Я буду любить тебя всегда

Надя вздрогнула от неожиданности, она никак не ожидала, что за ее спиной стоит мать и наблюдает за ее мучениями. Но когда девушка обернулась, Мария Петровна увидела измученное болью и страданиями лицо дочери. В этой худенькой и хрупкой девушке она увидела себя и подумала: «История повторяется». А вслух она произнесла:

– Ничего. Как-нибудь справимся, – и, прижав дочь к своей груди, стала ее успокаивать.

Мария Петровна в свое время тоже сделала ошибку – отдалась мужчине, чтобы доказать свою любовь. А тот сразу же отказался от нее, узнав, что она беременна. Но и родители не поддержали дочь, вот почему однажды она оказалась одна на совсем незнакомой далекой станции. Здесь она устроилась жить у одинокой пожилой женщины, которая и оставила Марии свой небольшой домик, где она теперь и жила со своей дочерью Надей. Вот почему мать решила, что дочь не должна повторять ее судьбу, не должна одна растить и воспитывать ребенка, и через несколько дней она отправилась к родителям Сергея, чтобы поговорить с ними и решить этот щепетильный вопрос – другого выхода она не видела. В свое время она сама отказалась от аборта, и толкать свою единственную дочь на эту процедуру она не имела никакого права: это неправильно – убивать маленькое чудо, которое растет в теле женщины.

Дом, где жил Сергей со своими родителями, располагался на главной улице деревни. Это был добротный деревянный дом. Входная дверь вела на небольшую веранду, из нее сразу же попадаешь в большое помещение, которое одновременно было и кухней, и прихожей, так как тут же на стене висела полка с крючками для верхней одежды и полка для обуви. В доме были еще три комнаты: одна, где спали хозяева дома, другая – больших размеров, где собирались всей семьей перед телевизором и в праздничные дни, и третья комната принадлежала Сергею. Обстановка в кухне была обычная, как у большинства деревенских – на полу вязаные половики, которые придавали уют помещению, у стены сервант, поверхность которого покрыта блестящим лаком, а у окна прямоугольный стол с табуретками. Комната Сергея также не отличалась от стандартов тех лет: возле окна стояла кровать, аккуратно застеленная руками заботливой матери, тут же стоял письменный стол, за которым когда-то учил уроки Сергей, и шкаф возле стены – вот и вся обстановка. Единственное, что отличало его комнату от комнат других парней его возраста, – это плакаты и вырезки из журналов с изображениями мотоциклов, которыми были обклеены стены комнаты. Многие мотоциклы на этих вырезках были зарубежного производства, и где их только доставал Сергей? Но сразу можно было понять, что он большой любитель этого транспорта и его завораживали яркие, красочные и блестящие мотоциклы зарубежных производителей.

Родители Сергея и Мария Петровна сидели и обсуждали щекотливую тему – как быть с беременностью Нади и как об этом сказать виновнику этой беременности. Уже стемнело, когда в дом вошел Сергей.

– Здрасти. А вы что тут делаете? – обратился он к Марии Петровне. Он явно не ожидал увидеть ее в своем доме.

– Сережа, присядь. Надо поговорить, – печальным, но твердым голосом сказал отец Сергея. Его мать в это время стояла у печи и в руках мяла мокрый носовой платок.

– Ну? Что-то серьезное? – с ухмылочкой спросил Сергей. Он явно выпил, так как от него разило спиртным.

– Даже очень серьезное. Тебе самому пора уже повзрослеть и стать серьезным человеком, – продолжил отец.

Дмитрий Иванович – так звали отца Сергея, был серьезным и образованным мужчиной и работал агрономом в колхозе. Мать – Валентина Николаевна, добрая и чуткая женщина, работала бухгалтером в этом же колхозе. Об этих людях всегда отзывались положительно, а вот в кого уродился таким никчемным парнем Сергей, – был вопрос для всех. Возможно, чрезмерная любовь к единственному сыну не позволила им увидеть, отследить тот момент, когда их сын стал меняться не в лучшую сторону, и теперь приходилось пожинать плоды такой родительской любви.

Сергей, не разуваясь, сел на табуретку, которая стояла тут же, у входа, закинул ногу на ногу, а колено обхватил руками – так он приготовился выслушать то, что ему хотели сказать.

– Надежду – дочь Марии Петровны, знаешь? Так вот, она беременна, – отец решил не тянуть лямку и сразу изложил суть их разговора.

Мать Сергея вновь стала шмыгать носом, а Мария Петровна, ничего не говоря, наблюдала за парнем – не такого мужа она хотела для своей дочери, но, раз она его любит, она пойдет на все, лишь бы ее дочь была счастлива.

– А я тут при чем? – негодовал Сергей.

