Звёздный. Альтернативная история и приключения

– Его Величество примет вас завтра в десять утра, сэр.

Король Георг с утра пребывал в скверном расположении духа. Весна! Солнце! Его злейший враг! Стоит выйти на улицу, как кожа на лице и руках начинает нестерпимо зудеть, покрывается пузырями, трещинами, язвами, от которых лекари не знают средств. Ну, на руки перчатки можно надеть. А с рожей что делать? Чешется же! Нестерпимо! Вспомнился анекдот, рассказанный на днях дежурным офицером: один шотландец говорит другому: что-то меня Корнуолл беспокоит. А тот ему: я же говорил тебе, не расчёсывай! Не развеселило, только угрюмости прибавило. М-да… Приходится сидеть весь день в помещении и гулять только вечером или ночью. Но ночью он почти ничего не видит! Даже с десятком факелоносцев. Впрочем, видит: странные видения. Демонов и чудовищ, от которых судороги делаются. Вот и выбирай: то ли гулять днём, а ночью спать, то ли спать днём, а гулять ночью. А на охоту как ездить? И мужская неудача опять сегодня постигла… Ничего не получилось, как не напрягал королевскую волю, и как не старалась графиня. Может, из-за запора?

– Что стряслось, Стюарт? – грубо спросил он вошедшего в наглухо зашторенный кабинет сэра Уильяма, – Надеюсь, не высадка французских войск в Бристоле?

– Нет, сир, это не вторжение. Вернее, вторжение, но не здесь.

– А где?

– В Индии, сир.

Георг пространно выругался, присоединив к брани ещё и богохульство.

«Не надо бы, так-то!» – сконфузился Стюарт, но промолчал, конечно.

Отдышавшись, Георг высморкался и приказал:

– Рассказывайте!

И начальник разведки королевства рассказал о сговоре русского царя Павла с Первым Консулом Франции Буонапартом, о выступлении Войска Донского в поход на Кашмир.

– По неподтверждённым данным, новый царь, Александр, скорее всего, отменит эту кампанию. Если уже не отменил. Но… две сотни казаков под командой есаула Звёздного отправились в Астрахань водою, а оттуда пошли на восток, предположительно на Хиву.

– Разведка?

– Я склонен держаться того же мнения, сир. Но что, если они пойдут дальше? В Афганистане наши позиции не очень-то крепки. Гарнизон Кандагара всего пятьдесят человек, в Герате – восемьдесят. Казаки с лёгкостью сметут их, даже не имея артиллерии.

– А туземные войска? – скрипучим от сдерживаемой ярости голосом задал вопрос король.

– Предвижу значительные трудности. Дело в том, что русские идут под лозунгом поддержки Ислама. Туземные войска просто откажутся с ними воевать, а то и того хуже: перейдут на их сторону!

– Так вы полагаете, что эти… как их… казаки беспрепятственно достигнут Кашмира? Кстати, что это такое: казаки? Они русские или кто?

– Сложный вопрос, сир. Большинство казаков являются потомками беглых из России крестьян. Беглых от крепостного права. Они считают себя отдельным народом, хотя и говорят по-русски. Потомственные воины, война у них в крови. В бою сражаются как настоящие берсерки. А что до Кашмира… Полагаю, что могут вторгнуться. К сожалению, у нас только небольшой гарнизон в Сринагаре. Около сотни, точнее не могу сейчас сказать. Ну, ещё личная охрана генерал-губернатора.

– А туземные войска? – уже не сдерживаясь, завопил Георг, наливаясь багрянцем гнева.

Стюарт вздохнул:

– Кашмир, как лоскутное одеяло, состоит из множества мелких княжеств. Раджи постоянно конфликтуют друг с другом и нашей администрацией. Да, они могут поставить под ружьё несколько тысяч воинов, но русские, помимо поддержки Ислама, утверждают, что главной их целью является реставрация империи Великих Моголов. Разумеется, под протекторатом России.

Король снова грязно выругался и задумался.

– Когда, по-вашему, они будут там? Ну, в Сринагаре?

– Сложно сказать, сир, но думаю, что в октябре-ноябре. И… я всё-таки склонен полагать, что это разведка.

– И ничего нельзя сделать! – с горечью прошептал Георг, – Даже гонца не послать! Самый быстрый корвет идёт до Индии полгода. А там ещё до Кашмира по суше добираться!

Он выпрямился в кресле:

– Вы можете быть свободны, Стюарт. Держите руку на пульсе всего этого возмутительного безобразия, информируйте меня немедленно, буде узнаете хоть что-нибудь новое. Я буду думать. И давайте надеяться и молиться, что это только разведка.

Глава третья

Вот и Аральское Море! Арал-тенгиз по-местному. Синее-синее, как огромный сапфир в оправе из матового золота песчаных пляжей. При виде его казаки разразились радостными криками. Михаил разрешил разбить лагерь до следующего утра, хотя время было едва за полдень. Быстренько скинув одежду, обе сотни бросились в воду.

– Ох, и солона водица! Ажно горькая! – доносилось до слуха есаула, – А тело прямо выталкивает! Гля, руки раскинуть – и лежать возможно, как на перине!

