Ложь и любовь

Марианна пожала плечами и посмотрела на Кливленда, как будто говоря: «Теперь понимаешь, что я имела в виду? Он просто несносен».

– Иди умойся и надень на себя что-нибудь поприличнее. Ты похож на оборванца. Мы опаздываем к обеду.

– Я уже опоздал. – Судя по голосу, мальчик явно готовился к бою.

– В таком случае переоденься и поблагодари миссис Понтье за заботу. Сегодня вечером ты уезжаешь со мной. Достаточно уже ты обременял здесь всех своим присутствием.

– О, он никого не обременял, – вмешалась Мэг, не подумав. Строго говоря, это было не ее дело, но у нее болело сердце за Гаса. В обращении Марианны с сыном не чувствовалось ни капли нежности.

– Разумеется, это очень мило, с вашей стороны, но если бы вы знали этого мальчишку так хорошо, как я… Он точная копия своего отца, а уж это-то наверняка о чем-то вам говорит.

Мэг испытала острейшее желание наброситься на злюку и выцарапать ей глаза.

– Иди к черту, – буркнул Гас.

Мальчик повернулся и побежал вверх по лестнице, за ним, не отставая ни на шаг, помчался Джим. Марианна вздохнула. Кливленд все это время сохранял невозмутимость.

Тинси всплеснула руками.

Элен последовала за Гасом.

– Ну, что я вам говорила? – злорадно вопросила Марианна. – Вылитый отец. Посмотрите, у него уже есть подружка.

Не удостоив это замечание ответом, Мэг молча направилась за Гасом и Элен.

Примерно через час Марианна и ее жених уехали, забрав с собой мрачного как туча Гаса. Мать не пожелала даже обсуждать вопрос о том, позволить ли ему взять Джима. Гаса удалось увести только после того, как Паркер поклялся честью, что Джим останется с ним и ему ничто не угрожает.

В памяти Мэг всплыли обрывки воспоминаний безрадостных лет, наступивших после смерти ее приемных родителей. Маккензи были ее семьей больше шести лет, пока не погибли в автокатастрофе. Работница социальной службы пришла за Мэг в день, когда девочка должна была праздновать свой десятый день рождения. С того дня весь мир Мэг покатился под откос. От этих воспоминаний настроение у Мэг совсем испортилось, но еще хуже ей стало при мысли о том, что отъезд Гаса с матерью означает одно: ей больше незачем задерживаться в Новом Орлеане.

В этот вечер в разговоре на подушке все высказали одно и то же пожелание – чтобы Гас снова был с ними. Понурый Джим лежал на полу возле кровати. Стоило где-нибудь скрипнуть половице, как пес вздрагивал и навострял уши. Куда девался Паркер, Мэг не знала, но после своей холодности не могла винить его за то, что он не искал ее общества.

Уложив девочек, она пошла провожать Тедди в его комнату. На кровати Гаса сидел Паркер, погруженный в задумчивость. Увидев Мэг и Тедди, он улыбнулся и встал.

– Как по-вашему, вы можете спасти Гаса? – спросил Тедди, с надеждой глядя на него.

Паркер похлопал мальчика по плечу.

– Я над этим работаю.

– Здорово!

Тедди радостно прыгнул в кровать и уютно устроился под одеялом, видимо, он безгранично верил в способности Паркера. Не далее чем десять минут назад мальчик хандрил, и все попытки Мэг утешить его оставались безуспешными.

В дверях появился Джим. Его обвисшие уши выглядели еще более поникшими, чем всегда. Тедди подозвал его. Пес вспрыгнул на покрывало кровати Гаса – куда ему забираться запрещалось – и с тяжким вздохом положил голову на лапы. И никому из них не хватило духу прогнать Джима. Мэг пожелала сыну спокойной ночи и поцеловала его. Паркер погладил пса по косматой голове, и взрослые вместе вышли из комнаты.

В коридоре Паркер улыбнулся и взял Мэг за руку.

– Я уже начинаю привыкать к этому ритуалу, – сказал он.

У Мэг стоял ком в горле. Она кивнула и высвободила руку.

– Как вы полагаете, Марианна снова пошлет Гаса в эту жуткую школу?

– Это зависит от разных причин.

– Например?

– Например, от того, согласится ли Кливленд Моризетт оплачивать счет. Прежде за школу платил Жюль.

– А у Марианны нет собственных доходов? Паркер пожал плечами.

– Есть, и по меркам большинства людей – вполне достаточные. Но она привыкла к экстравагантному стилю жизни, как сказал бы Гас, привыкла жить на всю катушку.

Мэг редко слышала в голосе Паркера столь явно выраженное неодобрение.

– К сожалению, – продолжал Паркер, – Кливленду вполне по средствам послать Гаса в школу «Сент-Суплициус», и, уж конечно, он не захочет, чтобы парнишка болтался под ногами. – Паркер нахмурился. – Я поговорю с дедом, если потребуется, он может возбудить дело об опеке.

– И суд присудит ребенка прадедушке при живой матери? – искренне изумилась Мэг.

– Не стоит недооценивать деда, – сухо заметил Паркер. – Он умеет добиваться того, что пожелает.

Подумав о том, как он сорвал с места миссис Феннистон и троих детей и частным самолетом доставил их из Лас-Вегаса в Новый Орлеан, Мэг задалась вопросом, как бы уговорить его отправить их всех обратно таким же манером.

– Пойдемте вниз, – сказал Паркер. Мэг колебалась.

Он стоял совсем близко к ней, но чувствовал, что она удерживает его на расстоянии, и не понимал причины ее внезапного отдаления. Паркер вспомнил о слове, которое чудесным образом помогло ему в другой вечер, и тихо проговорил:

– Пожалуйста!

Но Мэг по-прежнему колебалась. Наконец она сказала взволнованным голосом:

– Ах, Паркер, мне не следует этого делать.

– И почему же?

Но еще продолжая искать поводы, по которым ей наследует идти с ним, Мэг неуверенно шагнула к нему.

– День был длинный, у вас наверняка полно работы, и…

– И я слишком быстро зашел слишком далеко, поэтому теперь мне нужно притормозить, пока я не отпугнул вас совсем?

Они стали спускаться по лестнице, и Паркер обнял Мэг за плечи. Она немного напряглась, но не отодвинулась и даже ненадолго прислонила голову к его плечу.

– Мэг, милая, только скажите, и я сбавлю темп.

Прежде чем Мэг успела ответить, открылась боковая входная дверь, и в вестибюль вошла миссис Феннистон; за ней въехал на своем кресле Понтье-старший. Оба были нарядно одеты и оживленно беседовали, при этом дед Паркера временами прерывал свою речь музыкальными фрагментами, которые довольно мелодично мурлыкал. Паркер не помнил, когда в последний раз видел деда таким довольным. В это время миссис Феннистон, прервав разговор, повернулась в сторону лестницы.

– Мэг, Паркер, добрый вечер. А мы только что вернулись с великолепного концерта камерной музыки.