– Моя дочь только с тобой встречалась, – не выдержала мать Нади, – да и любит она только тебя, окаянного, – она никак не ожидала, что ее дочь будут считать за потаскуху.

– Так, сын. Надя – хорошая девушка, о такой невестке мы и мечтать с матерью не могли. Конечно, мы не хотели, чтобы это все случилось именно так, но, может быть, оно и к лучшему. Тебе пора уже остепениться, хватит таскаться по девкам и гонять на мотоцикле, – сказал свое решающее слово Дмитрий Иванович.

– Э-э. Так дело не пойдет. Может, я другую люблю, – Сергей не хотел так легко сдаваться. Ему совсем не хотелось менять свою вольную жизнь на семейную.

– И кого же ты любишь? Любку? – отец терял самообладание.

– Да хотя бы ее. Может, я на ней хочу жениться. Баба она горячая, а Надька – ребенок еще, неопытная она, да и не люблю я ее. А Любаша и встретит с любовью, и проводит, и самогоночки нальет.

– Вот именно – самогоночки. Ты стал слишком много пить, даже нам неприятно на тебя на такого смотреть. Ладно, раз в жизни оступился, а теперь пора уже и за ум взяться, – не успокаивался Дмитрий Иванович.

В комнате повисла гробовая тишина и только тиканье ходиков на стене нарушало эту тишину.

– Это твое последнее слово, батя? – со злобой спросил Сергей.

– Да. Ты женишься на Наде. Напакостил – отвечай за свои поступки, – сказал свое заключительное слово отец. – Или ты хочешь снова сесть в тюрьму? Ведь Наде всего шестнадцать лет, – немного смягчив свой тон, подвел итог Дмитрий Иванович. Сам по себе это был мягкий человек, возможно, именно по этой причине Сергей вырос избалованным. Но в этот вечер отец решил не пускать на самотек проступок сына и, если придется, заставить его жениться на девушке.

– Ладно, батя. Я женюсь. Но не пришлось бы вам всем об этом потом пожалеть, – Сергей глянул на Марию Петровну презрительным взглядом и, хлопнув дверью, вновь вышел из дома.

* * *

Свадьбу сыграли в конце ноября. Мария Петровна была против большого торжества, но Сергей категорически заявил:

– Нет уж. Раз я женюсь, то буду веселиться на всю катушку. Тем более женят меня не по своей воле. Ведь так, мамаша? – с издевкой обратился он к Марии Петровне. – Так что я приглашу своих друзей, чтобы было с кем напиться, а вы – как хотите, можете никого не приглашать.

В актовом зале сельского совета, где обычно проходили собрания селян и колхозников, молодых торжественно расписали. Саму свадьбу праздновали в доме родителей Сергея. Погода не благоприятствовала тому, чтобы устраивать гулянье в саду, вот и ютились в доме. По этой же причине и гостей было немного: это были друзья Сергея, две подружки-одноклассницы невесты, самые близкие соседи и, конечно же, председатель колхоза Иван Петрович Терентьев – самый почетный гость, без которого не проходило ни одно значимое торжество в деревне, будь то рождение ребенка, свадьба или похороны.

Как и следовало ожидать, больше всех за столом пил и веселился сам жених. То ли от радости, то ли от горя он пил, никто не мог понять его настроения. Родители Сергея были счастливы и довольны невесткой: хороша собой, неглупа, к тому же в ближайшее время подарит им внука. Они надеялись, что их сын наконец-то остепенится и возьмется за ум. Только Мария Петровна с печалью наблюдала за этим торжеством, не верила она, что Сергей изменится, и она все еще помнила его угрозу, что они пожалеют о том, что заставили его жениться на нелюбимой девушке. Надя, по сути, совсем еще ребенок, улыбалась гостям и была счастлива. Как-никак она теперь жена, а Сережа – ее муж. О чем еще может мечтать девушка, которая любит? Вот только дальнейшие планы ее изменились: школу она не окончит, а значит, и об институте придется забыть. Но в этот радостный для нее день она не хотела об этом думать, она все же вышла замуж за любимого парня, и у них теперь будет ребенок. Именно о счастливой семейной жизни и мечтала Надежда, как, впрочем, и многие девушки ее возраста.

Сергей со своими друзьями отрывался от души. Он язвил, отпускал неуместные шутки и сам же над ними смеялся. А при застольном «горько» смачно целовал свою суженую, выглядело это пошло и отвратительно. Надежда готова была вскрикнуть от боли, которую ей причиняли эти поцелуи, но она терпела, дабы не огорчить своего любимого. Алкоголь лился рекой, стол ломился от закусок. Родители Сергея постарались на славу, лишь бы сын и невестка остались довольны. Но и Мария Петровна приложила свои усилия, как-никак единственная дочь выходила замуж. Женщина в глубине своей души все же надеялась, что с рождением ребенка Сергей образумится и остепенится, а значит, ее дочь все же будет счастлива.