Подумав, Михаил тоже решил искупаться. Плавать он не умел, но почему бы не поплескаться у берега? Освежиться, так сказать. Шуршик, не любивший воду, с неодобрением смотрел, как хозяин в одной коже входит в море. Зачем ему себя мочить? Но кот резко сменил своё мнение, когда Михаил с радостным воплем неожиданно выбросил на берег огромную, фунтов на пятнадцать, рыбину – судака. Впечатлённые сей добычей казаки перестали бестолково барахтаться и тоже принялись ловить рыбу руками. Наловили столько, сколько в Волге и сетями не удавалось! Шуршик блаженствовал: рыбы было намного больше, чем он мог съесть! Казаки тоже насыщались от души: и ухи наварили, и на прутиках нажарили. Рыба была вкусная, жирная. А рабы закопали свою добычу в песок, обложив какими-то лопухами, и развели костёр сверху. У них рыба получилась самая сочная.

За сими приятными хлопотами наступили сумерки. В отличном расположении духа разведчики устраивались на ночлег. Михаил нагрёб себе кучу песка под кустиком саксаула с таким расчётом, чтобы утреннее солнце не било в глаза. Перед тем, как лечь спать, обратил внимание, что Первый и Второй окружили свои ложа арканами. Не в первый раз уже.

«Наверное, обычай такой»

Заход солнца был подобен команде «Отбой». С наступлением темноты наступает сонное время суток, да! Шуршик, сытый донельзя, прижимался к храпящему хозяину. Он не осуждал его за храп: ну, особенность такая у человека. Внезапно он почувствовал, как кто-то едва слышно шуршит по песку. В ноздри ударил неприятный змеиный запах. Кот насторожился. Несколько секунд спустя он увидел змею, которая, извиваясь, приближалась к хозяину. Вообще-то, она ни на кого не собиралась нападать, просто у неё под корнями саксаула была нора. Но Шуршик об этом не знал, и тело его само собой перелилось в позу готовности к атаке. Аршин… пол аршина до смертельной рептилии… четверть аршина! Кот прыгнул, сомкнув челюсти на загривке чудовища. Змея была толстая, толщиной в человеческую руку, и сильная. Взметнувшись свитым в кольца телом, она оторвала Шуршика от земли и с силой брякнула им о песок. Не ожидая такого аффронта, он разжал челюсти. Воспользовавшись этой ошибкой, змея атаковала. Бросок! Кот не успел увернуться и получил укол зубом в правую лапу. Он снова прыгнул, на этот раз более удачно: хребет позади затылка гадины хрустнул, и она, конвульсивно содрогнувшись, обмякла. Всё вышеописанное произошло быстрее, чем писались эти строки. А в следующую минуту подействовал яд. Лапа отекла и раздулась вдвое. Сердце застучало, как бешеное. Стеснило дыхание. Кот захрипел, разбудив этим хрипом хозяина.

Первое, что увидел в свете полной луны Михаил, было тело мёртвой змеи. Второе – корчащийся и хрипящий Шуршик. Вскрикнув, схватил кота на руки. На крик прибежал Первый и сразу всё понял.

– Змея его укусил?

– Да… Как думаешь, можно спасти?

– В море клади. Солёный вода яд возьмёт и жар остудит. Может выжить.

Михаил бережно опустил кота в воду, поддерживая голову, чтоб не захлебнулся. Шуршик был без сознания, дышал тяжело.

– Не умирай, дружище, – бормотал есаул, многократно видевший смерть в самых разнообразных обличьях, и сам частенько ходивший под смертью.

Слёзы текли по его давно небритым щекам. Подарок дочки, друг, согревавший его теплом собственного тела, мурлыка, оберег… Ведь, убил же змею! Защитил!

Час проходил за часом. Кот затих. Михаил решил проверить, жив ли он, и свободной рукой потрогал усы. Ус дёрнулся. Значит – жив! Солнце уже встало, когда Шуршик открыл левый глаз и посмотрел на хозяина. Дышал он лучше, ровнее и глубже, но правая лапа была всё ещё намного толще левой. Раздалось слабое мяуканье.

– Пить хочешь? – спросил Михаил, и кот опустил веко: да.

Налив воды из фляги в собственную миску, Михаил поднёс её к морде друга. Тот принялся лакать, пока не выпил всё.

– Ещё?

Ответный мяв был уже более отчётливым. Выпив вторую миску, Шуршик задремал.

– Будет живой! – уверенно заявил Первый, – Если сразу не сдох, то будет живой.

Весь день кот дремал за пазухой, и только вечером спрыгнул на землю. Всё ещё хромая, он дал понять, что отправляется на охоту. Михаил покачал головой:

– Э, нет! Тебе сейчас много двигаться вредно. На, лопай! Вчерашняя рыбка!

На траву лёг кусок судака, не доеденного накануне. Шуршик не очень любил жареную рыбу, но, как говорится: дарёному коню в зубы не смотрят. Да и сил на полноценную охоту было маловато. Съел, короче, судачатину. Пошатываясь, добрёл до уже расстеленной бурки, окружённой арканом, и уснул. Михаилу, чтобы лечь самому, пришлось кота подвинуть. Тот даже не проснулся.