Гость из бездны

– Ты не ошиблась, – сказал Волгин. – Я вставал и подходил к окну. Но, Мария, постой. Ты сказала, что прошло четыре года. Ты уверена?

– Как я могу быть неуверенной в этом. Мы все считали дни.

– Который час?

– Около пяти утра. Скоро взойдет солнце.

– Тогда я уже проснулся, – засмеялся Волгин. – Ты только что узнала об этом и идешь звать Люция.

Через несколько минут комната наполнилась людьми. Прибежали Люций, Ио, Владилен, Мэри и еще другие, которых Волгин не знал. Пришел Иэйа, маленький, хрупкий, с мощным лбом над громадными глазами, очень пожилой, если не старый. Никого из космонавтов с “Ленина” не было.

Это удивило Волгина.

“Выходит, – подумал он, – что я их совсем не интересую, если сейчас, когда вся Земля, наверное, знает, что я должен вот-вот проснуться, никто из них не счел нужным прилететь на Кипр. Даже Виктора нет”.

Пока Ио и фаэтонец осматривали Волгина, он не спускал глаз с Мэри. Она в чем-то изменилась, но нисколько не постарела, как Мельникова. Четыре года не повлияли на свежесть се лица.

“Конечно, она моложе Марии, но не надо забывать, что современные люди выглядят совсем молодыми и в пятьдесят лет. Что для них какие-то четыре года? То же, что в наше время несколько месяцев”.

Волгин почувствовал горечь от этой мысли. Он и Мария состарятся, одряхлеют, а вот она – Мэри будет все такой же молодой и здоровой. И остальные будут такими же.

Мельникова показалась ему еще ближе, еще дороже. Она не покинула его, как остальные се товарищи, она осталась с ним. И они вместе проживут всю оставшуюся им жизнь.

Владилен заметил пристальный взгляд Волгина, устремленный на Мэри. С проницательностью людей этой эпохи он понял мысли своего друга. Надо отвлечь его от сравнений.

– Ты удивлен переменой в Мэри, – сказал он. – Она объясняется просто. Мэри – мать. У нес родился сын. Он назван, в твою честь, Дмитрием.

Спрашивать, кто отец ребенка, было незачем. Волгин протянул руку Владилену:

– Поздравляю вас обоих. А где он, мой тезка?

– В доме Мунция, с Эрой. Она закончила свою работу в истребительном отряде и вернулась на Землю. Правда, на время. И пожелала повозиться с внуком.

– Не буду спрашивать, – сказал Волгин, – здоров ли маленький Дмитрий. С ним, конечно, вес в порядке?

– Я видела его вчера днем, – сказала Мэри. – И первое, что он спросил у меня, – о тебе. Это у него уже вошло в привычку.

Почему-то се слова удивили Волгина. Ему представлялось, что сын Мэри еще грудной ребенок.

– Сколько ему?

– Скоро будет два года.

Да, пока он лежал здесь, жизнь не останавливалась!

Взгляд Волгина встретился с глазами Мельниковой. Ему показалось, что ее лицо грустно. И внезапно он понял, в чем причина этой грусти.

Люди живут вокруг полной жизнью, все им доступно, все радости жизни, вес счастье открыто для них… А они, люди прошлого времени? Могут ли они наслаждаться жизнью вполне? Нет! Не могут! Мария думает о детях. У нес никогда не будет детей. Нельзя обрекать живое существо на жизнь неполноценного человека. Это было бы чудовищной жестокостью!

– Ты здоров, Дмитрий, – сказал Ио. – Поздравляю тебя.

– Не с чем, – вырвалось у Волгина.

Люций, говоривший с кем-то в глубине комнаты, повернул голову, посмотрел на Волгина и вдруг побледнел.

2

– Итак, они улетели?

– Да, три года тому назад. Ксения очень не хотела снова покидать Землю. Но Виктор умер…

– Умер? Как, отчего? Неужели его не могли спасти?

– Он не захотел, чтобы его спасли, – сказала Мельникова. – Нет не думай, это не самоубийство. Он заболел. Я думаю, что причиной этой болезни была возрастающая тоска…

– Понимаю, – прошептал Волгин.

– Ему предложили длительный сон, но Виктор отказался. Он не позволил лечить себя никому, кроме меня и Федора. А мы, что мы могли сделать? Медицина двадцать первого века не знала средств от подобных болезней. Обмануть его? Мы не решились на это. Он знал, что мы этого не сделаем. И понимал, что не сможем вылечить его. Он умер добровольно.

– Это то же, что самоубийство.

– Не совсем. Он говорил: “Я не хочу жить, но если меня вылечит моя медицина, буду жить”. Это было очень эгоистично с его стороны. Я и Федор чувствовали себя убийцами.

– Удивляюсь вашей сговорчивости. Я обратился бы к современным врачам.

– Ты бы не сделал этого. Признаюсь тебе, я говорила с Люцием. Он ответил…

– Знаю, – перебил Волгин, – Что-нибудь о свободной воле каждого человека.

– Они смотрят на такие вещи иначе, чем смотрели мы. И их нельзя упрекать за это.

– Я их не упрекаю. Итак, Виктор умер, и Ксения…

– Она была вынуждена лететь со всеми. Ведь на нашем космолете Ксения была вторым штурманом. Только она и Виктор знали, как найти Грезу. Современным астрономам эта планета вес еще неизвестна. Конечно, можно было объяснить, но Второв настаивал, и Ксения в конце концов согласилась.

– Они улетели на “Ленине”?

– Да, так назвали корабль. Только с нашим он не имеет ничего общего. Я было удивилась – откуда ты это знаешь, но потом вспомнила, что нам рассказывал об этой экспедиции Владилен, когда мы летели на Марс.

– Когда они должны вернуться? Мельникова опустила глаза:

– На Земле пройдет больше тысячи лет.

– Опять путешествие в будущее.

“Измена” друзей обидела Волгина. Они даже не оставили ему писем, только несколько строчек от Ксении, кончившихся неуместными словами “до свидания”.

– А почему ты не улетела, Мария? – спросил Волгин.