Непростые истории 4: Печальные звёзды, счастливые звёзды

– Нет, но если она понадобится срочно – нам некогда будет отправляться на поиски снежных птиц!

Аррых поднял голову. Уголки его губ оттянулись в стороны, пасть приоткрылась, позволяя увидеть розовый язык и устрашающие зубы: варг смеялся.

«Очень убедительно. Но мы, и правда, засиделись. Найдём мы их или нет – а небольшая прогулка нам не помешает».

После нескольких дней тепла снова подморозило. Таррин собрала заплечный мешок, не забыв ни кокон из лёгкой тёплой ткани, позволявший ночевать на снегу, ни запас еды, отдав предпочтение орехам и тонким хлебцам, способным насытить уставшего путника, ни котелок. Хотя она тщательно отбирала, что взять с собой, поклажа получилась увесистой. К тому же к ней прибавлялись лук и колчан.

Заклятие надёжно защищало тетиву от намокания, запасная тетива, а также всё необходимое для добычи огня и мелкого ремонта, лежали на своих местах в кармашках широкого пояса. Случись что непредвиденное, мешок можно и потерять, и тогда то, что осталось при тебе, спасёт жизнь.

– Ты уверена, что не хочешь взять с собой воинов? – спросил Дарондил, выходя во двор замка, чтобы проводить дочь. Спрашивал он не в первый раз, и не в первый раз Таррин отвечала:

– Не беспокойся, отец, мы с Аррыхом сумеем защитить себя и не попадём в беду. Уже к Повороту я буду дома.

Дарондил обнял дочь, и ворота перед ней медленно распахнулись.

Начало пути было лёгким. Эльфийка даже по рыхлому снегу могла пройти, не проваливаясь. Варги так не умели, поэтому Аррых радовался прочному насту и бежал впереди упругой рысью, ходко, без напряжения. Вскоре им попался заячий след. Аррых прыгнул в сторону, скрылся за деревьями. Вернулся он довольный. К его носу пристал клок белой шерсти, и варг стряхнул его, потёршись мордой о снег.

Ниже, там, где хвойные деревья стали высокими, друзья свернули. Их путь лежал на юг: так они решили накануне. Пройдя Долгий Лес, они рассчитывали дойти до Столовых гор. Их вершины, плоские и невысокие, были покрыты лишь низкорослыми кустами. Таррин и Аррых хотели увидеть как можно больше разных, не похожих друг на друга мест. Кто знает, какие из них лучше подходят снежным птицам?

Деревья, усыпанные мерцающим снегом, стояли тихо и торжественно, но в кронах слышался то шорох птичьих коготков, то писк поползней и синиц. Снег покрывали цепочки следов – горностаи искали добычу, а в одном месте Таррин увидела отпечаток крыльев взлетевшей сойки. Эта мелочь не интересовала Аррыха, но более крупного зверья до вечера они так и не встретили.

Через два дня Долгий лес кончился. Путники вышли к Делинтанару, притоку Ароса, широкая долина которого должна была вывести к Столовым горам.

– Должно быть, для танца снежным птицам нужны ровные площадки, – воодушевлённо говорила Таррин тем же вечером. – Ветер и звёзды, и ни единой души вокруг. Вот почему мы не встретили их до сих пор. А там – там, может, нам повезёт!

Невысокий костёр лизал рыжими языками бока закипающего котелка, искры взлетали и гасли в тёмном небе, заслон из ветвей не давал теплу улетать.

«Ты и раньше, бывало, путешествовала зимой, – проворчал варг, умиротворённо вытягивая лапы и щурясь. – И ни разу не встречала снежных птиц – ни в лесах, ни на плоскогорьях. Ты думаешь, они вылетят тебе навстречу лишь потому, что на этот раз ты ищешь именно их?»

– И правда, – Таррин рассмеялась. – В любом случае, попытаться стоит. Но я обещала быть дома к Повороту, так что пусть поторопятся.

«Я помню. Вы, эльфы, празднуете его как-то по-особенному?»

