Исповедь «иностранного агента». Из СССР в Россию и обратно: путь длиной в пятьдесят лет

Далеко за полночь, потягивая дешевое винцо, вспоминаем дневные впечатления, содержание разговоров, местные шутки, речевые обороты и меткие замечания. За время жизни в Таганроге город пророс в нашем сознании, пустил корни и заветвился. А эксперимент со СМИ показал, где скрыты настоящие резервы общественной активности. Если она кому-то нужна…

– Представляю, что будет, если стратегию развития города будут определять сами жители… – Это говорится расслабленно, мечтательно, после третьего тоста за будущее города.

– Есть по крайней мере три варианта: развивать здесь всесоюзный курорт, строить крупный морской порт или оставить как есть – степную вольную жизнь с огородами, рыбой, садами, почти натуральным хозяйством, такая автономная область Таганрог…

Один из выводов по итогам исследования: гражданская активность жителей города находится в прямой зависимости от их участия в решении городских вопросов.

И вот результат: семь докторов наук кафедры идеологической работы раздраженно вымарывали страницу за страницей нашего вдохновенного отчета. Зарвавшихся социологов учили уму-разуму на заседании кафедры идеологической работы:

– Вы куда нас втягиваете? Какое «очеловечивание» социальной среды? Какая местная пресса? Какое, блиять, участие в принятии стратегических решений? Ваши идиотские рекомендации ставят под удар коллектив кафедры. Линию партии проводить надо, социологи хреновы, а не романы крутить с местным населением. И вообще, ЦК КПСС уже положил конец сомнительным экспериментам с местными средствами массовой информации.

Да, всполошилась кафедра. Похоже, мы там наверху кого-то сильно напугали. Кто-то хотел увидеть болото, в котором и мухи дохнут? А тут живые еще люди. Наверное, досталось Любашевскому за такого культуролога…

Я ждал выволочки и окончательного расчета. Вместо этого меня вызвали в партком и вдруг предложили вступить в ряды. Или в партию или из Академии. Нет, ребята, мне еще защититься надо. Не зря же в Таганроге материал собирал. А самому смешно. Вспомнилось, как в Одесском горкоме меня не приняли по причине «политической незрелости» – помешала преступная связь с художниками-абстракционистами и поэтами-диссидентами. На флоте не приняли, так как отказался от сотрудничества с органами. На ударной комсомольской стройке возмутитель спокойствия партии тоже был не нужен. Теперь я член семьи члена ЦК, депутата Верховного Совета СССР…

А вот куда вскоре исчезнет наш божий одуванчик, шеф Игорь Петров, мы так и не узнаем. Не из-за нас ли оболтусов? На его место как-то без объяснений придет моложавая, под комсомолку, бывшая в Красноярске секретарем Горкома КПСС Валентина Гавриловна Байкова. С этой не забалуешь, строго по линии партии. Куда она, туда и мы…