Непростые истории 4: Печальные звёзды, счастливые звёзды

Наина хмыкнула и поддержала тост:

– Согласна! А вам от всего сердцем желаю счастья и исполнительных шпионов, то есть работников! Спасибо, что спасли и согрели, несмотря на мои грехи. Я искуплю!

Они чокнулись и залпом опустошили стаканчики.

– До Нового года всего минута. Сейчас бы к праздничному столу, – помечтала Наина, отлично зная, что придётся всю ночь пешком добираться до снятого домика на окраине леса.

– Тут и магия не поможет, – вставил Иван. – Эх, как же хочется чудес!

Не успел он произнести это, как чудо произошло! Вначале магистр подумал, что началось землетрясение – сугробы на поляне пришли в движение, снег взметнулся. Вьюга поднялась такая, что устоять на ногах было почти невозможно. Наина отчаянно цеплялась за дерево – худенькое тело с трудом сопротивлялось силе метели. Сквозь порывы ветра, кидающего хлопья холодного крошева в глаза, Иван заметил очертания чего-то огромного, возвышающегося над ним.

– А вот и наше чудо! – прокричал Иван, продвигаясь крохотными шагами к птице. В руке он зажал орехи с фруктами: – Хочешь сладенького, Вьюга?

Неожиданно метель стихла, снег начал оседать, создавая новые сугробы.

Ивана ошеломили размеры птицы – её крылья могли покрыть половину поляны. Она казалась живым воплощением снега и льда, блестящим в лунном свете миллионами граней. Когда-то Ветров считал, что жар-птица – самое прекрасное творение природы, но величавая красота увиденного существа заставила магистра поклониться Матери чудес.

Залюбовавшись, он забыл о своём сладком подношении, но птица напомнила, тихонько ткнув в руку огромным клювом.

– Извини, тут на один зуб, – сказал Иван, высыпая всё угощение на лёд.

– Какие зубы у птиц? – прошипела Наина, прячась за спиной магистра.

Птица-вьюга спокойно склевала предложенное и направилась к гнезду, ранее скрытое под телом матери Исследователи осторожно последовали за ней. Дюжина яиц лежала аккуратной горкой на подушке из серебристого пуха. Их скорлупа походила на тонкий голубой хрусталь, поверх которого нанесли морозный рисунок. Изящное произведение искусства, внутри которого чувствовалась жизнь. А мать спокойно наблюдала, словно готовясь оценивать людей. Мысль о том, что декан ошибся, и яйца могут быть настоящими – с живыми птенцами, испугала Ивана. Не мог он отобрать их у матери, даже зная, что выполнит просьбу Олега, заменившего ему отца, и заслужит благодарности и премию от бюро.

Из задумчивости Ветрова вывел голос Наины:

– Это же целое состояние! За каждое не жаль и миллиона долларов!

Птица-вьюга угрожающе расправила крылья, приблизив огромный ледяной клюв к потревожившим её людям. Магистр с ужасом представил, что мать сделает с корыстной девчонкой. Сам он, прожив девяносто четыре года, давно понял, что многие вещи дороже денег.

Пронзительный свист, вырвавшийся из горла птицы, остановил попытку защитить Наину, оглушив Ивана. Он почувствовал, что тело престаёт слушаться, голова пустеет, а сердце замедляется. Полная уязвимость и невозможность сберечь ту, за кого отвечаешь.

Птица лишь коснулась магистра ледяным крылом. На короткий момент он ощутил обжигающий холод в груди, а затем в голове начали сменяться сцены из прошлого. Мечты и желания: наивные детские, глупые инфантильные, разочаровавшие в силу полученных знаний и опыта, сбывшиеся и утерянные – все они пролетели перед глазами, вызывая ушедшие эмоции и чувства.

Дольше всего кружили сцены военного времени – хотелось выжить, спасти, перестать чувствовать боль, выспаться и наесться. А ещё сохранить что-то светлое в сердце, не захлебнуться в крови сражений, выбраться из омута смертей. Жарче этих желаний была только надежда вернуться домой – к Агате.

Иван очнулся, почувствовав горячие слёзы на щеках. Девушка испуганно смотрела на него:

– Слава магии! Вы не отзывались минут пять!

Иван поморщился от громких звуков:

– Всё хорошо, только не кричи на весь лес.

Птица же наклонила голову к яйцам и нежно потёрлась о ближайшее, будто успокаивая маленького жильца внутри. Тут Наина громко всхлипнула, и Иван ощутил неустойчивое плетение магии. Он был готов остановить девушку, но понял, что доверяет ей. Доверяет, как и Птица-вьюга.

Через пару секунд вокруг яиц переливался гранями защитный купол, словно огромный призрачный кристалл красного альмандина. Птице он не мешал, но даже ветер не мог преодолеть преграду.

