Бесков против Лобановского. Москва – Киев. Бескровные войны

Неплохо дебютировали молодые динамовские новобранцы: Владимир Эштреков, Владимир Смирнов, ставший вскоре одним из сильнейших защитников (к несчастью, тяжелая травма вынудила его расстаться с футболом после сезона 1970 года)…

Однако не стану отрицать, отступление было налицо. Успешная игра во втором круге только подтвердила незаурядные потенциальные возможности динамовского коллектива. Сезон 1968 года преподал нам уроки, не прошедшие даром для большинства игроков…»

Тот чемпионат оказался самым «грязным» и установил рекорд – было произведено 30 удалений игроков с поля. В одном только матче ЦСКА – «Динамо» (Минск) судья Маликон Амбарцумян удалил сразу четырех игроков.

К тому же снова всплыла тема так называемых «договорняков» – договорных матчей. И Константин Бесков в газете «Советский спорт» (номер от 24 ноября 1968 года) заявил следующее:

«Я не могу привести точных фактов и доказательств, но впечатление складывается такое, что в конце сезона некоторые результаты матчей чемпионата были достигнуты благодаря «договорным» началам. К чему же придет наш футбол, если такую тактику не пресекут вовремя?..»

Однако пресечь эту тактику было крайне сложно, поскольку за спиной большинства команд стояли не только большие спортивные «шишки», но и политики самого высокого ранга, которые являлись своего рода меценатами для своих команд. На это, кстати, сетовал в том же «Советском спорте» в 1966 году председатель Федерации футбола СССР Н. Ряшенцев:

«Меценатство, распространившееся повсеместно, мешает нормальному руководству футболом. Оно порождает нездоровые явления в футболе – захваливание, зазнайство, чванство, грубость, всепрощение и, конечно, отрицательно сказывается на организации всесоюзных соревнований…»

Спустя год после этого заявления Ряшенцева понизили в должности – он стал заместителем председателя Федерации футбола СССР. А всю власть над советским футболом получил тот самый Валентин Гранаткин, который в 1959–1964 годах уже возглавлял Федерацию футбола СССР. В 1968–1969 годах Гранаткин возглавил Управление футбола Спорткомитета СССР и подчиненную ему Федерацию футбола СССР. Все эти пертурбации были не случайны – за ними стояли большие начальники, которые должны были учитывать интересы республиканских руководителей, для которых футбол был одной из самых любимых «игрушек».

Но вернемся к проблеме договорных матчей, о которых тогда многие судачили и писали, причем даже в изданиях, далеких от спорта. Например, в газете «Советская культура» (2 ноября 1968 года) появилась статья киевского журналиста и заведующего корпунктом «Советского спорта» на Украине Аркадия Галинского под весьма выразительным названием «Странные игры». Приведу ее с некоторыми сокращениями:

«Приближается к концу футбольный сезон. Команды класса «А» вышли на финишную прямую. В этой связи хочется поделиться некоторыми наблюдениями об аналогичном периоде прошлогоднего сезона, но с думой о нынешнем и о будущих.

В декабре прошлого года присутствовал я на одном из последних матчей сезона. Хозяева поля были уже чемпионами и принимали своих одноклубников из Минска (речь идет о киевском «Динамо», матч проходил в Киеве 3 декабря 1967 года в присутствии 7 тысяч зрителей. – Ф.Р.). Для гостей исход этого матча был необычайно важен. Выиграв, они занимали в чемпионате страны четвертое место, сделав ничью или проиграв, – шестое.

«Судьбу встречи решил отличный удар Мустыгина», – прочитал я на следующий день в газетах (гол был забит на 71-й минуте матча. – Ф.Р.). Действительно, чемпионы проиграли 0:1, и Мустыгин, лучший бомбардир прошлогоднего первенства, сильным ударом послал в сетку свой девятнадцатый мяч. Но мне подумалось, что вряд ли ему когда-либо легче было забить гол, чем на этот раз. Посудите сами. Подают угловой. Прочертив в воздухе дугу, мяч опускается в центре штрафной площади – на землю. Часто ли вы видели, чтобы мячу удавалось здесь приземлиться? И полежать еще спокойно секунды две, пока Адамов и Мустыгин не выяснили, кто именно должен бить?

Мои соседи по трибуне чувствовали себя обманутыми. Тем более, что, пропустив гол, чемпионы и не думали отыгрываться. К слову сказать, они послали на этот матч нескольких дублеров, как бы взяв пример у московской команды «Динамо», которая несколькими днями раньше, обеспечив уже себе второе место (и не имея шансов дотянуться до первого), не выставила в своем последнем матче четырех сильнейших игроков. В результате легкая победа над ними принесла их соперникам третье место.

Я мог бы привести еще немало таких примеров, да и любители футбола из разных городов тоже могли бы, покопавшись в памяти, поделиться сходными воспоминаниями. Но так же, как и я, они не осмелились бы, полагаю, заявить публично, что странное течение этих матчей было следствием чьей-то закулисной договоренности. Ведь все это, в конце концов, сугубо личные впечатления: была на поле настоящая борьба или не было ее? Две секунды или полторы лежал мяч между Адамовым и Мустыгиным? Кто-нибудь всегда может возразить: «Как это не было борьбы? Темп игры, действительно, был не тот, но к концу сезона футболисты изрядно подустали, да к тому же и сам результат этого матча не очень был нужен одной из команд». И в самом деле, что скажешь на это? Вот почему иные мои знакомые из федерации футбола, из спортивных отделов редакций, едва заговоришь с ними на эту тему, грустно разводят руками. Прорвать круг этих странных матчей, по их мнению, почти невозможно. Я не пессимист, но понять их могу…