав, – сказал ему вслед Мик. – Густав хороший доктор, он часто помогает моей семье, – пояснил он Джошу.

Джош ничего не сказал, он вообще не умел благодарить. Мик выдвинул ящик своего стола, достал оттуда два бокала и бутылку. Приглядевшись, Джош всё же смог прочитать надпись на ней. «Каскадный виски», гласила она.

– Как предпочитаете, со льдом или без него?

– Без, лёд портит вкус.

Он наполнил оба бокала, в один положил пару кусочков льда.

– А я предпочитаю со льдом, мне нравится чувствовать, как холодный виски течёт внутри меня, – он протянул бокал Джошу.

Джош взял бокал и в два глотка быстро влил его в себя.

– Давайте к делу, – кратко сказал он.