– Недели перед Поворотом – время тёмных ночей и тёмных сил, – девушка задумчиво поворошила прутиком угли. – Самую длинную ночь в году принято проводить с друзьями, в тесном кругу. Мы поём песни-воспоминания или просто молчим вместе. А вот следующий день – день веселья, радости и смеха. Замок украшают огоньками, живыми цветами, в общем зале накрывают длинный стол, и лучшие музыканты показывают своё мастерство. Мы танцуем, дарим подарки, состязаемся в различных умениях. В этот день не принято строить планы на будущее и печалиться о прошлом. Так мы показываем, что рады приходящему году, что бы он ни принёс. А вы?

«Длинную ночь мы тоже проводим вместе. А следующий день стая должна встретить в пути: даже если весна окажется поздней – всегда можно задержаться где на день, а где и на луну. Волчья жизнь – это дорога. И новый год – начало нового пути и продолжение старого».

– Начало и продолжение?

«Да, одновременно».

Достигнув Столовых гор, Таррин и Аррых переждали короткую непогоду в балке, укрытой от ветра и поросшей кривыми деревцами, а на следующее утро двинулись дальше. Целый день ушёл на то, чтобы подняться на одну из вершин. Отсюда, насколько хватало глаз, видны были горы – старые, выглаженные ветрами, они поднимались плоскими уступами, и узкие долины прорезали их, словно перед Таррин лежали ломти праздничного пирога.

– Мир кажется таким огромным! – Таррин глубоко вдохнула морозный воздух, раскинула руки и закружилась, а варг толкнул её и отпрыгнул, приглашая побегать. – Ах, вот ты как! Ну, держись!

Шкура варга пахла снегом и чуть-чуть дымом. Они догоняли друг друга и уворачивались, и оба извалялись в снегу, а после отогревались у костра. Веточки горных кустов вспыхивали жарко, но быстро сгорали, оставляя ломкие угольки.

Друзья передвигались иногда днём, иногда ночью, – темнота обоим была нипочём, да она и не бывала полной. Никогда раньше Таррин не видела такого звёздного неба. Словно на рисунок созвездий, знакомый с раннего детства, кто-то насыпал мельчайшую сверкающую пыль.

Время от времени Аррыху везло, и он добывал кролика или куропатку.

– Может, куропатки – это и есть снежные птицы? – то ли с досадой, то ли подсмеиваясь, спрашивала Тар. И варг каждый раз отвечал: «Конечно, нет, и ты сама это знаешь!»

Поворот зимы приближался, и, хотя никакого следа снежных птиц они так и не нашли, Таррин признала, что пора поворачивать к дому. На карте их путь выглядел бы как огромная подкова, и они решили спрямить дорогу.

Спустя несколько дней они стояли перед длинным карнизом, проходящим по крутому боку горы.

Путь вниз был отрезан обрывом. Трещина в теле скал не была глубокой, на дне её скопился снег, и всё же спуск казался невозможным.

«Мы можем вернуться и попробовать в другом месте».

Иногда горы словно не пускают куда-то: если бежать волчьей рысью по прямой – до дома оставалось куда меньше дневного перехода, но пока друзья раз за разом натыкались на непроходимый участок, возвращались по своим следам, забирались выше и пробовали снова. Оба устали, а Таррин, к тому же, подгоняло нетерпение. Ведь она обещала вернуться к Повороту зимы!

– Я думаю, снег выдержит, – сказала она. – Пройду первая: я легче, а если путь окажется ненадёжным, я это пойму.

Варг ответил согласным ворчанием. Он был терпеливее и неутомимее Тар, но и ему надоели безуспешные блуждания на одном месте.

Таррин сняла плащ, чтобы тот не стеснял движений, и приторочила к полегчавшему мешку. Снег, лежащий на карнизе, был зализан солнцем и ветром и блестел ледяной корочкой, однако, прижимаясь к стене, можно было двигаться вперёд. Таррин ступала легко, прислушиваясь к ощущениям. Дважды ей показалось, что уступ под снегом сужается, и она чертила линию мыском сапога, отмечая опасность. Она благополучно добралась до конца карниза, остановилась на неширокой площадке и облегчённо перевела дух: впереди виднелся пологий ровный подъём.