– Теперь их никто не тронет! Пойдёмте, Иван Константинович, – потянула Наина магистра с поляны. – Пусть чудеса рождаются без свидетелей. Их нельзя красть!

Маг не успел и шага сделать, как птица-вьюга согласно ухнула и резко толкнула одно из яиц по направлению к девушке, а другое – Ветрову. Барьер Наины не сдержал их.

Испугавшись, что драгоценная жизнь прервётся от удара, магистр рефлекторно поймал дар птицы. Тонкая ледяная скорлупа начала таять в горячих ладонях Ивана. Он успел лишь с горечью подумать: «А ещё себя учёным называешь… Хватать артефакт голыми руками… Тоже мне, ловец чудес».

В голове прозвучал голос: «Каждый получит желаемое, если снег в его мыслях чист, а лёд в сердце горяч». Яйцо за несколько мгновений истаяло совсем, оставив серебристую пыльцу на руках.

Ветров не успел даже прикинуть, что же он хочет получить в дар – его отвлекли радостные вопли Наины:

– Иван Константинович, он цел – мой альмандин цел! Я – волшебница! – девушка одновременно и плакала, и смеялась, и целовалась с… белым дракончиком длиной в две ладони.

Через пару секунд остолбеневший магистр смог произнести:

– Откуда это чудо?

– Из яйца, конечно! Я больше всего хотела двух вещей: полностью овладеть магией и увидеть дракона. Мои желания сбылись! Мечты о муже-миллионере Вьюга не одобрила. Сказала: «Снег души превратится в грязь», – бодро ответила девушка, борясь с попытками питомца «свить гнёздышко» в капюшоне куртки. Он смешно морщил нос и пытался улечься удобней.

– Я бы тоже от дракончика не отказался, – произнёс Иван с досадой.

Тут же пришёл мысленный ответ от Птицы-вьюги: «У каждой снежинки свой узор. Одни могут вдохнуть жизнь в фантазии. Ты не создатель – ты защитник! Сила велика и путь уже найден, а мои дары поселят в сердце весну. Взамен помоги детям родиться. Мир давно не видел новых чудес!».

Пока Иван размышлял над словами мудрой птицы, Наина развернула бурную деятельность по погрузке яиц. Невзирая на мороз, она сняла куртку и соорудила из неё мешок для перевозки ценного груза. Хорошо, что каждое весило не больше килограмма.

– Подумать только, как долго Вьюга ждала – более семидесяти лет никто не мог разбудить её. А чудеса таяли с рассветом… – возмущалась девушка, следя за тем, как дракончик закатывает хрустальные яйца в переносное гнёздышко. Прикасаться к драгоценной ноше было страшновато, а помощник с ней лихо справлялся.

– Это тебе наша пернатая мама рассказала? А почему сама их не доставляла по адресам? – спросил Иван.

– По её словам, только хранитель может вынести их из леса, передать из рук в руки, вкладывая огонь жизни. Нам готовы помочь с транспортом! Летали когда-нибудь на волшебных птицах?

***

Ветров был уверен, что запомнит каждый миг этой новогодней ночи на всю жизнь. Как можно описать фантастические ощущения от полёта на крыльях Вьюги, восторг от игры в догонялки с ветром? Там, где парила Мать чудес, шёл снег – большие хлопья медленно ложились на поля, леса, города и деревеньки праздничным убранством.

Птица-вьюга безошибочно находила дома тех, кто мог стать творцом. Иван передавал указанное матерью яйцо в руки избранному. Хотя оказывались и такие, кто не был готов поверить в сбывшуюся сказку. Магистру пришлось быть очень убедительным, чтобы вручить все дары. Наблюдая, как тепло и чистота душ рождают новое чудо, он понимал, что старается не зря.

Перед глазами Ивана долго стояли маленькая девочка с фермы – силы её воображения хватило на создание единорога – и очень серьёзный мужчина, бросившийся обнимать мага с криком: «Дочка будет здорова!». С помощью дара птицы он понял, как изготовить лекарство от неизлечимой ранее болезни. Каждое ледяное яйцо, нашедшее владельца, делало мир светлее и радостнее.

***

Утро только входило в свои права, когда Ветров высадил Наину около её дома:

– Увидимся в офисе после праздников? – спросил он.

Девушка от радости бросилась обнимать начальника:

– Иван Константинович, вы святой! Я вам крылья подарю и нимб к Рождеству! Спасибо, что простили шпионскую деятельность. Работать буду в десять раз лучше – за ту же зарплату!

Дракончик согласно закивал и, подлетев к магистру, лизнул щеку в знак благодарности. Маленький белый проказник был на стороне своей создательницы. От его прикосновения по телу пробежал ледяной бодрящий ветерок, снявший накопленную усталость.