Оборотень

– Будь здоров! – услышал он дядю.

«Блин, что они там варят такое ядреное?» – подумал Витя, скрываясь от внезапного смрада. В подъезде он еще с минуту вдоволь прочихался и только после этого вернулся к себе домой. Вот тебе на, у Вити к семнадцати годам появилась на что-то аллергия. Раньше он думал, что иммунная система его организма не отличалась особой сверхчувствительностью.

– Мам! – в глазах все еще немного резало. – У нас есть антигистаминные препараты дома, хлоропирамин там, например?

– Вить, а по-человечески? – высунулась из комнаты Мария.

– Супрастину мне дай, – буркнул он.

– Сынок, а у нас нет. А у тебя что, аллергия? – обеспокоилась она.

– Как выяснилось. Дядя чем-то в своей тарантайке нахимичил, мне теперь хреново, – сквозь проступивший насморк простонал Витя.

Глаза Марии на секунду расширились, но она быстро взяла себя в руки.

– Сходи пока умойся, я до аптеки, – сухо сказала она, в мгновенье оказавшись в прихожей и натягивая первое попавшееся пальто.

– Да ладно тебе, может у нас все же есть что-то? – Вите совершенно не хотелось беспокоить маму по пустякам.

– Нету, нету, у нас в семье отродясь ни у кого аллергии не было ни на что, – как-то отрешенно ответила она. – Ну, Антон, нашел, где свои эксперименты проводить, идиота кусок…

Не дождавшись окончания тирады, которая грозила перейти в оскорбления Витиного дяди куда более жесткие, Витя поспешно скрылся в ванной. Холодная вода слегка облегчила аллергические симптомы, но дискомфорт подросток все еще испытывал.

У Вити был один повисший в воздухе вопрос – аллергия проснулась у ликана или человека? У оборотней вообще бывает аллергия? Достав телефон, Витя быстро набрал Сереже:

– Привет, не отвлекаю?

– Да не, я тут в «Янтаре» засел, одну из Гришиных книжек дочитываю, – отозвался Сережа. – Ты уже освободился? Давай, подваливай, так уж и быть, угощу тебя шавухой.

– У меня другое предложение – Ларионова к себе позвала, посидеть перед тем, как к Вике пойдем, так что… – Витя слегка притормозил, вспомнив, что обещал ей побыть сначала вдвоем. – Через пару часиков к ней подваливай.

– Без проблем, номер квартиры пусть только напишет на всякий случай, чтоб я у домофона не стоял.

– Я тебе перешлю. Чего, собственно, звоню-то – ты не знаешь, на что у волков бывает аллергия?

– Ну, я знаю про собак, а вот касательно именно волков не уверен, – призадумался Сережа. – А тебя чего, колбасит?

– Немного, – шмыгнул носом Витя. – Дядюшка мой вунш-пунш, видимо, у себя в «Газели» варит. Есть вероятность, что аллергия именно у моей волчьей ипостаси.

– Пусть старо как мир понятье корча, порча, приворот… – пропел Сережа. – Ну, получается, что у тебя атопический дерматит.

– И чего делать? – спросил Витя.

– Да ничего, само пройдет, – успокоил друга Сережа. – Тут, в принципе, как у людей почти что. Держись подальше от раздражающих факторов. Не очень хитрая математика.

– Ну, будем считать, что утешил, – вздохнул Витя. – Ну, тогда встретимся у Ларионовой?

– Да, бывай, как раз дочитаю. Кстати, с Дереком еще надо будет заскочить погулять. Так что тем более немного задержусь. Так тебе взять шавуху? Я знаю, ты хочешь.

– Сволочь, – ухмыльнулся Витя. – Бери, когда я от нее отказывался?

– То-то же, – довольно ответил Сережа и отключился.

Не успел Витя еще раз для профилактики ополоснуться, как услышал в коридоре возню.

– Мам, это ты? – крикнул он.

– Да, иди сюда, будем тебя лечить, – отозвалась она.

– Быстро ты, – заметил Витя.

– Спешила, как только могла.

Все еще хлюпая носом, Витя вышел навстречу своей спасительнице. Та тут же продемонстрировала ему ампулу со странной жидкостью, о классификации которой Витя даже не мог предположить.

– Это что еще такое? – удивленно спросил он.

– Мощный иммуноглобулин, – ответила она. – Введу тебе сейчас внутримышечно 3 кубика и, надеюсь, что больше жалоб у тебя не будет.

– А нельзя было просто Супрастинчика купить? – слегка прифигевше спросил Витя.

Мария окинула сына таким взглядом, что тот решил больше не спорить, а просто молча оголил бедро, надеясь, что родная мать все же не решила слегка ускорить неизбежное.

– Отлично… – Мария сосредоточенно набрала иммуноглобулин в шприц, после чего предельно аккуратно ввела иглу. На удивление, сразу после введения препарата, все симптомы аллергии у Вити как рукой сняло.

– Ух ты, – присвистнул он. – Рабочая тема.

– Ну а чего ты хотел, – пожала плечами Мария. – Я, знаешь ли, тоже в медицине немного разбираюсь.

– Горжусь своей мамой, – чмокнул он ее в щеку. – Ладно, я в душ, если что.

– Тебе сварить пельмешки?

– Слушай, было бы просто супер. Только лучше пожарь.

– Сковороду сам мыть будешь.

– Ну маааам!

Еще неделю назад Витя даже не мог представить, что нелегкая занесет его в гости к Ларионовой. Сейчас он был этому даже рад. Когда тебе приходится что-то скрывать, то об этом хочется поговорить хоть с кем-то. Замыкаться в себе и упорно хранить секрет от всего мира может кончиться не самым приятным образом. А Света, как оказалось, далеко не самый худший слушатель. Конечно, это не Сережа, но, по крайней мере, она изо всех сил старалась войти в положение. Хоть и немного боялась. Вчера это было очень хорошо заметно. Несмотря на кажущуюся беззаботность, она то и дело нервно поглядывала в Витину сторону. И разговаривала далеко не в своей обычной, немного хамоватой, манере. Словно опасаясь спровоцировать превращение.

– Вить, это ты? – нервно выпалила она в домофон.

– Я, я, можешь отдышаться, – отрапортовал Витя.

Когда дверь запищала, то у Вити нервно засосало под ложечкой. Накрыло странное чувство легкого дискомфорта. У него так часто бывало, когда он первый раз приходил к кому-то в гости. Особенно ярко в свое время это чувство проявилось, когда он первый раз пришел к Насте. И пусть сейчас особых причин волноваться не было, но природная скромность все же брала верх. К которой, вскоре, добавилось еще и смущение – встретившая его на пороге Света выглядела весьма соблазнительно. Растрепанные мокрые волосы, короткие домашние шортики и облегающая пестрая майка, которая, к большому Витиному счастью, хоть не была надета на голое тело. А еще он первый раз увидел ее без очков, что так же играло на руку этому дерзкому образу, представшему перед ним. В нос ударил приятный можжевеловый запах.

– С легким паром, – выдавил он из себя.