Заповедники

Спасибо, устранитель.

Диспетчер выпал из мыслепотока.

На КПП собралось двадцать телепатов, выдернутых из отпусков, пересменков и теплых постелей. Возможно, их премируют. Ю Ки не собирался вникать в детали.

Когда поезд прибыл на платформу, и двери вагонов распахнулись, бригада сканеров обрушилась на пассажиров, выискивая странные образы, запретные мысли и признаки блокировки. Ю Ки сам включился в работу. Он скользил по краю коллективного бессознательного, словно акула у барьерного рифа.

Поток хлынул к турникетам.

Ю Ки всматривался в лица, наблюдал за тем, как держатся мужчины и женщины, как они движутся. Прикасался к эмпатическому фону, пытаясь выявить оттенки беспокойства, страха, целеустремленности.

Тщетно.

Обычный набор эмоций.

Горожане спешили по своим делам. Возвращались с ночных смен, мчались на работу, ехали в поликлиники, выполняли поручения Системы. Мысли крутились в области беспокойства за престарелых родителей, оплаты коммунальных платежей, взятия кредитов, планирования отпусков. Кто-то изменял жене, кто-то всю ночь провел в клубе и хотел спать.

Люди покидали платформу.

Что у вас?

Диспетчер контролировал мыслепотоки на пределе своих возможностей.

Чисто.

Ю Ки в бешеном темпе анализировал происходящее. Подпольщики умели выставлять блоки – для этого они вживляли себе запрещенные импланты. Вот только блоки можно нащупать, если знаешь, что искать. Нет, пассажиры были нормальными людьми, не участвующими в заговорах по свержению правительства.

Что не так?

Озарение накрыло устранителя неудержимой волной. Существовало лишь одно объяснение прокола – убийца не покупал билет на рейс 24618. Не садился в поезд, не прибывал на КПП. Или прибывал? Только не сейчас.

Устранитель еще раз сверился с расписанием поездов, провел повторные вычисления. Преступник теоретически мог успеть на предыдущий рейс. Для этого ему следовало пробежаться со сверхчеловеческой скоростью. Паранорм телепортировался бы непосредственно на платформу – или в точку с заданными пространственными координатами. Люди так не умеют. Поэтому модифицируют нервные волокна и ускоряются в случае необходимости. Разумеется, такие вещи запрещены. Но убийца и без того напихал в себя столько нелегального дерьма, что вряд ли терзался угрызениями совести по поводу нейроускорителей.

Куда же ты спешишь?

Ждем дальнейших распоряжений.

Диспетчер вновь подрубился к служебному мыслепотоку.

Ю Ки грустно улыбнулся.

Отбой.

Следующий вопрос не заставил себя долго ждать.

Вы нашли его?

Похоже, что нет. Приношу извинения за беспокойство. Если обнаружите подозрительные слепки, свяжитесь со мной. А пока отдыхайте. Отпустите своих подчиненных по домам.

Как скажете.

Диспетчер был разочарован. Слишком много работы… и ничего. Его можно понять, но у Ки не было выбора.

Что ж, преступник может застрять в Третьем Дистрикте, а может направиться дальше. В любом случае, он пока еще на острове. Устранитель не сможет перекрыть трубы – это за гранью его возможностей. Но укрепить телепатические бригады и ужесточить контроль вполне реально.

Он прыгнул в Управление.

Пора познакомиться поближе с персонажем из черного списка.

4. Зомботорий

Бронепоезд с гулом умчался за горизонт, отрезая пути к отступлению. Проводив глазами локомотив, Мика подавила волну паники. Одиночество и безысходность – вот что она испытывала в эти секунды.

Девушка стояла посреди бескрайней степи, рассеченной надвое железнодорожным полотном. Травяной океан колыхался и шумел на ветру. Небо казалось бездонным, а солнце обрушивало свою ярость на Свихнувшиеся Земли. Цветастая бандана, которой Мика повязала голову, пришлась кстати – в этих краях запросто можно получить солнечный удар.

Мика осмотрелась.

Никаких ориентиров, кроме стрелы монорельса. Складывалось ощущение, что исполинская рука прочертила линию, разделившую мир пополам.

А потом на девушку обрушились звуки.

Шорохи грызунов в норах, сухой треск цикад, завывание теплого ветра. Едва уловимые отголоски вибрирующего монорельса. Крик ястреба, пикирующего на добычу. Стук собственного сердца.

Надо идти.

Поправив рюкзак и сверившись с компасом, Мика двинулась на восток. Трава была ей по пояс, так что странница оставляла позади линию, напоминавшую кильватерный след. Хорошо бы не наступить на змею, подумала Мика. Интересно, тут водятся змеи?

Впрочем, змеи – самые безобидные обитатели Свихнувшихся Земель.

Мика перебирала в памяти цепочку событий, приведших ее сюда, чуть ли не на самый край света.

Всё началось с зомботория.

Анклав, в котором жила семья девушки, использовал восставших для охраны дальних рубежей. В специальных загонах формировались стада безмозглых тварей, некогда считавшихся людьми. Мертвецы не могли покинуть пределы сетчатых клеток, к которым ушлые охранники подвели электричество. Если требовалось перегнать стадо в новую локацию, погонщики просовывали сквозь ограждения тонкие жезлы и жали красные кнопки. Ток подстегивал монстров, заставлял двигаться вперед. Стадо рычало и медленно топало по коридорам, разделенным откатными воротами на секции. Когда задние створки со щелчками вгонялись в пазы, передние отъезжали, пропуская ходячих в следующий коридор. Процесс медленный, но безопасный для окружающих.

Мертвецы попадали в загоны не сразу – изначально их доставляли в зомботорий. Что-то вроде испытательного полигона и военной лаборатории в одном флаконе. В теории каждый обитатель Анклава Хаузера мог после смерти попасть в стены этого учреждения. А дальше – по этапу, в загоны. Так что все люди носили пульсомеры и датчики жизнедеятельности. Последние были дороже, поскольку телеметрия с них поступала в режиме онлайн на пульты частных охранных служб. Если вы умираете и превращаетесь в зомби, то первым делом расправляетесь с собственной семьей. Это аксиома. Так что контроль над жизнью и смертью – неотъемлемая часть всех государственных программ. И гражданская ответственность, как же без этого.

Твоя бабушка восстала?

Сдай ее в зомботорий.

По городу рыскали санитарные службы, отлавливающие мертвяков. Частники реагировали молниеносно – выезжали на объект при малейших сбоях телеметрии. И это многим спасало жизнь, но услуги контролеров стоят немалых денег. Стандартная абонентская плата превышает месячный доход работника завода или продавщицы гипермаркета. Поэтому несчастные случаи с участием зомби – не редкость в Анклавах. Так учат в школе. Так говорит пропаганда.

Впрочем, есть и другая сторона медали.

За минувшее столетие вирус ослаб. Или мутировал, трансформировавшись в нечто принципиально иное. Не все покойники восставали из мертвых. Не каждый укушенный обращался – тут многое зависело от иммунитета. Зато паранормы продолжали рождаться в обычных человеческих семьях. И механизм формирования постчеловека по-прежнему не был изучен. Официальная версия утверждала, что для генетических изменений эмбриона должны быть предпосылки. К примеру, далекие предки паранорма переболели коронавирусом. Или кто-то в семье был укушен, но сумел выжить и обрести защиту от повторного заражения. Вот только в ДНК членов семьи содержались гены, определенное сочетание которых могло привести к мутации плода в будущем.

Так или иначе, мир населяли три расы.