Аррых двинулся следом. Первое отмеченное Тар место он преодолел прыжком, не желая доверяться слежавшемуся снегу. У второй метки он прыгнул снова. Лапы Аррыха вспороли корку наста, и вдруг под нею сверкнула наледь. Варга занесло, опрокинуло, впечатало спиной в каменную стену. Таррин вскрикнула. Аррых съезжал вниз – сперва боком, затем его ударило о выступ, перевернуло. А дальше Таррин видела лишь снежный вал, стремительно растущий, увлекающий за собой всё, что находилось по дороге.

Дрожа, Таррин вцепилась в выступ скалы. Лавина достигла дна, поднятый в воздух снег оседал, и только взрыхлённая поверхность выдавала место, где оказался погребён друг.

Спуститься с того места, где находилась эльфийка, было возможно, хотя и рискованно. На середине склона она сорвалась и покатилась, каждый миг ожидая удара о камни. Внезапный рывок чуть не выдернул руку из сустава. И через миг Таррин почувствовала, что лежит неподвижно.

Она выбралась из снега и огляделась. Заплечный мешок висел, зацепившись за обломанный сосновый стволик. Именно он и задержал падение. Пола плаща, притороченного к мешку, трепетала на ветру высоко над головой. Там же, в мешке, остались и топорик, и спальный кокон, и еда. Добраться до всего этого было сложно.

Место падения варга удалось найти без труда. Неровная поверхность сошедшей лавины оказалась намертво схвачена морозом. Хорошо, что нож остался при Таррин. Она копала торопливо то лезвием, то руками, кляла своё нетерпение и отчаянно надеялась, что Аррых цел. Внезапно пальцы, уже замёрзшие, несмотря на перчатки, наткнулись на что-то. Лапа! Серебристо-серая, с мощными чёрными когтями. От облегчения Тар чуть не расплакалась: лапа была тёплой, даже сквозь перчатку Таррин чувствовала ток крови по сосудам зверя.

Наконец удалось откопать всего варга. Дыхание его было поверхностным, задняя лапа – вывернута. Слава Звёздам, переломов не было.

Первым делом следовало вправить вывих. Таррин нащупала сустав, потянула лапу, поворачивая. То, что варг был без сознания, сейчас помогало, а не мешало: он не чувствовал боли, мышцы оставались расслабленными. И всё же Таррин поняла, что простых – не магических – сил не хватает.

Она сосредоточилась и потянула снова, присоединяя к силам рук магический заряд. Медленно, очень медленно лапа поворачивалась, пока не раздался щелчок. Таррин поспешно укрепила связки и сухожилия, закрыла повреждённые сосуды под кожей. Затем занялась головой.

Острый камень был почти утоплен в снегу. Должно быть, летом он торчал в ущелье, как большой обломанный зуб. Удар рассёк шкуру на голове варга, но кровь уже остановилась сама. Таррин поняла, что больше сделать не может, и обессилено привалилась боком к тому самому обломку скалы, который стал причиной несчастья.

Глаза варга были по-прежнему закрыты. Солнце ушло за гребень горы, тени на снегу стали длиннее и синее.

Пояс Таррин, в кармашке которого находились трутница и огниво, оставался при ней, но здесь, в узкой щели между двумя обрывами, не росло ни единого кустика. Или, может, они были засыпаны снегом? Всё равно. Ей надо было озаботиться топливом, прежде чем начать вправлять вывих. Магическое лечение вытягивает много сил, она ведь знала это. Её ошибка.

Но главная ошибка – нетерпение.

Ошибка её, а расплачиваются оба.

Надо передохнуть. Надо передохнуть, встать и найти место, где можно подняться. Выше по склону она видела деревья, низкорослые, перекрученные ветром. Топорик остался в мешке, но можно наломать ветвей, принести… огонь – это спасение.

Таррин чувствовала, как мысли, словно замороженные, движутся всё медленнее. Сколько времени уйдёт на поиск топлива? Варг, когда он здоров и силён, может спать на снегу без вреда для себя. А сейчас… Что, если Аррых замёрзнет, пока она ходит?