Жить молодые решили в доме Марии Петровны, а если быть точнее, это было предложение самой хозяйки.

– Я хочу быть рядом с дочерью, когда родится ребенок. Ей нужна будет помощь, ведь она сама еще дитя, – сказала мать Нади, и это был весомый довод, чтобы жить в ее доме.

– Я согласен, – ответил зять, – мне некогда будет помогать с ребенком, работы и так много, чтобы я еще и с ребенком нянчился, – Сергей был не против, так как знал, что в доме своих родителей он всегда сможет отдохнуть от жены и ребенка, когда это будет необходимо – все продумал этот ушлый парень.

Первую ночь в роли супружеской пары молодые провели в доме родителей Сергея. Новоявленный муж, прикрыв дверь своей комнаты, пьяным взглядом осматривал жену.

– Ну вот, Надюха, ты получила, что хотела. Теперь и я как законный муж хочу получить свое. Раздевайся.

Надя давно уже не была близка с Сергеем, и она, как это случалось и раньше, от стеснения покрылась румянцем. Сергей, обратив внимание на этот растерянный вид молодой жены, выключил свет, чтобы ее не смущать, и подошел к ней вплотную. Надежда сидела на кровати и снизу вверх смотрела на мужа. Она пыталась сквозь темноту комнаты увидеть его лицо, разглядеть в его глазах любовь к ней. А Сергей, положив свои ладони на ее плечи, почувствовал дрожь тела молодой жены.

– Ты меня боишься?

– Нет, Сережа. Я, как всегда, стесняюсь.

– Жена не должна стесняться, она должна сделать все, чтобы муж ею был доволен, – и на лице Сергея проступила наглая улыбочка, которую Надя не могла разглядеть в темноте. О чем он подумал в этот момент? О том, как его ублажала Люба, или о том, как это будет получаться у молодой жены? Сергей разделся и лег в постель, новобрачная последовала его примеру и, когда легла рядом с ним, укрылась одеялом. – А одеяло-то зачем? – и одним рывком скинул его, чтобы было видно обнаженное женское тело. Глаза стали привыкать к темноте, и Сергей восхищенно любовался шелковой кожей свой жены, которая не шла ни в какое сравнение с любовницей. Мужчина уже давно не видел эти нежные формы совсем еще юной девушки, и у него от возбуждения во рту скопилась слюна удовольствия и желания вновь обладать этим телом. Сергей был рад, что сейчас не было необходимости уговаривать Надежду отдаться, теперь она была в полной его власти и он может делать с ней все что захочет.

«Вот бы это молодое тело Надьки да распущенность Любки соединить в одно целое. Это была бы не просто жена, а сплошное удовольствие и наслаждение!» – спьяну мечтал Сергей. Возможно, он и трезвым не раз об этом думал. Как бы развратна ни была Люба, она все же была старше его почти на десять лет, а значит, и тело уже лишилось упругости и нежности. Мечтая о несбыточном, он одной рукой стал гладить плечи жены, затем грудь, которая стала больше и более упругой из-за беременности, дошел до живота, который уже выпирал и нарушал общую картину, – эта часть тела ему не понравилась, именно беременность Нади нарушила все его планы. Быстро и брезгливо миновав живот, он сразу же опустил руку в нежное лоно жены, где было тепло и влажно от возбуждения. Несмотря на то что Надя давно мечта о близости с тем, кого любила, она все же невольно вздрогнула, но не стала сопротивляться. Сергей – ее муж, и она должна ему подчиняться, так думала новобрачная. Вот почему, несмотря на то что от него вовсю разило спиртным, она старалась не отворачиваться, а с удовольствием отдаваться его ласкам и поцелуям. Надежда млела от его прикосновений, и целовал он ее сейчас не так грубо, как за столом – он сам наслаждался нежностью слегка полных губ жены.

– Мне мешает твой живот, – сказав это, Сергей резко повернул жену набок. Наде было неприятно осознавать, что все произойдет не так, как обычно, но она не хотела огорчать мужа и в очередной раз подчинилась ему. Но мужчина был пьян, у него ничего не получалось, он ругался и психовал. В итоге жених так и уснул, прижавшись к спине молодой жены. Надя обрадовалась, что избежала унизительного акта со спины, но в то же время наслаждалась близостью с тем, кого любила. Его рука по-прежнему покоилась на ее груди, а его горячее дыхание она ощущала на своей спине. «Теперь так будет каждый день, – думала она, – он всегда будет со мной. Надо только привыкнуть к новому способу доставлять удовольствие мужу. Я смогу, и в следующий раз я буду готова».